B. Экспорт, предполагающий, что совокупный экспорт четырех Ост-Индских компаний составлял 3/4 от общего объема экспорта из региона.
C. Экспорт, предполагающий, что совокупный экспорт четырех Ост-Индских компаний составлял половину всего экспорта из региона.
D. Предполагается, что темпы роста ВВП в период с 1750 по 1860 год составляли 0%. Диапазон относится к двум предположениям об относительной доле четырех компаний в общем объеме экспорта: нижняя цифра соответствует 3/4 доли, а верхняя — половине доли. Национальный доход 1913 года взят из С. Сивасубрамониан, Национальный доход Индии в двадцатом веке, New Delhi: Oxford University Press, 2000, Table 6.1, p. 396; Национальный доход: 1860 г. оценивается в предположении, что темпы роста реального ВВП в предвоенные 50 лет составляли 1%. Темпы роста примерно соответствуют темпам роста, заложенным в оценках доходов конца XIX в., которые можно найти в Алан Хестон, «Национальный доход», в Дхарма Кумар, ред., Кембриджская экономическая история Индии, том 2, Cambridge: Cambridge University Press, 1983. Выведенная Хестоном средняя ставка, вероятно, была немного выше 1%, но я придерживаюсь 1% на том основании, что недооценка несельскохозяйственных доходов, вероятно, была выше для 1860 года по сравнению с 1913 годом. Предполагается, что динамика цен в период с 1750 по 1860 год равна нулю. Основой для этого предположения является цена риса в Бенгалии, взятая из «India prices and wages 1595–1930 (Allen and Studer)», http://gpih.ucdavis.edu/Datafilelist.htm, которая дает нулевой наклон для этих лет. В период с 1860 по 1913 год взвешенный индекс цен вырос на 60%, приведенная цифра скорректирована с учетом инфляции. Данные о ценах взяты у Мишель МакАльпин в книге Дхарма Кумар, ред. «Движение цен и экономические колебания», Кембриджская экономическая история Индии, том 2, Cambridge: Cambridge University Press, 1983.
E. Предполагается, что темпы роста ВВП в период с 1750 по 1860 год составляют 1%. См. также D выше.
Наиболее простым показателем масштабов внешней торговли по отношению к экономике является соотношение торговли и ВВП. В таблице 5.1 представлен набор правдоподобных цифр для этого соотношения. Есть хорошие данные по экспорту крупных европейских компаний из Индии. Эти компании были лишь одной из категорий участников рынка, хотя и крупнейшими экспортерами в 1750 году. Лучшее, что мы можем сделать, это выдвинуть альтернативные предположения о том, насколько велики были эти сегменты по отношению к компаниям. Далее нам нужно определить приемлемый диапазон номинального ВВП, и лучший способ сделать это — работать в обратном направлении от самых ранних прямых оценок и использовать различные предположения о росте ВВП в период 1750–1860 годов.
Все эти цифры носят умозрительный характер, но таблица 5.1 настолько конкретна, насколько это возможно при имеющейся у нас информации. Эти цифры не отражают масштабов морской торговли как таковой. Мы ничего не знаем о масштабах прибрежной торговли, о влиянии международной торговли на внутрирегиональную. Именно в этой сфере было занято большинство азиатских торговцев, как до, так и после прихода европейцев. Но справедливо предположить, что в 1750 году совокупные европейские операции были гораздо более масштабными, поскольку почти все остальные сегменты побережья прямо или косвенно зависели от индоевропейской торговли.
Расчеты показывают, что внешняя торговля была незначительным элементом в общей экономической деятельности Индии в середине восемнадцатого века. Для реалистичного диапазона роста ВВП соотношение торговли и ВВП составляло менее 3% в 1750 году. «Там, где у нас есть конкретная информация, — пишет Тапан Райчаудхури, — очевидно, что торговля европейцев составляла лишь малую часть продукции и „экспорта“ в любом конкретном центре производства».[156] Мои расчеты подтверждают вывод Райчаудхури. Не имеет смысла говорить о том, что внешняя торговля могла определять уровень жизни или что отступление индоевропейской текстильной торговли в конце 1700-х или начале 1800-х годов могло привести к большим разрушениям где-либо. Внешняя торговля не имела такого значения.
Если морская торговля была столь мала, то относительный масштаб каждого отдельного сегмента был еще меньше. Здесь интерес представляет торговля через Аравийское море из Конкана, где на протяжении всего времени доминировали коренные жители. Крупные купцы, которые вели торговлю из Сурата или Камбая, были исключительными фигурами в торговом мире Южной Азии. Неудивительно, что такие имена, как Мулла Абдул Гафур или Вирджи Вора, встречаются почти в каждом рассказе о торговле на индийском побережье, потому что они были исключениями, а не нормой.
Внешняя торговля не только составляла небольшую часть экономики Индии, но и не имела большого значения даже в пределах основных торговых зон. По данным Сушила Чаудхури, доля экспорта в производстве тканей в середине XVIII века в Бенгалии составляла около 20%.[157] Ом Пракаш выводит меньшее соотношение, основываясь на более детальной реконструкции данных.[158] Для южной Индии Хабиб утверждает, что в 1800 году 10% текстильных ткацких станков были предназначены для экспорта.[159] Некоторые другие оценки также основаны на данных о ткацких станках, что является не совсем корректным показателем, поскольку крайне маловероятно, что станки, производившие ткани для европейцев, делали их только для европейцев и ни для кого больше; процент экспорта продукции, основанный на данных о ткацких станках, должен завышать реальную долю. Я оценил долю доходов от текстиля в общем доходе Бенгалии в 10% (1763 г.).[160] Учитывая, что текстиль был единственным важным товаром Бенгалии, доля экспорта в доходах региона составляла около 2%. Доля общей торговли составляла 4% от дохода, что касается верхней границы диапазона, приведенного в таблице 5.1, но все еще остается небольшой.
Конечно, торговля была одной из составляющих несельскохозяйственной экономики, хотя и со значительными прямыми и обратными связями. Как много мы знаем о профессиональной структуре как таковой? Мы с полным основанием можем принять бенгальский за верхнюю границу. Наиболее правдоподобное соотношение доли работающих людей, занятых вне сельского хозяйства, в Бенгалии недавно было оценено в 20%.[161] Современные оценки варьировались от 15 (Джеймс Грант, 1790), 20 (Х.Т. Коулбрук, 1804) до 19 (Фрэнсис Бьюкенен, 1800, районы Бихара). Кроме того, доля сильно варьировалась между западными возвышенностями, где торговля велась слабо, и нижние дельтовые районы, где обследования в деревнях часто давали процентные показатели, значительно превышающие эти. Но даже в нижней части Бенгалии определенная доля «ремесленников» и производителей в любом стандартном обзоре профессий состояла из частично занятых, которые также участвовали в сельскохозяйственных работах на стороне. Если доля несельскохозяйственных профессий в общей занятости составляла 20% в Бенгалии, регионе-экспортере, то средний показатель по Индии должен быть меньше.
Статистика цен свидетельствует о скромном влиянии индоевропейской торговли на экономику страны. По некоторым данным, цены в Бенгалии выросли после 1720-х годов, что свидетельствует о европейском спросе и импорте слитков. Реконструкция ценовой статистики Чаудхури оспаривает этот вывод и показывает отсутствие светского и общего роста цен на продовольственное зерно.[162] Ом Пракаш также считает, что импорт серебра из Нового Света в Индию не привел к революции цен.[163] Пракаш считает, что в Бенгалии был избыток мощностей. Я считаю, что торговый сектор был просто слишком мал.
Имеется мало информации о тенденциях в заработной плате и доходах ткачей, поставлявших продукцию на экспорт. Имеющиеся в настоящее время данные относятся к уровню заработной платы и больше похожи на моментальные снимки. Прасаннан Партхасаратхи говорит, что ткачи получали исключительно высокую зарплату.[164] Если это утверждение справедливо для дельты Кавери, где урожайность сельскохозяйственных культур была высокой, то оно не согласуется с данными о зарплате ткачей в Бенгалии и с мнением Пракаша о том, что там был избыток рабочей силы.
Я не хочу сказать, что внешняя торговля была неважной, но ее значение можно найти не в прочтении европейского господства и не в оценке ее влияния на региональные экономики. Эти эффекты были незначительны. Есть еще два факта, которые делают индоевропейскую торговлю значимой. Во-первых, хотя индоевропейская торговля не положила конец расколу в деловом мире, о котором говорилось ранее, между сферами, связанными с сельским хозяйством, и сферами, связанными с океаном, она создала потенциал для наведения мостов между этими двумя мирами. Такие города, как Бомбей, Калькутта и Мадрас, возглавили эту интеграцию после того, как примерно с 1810 года экспортная торговля текстилем пришла в упадок.
Во-вторых, если соотношение торговли и ВВП было небольшим, то после 1750 года оно возросло. Масштабы внешней торговли в период с 1750 по 1860 год выросли колоссально. Рост был настолько велик, что при любой реалистичной тенденции роста доходов относительная доля торговли в более раннем контрольном году должна оказаться небольшой. Если бы соотношение торговли и ВВП превышало 5%, то либо темпы роста ВВП в период 1750–1860 гг. превышали бы 2% в год, либо торговля между компаниями составляла не более 10% от общего объема торговли в 1750 году. Иными словами, чтобы предположить, что в 1750 году торговля имела значительный масштаб, нужно предположить, что либо правление компании обеспечивало необычайно высокий экономический рост, либо доля в торговле всех европейских компаний вместе взятых была невелика. И то и другое было бы крайностью. Значение этого роста не зависело от того, что делали европейские купцы на побережьях. Он заключался в вовлечении товаров массового производства и массового потребления, таких как продукты питания и ткани, в сети заморских и дальних торговых операций. Этот рост был обусловлен включением сельскохозяйственных товаров в экспортную корзину и импортом хлопчатобумажного текстиля после 1820 года. Он также опирался на предприимчивость индийских торговых групп. Прибрежный мир бизнеса всегда был небольшим по сравнению с внутренним, но в XVIII веке баланс был нарушен, и нарушен решительно. По мере того как расширялся прибрежно-морской мир предпринимательства, он втягивал в себя капитал и рабочую силу из северных и западных регионов. Не имеющие выхода к морю государства-преемники иногда поставляли товары и капитал для этого процесса, но не руководили им. Этим занимались индийские торговые фимы, базировавшиеся в портовых городах. Это стало сменой парадигмы в истории индийского капитализма.