ей подушки, вдул под его кренящееся днище несколько тысяч тонн камня и породы. Для столь тяжелой и габаритной машины перекос в пять метров это очень много. Где-то внутри натянулись, лопнули самые слабые переборки. А вот тяжелые плиты внешней брони были сцеплены достаточно надежно – казус не расщепил ни один шов. И еще, сразу после падения, «тело» гига-танка присыпало сверху, задержавшимися в воздухе булыжниками и прочей всячиной, так что это, в принципе, придало внешним креплениям дополнительный пояс прочности, по крайней мере, от выдавливания наружу.
Короче, после взрывов, «Сонный ящер» не был убит, но достаточно серьезно обездвижен. Мало того, его придавили дополнительные сто тысяч тонн вывороченной ближней и дальней миной породы, но главное, он лишился устройств способных создать экран для сверхплотной воздушной подушки. И это, разумеется, были только повреждения заметные извне. А ведь существовали еще и внутренние!
83. Мания преследования
Они сидели в, не по случаю, празднично освещенной, выглядящей несколько странно из-за наклона палубы, кают-компании – сраженные наповал, ошарашенные технократы. Мысленно они загибали пальцы, заслушивая новые, и новые травмы, перечисляемые в следующих друг за другом докладах специалистов.
– Подведем итоги, – с горечью в голосе, произнес Тутор-Рор и снова обвел взглядом унылых подчиненных. – «Ящер» наполовину присыпан радиоактивной породой. Из-за наклона корпуса большие калибры использовать нельзя – башни не провернуть по оси. По той же причине вышла из строя антенна дальней локации – главный подшипник, похоже, сломан. Из-за нестабильности заглушен основной реактор. Нельзя выпустить танки наружу, только пехоту и ту через верхние люки. Мы не знаем, кто нас атаковал. Предположительно свои, однако окончательно станет известно, когда наши аналитики, – генерал кивнул в сторону Брочи-Фуфа, – по взятым изотопам определятся с типом боеприпаса. Скоро, кстати?
– Еще пара часов, генерал Тутор-Рор, – подобострастно, почти по военному отозвался Весельчак.
– Хорошо. Относительно перечисленного. Покуда «гора» не встанет ровно, стрелять вдаль мы не сможем. Но если сейчас не выдадим себя излучением локаторов, то может, нас примут за окончательно убитых и не станут добивать? Кроме того, поскольку «Ящер» присыпан – в отношении внешних ударов, он сейчас защищен надежней, чем в момент нападения. Нам не повезет только при прямом попадании. Мы уже сумели наладить связь с обоими «колокольчиками» – они, слава Рыжей Матери, целы. Тот, что ниже по склону, уже задействовал свою аппаратуру. Так что враг может подумать, что мы где-то ближе к выходу из ущелья. На счет тритиевого реактора. Пока попытаемся обойтись – два атомных исправны. В смысле, «резервный» проходит окончательный контроль перед повторным запуском. К моменту, когда потребуется термоядерный – если мы сможем выровнять «Соню» – энергетики попробуют раздуть реакцию с помощью двух других. Правильно?
– Да, генерал-канонир, – кивнул старший броне-мастер в звании старшего полковника.
– Теперь вот что. Что там с радиацией, майор-целевик?
– Фон на броне «боевой горы» и в окрестностях высокий, – вскочил Эпик-Цуц. – Тем не менее, надеемся уже через сутки, будет легче, и можно будет выставить охрану на более дальних рубежах. Уже сейчас работы по откапыванию основных узлов можно вести, но люди должны меняться часто, где-то через пол часа. И работать там раз в день. Генерал-канонир, нам надо привлечь дополнительную рабочую силу.
– Вот, – хмуро кивнул Тутор-Рор, – самое слабое место, и притом, главное. Мне понадобится помощь друзей Меча.
– Они что будут копать? – возмутился главный комитетчик.
– Пока, нет, хотя если жизнь прижмет, то придется и это.
– Это слишком, генерал-канонир, – с нескрываемой злобой сказал РНК-шник. – Ваши технические маневры, ваши негодные регламентные работы – вот, что загнало «Соню» в эту дурацкую историю.
– Верный друг Меча, – совсем спокойно произнес Тутор-Рор, – я же сказал, если жизнь прижмет. Будем молиться всем справедливым богам, чтобы положение не стало еще хуже. – При этих словах командира, кто-то из офицеров злобно хмыкнул, даже не очень таясь. Генерал-канонир не повел бровью. – Сейчас друзья и ученики Честного Меча потребуются, прежде всего, для обеспечения дисциплины. Вы согласны с этим, дорогой Мурашу-Дид?
– Безусловно, генерал Тутор-Рор.
– Вот и поладили, – с наигранной веселостью констатировал главный канонир «Ящера». – А еще, конечно, друзей и учеников Честного Меча придется привлечь в охране гига-танка. Сейчас, как мы уже слышали, дальние рубежи не прикрыть, поскольку, понятное дело, ходьба туда-сюда чревата «лучевой болезнью».
– Но и сейчас, непосредственно наверху, с переходами на место и назад из-за булыжников и лазания по люкам, у них останется на службу, от силы, минут пятнадцать, – Мурашу-Дид снова был недоволен.
– Но у вас хватает людей, – возразил генерал Тутор, – пусть хоть через пять меняются.
– А вы не думаете, генерал-канонир, что само наличие радиации, пока является нашей защитой? – спросил Эпик-Цуц.
– Я в этом не уверен. Мы уже подвергались атаке. К тому же, прорыв по пробитой атомными фугасами местности, нормальная тактика, как для нашей, так и для эйрарбакской армии.
– Но ведь это на танках, генерал? – возразил майор-целевик.
– И все-таки опасность существует. Вдруг имперцы сбросят десант? Помимо, у мятежников Хориса-Тата танки имеются. Кроме того, мы так и не выяснили, кто нас атаковал в пехотных порядках последний раз. Тем более, не ведаем, что у них есть.
Некоторые из присутствующих офицеров переглянулись – у командира «боевой горы» вновь начиналась мания преследования.
84. Урон
Если для всех остальных обитателей «горы» случившаяся катастрофа была настоящим шоком, доказала даже самым-самым твердолобым, что в условиях тотальной войны и такая штуковина как гига-танк является песчинкой в болтаемом как придется стакане судьбы, то на Тутора-Рора она, наоборот, оказала какое-то отрезвляющее действие. И дело не в том, что она разрешила кучу проблем. Например, теперь вопрос о том, бить или не бить гига-калибрами по своим, начисто снимался. Так же уходил прочь всегдашний червь сомнения, под названием – «Что делать?». Сама жизнь распорядилась – что: бороться с навалившимися тяготами, биться за приведение хоть в какую-то готовность, почти убитого «Сонного ящера». А может быть, генерала просто хорошо тряхнуло в «боевом кресле», а родившиеся из подлокотников подушки сжали так, что начал снова ценится глотаемый до этого в автоматическом режиме воздух? Как знать? Однако ныне, генерал-канонир Тутор смотрел на мир новыми, неожиданно помолодевшими глазами.
Он раздавал приказания, легко ставил на место подчиненных старших офицеров, привыкших за последние дни не слишком обращать внимание на пассивно моргающую куклу в генеральском кителе; свободно приструнивал зарвавшегося «верного друга», доходчиво и быстро объясняя ему, что делать надо так и так, и никоим образом, иначе. Поскольку теперь не требовалось восседать в «штаб-куполе», ибо оперативные возможности «Ящера» и в разведке, и в нападении, и в обороне снизились до уровня пехотной роты, Тутор вспомнил свои старые привычки – он носился по внутренностям «горы» как угорелый, сам, лично, убеждаясь в чудовищности, все разбухающего списка полученных в результате взрыва повреждений. Успокаивало то, что броня «Ящера» доказала свою функциональную годность – ни один человек не был в катастрофе убит. Раненые, конечно, имелись, хотя в основном травмы появились не непосредственно в момент удара, а после, когда аварийные команды, а чаще находящиеся на боевых постах люди, принялись устранять опасные повреждение. Допустим, более тридцати человек получили ожоги разной степени, когда внезапно пыхнули огнем блоки питания или лопнули трубы подводящие мощь реакторов к вертикальным толкателям гига-танка. Не скучающие и до этого врачи, обрели новые возможности для оттачивания своего волшебного искусства. Все эти кошмары, с микро-пожарами в отсеках, с прогнувшимися кое-где крепящими балками, с опасным напряжением шпангоута, с неизвестностью по поводу присыпанных гранитом основных движителей, с невозможностью добраться до днища с целью осмотра, со все еще зависающей неясностью относительно родословной взорванных атомных бомб, породили в душе Тутора-Рора рассвет, сопоставимый с воскресением после длительной и тяжелой болезни.
А совсем развеселил его казус, когда Мурашу-Дид, тоже теперь вынужденный заняться тысячью дел, и не могущий дни напролет сиднем сидеть, а тем более бегать как угорелый, с командиром «горы», приставил к нему новых охранников. Тутор прямо таки хохотал, чем привел в шок майора-целевика Эпика. Мало того, что охранниками, в смысле надзирателями, приставили подруг Меча – у «друзей» работы стало просто невпроворот, – так еще среди них, причем, за главную, оказалась Улла Ююл. Вот это был сюрприз, так сюрприз.
– Понимаю ваши чувства, генерал Тутор, – сказал ему по этому поводу Мурашу-Дид, – но, видите ли… Она из тех, кто знает вас даже получше чем я, – и оскалился, отодвигая пунцовое лицо. – Так вот, не вздумайте, вспомнив прошлые шашни, снова предпринимать тут какие-нибудь мятежи. Она пришпилит вас не моргнув глазом, уж вы мне поверьте, генерал.
– А чего же это она раньше планшетисткой значилась? – подмигнул «верному другу» радующийся возвращению жизни Тутор.
– Это только одна, не основная, из ее специальностей, – ответно подмигнул, все еще удивляющийся странному «оживлению» генерала, Мурашу-Дид.
– А основная? – снова залился смехом Тутор-Рор.
– Ну, уж вам это лучше всех известно, – хохотнул Мурашу.
Они едва не хлопнули друг друга по плечу.
85. Фактор
Оба вышестоящих командующих «боевой горы» в последнее время погрязли в текучке. Один, волею судьбы отстраненный от влияния на «внутренние» процессы гигантской машины, с головой ушел в тактико-стратегические дебри войны титанов: какое дело было ему до копошащихся в чреве гига-танка муравьев? Другой, окрыленный победами именно на внутреннем фронте, пытался охватить все и вся, даже непонятные тонкости именно тех тотальных схваток, в которых первый являлся рыбой в воде. Так ведь это еще до того рокового мгновения, когда «Ящер» воткнулся в стену огня, испарившую никому здесь неведомого электромеханика Забата. А уж теперь, когда железный монстр превратился в обездвиженную, неровно лежащую, переполненную проблемами великанскую черепаху, обоим местным «маршалам» стало совсем не до давно зародившегося, но скрытого от непосвященных фактора.