Передача закончилась, и тут пришла Агнесса Степановна. Старушка накормила Никитку тёплой манной кашей на молоке и дала микстуру.
Потом Никитка снова уснул и увидел сон, как он прошёл первый уровень – переловил всех крабов и медуз и нашёл сундук с Рубиновой пирамидкой в подвале замка Морского царя. Никитка взял пирамидку в руки, а она попросила голосом мамы:
«Иди отдохни! На тебе лица нет. Поспи, Агнессочка…»
«Почему Рубиновая пирамидка назвала меня Агнессочкой?» – удивился Никитка.
А я задумался о том, что поведал миру профессор Приветкин. Значит, экивоки идут по верному следу, да и нос у меня светится всё ярче и ярче. Где же в этом доме спрятана Рубиновая пирамидка?
За прошедший вечер волшебники совершили ещё два добрых дела. Я был участником и свидетелем и того и другого. Так решила принцесса. Ей хотелось, чтобы её милый котик-киска, то есть я, поскорее стал не просто котом-экивоком, а котом-волшебником.
Забавно. Когда-то я мечтал работать котом-почтальоном. Кстати, пролетая над городом, я заметил внизу заведующего почтой Петра Игнатьевича Кукушкина. Он стоял у памятника сказочникам братьям Гримм и, наверное, ждал свою девушку Глашу. Пётр Игнатьевич прижимал к груди большущий букет алых роз. Из-за этого алого букета я его, собственно говоря, и увидел. У заведующего был очень печальный вид. Видно, девушка Глаша опаздывала на свидание.
Так вот, первым добрым делом руководил художник и фантазёр Финти-Минти, считавшийся лучшим создателем финтифлюшек и финтифирюлек – мелких украшений, безделушек.
Финти-Минти мечтал отыскать волшебную рубиновую финтифирюльку. Экивок свято верил в её существование. С помощью её Финти-Минти хотел научить всех людей путешествовать по космосу без межпланетных кораблей, а ещё стать самыми доброжелательными существами в мире. Он верил, что такое возможно.
А пока Финти-Минти с экивошами Татасией, Алинкой-Калинкой, Марией-Светозар, Кисточкой, Русалочкой, экивоком Рыжиком и со мною – котом Василием прилетели к пенсионеру Калошкину в его однокомнатную квартирку, заставленную старыми шкафами.
Дело в том, что в последнее время пенсионер стал печальным и ворчливым. Раньше он славился весёлым нравом, и все его любили. А переживал Калошкин из-за того, что потерял, как он всем жаловался, отчий дом.
Старичок подолгу стоял перед картиной в старинной раме, на которой был изображён старый особняк, кстати очень напоминавший дом на Большой Моховой, и горько вздыхал.
Родственникам и друзьям пенсионера Калошкина ужасно надоело его нытьё. С утра до ночи он переругивался с соседями. Например, из-за того, что те по вечерам слишком громко играют на баяне. Или пугал народ страшными новостями, что, мол, из зоопарка сбежал крокодил, который теперь плавает в Синей реке.
Даже по ночам Калошкин приставал к серьёзным и занятым людям, названивая по телефону то в полицию, то в пожарную команду и строго допытываясь у дежурных, какая у них боеготовность к экстренным вызовам. Никому не давал покоя пенсионер!
Одна радость. С четырёх до восьми часов вечера Калошкин спал у себя в квартирке. Этой своей привычке он не изменял. Правда, спал беспокойно и время от времени бормотал:
– Эх, такой дом продали!.. Родимое гнездо!..
Но соседи всё равно были довольны.
– Калошкин спит, ура! – тихо ликовали они. – Теперь можно играть на баяне!
Народ бежал купаться в Синей реке, потому что никакого крокодила в ней не было, а пожарная команда вовремя выезжала по вызову тушить чей-нибудь по неосторожности загоревшийся сарай.
Вот экивоки и решили вернуть Калошкину радость и смех, то есть сделать так, чтобы он снова поверил в то, что жизнь прекрасна.
И славная семёрка Финти-Минти взялась за дело.
Экивоки часто работали втроём или всемером. Порой силы одного экивока не хватало на такое серьёзное дело, как волшебство.
И пока Калошкин спал, мы нашептали ему в оба уха весёлые заклинания и успокоили, что, мол, ничего страшного, ну и продали какой-то там дом, но у него ведь такая чудесная уютная квартирка!
– Освободим его сердце от злых мыслей! – шептал Финти-Минти.
– Освободим! – вторили мы.
Проснувшись через два часа, пенсионер Калошкин понял, что он снова стал жизнерадостным старичком. И не поверите! Решил заняться граффити, то есть разрисовывать стены домов цветными рисунками, чтобы поднимать настроение народу.
Он помчался домой к своему внуку Филе Калошкину, у которого видел баллончики с краской для граффити. Но того не оказалось дома, и старичку пришлось дожидаться утра, чтобы купить баллончики в магазине.
Глава девятаяИ в сахаре пупырики!
Вторым добрым делом руководил экивок-детектив Тыр-Пыр. Надо было перевоспитать двух синеградских воров – Славика Дрынкина и его дружка по прозвищу Макак.
Жулики занимались тем, что таскали на центральном рынке кошельки из сумочек зазевавшихся хозяюшек, которые приходили отовариться разными сладостями.
Надо заметить, что своё дело Дрынкин и Макак знали хорошо и поэтому ещё ни разу не попались в руки майора полиции Ивана Иваныча Овечкина.
Сыщик Овечкин следил за ними и днём и ночью. Правда, по ночам жулики, хоть и были ворами, спали дома в тёплых постельках и на своё воровское дело не ходили.
А днём, чтобы никто не догадался о том, что они воры, Дрынкин с Макаком притворялись торговцами. Продавали они разные вкусности – леденцы, рахат-лукум, сушёные финики и груши, зефир, ириски, сушки, арахис в сахаре, которыми многие хозяюшки любят полакомиться по вечерам.
При этом Славик Дрынкин совершенно невинно и жизнерадостно напевал такую песенку:
Налетай, честной народ!
Подсласти конфеткой рот!
Буду я ужасно рад
Предложить вам мармелад,
Леденцы, и финики,
И в сахаре пупырики!
Что такое «пупырики», Славик и сам не знал, но от покупателей не было отбоя. И пока тётеньки с удовольствием пробовали все эти сладкие радости, которые Дрынкин сначала предлагал бесплатно и только потом называл цену и принимался азартно торговаться, Макак незаметно выуживал кошелёк из сумочки очередной жертвы.
Таким образом, тётеньки оставались и без денег, и без карамелек с сушками, и без пупыриков в сахаре.
Нехорошим делом занимались эти обманщики и бесчестные людишки – Дрынкин с Макаком. А майор полиции Иван Иваныч Овечкин не мог их поймать на воровстве, потому что всю ночь следил за домом, в котором сладко спали жулики, а сам очень уставал и потом весь день клевал носом. Ему бы следовало выспаться, тогда бы он точно поймал неуловимых синеградских воров в дневное время суток.
Детективы-экивоки во главе с Тыр-Пыром сразу раскусили, как действуют злоумышленники, и не дали ни Дрынкину, ни Макаку совершить очередное преступление.
Волшебники схватили воров за шиворот и потащили их на пустырь, располагавшийся неподалёку от рынка. Как известно, крохотные экивоки обладали невероятной силой.
А так как для взрослых людей они оставались невидимыми, мне было очень смешно и забавно наблюдать за тем, как ошалевшие от неожиданности «торговцы конфетками» не понимают, что происходит и кто их тащит задом наперёд за ворота рынка.
Славик и Макак изо всех сил пытались отцепиться от невидимых экивоков, остервенело махали руками, выкрикивали разные угрозы непонятно кому и в итоге, присмирев от ужаса, оказались на пустыре, среди старых ящиков из-под апельсинов и бананов.
– Мама! Я больше не буду! – ныл совершенно перепуганный Дрынкин и при этом глупо добавлял: – Рахат-лукум! Зефир в шоколаде! Пупырики!..
А Макак вдруг завопил:
– Это не я! Это Славик! У кого хошь спроси! Это он меня научил! Я хороший! Меня мама любит!
Но, так как им никто не ответил, Дрынкин с Макаком совсем затосковали. Они никак не могли понять, что с ними произошло и чего от них хотят.
Когда наконец жулики угомонились и Тыр-Пыр с помощниками принялись нашёптывать им на уши добрые заклинания, они стали глупо улыбаться и хихикать, а потом Макак вдруг залился горькими слезами.
– Простите меня, пожалуйста, люди добрые! – рыдал Макак. – Я больше не буду! Я стану порядочным человеком!
Мне его даже жалко стало.
«Но с другой стороны, волшебники всё делают правильно», – думал я и прислушивался к тому, что детективы нашёптывают жуликам.
– Славик и Толик (так на самом деле звали Макака)! – спокойно и уверенно внушал воришкам Тыр-Пыр. – Вы самые честные люди на свете! Вы самые добрые, самые смелые и самые отзывчивые! Вы вернёте тётенькам всё, что наворовали, и больше никогда не будете жульничать.
– И даже снимете с себя последнюю рубашку, – добавил Арсений-Гений. – А если надо будет, и носки.
– А когда вы вернёте все денежки тётенькам, – продолжал экивок-волшебник Зевака, – вы навсегда забудете, что занимались нехорошими делами, и станете порядочными людьми!
– Например, – предложил Тыр-Пыр, – построите из пустых пластиковых бутылок паром и будете переправлять всех желающих через Синюю реку.
– И сладости свои хозяюшкам будете продавать честно! – внушил Зевака.
– Вы всё поняли, Славик и Толик? – хором спросили экивоки-детективы.
– Ага! Мы самые честные люди в мире! – ответили Дрынкин с Макаком и побежали к тайнику, достали из него награбленные денежки, чтобы возвратить всем, у кого они их своровали.
Но на двух хозяюшек денег не хватило, так жулики и вправду сняли с себя последнюю рубашку и носки и отдали пострадавшим. Потом бывшие воришки, довольные и счастливые, помчались к Синей реке. Всего за три часа они собрали на берегу столько пустых пластиковых бутылок, что затем, связав из них отличный плот, в тот же вечер открыли бесплатную переправу на пароме. Желающих прокатиться оказалось предостаточно.
На пароме Славик и Толик укрепили плакат с двумя собственноручно нарисованными большими смайликами. Под оранжевым и весёлым смайликом они крупно вывели слова: