– Слыхал я об этом. – ответил я и ничего не добавил в разговор.
Это было ужасная новость, что противник смог пробиться вглубь территории. Наши тренировки ещё продолжались, но продвижение противника только усугубляет ситуацию, что, возможно, нас переведут не до конца обученными на линию фронта. И мои опасения подтвердились, когда зашёл командир в палатку.
– Где Гончаров? – начал спрашивать нас командир.
– Наверно, находиться сейчас в парке. – ответил Лёха – Он сегодня там дневальный.
Командир ничего не сказал и стал думать. Ни я, ни Лёха не знали зачем он зашёл к нам и по какому делу. Командир после небольшого молчания сказал нам.
– Значит, собирайте вещи и готовьтесь к отбытию. В 3 часа ночи я приду за вами, и вы должны быть готовы. – после этих слов командир ушёл.
Мы не поняли командира. С какой кстати нам нужно собирать вещи и куда направляемся? Но обсуждать не стали и стали собирать вещи, чтобы сразу уйти. Я поставил на своих часах 2:50, чтобы мог проснуться и разбудить Лёху. Когда собрали вещи, Лёха решил проверить других, и где-то через 15 минут говорит, что они тоже собирают вещи. Я тогда стал задумываться об этом. До линии фронта мы далеко, где-то 500 километров от Хлодвинга, что могли продолжать подготовку, но, походу, противник стал проводить отдельные манёвры.
Когда в часах прозвенел 2:50, я потихоньку стал вставать, чтобы подготовиться. Разбудив Лёху, мы стали собирать отставшие вещи и ждали командира. Когда посмотрел на часы и увидел время 2:58, зашёл командир вместе с Гончаровым в палатку, где я и Лёха встали, чтобы ждать следующих приказов. Командир ничего не сказал, а Гончаров взял свою сумку и осмотрел его. Он был немного удивлён, что пожал мне и Лёхе руку в знак благодарности. После этого командир вывел нас на плац.
На плацу командир полка вводил нас в курс дела. Я не смог полностью запомнить его, но важное я смог запомнить и причину нашей переброски на фронт.
– Товарищи танкисты, я понимаю, что ваша подготовка ещё незакончена, но пришёл приказ о переброске нашего 203 танкового полка на линию фронта близ города Хлодвиг. По имеющим данным нам нужно остановить вражеское наступление на севере, чтобы обеспечить безопасность города от фланговой атаки неприятия. – после этого командир полка ещё произносил речь, что в конце дал команду – По машинам!
После продублированной команды наш командир пошёл сразу к нашему танку, чтобы начать его подготовку. Мы были первыми, кто начал подготавливать танк. Гончаров не стал долго возиться с двигателем, что начал заводить танк. Шум мотора был громким, что можно было оглохнуть, но со временем можно привыкнуть, когда находишься внутри.
У нас не было боезапаса, но нам нужно двигаться к ближайшему вокзалу, чтобы начать погрузку. Мы двигались повзводно, что придавало небольшой безопасности и скрытности. Пока я с Лехой сидели в танке, командир наблюдал и посматривал на карту, чтобы убедиться, что направляющий ведёт в нужное направление. Он не вылезал из своей командирской башни и всегда держался на строже, чтобы среагировать быстро.
По прибытию к вокзалу мы наблюдали, как грузили танки на платформы, чтобы быстро оказаться на фронте. Только во многом случае у нас происходили много трудностей, что приводило к непониманию командира полка с работниками тыла. Это происходило постоянно, что нам пришлось ждать очень долго, чтобы начать цеплять свой танк на тросы и следить, чтобы танк не упал. Как никак мы потеряли много времени, что могли не успеть приехать вовремя. Когда всё было готово, мы наконец-то тронулись, что осталось только ждать, когда приедем в Хлодвинг.
Глава 2 Герцогство Хлодвинг
11 июля 1740 год
Проезжая по сельской дороге, нам было поручено остановить противника в деревне Гезель. Противник туда перебросил много людей, что захват этой деревни поможет им начать обстрел северной части города, что приведёт к огромным потерям. Это нужно было пресечь, что отправили взвод из 5 танков, чтобы не дать противнику закрепиться. Там нас ждал 3-ий батальон из 507 механизированного полка, кому поручили защищать деревню. Если противник сможет захватить контроль над этой деревней, то падение Хлодвинга будет вопросом времени.
Несмотря на многие проблемы, я назову имена тех, с кем мне пришлось тогда воевать: командир танка K-34TB лейтенант Драков Сергей, механик-водитель Гончаров Михаил, заряжающий Стрельников Алексей. Я был наводчиком и на мне большая часть ответственности. Если промахнусь, то потом больше не сможем противостоять противнику и поэтому нужно действовать быстро и чётко.
По приезду, командир взвода и командир батальона встретились, чтобы обсудить детали обороны. Про что там говорили мне неизвестно, но было известно, что сюда движется 3 батальона противника. Информация по бронетехнике отсутствовало, что приводило к небольшой проблеме. Когда совещание завершилось, наш командир поручил Мише двигаться на запад, чтобы занять позицию перед деревней. Нам поручили задачу устроить западню и уменьшить живую силу противника перед основной битвой в деревне. Мы двигались к небольшой лесополосе, где мы должны занять позицию и подготовить укрепление для защиты.
Когда отъехали от деревни, примерно около 3 километром, командир стал искать подходящее место для позиции танка. Командир выбирал с предельной осторожностью, чтобы было хорошо видно местность. Когда выбрал, он показывал Мише подъехать к нему и поставить танк так, чтобы повысить нашу выживаемость. Миша двигаться осторожно, чтобы не распространить звук двигателя и занять подходящую позицию. Так мы ждали до завтрашнего утра, что могли немного подкопать, устраивая небольшой блиндаж, чтобы уменьшить видимость танка.
Вечер был спокойным, что могли менять друг друга в дозоре, чтобы следить за местностью. Я, конечно, держался в небольшом напряжении, что мог испугаться при любом шорохе, но, осматривая через командирскую башню, не смог найти противника. Только на утро было не до завтрака. Лёха обнаружил колонну противника, двигающиеся в нашем направлении. Он разбудил нас, что командир приказал Мише не запускать двигатель, а Лёхе заряжать осколочно-фугасный заряд. Лёха зарядил снаряд в орудие, а мне нужно навести орудие на основную массу противника, чтобы эффект был максимальным. Двигать орудие было тяжело, что пришлось приложить огромные усилия на наведение. Когда навёл орудие, командир крикнул фразу: «Огонь!», я машинально крикнул: «Выстрел!». Орудие прогремело по всему танку, а снаряд попал немного выше, но урон был колоссальный. Многих людей подкинуло от земли, разбросав по сторонам. Правда противник не знал откуда был выстрел.
Они распределились и заняли круговую оборону. Командир приказал навести орудие на 5 градусов лево и зарядить ещё один осколочно-фугасный снаряд. Мне было тяжело наводить орудие, в то время как Лёха зарядил снаряд в орудие, командир крикнул, что после наведения выстрелил, но снаряд попал удачно, что уменьшили личный состав противника. Когда Лёха зарядил ещё один снаряд и подготавливал следующее, я наводил орудие в другую сторону, чтобы выстрелить в другую группу, но, когда увидел технику противника, то мне было не по себе. Когда они услышали выстрел, то выдвинулись, чтобы обеспечить отступление пехоты, но командир толкнул меня, чтобы я навёл орудие на пехоту. Когда смог навести орудие, то совершил выстрел, где пехоты стало меньше, а вражеская техника стала поворачивать своё оружие на нас. Командир приказал зарядить БОПС, где Лёха в спешке стал искать его. Когда наводил орудие в корпус техники под башню, то противник сделал выстрел, но промахнулся, что позволило Лёхе зарядить БОПС, и я сделал выстрел.
Как пролетел снаряд я не смог полностью понять, но выстрел был удачным. Из башни выходили огромные языки пламени, что сразу не понял, что произвёл детонацию ихней боеукладки. Командир похвалил меня, что смог привести их технику в негодность, но противник поспешно отступил, оставив после себя сожжённую технику и около 20 человек убитыми, не считая тех, кто был в этой технике. Мы осмотрели тела и забрали у них оружие и патроны, а также несколько гранат, что позволит нам отбиваться, когда танк будет выведен из строя.
Несмотря на то, что могли ненадолго остановить противника, мы были вынуждены вернуться в деревню, чтобы доложить о случившемся. Командиру взвода был рад этой информации и был злым, что мы начали стрельбу, не доложив о приближении противника. Из-за этого он отчитал командира и дал следующие указания. За нашу оплошность командир взвода поручил нам устроить обстрел небольшого села, чтобы вынудить противника прекратить наступление, чтобы они перешёли к обороне. Командиру сказали примерное количество живой силы противника. Если нам удастся обстрелять там противника, то силы для наступления будет минимальной. Командир принялся выполнять приказ, что после выхода из здания пошёл к нам, чтобы сказать нам кратно про этот приказ.
– В общем, нам поручили уничтожить село, находящийся на северо-западе. – начал рассказывать командир, показывая на карте – Там находиться небольшая дивизия противника. Если мы сможем как-то их уничтожить, то, вероятно, они начнут думать об обороне. Сколько у нас ещё снарядов? – спрашивает командир Лёху.
– В общем сложности 26 снарядов, где 4 БОПСы. – ответил Лёха.
– Будем надеяться, что там не будет вражеской техники, что позволит нам выполнить задачу. – сказал командир, сворачивая карту – Через полчаса выдвигаемся.
Командир ушёл, а нам нужно подготовить танк, чтобы быть готовым выдвинуться. Пока Миша осматривал двигатель, я с Лёхой вычищали дуло танка, чтобы убрать лишний осадок пороха после той встречи с противником. Нам нужно было немного вычистить, чтобы орудие не сломалось раньше времени, но мы попотели так попотели. Когда пришёл командир, мы быстро оделись и выдвинулись к этому селу, чтобы выполнить поставленную задачу. Мы ехали недолго и остановились, держась на приличном расстоянии от села, где командир наблюдал из бинокля. Командир смотрел, как противник распоряжался со всем добром, до которых могли добраться. Противник смог подготовить небольшую оборону, но только против небольшого наступления без участия техники и артиллерии.