Однако было также ясно, что для АНК избирательная система, недостаточно представляющая белых, могла быть опасно дестабилизирующей. Рейнолдс свидетельствует, что «перепись 1980 г. показала, что белые в большинстве только в пяти... округах... АНК оценили то, как ПП может облегчить становление политики включения, которая бы превратила потенциально антисистемные малые партии в поддерживающие систему партии со стимулами играть демократические роли» и «НП быстро осознала, что существующая система ОО и относительного большинства имеет потенциал уничтожить ее возможности по завоеванию мест в парламенте» [Ibid., р. 184, 185]. АНК не только беспокоился о том, что белые будут недостаточно представлены, но и о том, что сам он будет представлен чрезмерно. К примеру, одной из проблем системы ОО было то, что она «дала бы АНК бонус в плане числа мест в парламенте, достаточный для того, чтобы преодолеть порог в две трети мест и в одиночку разработать постоянную конституцию» [Ibid., р. 185]. Как было отмечено в главе V, АНК осознал, что ему невыгодно быть в одиночку, независимо от других переписать конституцию. В результате АНК быстро согласился перейти к ПП.
Желание АНК сделать такие уступки зависело бы от восприятия им возможных действий белого меньшинства. Например, если бы ожидалось, что белые организуют антидемократический переворот или покинут страну вместе со своими богатствами, встраивание гарантий в конституцию было бы более привлекательным. В реальности также неясно, сработают ли любые институциональные гарантии. К примеру, режим Роберта Мугабе в Зимбабве смог пересилить большинство сдержек и противовесов, наложенных на него конституцией 1980 г., включая положения, разработанные для усиления политической власти белых.
12. ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОЧТЕНИЯ В ОТНОШЕНИИ РЕЖИМОВ
Пока что в нашем анализе единственной причиной того, что агентов заботят политические институты, были их различные экономические последствия. Альтернативной и дополняющей точкой зрения было бы признать, что индивиды могут также иметь идеологические предпочтения относительно режимов. Например, после эпохи Просвещения в Европе могло быть так, что элиты предпочитали демократию недемокра-тии чисто по идеологическим причинам.
Как включение таких идеологических моментов меняет наш анализ? Что-то меняется сильно, а что-то — не очень. Конечно, если идеологические предпочтения первичны, многое в нашем анализе неуместно. Однако, если идеологические предпочтения присутствуют, но недостаточно сильны для того, чтобы полностью затмить соответствующие экономические заботы граждан, многое из нашего анализа и многие из его находок по-прежнему применимы.
Давайте введем идеологические моменты в нашу базовую модель демократизации из раздела 5 без репрессий. В частности, представим себе, что функции полезности людей аддитивны по потреблению и параметру, отображающему внутреннее предпочтение относительно демократии. В демократии полезности бедного гражданина и богатого элитного агента, которые потребляют доходы ур и уг, есть ур+Вру и у +Вг у, которые мы нормализуем к среднему доходу. Здесь Вр> 0 и Вг> 0, что отражает положительную полезность от жизни при демократических институтах. Напротив, если общество является недемократией, то агенты не получают этих дополнительных выигрышей и полезности. Все агенты стремятся максимизировать свою ожидаемую полезность.
В этой модели угроза революции — не единственный путь, каким может быть достигнута демократизация. Если Вг относительно велико, то элиты предпочитают провести демократизацию даже, когда они могли бы избежать этого, перераспределяя доход сами. Это результат, который мы никогда не могли бы получить ранее, поскольку демократизация всегда была для элит хуже, чем уступки, что соответствует «чисто идеологической» демократизации, движимой социальными ценностями элит и возникающей, когда Vr{D) > Vr(N, xN = т).
Чтобы видеть, как это расширение влияет на модель, отметим, что, поскольку ни условие угрозы революции, ни уравнение, определяющее ц\ не зависят от выигрыша, получаемого при демократии, они не меняются вследствие введения идеологических предпочтений. Единственная разница в том, что ранее демократия возникала, только если 0 > Ц и Ц < Ц*. Теперь возможно, что, даже если ц. >ц’, так что демократизации можно избежать с помощью уступок, элиты идут на демократизацию. Более того, даже если 0 < |х, так что условие угрозы революции не выполняется, Вг может быть достаточно велико, чтобы обеспечить Vr(D)>Vr(N), тем самым создавая движимую идеологией демократизацию.
Критически важный вопрос состоит, естественно, в том, достаточно ли сильно элиты предпочитают демократию. Чтобы изучить это, необходимо определить два уровня отсечения: В есть уровень отсечения, такой что, при Вт> В, даже когда 0 < р, так что условие угрозы революции не выполняется, элиты проводят демократизацию. Это явно следует из:
в котором правая сторона есть чистые трансферы от элит, когда ставка налога равна той, что будет установлена в демократии, Тр. Это то, что элиты платят в демократии в качестве чистых трансферов от них, но взамен получают идеологическое благо установления демократии, Вг.
Однако, когда 0 > р, сравнение идет не между отсутствием налогообложения и демократией, но между ограниченным налогообложением и демократией. Поэтому соответствующее пороговое значение задается следующим образом:
В = i (5С(тр) - хр(5 - 0) + р(г(8 - 0) - 5С(т))),
где учитывается, что даже без демократии будет чистое перераспределение от элит, равное f (5 - 0) - 5С(т) < 0 с вероятностью р. Ясно, что мы имеем:
Анализ этих уравнений показывает, что и В , и В возрастают по 0: другими словами, чем выше неравенство, тем выше В и В. Например:
что прямо следует, если заметим, что -(5-0)>О, и вспомним, что dxp/dQ > 0. Это так, потому что при большем неравенстве издержки демократии для элит выше (так как она больше перераспределяет от них) и, в результате, их идеологические предпочтения должны быть сильнее, чтобы они предпочли демократию недемократии.
И наконец, отметим, что теперь, в сравнении с (VI.7), легче соблюсти то условие, что демократия предотвращает революцию, потому что есть дополнительный выигрыш полезность от демократии, которая не будет получена, если имеет место революция. Принимая это во внимание, можно переформулировать (VI.7) следующим образом:
ц > 0 - (тр (0 - 6) - Ц ~ 6)С(тр))-В р. (VI.28)
Теперь мы можем сформулировать следующий результат:
Теорема VI.5. Существует единственное равновесие, совершенное на по-дыграх, такое что:
• Если 0 < ц и Вг<В, то условие угрозы революции не выполняется и элиты остаются у власти без демократизации или перераспределения дохода. Если Вг> В и выполняется (VI.28), то элиты проводят демократизацию.
• Если 0 > ц, то условие угрозы революции выполняется. Теперь, пусть |_Г определяется (VI.6). Тогда:
1. Если ц > ц* и ВГ<В, то элиты не проводят демократизацию и устанавливают ставку налога т для перераспределения дохода, достаточного для того, чтобы избежать революции.
2. Если ц < ц* или ц > ц* и Вг> В и выполняется (VI.28), то элиты проводят демократизацию.
3. Если (VI.28) не выполняется, то происходит революция.
Здесь есть несколько интересных моментов: (1) если идеологические соображения не являются важными, наш предыдущий анализ по-прежнему применим, поскольку это предполагает, что Вг достаточно мало, так что Вг< В, а Вг<В будет соответствующей частью пространства параметров, где положения теоремы VI.5 становятся идентичными теореме VI. 1; и (2) когда идеологические соображения достаточно важны, они могут вызвать переходы к демократии,, которые не случились бы в силу чисто экономических причин. Тем не менее даже в этом случае, экономические стимулы потенциально важны. Например, и Вг> В, и Вг> В более вероятны, когда неравенство в обществе на низком уровне. С возрастанием неравенства, перераспределение от элит в демократии становится больше и для заданного идеологического выигрыша от демократии эти два условия менее вероятны. 27 да достаточно перераспределительна, чтобы остановить революцию. Рассмотрим рис. VI.4. По горизонтальной оси нанесено неравенство, а по вертикальной — издержки репрессий. Вначале отметим, что, когда неравенство низко, в частности когда (J. > 0, то угроза революции отсутствует (это регион слева от вертикальной линии, начинающейся в (J. на рис. VI.4). Затем отметим, что способность недемократического режима остаться у власти при помощи уступок в области мер государственной политики и перераспределения дохода также независима от к и, значит, является другой вертикальной линией. Это выводится из (VI.6). В подразделе 6.1 мы использовали обозначение 0’ для критического уровня неравенства, при котором выполняется это уравнение, что показано на рис. VI.4, поэтому у нас есть две вертикальные линии, делящие квадрат на три региона. Слева — политический статус-кво без репрессий. Далее идет регион, где есть уступки, но нет необходимости создавать демократию. И наконец, есть регион, где неравенство настолько высоко, что произойдет революция, если только не будет создана демократия или не будут применены репрессии.
1
Издержки
репрессий к
Политический
статус-кво.
Нет уступок
Политический
статус-кво.
Уступки
Демократия
Репрессии
О
6 ц е' 1
Неравенство 0
РИС. VI.4. Уступки, репрессии или демократия?
Теперь остается только определить, когда элиты захотят прибегнуть к репрессиям. Рассмотрим регион, где элиты могут оставаться у власти с помощью перераспределения. Они изберут репрессии, когда к