Тем не менее, даже теперь, в столь тяжелых условиях, офицеры разведки и чудесная аппаратура гига-танка «высасывали» из далекого окружающего мира огромное количество данных. Так, например, точно и очень быстро установили, что обстрел «Ящера» произвела «боевая гора». Теперь для экстраполяции даже не требовался никакой аналитический отдел: зная, что такие штуки имеются только у одной армии мира, любой понимал – сделали это свои. Давние, мрачные предсказания Тутора-Рора, о том, что после «дезертирства» «Сонный ящер» станет приоритетной целью, затмив собой танковые полчища Империи, сбывались. Опознать врага точно, как конкретную гига-машину, не удалось, однако это случилось все-таки не из-за топографических и метеорологических условий или недостатков оборудованья: пропустив сквозь сито цифровых устройств невидимый дождь радиошумов пронизывающий «Ящер» извне, растасовав амплитудные и фазовые всплески, разуплотнив спектральную гряду, техно-маги отдела разведки сумели определить все частотные индивидуальности чужих загоризонтных локаторов. Однако это походило на то, когда полицейские найдя на месте убийства четкие отпечатки пальцев преступника, и любуясь их ярким, увеличенным изображением, по-прежнему не могут опознать убийцу – его нет в картотеке. Здесь случилось то же самое.
Если в сведениях касающихся эйрарбакских вооруженных сил в базе данных подвижной крепости наблюдался явный перебор, то касательно брашских средств ведения войны в системе имелись огромные лакуны. Дело было в секретности. «А вдруг «боевая гора» будет захвачена, а сведения хранящиеся в ее сейфах расшифрованы? – прикидывали таинственные стратеги Мозгового Центра Брашпутиды. – Тогда враг выяснит не только устройство гига-танка, но и вообще все!». Поэтому сейчас, в «Сонном ящере» просто не знали с чем идентифицировать полученные данные. Вот если бы он имел сношение с родным ШОНО или ШВЗС, тогда бы по переданным им диаграммам ему сообщили, что обстреляла его «боевая гора» «Крикливый аист», выпущенная столько-то циклов назад с гига-верфи такой-то, экипаж ее столько-то человек, а командует ею такой-то броне-генерал, кавалер ордена Тяжелой, а так же Легкой Гусеницы. Но «Сонный ящер» не мог получить никаких сведений от бывшего командования, и потому вынужденно мучался своей неполноценностью. Так что и с этой точки зрения, его противник – «Крикливый аист» находился в лучшем положении.
Еще, разумеется, он имел фору потому, что обладал возможностью маневрировать, ведь не смотря на свое приближение к горам, он все-таки не собирался втискиваться в ущелья. Понятно, что с его стороны, судя по выкраденным когда-то у Эйрарбии картам, не значилось подходящих для этого мест, а, кроме того, «Аист», не смотря на несколько меньшую чем у «Ящера» массу, имел худшую проходимость, насколько это слово вообще приложимо к «боевым горам». За счет способности менять местоположение, капитан «Крикливого» надеялся выиграть пушечную дуэль, причем не тратя атомные боеголовки даже если «Ящер» решится их использовать. Именно по этой причине, сделав первый залп из всех четырех стволов, он вместо продолжения обстрела тут же начал двигаться. Кавалер обеих Гусениц, генерал-канонир Летер-Гуг, разумно считал, что вряд ли поразит «дезертира» первым залпом. Он даже уверился, что захваченная эйрарбакским спецназом «гора» давно поменяла дислокацию, ведь с того времени как разведывательные станции засекли работу локатора «Ящера» миновали почти сутки – именно столько «Аист» потратил на подход к линии открытия огня.
Самое интересное, что в своем планировании, может из-за торопливости, а скорее из-за азарта, опытный командир «Крикливого» вовсе выбросил из рассмотрения третью сторону, участвующую в этих разборках субконтинентального уровня. Точнее поначалу, при внедрении в еще не контролируемую брашами зону, проблема наличия эйрарбаков была для генерала Летера-Гуга основной головной болью. Но поскольку гига-танк вклинился в новые области, а серьезного противодействия так и не возникло, генерал-канонир убрал этот вопрос в перспективное будущее. Возможно, он ошибался, но ведь все мы, в сложных случаях, когда область неизвестности велика, все равно, так или иначе, производим выбор.
59. Забывчивость
В своих отбрасываниях прочь из рассмотрения не проявившиеся покуда факторы, командир «Крикливого аиста» непроизвольно опирался на всегдашнее авось, хотя допустимо, он питал надежду на милость спрятавшихся в искусственной ночи богов? И то и другое было одно и то же, разница в понятиях проходила только в его голове, кроме того, вовсе не следовало забывать, что «Аист» на вражеской территории, и здесь действуют местные боги. Вообще-то было известно, что и та и другая раса являются солнцепоклонниками (причем, во множественном числе!), поклоняются они одним и тем же светилам, да так, что даже градация рангов богов совпадает, более того, ад у обоих народов размещен на одной и той же луне. Однако если бы вы указали на какой-то из этих казусов рядовому представителю любой из наций, вас бы приняли за сумасшедшего, обвинили в святотатстве и, – это уж всегда пожалуйста, – в агитации со шпионской подоплекой. Тем не менее, глядя объективно, можно все-таки констатировать явное двуличие хитрых небесных властителей Геи. Вот они и поступали в соответствии со своей двойственной природой.
Фактором, исключенным из рассмотрения командным центром «Крикливого аиста», являлись, несколько загодя списанные в утиль, вооруженные силы Эйрарбии. К примеру, начальники гига-машины знать не знали о так называемых «рельсовых метателях». С их стороны это являлось очень большим упущением, впрочем, как и всего разведывательного ведомства Республики. А ведь «рельсовые метатели» уже напомнили о себе. Именно один из них намедни запустил «атмосферную глушилку», обесточившую на время сенсоры «Ящера». Браши почему-то уверовались, что это сделал обычный «большой ствол», но они ошибались.
60. Неравенство
Несмотря на равенство званий обоих командиров «гор», дилеммы возникшие перед командиром «Сонного ящера» переплевывали те, что стояли в очередности решения у начальника «Крикливого аиста». Тот действовал, выполняя направленный свыше приказ, причем вполне однозначный и четкий – диапазон альтернатив генерала-канонира Тутора был много шире. Дело не в том, что ни тот, ни другой не ведали будущих последствий своих решений, в этом они отличались от любого другого млекопитающего Геи только масштабностью имеющихся в их распоряжении сил, однако что следовало теперь делать командиру «Ящера», которого втягивали в драку с родной армией? Если бы его гига-танк обстреляли эйрарбаки, все оказалось бы ясно и просто: ответный удар дубиной помощней. И если бы дилемма обрывалась на этом, так же как у зудящего в ухо Мурашу-Дида, который, дергая генерала за лацкан, приказным тоном советовал:
– Пальните в них чем-нибудь, Тутор! А то в следующий раз они нас точно накроют.
– Конечно, – кивал генерал-канонир с бравой убежденностью. – Но вы ведь понимаете, мы давно не стреляли. Пусть канониры проверят орудия, а то, в этой суете, сколько мы уже не проводили регламента. Не хватало, чтобы у нас в башне взорвался собственный заряд.
– И сколько на эту процедуру требуется времени? – до жути в точку спрашивал Мурашу-Дид.
– Да уж часом не отделаться, но за пол суток… – легко отмахивался генерал-канорир. Но все конечно было не так просто.
– Что ж так долго-то? – с нарастающим подозрением сетовал РНК-шник. – Они ведь могут и атомной шугануть?
– Вполне согласен, друг Меча, – жал плечами Тутор-Рор, – но тщательность проверки нам все же не помешает. Вы, кстати, не желаете подняться в какую-нибудь башню?
– Увольте, генерал, здесь как-то спокойнее – больше железа над головой. И вас, между прочим, я тоже не отпущу.
И тогда Тутор снова расставлял дилеммы на место, и смотрел на них долгим внутренним взором, он все еще не имел понятия, какая из них лучше.
– Может, пошлем им радиограмму? – однажды, без надежды, предложил Тутор, дремлющему в соседнем «боевом кресле» РНК-шнику. – Скажем, что возвращаемся под родимое крылышко?
– Вы в своем уме, генерал? – подозрительно сверкал в его сторону откупоренным глазом Мурашу-Дид. – Первое, что они сделают, это пришлют сюда «тянитолкай» с «пятерней» друзей Честного Меча. Хотите с ними встретиться? То-то и оно. Так что надо, поскорее, смахнуть прочь, подальше к Оторванной Голове, напавшую на нас «гору», и дело в шляпе. Давайте, вы ведь это умеете – на Берегу Вдвойне Теплого Утра было куда хуже.
– Само собой, – чесал подбородок командир «Сонного ящера».
61. Железный резерв
«Рельсовые метатели» были промежуточным вариантом решения когда-то вставшей перед Империей задачи, сотворить нечто равное чудовищным гига-танкам Брашской Республики, тогда еще ФСБ (Федерального Союза Брашей). Из-за распыления сил на сотни одновременно требуемым вооруженным силам проектов, из-за приоритета тому, что можно сделать сейчас, в ближайшее время, пусть через цикл-два, Эйрарбия так и не смогла повторить технологический подвиг Подводного Мозгового Центра и его многочисленных наземно помещенных филиалов. Появление «боевых гор» стало невероятным скачком вперед в создании оружия. Кроме того, он произошел сразу, то есть брашские разработчики не решали проблему постепенно, начав с неких «маленьких», статысячетонных, машин, чтобы постепенно набравшись опыта, довести их функциональность до нужного предела. Они, вложив время и чудовищные средства, создали задуманных монстров примерно в том виде, что и планировали. То, что гига-машины оказались сделаны хорошо, более всего доказывал их практически неизменный вид за почти двадцать циклов эксплуатации в тяжелейших условиях локальных и тотальных войн. По всей видимости, действительно, впихнуть в танк меньших масштабов все, что втиснуто в «боевую гору» являлось принципиально невозможным. Ведь требовалось иметь пусковую платформу для гига-калибров, но одновременно с этим, уникальную защиту – чего стоила только многометровая броня. А еще, это было подвижное хранилище для целого легиона танков, быстроходный паром, техно-разведывательный центр, спрятанный от атомных ударов штаб и многое-многое другое.