По словам известного биолога Ю. Г. Симакова, защита окружающей среды от промышленных загрязнений – «тема века». Этот вопрос не волнует сейчас разве только тех, кто не представляет, насколько загрязнения опасны для здоровья планеты.
«Чтобы поставить им надежный заслон, – заявляет Юрий Симаков, – необходим четкий контроль за состоянием окружающей среды, нужны приборы, которые вовремя подскажут нам о сдвигах экологического равновесия в природе».
Физики и химики Башкортостана создали сейчас самые совершенные аналитические приборы. Многие из них быстро оценивают, сколько того или иного вещества в воздухе, воде или почве, точно определяют концентрацию. Но с экологической точки зрения все это мало что может сказать о будущем состоянии живого сообщества, тут важен биологический эффект загрязнения. Конечно, провести такой контроль можно только с помощью «живых приборов» – самих организмов, реагирующих на присутствие вредных веществ. И возможности применения таких «живых приборов» самые широкие.
Экологи республики утверждают: в промышленных городах Башкортостана только один процент питьевой воды соответствует первой категории качества, то есть не требует дополнительной подготовки – очистки и обеззараживания. Несмотря на то, что Россия занимает второе место в мире по наличию водных ресурсов, страна имеет проблемы с водоснабжением. Сохраняется дефицит водных ресурсов и на отдельных территориях Башкортостана. Остаются нерешенными вопросы в сфере регулирования рынка бутилированной воды в РБ. Проблемы, связанные с загрязнением рек Зауралья, вызывают обоснованную тревогу специалистов.
Биотестированием люди пользовались с давних времен. Шахтеры, например, брали в свои забои клетки с канарейками, которые начинали проявлять беспокойство при первых признаках появления ядовитых рудничных газах, когда люди еще ничего не ощущали. Теперь сравните огромный газоанализатор непрерывного действия с автоматическим управлением и маленькую канарейку, которые одинаково справляются со своей задачей. Кроме того, биологический прибор сам себя воспроизводит и «ремонтирует».
В 2006 году за счет государственных централизованных капитальных вложений ФГУ «Управление Башмелиоводхоз» (заказчик-застройщик) в рамках федеральных целевых программ выполнило строительно-монтажные работы 11 объектах водоснабжения сельских населенных пунктов, а также на строительстве четырех групповых водопроводов в Аургазинском, Хайбуллинском, Бакалинском и Бурзянском районах. Введено в эксплуатацию 25,4 километра локальных водопроводов в 11 населенных пунктах, 33,6 километра групповых водопроводов, подготовлено 20 проектов локальных водопроводов.
ФГУ «Центр стандартизации, метрологии и сертификации Республики Башкортостан» провело 37 инспекционных проверок соответствия качества выпускаемой продукции требованиям нормативной и технической документации. 36 предприятий республики, вырабатывающих питьевые и минеральные воды, имеют сертификаты соответствия.
Загрязнения бывают часто столь многосложны, что никакие созданные руками человека приборы не смогут определить вредность этой «каши». Ведь в сточных водах встречаются сотни, а иногда и тысячи различных соединений. Даже чистая вода по своему составу и содержанию многокомпонентна. Вот здесь-то и выручают тест-объекты – «живые приборы», организмы-индикаторы. Различные виды живых существ сами показывают, чем наполнена окружающая среда. При загрязнении воды и почвы в них выживают только те виды, которые могут выдержать присутствие высоких концентраций тех или иных химических соединений.
По данным Юрия Симакова не только крупные живые существа, но и микроскопический мир может многое подсказать экологу о надвигающейся опасности загрязнения.
Оказывается, у наших «живых приборов» есть такая особенность, которую не встретишь у их искусственных коллег: на определенных стадиях развития чувствительность к вредным веществам у организмов может возрастать в тысячи, а иногда и в миллионы раз.
В связи с этим правительство России планирует соглашение с МБРР о гранте правительства Японии для финансирования проекта развития экологических инвестиций по биотестированию в России. По этому соглашению выделяются $725 тысяч, сообщает правительственная пресс-служба.
Минэкономразвития и Минфин после вступления в силу соглашения должны будут заключить договоры, предусмотренные этим документом. Итак, у нас неожиданно появляются средства на те разработки, которые в научном плане уже подготовлены.
Например, как пишет Ю. Г. Симаков, «из растений удобнее всего будет взять одноклеточные водоросли – хлореллу и сценедесмус, а также известную всем ряску, покрывающую летом иногда всю поверхность маленьких водоемов. В качестве «живых приборов» используют планктонных ракообразных (чаще всего дафний), которыми буквально кишат все наши пруды, а из крупных донных животных, питающихся растительной пищей, – моллюсков прудовиков. И, наконец, рыб на различных стадиях развития. Лучше брать промысловых, ведь именно их нужно защищать от вредных веществ. Очень чувствительна к токсикантам форель.
Довольно простой прием, с помощью которого исследуют токсичность воды, – «рыбная проба». Наиболее чувствительных к вредным веществам рыб – окуней, ершей, форелей, щук, налимов и судаков – помещают в сетчатом садке непосредственно в реке и ведут за ними наблюдение. Беспокойное поведение рыб – уже сигнал. Ну а если рыба начала терять ориентировку в пространстве, переворачиваться и даже гибнуть, это уже катастрофическое положение.
Ученые и конструкторы пошли в этом вопросе дальше, применяя приборы, регистрирующие поведение рыб и их физиологические показатели. Некоторые из этих биотестирующих установок получились весьма оригинальными. Примером может служить длинный лоток, поставленный на выходе очищенных сточных вод, с помещенными в него форелями. Форель обычно держится против течения у притока, то есть там, где исследуемая вода втекает в лоток. Как только нарушается технологический процесс на линии или в очистных сооружениях и в воде появляется примесь вредных веществ, рыбы уходят в противоположный конец лотка, где находятся фотоэлементы, соединенные с системой сигнализации. Своим телом скопившиеся рыбы перекрывают лучи света, и вслед за этим следует сигнал тревоги.
Так как радужная форель обладает чрезвычайно острым «нюхом», ученые Башкортостана решили создать что-то наподобие рыбы-ищейки. В обонятельные области мозга радужной форели вживили электроды и соединили их с миниатюрным передатчиком, прикрепленным к голове рыбы. Сигналы, передаваемые от рыбы, регистрировались приемником, расположенным на берегу. Правда, для их расшифровки понадобилась ЭВМ. Зато форель точно сообщала о присутствии в воде вредных примесей, об их концентрации и о месте, где произведен анализ. Симбиоз сверхчувствительных живых датчиков и электронных анализаторов, возможно, и есть основа приборостроения будущего.
Часто приходится не просто исследовать загрязнение отдельных проб, а постоянно следить за состоянием воды в водоеме. Какие же живые системы могут вести этот неусыпный контроль, называемый мониторингом?
Такие существа нашлись. Ими оказались двустворчатые моллюски. Эти организмы и будут основной деталью в устройстве, которое мы сейчас рассмотрим. Одну створку перловицы можно зафиксировать, при этом перловица будет мало страдать, ведь протекающая мимо вода приносит ей кислород и пищу. Ко второй, свободной створке можно приделать рычаг или штангу, и тогда силой своих мышц перловица будет включать и выключать сигнализирующую систему. Остается только сказать, что моллюск предпочитает чистую воду, и, как только в протекающей мимо воде появится вредное загрязнение, тут же смыкает свои створки.
Живые индикаторы весьма разнообразны. Кто не видел лишайников, зеленой бородой свисающих с дремучих деревьев? Но все меньше и меньше становится их в лесах республики. Это признак загрязнения воздуха. Исчезают в лесах Башкортостана и муравейники. Причина не только в том, что все большее число людей посещает лес, но и в загрязнении окружающей среды.
Со шляпочными грибами происходит похожая история. Такие ценные грибы, как белые, подосиновики и подберезовики, тоже являются индикаторами загрязнения окружающей среды. Они не выдерживают загрязнения, потому и урожайность их снизилась за последние годы советской власти на 50,5 процента, а сейчас и вполовину не восстановилась.
В систему организмов-индикаторов включают также и мокриц, и дождевых червей, и даже почвенных простейших. Можно с успехом использовать в качестве живых индикаторов мелких грызунов. Для этой цели подходят полевки, лесные мыши.
Загрязнения на суше определяют не только по отдельным видам, но и по целым сообществам. Только в этом случае «живым прибором» служит уже не отдельное растение или даже их группа, а отражающая свет экосистема в целом, например, тундра, лес, пастбище.
Несколько по-иному обстоит дело с пресноводными биоценозами. Почти во всех таких водоемах встречаются виды, способные жить при определенном загрязнении. Это позволило создать шкалу сапробности, то есть степени загрязненности отдельных водоемов, в которых способны жить определенные организмы. Все загрязнение вод по шкале сапробности подразделяется на несколько зон.
За счет работы бактерий и всего населения водоема органическое вещество в воде минерализуется. Эта зона наиболее знакома человеку, ведь различного рода пруды, водохранилища, используемые не для питьевых целей, имеют такую загрязненность. В этой воде незначительное количество сероводорода, зато вода насыщена кислородом. Видовое разнообразие организмов-индикаторов в этой зоне выше, чем в других зонах. Из водорослей чаще всего встречаются диатомовые и зеленые. Например, известная всем хлорелла или нитчатые водоросли, образующие тину. В этих водах уже встречаются цветковые растения, а также ракообразные и рыбы.
Последняя зона – зона самой чистой воды. Бактерий здесь мало, видов животных и растений много, но число особей каждого вида невелико. Рыбы, обитающие здесь, обычно холоднолюбивые, предпочитают высокое содержание кислорода в воде. Это радужная и ручьевая форели, красноперки, сиг, рипус.