И так как мир эволюционирует, то есть развивается, все страны через какое-то время достигнут постиндустриального, то есть информационного, этапа – точно так же, как когда-то практически все регионы планеты перешли от охоты и собирательства к аграрности. И затем – скакнули от аграрности к индустриализации, причём, некоторые страны ещё не закончили данный переход, а самые развитые уже находятся в состоянии очередного перехода – к информационному обществу.
По-иному этот процесс называют ещё демографическим переходом. Наука демография изучает процессы, происходящие с населением – растёт оно или убывает, какие возрастные группы в нём преобладают, где оно группируется. Было замечено, что переход к промышленной экономике сопровождался процессами урбанизации, то есть большинство населения стало жить в городах, где были сосредоточены заводы и фабрики. При этом цивилизованное городское население имеет обыкновение размножаться в гораздо меньшей степени, чем деревенское. Поэтому процесс сокращения рождаемости в мире и назвали демографическим переходом (от высокой рождаемости к низкой). Считается, что рождаемость достигнет своего минимума при переходе от промышленного общества к обществу информационному, в котором основная стоимость в экономике будет создаваться уже не в области промышленности, а в информационной сфере и сфере услуг. И поскольку производство рабочей силы при этом достигнет минимума, ценность человека, как продукта экономики, в информационном обществе достигнет своего максимального значения. Недурственно!
Причём, что интересно, если у тех стран, которые первыми начали перестраиваться от аграрной экономики к промышленной, этот переход был весьма растянут и занял много десятков лет, то в сегодняшнем мире он ускорился и занимает всего пару десятков лет. Например, в Англии, вступившей на промышленный пусть раньше всех, падение рождаемости с 6 до 2 детей на одну женщину заняло столетие. А у стран, которые только вошли в эпоху демографического перехода, это занимает всего десяток лет. Поэтому можно ожидать, что в течение ближайшего века процесс будет закончен, и вся планета окажется в едином пространстве информационной экономики.
Страны мира в координатах ценностей. Все страны имеют тенденцию ползти в верхний правый угол
Наконец, третья диаграмма – чисто экономическая. Она фиксирует экономическое состояние мира. Если такие диаграммы взять за много лет, мы увидим стремление стран, как социальных организмов, упорно ползти (с разной, правда, скоростью) в правый верхний угол – к богатству и процветанию. А вот некоторые особенности этого движения мы рассмотрим в следующей главке. И да сопутствует нам удача!..
Бытие стран в координатах экономического благополучия. По горизонтали отложен ВВП на душу населения в долларах. Чем правее, тем богаче. По вертикали – скорость роста ВВП на душу населения в долларах. Ну, а диаметр круга – общая величина экономики страны, то есть её совокупный ВВП в долларах
Откуда дуют ветры
В общем, вы поняли – учёные дядьки с большим количеством ума давно изучают экономическое и демографическое поведение стран и примерно представляют, в каком направлении движется мир.
Да мы с вами и без дядек теперь всё прекрасно представляем! Здесь особых хитростей нет – на больших временных масштабах действуют общие эволюционные закономерности: например, тенденция к усложнению, а уже следствием усложнения в экономике является всё более глубокая специализация, появление тысяч новых профессий… Или вот такая уже знакомая нам закономерность, как стремление развивающейся системы к глобализации, к планетарному охвату. Биосфера охватила всю планету, хотя жизнь зародилась в отдельных очагах. Разумный вид также расселился по всей планете, изначально появившись в Африке. И начал строить вокруг себя техносферу, которая также расползлась по всему земному шару, охватив его распространившимися технологиями и торговыми связями, спаяв экономикой, которая всё более и более делается всеобщей, интегрирующей в себя все страны и корпорации. А корпорации становятся наднациональными.
Нынче даже отдельные государства сливаются – вступают в экономические надгосударственные союзы, делясь суверенитетом (самостоятельностью в принятии решений) и отдавая какие-то полномочия в надгосударственные органы. При этом, поскольку сложные системы должны иметь множество центров управления на местах, то есть их структура становится сетевой, другая часть управленческих полномочий опускается вниз, в местное городское самоуправление, и даже к единичным людям. Это значит, что привычные нам национальные государства потихоньку растворяются, теряя свои политические функции.
А что мы видим со стороны экономики?
Мы видим, как технический прогресс смещает центры тяжести со старых видов деятельности к новым, более сложным. От охоты и собирательства мы пришли к сельскому хозяйству… Потом центр тяжести сместился от сельского хозяйства к промышленности, иными словами в экономике основная стоимость стала создаваться не в аграрном секторе, а в индустрии, сельское же хозяйство в современной экономике занимает менее 4 % экономики… И вот теперь от индустрии мы уходим к информационным технологиям, там отныне будет создаваться основная стоимость. Причем, когда старый вид деятельности сдвигается куда-то на периферию, им начинает заниматься всё меньше людей – и это тоже известная нам закономерность.
Много ли людей нынче занимаются охотой и собирательством? Да ничтожное число и то только ради развлечения.
Сельским хозяйством в развитых странах сегодня занимаются от 2 до 4 % населения, и этого хватает, чтобы прокормить всех. Пока ещё фермеры жизненно необходимы цивилизации, несмотря на свою малочисленность. Но в будущем, возможно, ведение сельского хозяйства исчезнет как необходимость и останется как развлечение. Почему бы, в самом деле, не выращивать пищевую биомассу на фабриках? Это если изменённому человеку-киборгу будущего вообще нужна будет биомасса, – может, он из розетки станет заряжаться?
Впрочем, так далеко мы заглядывать не будем. Попробуем прозреть грядущее хотя бы до конца нынешнего века, чтобы понять, как станут жить наши дети и внуки. Но прежде, чем вперить глаза в будущее, вопрём их в прошлое и в день сегодняшний, ибо из прошлого растёт будущее, пробиваясь через сегодняшний день.
К сожалению, эти переходы от одного типа хозяйствования к другому не давались человечеству даром. При переходе от первобытного образа жизни к сельскохозяйственным технологиям вымерло от голода до 90 % населения планеты, пока люди сообразили, что есть другие способы добычи пищевой энергии – аграрные. И это историки назвали Неолитической революцией. Она изменила технологии и, соответственно, психологию человечества.
Переход от аграрности к промышленной цивилизации был, конечно, уже менее катастрофическим, но и он сопровождался чередой кровавых революций и гражданских войн. И также мощнейшим переломом в сознании! Переток людей с диковатыми традиционными ценностями, практически с первобытным мышлением, из деревни в совершенно иные условия существования – в города, где всё непривычно, где другой темпоритм жизни, где ценности совершенно другие, более толерантные – сопровождался грандиозными мировоззренческими катастрофами, ломалась старая система координат, трещали по швам деревенские нравы и обычаи, лопалась мировоззренческая картина, менялись представления о добре и зле, о том, что такое хорошо и что такое плохо… Деревенское сознание всегда воспринимало и воспринимает город как нечто непривычно-пугающее, аморальное, некультурное, растленное. Так тысячи лет назад реагировало сознание деревенского дикаря, впервые пришедшего в Вавилон с его чудовищным разнообразием всего и свободой нравов. Так оно реагировало и в эпоху Промышленной революции. Культура яростно противостояла цивилизации, любя город за технические достижения и ненавидя за непривычно свободное поведение.
На урбанизацию эпохи Промышленной революции традиционное сознание ответило идеологическим терроризмом – вчерашние деревенщики, ищущие смысла в пугающем, меняющемся, непривычном мире, ухватились за марксизм и начали взрывать губернаторов и городовых. Марксистский террор социал-революционеров, народовольцев и красных бригад, начавшись в конце XIX века, продолжался в Европе до 70-х годов прошлого века. А нынче, после краха марксистских проектов, он сменился исламским терроризмом, который демонстрирует острое неприятие и ненависть со стороны вчерашних жителей кишлаков по отношению к «развратному» современному миру, который отступился от идеологии (от бога) и живёт в своё удовольствие. Развлекается, вместо того чтобы заниматься Служением!.. В современном мире Человек действительно превыше Бога. Разве же можно такое стерпеть маленьким человечкам, считающим себя божьими рабами?..
Что ж… Общество в моменты рождения нового мира, в моменты мучительного перехода напоминает ослабленный организм. Такой организм с легкостью одолевается болезнями, иммунитет-то сел! В социальном организме роль иммунитета играют экономические показатели. А роль болезней – новые идеологии. Они всегда присутствуют в виде «микробов» – крохотных фанатичных сект. Здоровый организм прекрасно с ними сосуществует, легко подавляя заразу. Но в моменты слабости «микробы» вдруг организм поражают и захватывают. Так Римскую империю эпохи её упадка поразило христианство, словно чёрная плесень по сырой ванной молниеносно распространившееся по всему «телу» ослабевшей империи. И точно так же в среде малограмотных простолюдинов, перебирающихся из деревни на городские фабрики в эпоху, когда ослабли аграрные империи и только-только началось развитие капитализма, распространилась неорелигия марксизма. Как пламя по сухой стерне!
И дело тут в человеческой психологии. Людям свойственно винить в своих бедах не себя, а других или окружающий мир. Это не я плохой, это все вокруг плохие!.. Признаться себе в том, что сам виноват в своих проблемах, тяжело. Легче свалить вину на других или на обстоятельства. И попытаться их взломать, взорвать…