Во владениях пешвы, напротив, укоренилась продуманная фискальная администрация. Принцип фискальной администрации Пешвы заключался в создании многоуровневой системы сбора налогов. Хотя Джеймс Грант Дафф объяснил действия государственных чиновников как отражение давно устоявшихся «индуистских» традиций, более вероятно, что эта практика основывалась на прецедентах Декана. В Декане середины XVII века государственные чиновники (амилы) отвечали за сбор доходов. Амилы выполняли задачи, связанные с благосостоянием деревни, такие как охрана порядка или урегулирование споров. В западной Махараштре фискальная администрация следовала этой устоявшейся практике. В Малве и Бунделкханде бывшие владения Великих Моголов были переоценены в соответствии с плодородием почвы, но управление доходами не изменилось по существу. В западной Махараштре, напротив, управление доходами было усилено и усовершенствовано. Деревенские и районные чиновники стали более многочисленными, расширились их функции, власть и влияние.
Военачальники были в основном неграмотными и не имели опыта административной работы. Поэтому, начиная с правления Шиваджи, возросла роль брамина-писца и вообще роль делопроизводства. Такое агентство давало государству больше информации о потенциальных доходах от земли и повышало эффективность сбора доходов. Основной обязанностью пателя, его помощника, чаугуле, и бухгалтера, кулкарни, был присмотр за землей и ведение счетов, но часто они занимались и гражданскими административными обязанностями. Между деревенскими чиновниками и государством находились чиновники, в ведении которых находились скопления деревень, называемые по-разному: десай, дешмукх и дешпанде.
После Панипата, когда участились споры о престолонаследии, фискальный аппарат начал слабеть. Государства маратхов никогда не зарабатывали достаточно денег для содержания большой постоянной армии. Они также не пытались ее создать. Пока деньги поступали из зон завоевания для субсидирования зон происхождения, доминион мог поддерживать свое военное предприятие, несмотря на передачу контроля над государственными доходами привилегированным владельцам владений в зонах происхождения. Однако 1761 год положил конец завоеваниям, а 1803 год ознаменовался потерей зон завоевания. К тому времени фискальное управление в зонах происхождения настолько ухудшилось, что эти территории уже не могли самостоятельно поддерживать военные действия. В последние годы существования доминиона доходное хозяйство увеличилось, и претендентов на налоговые поступления стало больше. Возможно, в некоторых районах ставки налогов возросли, но в целом система не смогла доставить государству достаточную часть налогооблагаемого излишка.
Государства маратхов все больше зависели от банкиров и кредиторов, которые обещали предоставить деньги в случае необходимости и закупать предметы потребления для армии во время кампаний, используя свою репутацию для привлечения кредитов. Индивидуально многие из этих банкиров представляли небольшие фирмы. Их переход в сферу государственного кредитования мог быть невольным, а в некоторых случаях их привлекала перспектива получения выгодных торговых лицензий. Условия предоставляли группам, таким как семьи браминов Читпаван, необыкновенные возможности для зарабатывания денег в нетрадиционных видах бизнеса. В.Д. Дивекар говорит, что этот пример нетрадиционного бизнес-сообщества ставит под сомнение старые взгляды на склонность к риску и любовь к традициям индийских общин.[63] Его работа также демонстрирует исключительный характер коммерческой эффлоресценции в городе Пуна при Пешвах. Это не был обычный торговый мир; он процветал за счет растущей бедности государства.
История государства Хайдарабад восходит к 1687 году, когда правление Кутб-Шахи в Голконде закончилось из-за вторжения Моголов. Королевство было разделено на две части: северную, ставшую впоследствии государством Хайдарабад, и южную, Карнатическую, позднее ставшую союзником британцев. Имперское государство опиралось на заминдаров для сбора налогов и сардаров, то есть командиров кавалерийских войск, для военной поддержки. Эти два класса в определенной степени пересекались. Однако мир в южной провинции не наступил, поскольку борьба за контроль над территорией между моголами и маратхами была напряженной и велась с огромными издержками для провинциального правительства.[64]
Во время кампании Моголов группа, которую я называл королями-трибуторами, стала трибутами империи Моголов. Называемые на местах наяками, а англичанами — полигарами, они развились из слоя местных военачальников, отвечавших за оборону групп деревень. По мере ослабления власти королей в XVIII веке они возвысились до положения военачальников, часто возглавлявших горные крепости, и перенаправили часть налоговых поступлений, ранее направлявшихся в пользу двора, на себя. Смена лояльности мало что изменила в фискальном управлении этими территориями.
Низамы Хайдарабада были могольскими правителями, установившими к 1720-м годам виртуозное независимое правление. Пострадав от набегов маратхов и вступив в ряд безрезультатных столкновений с ними, низамы заключили союз с французами. Когда французы стали дружить с двумя соперничающими державами, Майсуром и Маратхами, правитель Низам Али Хан заключил союз с британцами (1766), передав им «Северные Циркары», большую часть прибрежного Коромандела. В 1803 году были также переданы районы на западе и юге штата, включая плодородный Райчур Доаб. Эти подарки обеспечили Хайдарабаду военную стабильность. Кроме того, они обеспечили Хайдарабаду нейтралитет в англо-майсурской и англо-маратхской войнах при жизни Низама Али Хана.
Осторожно относясь к соперничеству в Декане и пользуясь своим положением буфера между Маратхами и Майсуром, государство Хайдарабад успело создать стабильные институты управления во второй половине XVIII века. Эти институты следовали могольскому принципу пожалования джагиров и предоставления права на пожалование джагиров знати, преданной королю. Но в отличие от практики Моголов, джагиры рассматривались как наследственное имущество, а не как передаваемая по наследству государственная должность. В состав дворянства ранее входили старые помещики и короли, дававшие дань, мусульмане и индусы, а также новые члены, такие как вакилы или переговорщики. В конце XVIII – начале XIX века, когда военная служба уже не имела решающего значения, политика эпохи покровителей принесла пользу лицам, занимающим административные должности.[65]
К югу от Хайдарабада образование государства было в меньшей степени связано с крахом Моголов и в большей — с региональными факторами. Одним из таких факторов было наличие местных королевств, управляемых вождями Наяка. В XVII веке завоевание маратхов, в том числе Танджора, поставило под угрозу их и без того спорную и неустойчивую власть. В середине этого противостояния возникла полунезависимая провинция Хайдарабад, Аркот или Карнатик. Британская и французская Ост-Индские компании поддерживали дипломатические отношения с этими государствами, поскольку от этого зависела их безопасность в Южной Индии. Поэтому, когда англо-французское соперничество вспыхнуло после войны за австрийское наследство (1740–48) и Семилетней войны (1756–63), эти государства тоже были вовлечены в него. Европейцы участвовали в спорах о престолонаследии в Танджоре и Аркоте в качестве союзников противоборствующих сторон. Последовала серия столкновений. В конце концов, британцы победили французов. Аркот стал зависимым государством, если не колонией.
В центре полуостровной Индии распад империи Виджаянагар (ок. 1336 — ок. 1640 гг.) привел к образованию нескольких могущественных королевств на юге Индии, одним из которых был клан Водеяров, ставший правителем Майсура. Конец XVII века, также конец долгого правления Чиккадевараджи (1672–1704 гг.), стал поворотным моментом в различных отношениях. В 1675 году произошла южноиндийская кампания в Биджапурском государстве, в результате которой сводный брат Шиваджи Вьямкоджи или Венкоджи стал правителем Танджора. В 1690-х годах на юг Индии вторглись Моголы. Покидая регион, они оставили после себя несколько лояльных государств-притонов в южном Декане. Окруженный этими потенциальными возмутителями спокойствия, Майсур при Чиккадеварадже и его преемнике Кантхираве начал предпринимать шаги по упорядочению фискальной системы, чтобы высвободить больше денег для армии. Точный характер этих шагов и степень успеха, достигнутого в привлечении дополнительных средств, остаются неизвестными. Для достижения этой цели государство начало нанимать администраторов с территорий маратхов.
Помимо этих косвенных и символических мер и попыток денежных реформ, о государственном устройстве Майсура начала XVIII века известно немного. Мы знаем, что наращивание военной мощи позволило государству захватить территории на западе и юге. Однако эти завоевания не смогли устоять к 1730-м годам, когда западные завоевания наваба Карнатика нанесли Майсуру финансовые и территориальные потери. Санджай Субрахманьям считает, что беспокойство королей Водеяров по поводу административных реформ было вызвано «структурными противоречиями» в фискальной системе.[66]
В 1761 году фактическим правителем Майсура стал военный генерал Хайдер Али (1720–82). После его военного усиления отношения Майсура с маратхами, низамами, карнатиками, Танджором и Траванкором на юго-западе ухудшились. Вскоре в эти конфликты были втянуты англичане и французы. Англо-майсурские войны 1766–69 годов произошли, когда низам Хайдарабада, обеспокоенный двойной угрозой со стороны маратхов и Майсура, призвал на помощь Компанию. В результате войн Хайдер Али потерял доступ к западному побережью, но на суше счет сравнялся. Мирный договор, подписанный в 1769 году, содержал обещание взаимной военной помощи, которое англичане не выполнили, когда маратхи напали на Майсур в 1769 году. Хайдер проиграл эти сражения и решил заключить союз с французами, чтобы победить англичан. Этот союз положил начало опосредованной войне между англичанами и Французской компанией за контроль над восточным побережьем. Во второй англо-майсурской войне Майсур добился значительных успехов в 1782–84 годах. Однако Хайдер Али умер в разгар конфликта, оставив королевство и незавершенное дело по борьбе с англичанами маратхи навязали его сыну Типу Султану (1750–99). В конце этого конфликта англичане были вынуждены подписать мирное соглашение с Типу, и Типу отомстил маратхам, разграбив Танджор. В 1789–92 годах Типу проиграл третью англо-майсурскую войну за контроль над другим британским союзником, Траванкором. Окончательно он потерял королевство и свою жизнь в 1799 году в результате совместного нападения низама, маратхов и англичан.