омики влияют на политику перераспределения и тем самым демократизацию. Исследования М. Эллмана и Л. Уонтч-кона [Ellman, Wantchekon, 2000] также имеют отношение к нашему анализу переворотов: они показывают, как угроза переворота может влиять на меры, предлагаемые политическими партиями во время выборов. Это часть того, что анализируется нами в главе VII. Статьи И. Фенга и П. Зака [Feng, Zak, 1999], М. Джастмэна и М. Градстейна [Justman, Gradstein, 1999], Дж. Конли и А. Темими [Conley, Temimi, 2001] дают иные формальные модели демократизации. Другое направление в полит-экономической литературе (включая и не основанные на формальных методах работы Э. Кайсера и И. Барзела [Kiser, Barzel, 1991; Barzel, 2001], и теоретические модели Э. Грина [Green, 1993], Б. Вайнгаста [Weingast, 1997], М. Градстайна [Gradstein, 2002], Б. Буэно де Мескита, Дж. Морроу, R Сайверсона и А. Смита [Bueno de Mesquita et al., 2003] и А. Лиццери и H. Персико [Lizzeri, Persico, 2004]) строится на той идее, что демократия добровольно даруется политическими элитами, так как она является решением для некоторых видов провалов рынка и неполноты контрактов. Например, Грин утверждает, что создание законодательных институтов было для правителей способом убедительно передавать информацию. Другие исследования, хотя и отличающиеся в деталях, исходят из того, что правители сталкиваются с серьезной проблемой обязательств, так как не могут использовать третьих лиц для проведения в жизнь своих договоров. Поэтому создание демократии может служить Парето-улуч-шением, поскольку, отдавая власть, правитель может получить доверие.
Альтернативный формальный подход к демократизации был предложен А. Адесом и Т. Вердье [Ades, Verdier, 1996; Ades, 1995] и Ф. Бур-гиньоном и Вердье [Bourgoignon, Verdier, 2000]. Их статьи исходят из того, что только богатые граждане могут голосовать и изучают как (для фиксированного порога богатства) изменения в распределении доходов и экономическом развитии влияют на охват населения избирательными правами и, следовательно, на политику равновесия. Иной подход был разработан Д. Тиччи и А. Виндиньи [Ticchi, Vindigni, 2003а], анализирующими модель, в которой страны ведут военные действия друг против друга и политические элиты проводят демократизацию, для того чтобы дать гражданам больше стимулов воевать.
МОДЕЛИРОВАНИЕ
ПОЛИТИКИ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
IV. Демократическая политика
1. ВВЕДЕНИЕ
В этой главе мы начинаем анализировать факторы, ведущие к созданию демократии. Как об этом говорилось в главе II, отправной пункт нашего подхода — конфликт по поводу политических институтов, в особенности демократии в противоположность недемократии. Этот конфликт является результатом различных следствий этих режимов. Другими словами, различные политические институты приводят к разным последствиям, создавая победителей и проигравших. Осознавая эти последствия, различные группы имеют предпочтения относительно этих политических институтов.
Поэтому первым шагом к нашему анализу, почему и когда возникает демократия, является конструирование моделей коллективного принятия решений при демократии и недемократии. Литература по коллективному принятию решений при демократии обширна (ее сопровождает меньшее количество публикаций по принятию решений при недемократии). Наша цель не в том, чтобы дать обзор этой литературы, но подчеркнуть сущностно важные моменты того, как индивидуальные предпочтения и различные виды конфликтов по поводу распределения отражаются в экономической и социальной политике. Мы начинаем с анализа коллективного принятия решений в демократиях и обратимся к недемократической политике в главе V.
Основная характеристика демократии заключается в том, что все индивиды (старше определенного возраста) могут принимать участие в голосовании, и голосование влияет на то, какой социальный выбор реализуется и какие меры государственной политики принимаются. В прямой демократии население может голосовать непосредственно по поводу принятия этих мер. В представительной демократии избиратели выбирают правящий орган, который затем решает, какие меры проводить в жизнь. В наиболее простой модели демократии политические партии, желающие прийти к власти, стараются быть избранными, предлагая избирателям политическую платформу. Это может быть налоговая политика, но также может быть любой другой вид экономической или социальной политики. Избиратели затем выбирают политические партии, тем самым косвенно выбирая меры политики. Это взаимодействие между предпочтениями избирателей и партийными платформами определяет, какая политика будет проводиться при демократии. Одна партия выигрывает выборы и воплощает в жизнь обещанную политику. Этот подход, который мы принимаем в большей части нашей книги, основывается на ряде важных исследований в экономике и политической науке, особенно работах X. Хоутллинга [Hotelling, 1929], Д. Блака [Black, 1948] и А. Даунса [Downs, 1957].
Несомненно, в реальном мире есть важные институциональные характеристики демократий, которых нет в такой модели, и отсутствие их делает наш подход только грубым приближением к реальности. Партии редко дают убедительные обязательства относительно какой-либо из политических мер и борются на выборах не вокруг одной проблемы, но на основе широких платформ. Вдобавок к этому, партии могут быть мотивированы узкопартийными (т.е. идеологическими) предпочтениями, так же как и просто желанием быть у власти. Избиратели также могут иметь предпочтения относительно партийных идеологий, а не только предлагаемых партиями мер. Правила проведения выборов различны: некоторые страны выбирают политиков на основе пропорционального представительства с многомандатными округами, в других используются мажоритарные избирательные системы с одномандатными округами. Эти избирательные механизмы по-разному определяют, как голоса преобразуются в места в парламенте и, следовательно, в правительстве. Одни демократии президентские, другие — парламентские. Часто имеются разделения во власти, когда меры государственной политики определяются торгом между различными партиями в парламенте или каким-то соглашением между президентом и парламентом, а не конкретной платформой, предлагаемой какой-либо партией на выборах. И последнее (но не менее важное) обстоятельство заключается в том, что группы интересов влияют на меры государственной политики через иные каналы помимо голосования, включая лоббирование и, в предельных случаях, коррупцию.
Многие из этих характеристик могут быть добавлены в наши модели, и эти усовершенствованные модели часто позволяют делать различные предсказания по некоторому кругу вопросов14. Тем не менее нашим первоначальным и главным намерением является не сравнение различных типов демократий, но понимание главных отличий между демократиями и недемократиями. Например, хотя в Соединенных Штатах есть президент, а в Великобритании — нет, никто не утверждает, что это влияет на относительную степень их демократичности. Демократия совместима с существенными институциональными вариациями. Поэтому мы сосредоточиваем внимание на более простых моделях коллективного принятия решений в демократиях, делая акцент на их общие элементы. Для этой цели мы подчеркиваем, что демократии — это ситуации относительного политического равенства. В совершенной демократии каждый гражданин имеет один голос. В более общем плане в демократии предпочтение большинства граждан значимо при определении политических результатов. В недемократии это не так, потому что только некая подгруппа населения имеет политические права. В общем и целом, мы трактуем недемократию как противоположность демократии: в то время как демократия приближается к политическому равенству, неде-мократия обычно есть ситуация политического неравенства, с большей властью в руках какой-либо элиты.
Помня об этой противоположности, в данной главе мы пытаемся выдвинуть на первый план некоторые общие темы в демократической политике. Позднее мы вернемся к вопросу об институциональных вариациях в рамках демократий. Хотя этим не меняется основное направление нашей аргументации, это важно, потому что может повлиять на характер политических мер, возникающих в демократии, и тем самым на выигрыши и для элит, и для граждан. 15 пользу! Как же тогда нам агрегировать эти очень разные предпочтения? Выберем ли мы одного индивида, который получит все доходы? Или перераспределения такого типа не будет? Или же будет какой-то совершенно иной результат?
На все эти вопросы косвенным образом дает ответ основополагающее исследование К. Эрроу [Arrow, 1951] по коллективному принятию решений. Поразительный, но, по размышлении, разумный результат, полученный Эрроу, заключается в том, что при слабых допущениях единственный способ, каким общество может делать последовательные акты выбора в таких ситуациях, это сделать одного из членов диктатором в том смысле, что только его предпочтения будут значимы при определении коллективного выбора. Если говорить точнее, Эрроу доказал теорему {не)возможности, продемонстрировав, что даже если индивиды имеют благоразумные рациональные предпочтения, обычно невозможно агрегировать эти предпочтения, чтобы определить, что случилось бы в демократии. Это так, потому что агрегирование индивидуальных рациональных предпочтений не обязательно ведет к отношению социального предпочтения, которое рационально в том смысле, что позволяет «обществу» принять решение относительно того, что делать.
Теорема Эрроу — это фундаментальный и глубокий результат в политической науке (и экономике). Она основывается на важной и простой особенности политики: конфликте интересов. Различные распределения ресурсов и различные социальные решения и меры государственной политики создают победителей и проигравших. Трудность в формировании социальных предпочтений в том, как агрегировать желания различных групп, когда одни из них предпочитают одну меру или распределение, а другие — иную. Например, как нам агрегировать предпочтения богатых сегментов общества, которым не нравятся высокие налоги, перераспределяющие их доходы не в их пользу, и предпочтения бедных слоев, которым нравятся высокие налоги, перераспределяющие доходы в их пользу? Конфликты интересов между различными социальными группами, часто между бедными и богатыми, лежат в основе всех обсуждаемых вопросов и полученных результатов в этой книге. Фактически, рисуемый нами контраст между демократией и недемократией касается именно того, в чью сторону склоняется при этих режимах баланс власти — в пользу элит или граждан, в пользу богатых или бедных.