. Мы не одиноки. Тимоти Бесли и Майтриш Гатак из Лондонской школы экономики, а также Канис Прендергаст из Чикагского университета высказывали аналогичное мнение в том смысле, что производство растет, когда организация нанимает работников, разделяющих ее миссию[76]. Такие организации работают хорошо, потому что сотрудник, который идентифицирует себя с фирмой, нуждается в меньшем денежном вознаграждении для того, чтобы хорошо выполнять свою работу[77].
В данном случае мы следуем процедуре, приведенной в главе 3, чтобы инкорпорировать идентичность в экономику организаций и в систему вознаграждений на работе[78]. Мы начинаем с первой части и приводим данные по стандартной экономике организаций. Мы используем то, что называется «стандартная модель», которая представляет данную экономическую дисциплину в наиболее элементарной форме. Построение такой «голой» модели является стандартным заданием для студентов первого курса экономического факультета. Она высвечивает проблему, которая уже обсуждалась выше. Проблема эта состоит в том, чтобы определить соответствующие типы вознаграждения в случаях, когда трудно увидеть индивидуальные усилия, прилагаемые работником. Затем мы переходим ко второй части и вводим ингредиенты идентичности: 1) социальные категории, 2) нормы и идеалы, 3) потери и приобретения в полезности идентичности. Эти факторы значительно меняют то, как (или за что) компании платят своим работникам, и то, как они с ними обращаются.
Процедура. Часть первая. В стандартной модели имеется конкретный собственник, который именуется начальником, и работник, который именуется агентом. Агент делает выбор, какие усилия ему прилагать – большие или небольшие. Большие усилия повышают вероятность того, что доходы компании будут высокими. Начальник не может наблюдать за усилиями агента, но он может наблюдать за тем, будут ли доходы высокими или низкими. Начальник может повлиять на прилагаемые работником усилия: он будет платить больше, если доходы будут высокими, чем в случае, если они будут низкими. Стандартная экономическая проблема заключается в том, чтобы определить размер этой оплаты: зарплаты, которую начальник будет платить агенту, когда доходы будут высокими, и зарплаты, которую он будет платить в случае низких доходов.
Процедура. Часть вторая. Как фактор идентичности изменит схему вознаграждений? Из наблюдений на многих рабочих местах мы вводим три ингредиента идентичности.
Социальные категории. Мы разбиваем работников на две категории. Тех, кто идентифицирует себя с фирмой или организацией, мы называем инсайдерами, а тех, кто не идентифицирует себя с компанией, – аутсайдерами. Таким образом, инсайдеры и аутсайдеры становятся социальными категориями в нашей модели.
Нормы и идеалы. По нашему мнению, инсайдер считает, что должен работать от имени фирмы. Его идеал состоит в том, чтобы прилагать большие усилия. В противоположность этому аутсайдер считает, что должен прикладывать минимальные усилия, поскольку думает только о себе самом, а не об организации, на которую работает.
Потери и выгоды в полезности идентичности. Попросту говоря, мы считаем, что инсайдер теряет полезность идентичности, когда прикладывает небольшие усилия в противоположность большим. Аутсайдер, с другой стороны, теряет полезность идентичности, когда прикладывает большие усилия для организации, частью которой себя не считает.
Каким образом эти ингредиенты идентичности изменяют природу контракта, который заставляет работника прикладывать большие усилия? Если работник является инсайдером, то полезность идентичности приведет к снижению размера вознаграждения, который нужен для того, чтобы побудить человека прикладывать большие усилия. То есть сгладится различие между заработной платой человека при высоких доходах компании и заработной платой при низких доходах[79]. Объяснение этому простое: инсайдер максимизирует свою полезность идентичности посредством приложения существенных усилий. Для того чтобы инсайдер стал напряженно работать, не нужна значительная дополнительная разница в денежном вознаграждении[80]. В противоположность этому аутсайдер теряет полезность идентичности при напряженной работе. Нужна более значительная разница в зарплате, чтобы побудить его к напряженной работе, компенсировав, таким образом, его потерю полезности идентичности.
Захочет ли фирма инвестировать в работника, чтобы побудить его быть инсайдером, а не аутсайдером? Ответ – да. Инсайдер готов больше работать за меньшую общую зарплату. Когда разница в зарплате достаточно велика, компании выгодно инвестировать в изменение идентичности работников.
Однако изменение идентичности работника может быть затратным делом, предполагающим расходы на тренинг, на целевые бонусы, а также на льготы. Наша модель говорит, что скорее всего общие прибыли компании повысятся в результате инвестиций в идентичность работника. Прибыли повысятся и компания будет делать данные инвестиции, если:
1. Культивация идентичности достаточно дешева.
2. Имеет место большая фундаментальная неопределенность в экономике.
3. Усилия работников трудно наблюдать.
4. Доходы или выработка зависят от особых усилий работников в пиковые периоды.
5. Работникам особенно не нравится риск.
6. Значительные усилия важны для результатов работы организации.
Давайте рассмотрим применение нашей модели в отношении различий между военной и гражданской сферами. Относительно недорого инициировать идентичность солдат и офицеров в армии США, поскольку, будучи добровольцами, они склонны внутренне симпатизировать ее целям. Кроме того, военнослужащие особенно восприимчивы к приказам, поскольку они относительно изолированы от гражданской жизни. Кроме того, уход из академии обойдется очень дорого для курсантов (например, Липски говорит о том, что для многих курсантов Уэст-Пойнт – это единственное образование, приравненное к колледжу, которое они могут себе позволить). На военной службе связь между результатом и индивидуальными усилиями часто невелика, в особенности во время боевых действий[81]. Из всего этого следует, в соответствии с нашей моделью, что военные будут полагаться скорее на идентичность, нежели на денежную компенсацию[82].
Этот прогноз соответствует тому, что в военной сфере оплата мало зависит от результата. Исторически продвижения в армии и флоте США были либо «вверх», либо «вон из армии», а ранг и оплата почти полностью были основаны на старшинстве[83]. Даже сегодня разница в оплате между офицерами высокого и низкого ранга значительно меньше, нежели соответствующие различия в оплате в корпоративном мире[84]. А если военный показывает выдающиеся результаты, то он получает медаль, а не бонус[85].
Наша модель основана на выводах относительно военной и гражданской сферы, приведенных в значительном числе публикаций, не относящихся к области экономической науки. Выбор информации из этой литературы показывает соответствие между моделью инсайдера - аутсайдера и мотивацией как у военнослужащих, так и у гражданских служащих.
Многие источники, включая руководства для офицеров, автобиографии, социологические исследования и военноисторическую литературу, показывают точное соответствие нашей модели. В этой модели проводится различие между инсайдерами и аутсайдерами. У инсайдеров есть идеал, как они должны или не должны себя вести, и они теряют полезность идентичности, если не могут жить в соответствии с этим идеалом. Реакции на поведение других были оставлены за пределами рассмотрения, но их также можно включить. Модель отражает реальное военное сообщество, члены которого подчеркивают различие между военными (инсайдерами) и гражданскими (аутсайдерами). Военные академии и тренинговые программы сознательно культивируют такое разделение. Они также насаждают кодекс поведения военного, который предписывает нормы поведения для инсайдера. Инсайдер должен следовать приказам. Идеал военно-воздушных сил – «Служба превыше себя». Члены-инсайдеры военной организации, функционирующей надлежащим образом, принимают эти идеалы. Военный ориентируется на эти идеалы в большей мере, нежели на вознаграждения[86].
Каждый источник, посвященный военной жизни, с которым мы познакомились, подчеркивает различие между военным и гражданским лицом. Например, Омар Брэдли, который был заместителем Дуайта Эйзенхауэра, написал автобиографическую работу о наступлении сил союзников в Европе во время Второй мировой войны. Ее заголовок «История солдата» подчеркивает как идентичность Брэдли, так и его идеалы. Брэдли приберег термин «солдат» для тех, кто заслуживает высшей похвалы – как, например, генералы Джордж Паттон, Гарольд Александер, Кортни Ходжес. Они тоже были солдатами. Ведущие военные социологи Чарльз Москос, Джон Уильямс и Дэвид Сигал описывают природу идеального солдата: он должен быть «ориентированным на войну во время боевых действий, проявлять мужественность и твердый характер, а также резко отличаться по своей организованности и культуре от человека гражданского общества»