В собственности!
«Вот бы ликвидировать право собственности!» – Эта мысль показалась весьма многообещающей идеей не только самому Марксу, но и его многочисленным последователям, когда марксизм распространился по миру, словно эпидемия красной заразы или лесной пожар. И тут же, как всякая религия, ставшая очень большой, марксизм поделился на многочисленные секты и ереси. Одни марксисты считали, что собственность нужно ликвидировать начисто – пускай всё будет общее, даже жёны и дети. Другие были не столь радикальны, они говорили: не-не-не, мы оставим людям личную собственность, типа зубных щеток, трусов и прочего, семью тоже рушить не будем, а ликвидируем только собственность на средства производства, то есть на всё то, с помощью чего можно зарабатывать деньги – на заводы, фабрики, трактора, грузовики, пекарни, магазины, ремонтные мастерские, больницы, кинотеатры… Не позволим людям деньги зарабатывать!
– Стоп, стоп! – скажете вы. – Разве так можно? Ведь общество не может жить без всего этого! Ведь урожаи надо растить, для этого нужны трактора. Вещи тоже надо всякие делать, для этого нужны заводы и фабрики. В кино или больницу тоже порой надо сходить поразвлечься.
– А пусть всё это будет не в частной, а в общественной собственности! – предложили марксисты. – Ну то есть не кому-то конкретно пусть завод принадлежит, а никому конкретно пусть он не принадлежит! Пусть не будет у него хозяина!
Именно это было сделано в социалистических странах и породило такой термин, как «бесхозяйственность».
Что мы понимаем под словом «бесхозяйственность»? И что мы понимаем под выражениями «хозяйская рука»? У крепкого, хорошего хозяина всё с его хозяйством в порядке – всё работает, крутится, вертится, везде аккуратно и прибрано. У плохого хозяина и хозяйство плохое, что понятно. А если хозяина вообще нет? Ну, тут совсем туши свет – дело скверно! Вот здесь и наступает бесхозяйственность – запустение и полный развал. Что не удивительно: даже плохой хозяин лучше отсутствия хозяина.
И болтовня марксистов о том, что хозяин у предприятия на самом деле есть, но весьма размытый, и им является «весь народ» или «всё общество», остаётся пустой ничего не значащей болтовней: если вещь принадлежит «всем» – значит, никому. Собственно, жизнь это и подтвердила: все страны, где избавились от хозяев собственности (буржуев), то есть от права частной собственности на предприятия (и потому на них царила вечная бесхозяйственность), экономически развалились. Такие страны называли социалистическими. Их «экономика» рухнула. И кавычки у слова «экономика» здесь поставлены не зря, потому что никакой экономики в странах социализма не было. Вместо неё был симулякр – чучело экономики. Потому что экономика – это рынок.
Рынок – единственный инструмент, который определяет цену товара и через неё нужность товара обществу.
А рынка в социалистических странах не существовало, его отменили, там всё производилось и распределялось централизованно, директивно, то есть не автоматически, как в нормальной естественной экономике, а в ручном режиме, по плану – не для выгоды и не по решению людей, а по решению чиновников. Спрос и производство были отделены друг от друга и отданы на откуп бюрократам. Бюрократы решали за граждан, что тем нужно и в каком количестве. Поэтому «экономика» социалистических стран отличалась от нормальной экономики так же, как кукла-марионетка отличается от живого человека. Она неживая, как мертво чучело лисицы со стеклянными глазами – вроде и похоже, но не то!..
Ну, а когда не работает рынок, то есть честный взаимовыгодный обмен по добровольной договоренности сторон, когда у людей нет права выбора, оно у них отнято, тогда вступает в действие второй известный нам вариант распределения – насилие. Поэтому социалистические страны известны историкам тем, что наваляли миллионы трупов своих сограждан, пытаясь построить «общество справедливости», и опоясались колючей проволокой по периметру, чтобы граждане не сбежали из этого социалистического «рая» в свободный мир.
Социалистическая страна – это большая тюрьма народов…
Марксизм под лупой
Итак, присмотримся к этой болезни экономики под названием марксизм с трепетом и любопытством естествоиспытателей, наведя микроскопы нашего внимания на шевелящиеся отростки и жгутики этого вредоносного микроба. Вот этот отросток называется социализм, вот этот жгутик – коммунизм, а вот эта органелла – прибавочная стоимость.
С последней и начнём… Маркс взял и выдумал некую «прибавочную стоимость». Это самое известное его изобретение. Что сие такое? А это некая особенная, скрытая, волшебная часть стоимости продукции, которую никто никогда не видел, кроме марксистов, и которую капиталисты отбирают у рабочих, отчего и живут хорошо.
Вы удивитесь: «Как можно отобрать то, чего никто никогда не видел?»
А спросите у Карла Маркса! Нужно же старику было как-то объяснить, откуда берется несправедливость жизни! Вот он и постулировал, будто существует некая тайная, никому не видимая часть стоимости продукта, которая должна была бы принадлежать рабочим и которую хитрые капиталисты нагло отнимают у рабочих, отчего те гораздо беднее капиталистов. Причем отнимают не только нагло, но и не приходя в сознание, ибо до Маркса не только рабочие, но и сами капиталисты ведать не ведали ни о какой такой «прибавочной стоимости».
Ну, вот, допустим, вы решили организовать какое-то предприятие. Изучили рынок, вложили деньги, построили цех, купили оборудование, наняли рабочих, инженеров, бухгалтеров и так далее. Начали производить продукт, и вам повезло: товар пошёл. Мог и не пойти, поскольку большинство вновь организуемых бизнесов разоряется. Но вы оказались счастливчиком, вытянули выигрышный билет. И стали неплохо зарабатывать! Рыночная цена вашего товара, то есть та цена, по которой его берут люди, выше его себестоимости, что обеспечивает вам неплохие доходы. Первый – самый волнительный и тяжелый – этап организации производства прошёл, вы слегка вздохнули и вытерли пот со лба. У вас появилось немножко времени, чтобы задуматься о жизни, например, о том, что же такое прибавочная стоимость. Вы сами уважаемый капиталист, честный буржуй, вроде бы всё о своём производстве знаете, но роясь в бухгалтерских расчётах, почему-то никак не можете найти эту загадочную потустороннюю прибавочную стоимость, которую, согласно учению Маркса, нагло отнимаете у своих рабочих.
Вы видите, сколько вы тратите на материалы, которые закупаете для производства своего товара. Вы видите деньги, которые платите за электроэнергию, которая крутит ваши станки. Вы платите за перевозки. Вы платите за воду, которая используется на вашем производстве. Вы платите налоги. Вы платите банку процент, потому что, допустим, взяли в банке кредит на открытие своего дела. Вы платите зарплату персоналу – ровно столько, сколько обещали платить и ни копейкой меньше. И это всё – себестоимость, то есть деньги, в которые вам обходится производство товара… Наконец, вы видите отпускную цену товара – те деньги, за которые вы отдаёте свой товар оптовикам, то есть тем, кто весь его скупает на корню, а уж потом сам продаёт в розницу, развозя по мелким магазинам.
Разница между отпускной ценой товара и его себестоимостью образует вашу прибыль, ради которой вы и затеяли весь этот ужасающий геморрой. Но где же здесь эта самая загадочная прибавочная стоимость, объявленная Марксом существующей? Где она?
– А вы просто недоплачиваете вашим рабочим! – говорят вам марксисты. – Вот то, что недоплачиваете, и есть она – прибавочная, черти бы её драли, стоимость!
– Как же так, – искренне возмущаетесь вы и ещё раз обращаете внимание на важное обстоятельство: – Я плачу своим рабочим, инженерам, водителям, бухгалтерам, рекламщикам, маркетологам ровно столько, сколько обещал! Я никогда не задерживал им зарплату! Я не тянул их на аркане на свой завод, сами пришли, и мы договорились по деньгам, которые я могу им платить в виде зарплаты, и они согласились. В чем же проблема? Зачем же вы меня обижаете, говоря, будто я что-то людям недоплачиваю?
Более того, как человек маленько грамотный экономически, вы решаете блеснуть эрудицией и с умным видом говорите:
– Я своей зарплатой полностью обеспечиваю воспроизводство рабочей силы!
Эта умная фраза обозначает следующее:
поскольку рабочая сила – это такой же товар, как все прочие товары (включая деньги), она чего-то стоит на рынке, и её цена складывается из «себестоимости» и «прибыли», условно говоря.
«Себестоимость» рабочей силы – это деньги, необходимые, чтобы рабочий мог купить себе еды и вообще был в состоянии обеспечить себе жизнь. Человеку ведь, помимо еды, нужно еще жильё, тепло в доме, одежда. Ему нужно кормить, учить и одевать детей. Причём дети обязательны, потому что рабочие должны размножаться, это и называется воспроизводством рабочей силы. На всё это им нужны деньги. И всё это составляет «себестоимость» рабочей силы, то есть то, без чего её просто не будет. То, что обеспечивает физическое выживание рабочего и его семьи.
А условная «прибыль», которая сидит в цене товара под названием «рабочая сила», – это деньги, которые рабочий тратит не на своё физическое выживание и выживание своих детей, а на повышение качества своей жизни – на развлечения, отпуск и пр. И чем квалифицированнее рабочий, тем дороже стоит он на рынке труда, тем больше он может позволить себе развлечений и покупных прелестей в жизни.
В общем, цена рабочей силы на рынке труда – это та зарплата, которую вы платите своим рабочим. Каждый уважаемый капиталист, естественно, хочет платить рабочим поменьше (а каждый рабочий получать побольше). Но меньше вы им заплатить не можете, потому что на рынке рабочей силы сложилась определенная цена на каждый товар, к вам просто никто не наймётся. А больше тоже платить смысла нет – это отразится на себестоимости вашей продукции, она станет дороже среднерыночной, ее перестанут брать люди, и вы разоритесь, а ваши работники потеряют работу и начнут голодать вместе со своими детьми. Рабочие в этом смысле как дети – требуют «мороженого», то есть повышения зарплат, не понимая, что в сбалансированной экономике это объективно невозможно, поскольку просто лишит их зарплаты вообще – вместе с работой. Поэтому капиталист, ограничивающий их аппетиты, здесь выступает как взрослый мудрый родитель.