Замечаю вопросительный взгляд Андрея Васильевича, и теперь сама подаю еду на тарелки. Типичное русское меню, гречневая каша на гарнир и небольшая котлета из рубленного мяса, больше похожая на драник. Подлива с сушёными грибами на сливках, очень ароматная. Зелени не хватает, её можно посадить в ящичках на подоконниках, хоть немного оживит меню.
Особо не выпендриваясь в плане подачи, всё равно не умею, распределила гарнир, котлету, подливу на широкой тарелке, и подала. И стою у столика, в ожидании, что он потребует ещё что-то.
— Себе тоже возьмите, сегодня мы ужинаем вместе! Вино не троньте, это мужская обязанность! — только хотела налить ему в бокал, но раз так, то я не настаиваю.
В институте еда невкусная и в основном постная, а тут всё выглядит потрясающе и сытно, будь я одна, то щедро водрузила бы на тарелку пару котлет. Но я не одна и скромность украшает женщину-экономку, две ложки гарнира, одну котлетку и три ложки подливы, тут я не смогу устоять и делайте что хотите.
Села напротив, как экономка я не должна ждать от хозяина галантности, что он встанет и пододвинет стул, или ещё какой-то знак внимания окажет. Кажется, он верит, что спасает меня от огромных проблем, и этого вполне достаточно.
Но оказалось, что всё не совсем так, даже наоборот.
— Есть ещё одно обстоятельство, Ульяна Павловна.
— Слушаю вас, — только разрезала котлету, так как это сделал он, и хотела отправить кусочек в рот, как пришлось изобразить на лице всепоглощающее внимание.
— Вы слишком красивая, мне было бы комфортнее, если бы вы одевались и выглядели скромнее, причём не только в доме, соблюдая обязанности, но и вне его стен.
— Мне себя изуродовать? — даже не поняла, что это за наезд на пустом месте. Красота — это преступление?
— Вы прекрасно понимаете, о чём я. Вы перестарались с пудрами и румянами, как эти вещи называются, не вдавался в детали. Поймите, я не женат, а в моём доме настолько привлекательная женщина, и ваш вид слишком фриволен.
Демонстративно взяла белую салфетку и протёрла лицо. Показываю ему чистый край и улыбаясь, пытаюсь объясниться, наверное, слишком дерзко, когда я уже научусь, а с другой стороны, он мне нахамил, поэтому я тоже могу:
— Ну простите, из косметики у меня был только блеск и совсем немного карандаш на бровях, на щеках румянец смущения, яркие глаза от желания жить. Хотите иметь блёклую экономку, увы, в этом я вам вряд ли помогу. Ещё раз прошу подумать о моей судьбе непредвзято и, если боитесь за свою репутацию наймите лучше хорошего, опытного камердинера или управляющего.
Делаю последнюю попытку разочаровать его, чтобы отпустил, но попытка провалилась. Он знает гораздо больше.
— С моей репутацией ничего не происходит и не произойдёт. А вам излишняя яркость навредит. Вы ещё институт не успели окончить, а уже умудрились нажить себе влиятельных врагов. Чтобы общество забыло о вас и как можно скорее — в ваших же интересах. А с такой внешностью, это проблематично.
Приплыли, вот уже и запугивание в ход пошло. Про Натали я и так знаю, взъелась на меня ненормальная. А после первого танца с Цесаревичем я для неё действительно первый враг.
— Сожалею, но такая данность! Я честно пыталась не стать для вас обузой, но раз вы решили поступить по-своему, и другого варианта для меня не существует, принимаю эти условия как неизбежность. С этого момента я ваша экономка, но не требуйте от меня большего, чем возможно.
— Вы моя экономка с того момента, как я вас перекупил, и требовать от вас я собираюсь максимально много и по части работы в доме, и по части работы над собой! А теперь, сударыня, ешьте пока горячее. А после спать, и советую сразу уснуть, подъём в доме ранний.
Остаток ужина мы провели молча.
Но, боже мой, какое это было молчание. Он то и дело замирает, забывая жевать, и смотрит на меня, но в те моменты, когда я опускаю взгляд в тарелку и пытаюсь не звякать ножом о вилку, отделяя очередной кусочек от котлеты, это издевательство какое-то над продуктами, а не трапеза.
Кажется, к концу ужина я стала не просто яркая, а пунцовая, мне и без вина жарко, но я сделала пару глотков, всё доела, только хотела поблагодарить князя, как он опередил меня, быстро встал, прошёл мимо, и в этот момент, едва коснулся моего плеча рукой, этого жеста мне вдруг стало достаточно. Жуткое напряжение и давящая обстановка развеялись как морок.
Это он что-то магическое со мной сделал, чтобы я чувствовала себя здесь как дома?
Глава 31. Новая экономка
Я проспала всю ночь так крепко, что утром подумалось, а не дали ли мне снотворного. Но оглянулась и поняла, причиной тому тихая, тёплая, чистая, уютная комната.
В общежитии тонкие стены, тонкие двери и в соседней комнате живёт храпящая женщина, по коридору постоянно кто-то ходит и ужасно холодно. До середины ночи ещё как-то можно проспать, а потом хочется натянуть на себя всё, вплоть до пальто…
В шкафу за время нашего ужина появилось ещё одно платье, новое, но скромное. Очень напоминает униформу. Не знаю, во сколько здесь подъём, но предпочитаю, чтобы меня не застали врасплох. В институте я уже привыкла вставать рано.
Умылась, оделась и осторожно спустилась на первый этаж.
Действительно, на кухне уже кипит работа, и экономка составляет список покупок.
— Доброе утро! — здороваюсь и стою, не зная, что вообще от меня требуется.
— Доброе утро. Вы ранняя пташка. Сейчас подадут завтрак, а потом, когда господин уедет на службу, я проведу вас по всем комнатам, покажу книги учёта. Все склады и запасы. И вот что я вам скажу. Я ухожу, и со мной уходит одна из самых опытных горничных, остаются две девушки, но они из тех, что метут полы, чистят серебро, вы понимаете меня, надеюсь. Но раз так совпало, а в доме работы много, будет хорошо, если Его сиятельство позволит вам нанять кого-то в помощь. Я сама его спрошу сегодня об этом.
— Хорошо! — а сама вдруг подумала: вот бы Варю забрать. В этом доме гораздо лучше, чем в Институте.
Через несколько минут кухарка подала нам завтрак в маленькой столовой при кухне. Сдоба, каша с маслом, чай и тонко нарезанный мягкий сыр.
Стоило сесть за стол, как Марфа Юрьевна начала урок домашнего хозяйства. Она предположила, что я вообще полный ноль. С другой стороны, она права, тот опыт из прошлой жизни тут не подходит. Всё иначе.
Пришлось попросить тетрадь, карандаш, передник с большим карманом и после завтрака я как прилежная ученица всюду хожу за наставницей и записываю, запоминаю, пробую сама что-то сделать или записываю, кому поручать.
Но в доме с отстроенной структурой, каждый знает свою работу, это значительно упростило мою задачу. И кроме того, меня боятся.
— Хозяин сказал, что ты опасная, причём сама для себя и можешь случайно убить. Тебя боятся, а это очень хорошо. Конюх и истопник у нас мужики ретивые, вредные. Но ты с ними не церемонься, чуть что сразу наказывай, как там у вас магических принято.
— Князь правильно сказал, меня лучше не доводить. Я его вчера чуть не задушила в карете. Стыдно и страшно! Так что попросите сотрудников не злить меня. Буду очень признательна.
Марфа Юрьевна посмотрела на меня с удивлением, потом рассмеялась.
— Князь рано уехал на службу, но вернётся в четыре часа вечером. К этому времени в доме должна быть тишина, порядок и вкусный обед, постарайся сама проследить, а я подмогну.
Ну я и постаралась. Что поняла, то сделала. Некоторые вещи подправила магией и даже получилось, например, ржавое пятно по стене в парадной. Как на него не обратили внимание?
Не просто маскировкой его убрала, настроилась так, чтобы на физическом уровне провести очистку, без иллюзий.
Или завядшие цветы в зимнем саду перед библиотекой, им не хватало света и подкормки.
Пыль на полках в библиотеке среди книг тоже додумалась собрать, представляла, что у меня в руках пылесос, «включила» его и пыль тонкой струйкой «всосалась» в мешок для круп.
Мне это показалось невероятно забавным. И Марфа Юрьевна оценила результат. Библиотека сияет!
К четырём часам мы так устали, что хотелось лечь и лежать. Но увы.
Хозяин приехал, сразу прошёл в кабинет, и вызвал Марфу Юрьевну. О чём-то с ней говорил и довольно долго.
Закралась мысль, что он передумал на мой счёт. Но оказалось всё совершенно иначе.
— Ульяна, вот тебе ассигнации, это не медяки, а бумажные деньги. Целых двадцать пять рублей. Хозяин выделил тебе лично на одежду, обувь и прочие женские штучки, так и сказал. Но просил напомнить о скромности. Салоны работают до позднего вечера. Можешь взять карету Его Сиятельства и проехать по городу. Но не задерживайся.
— Спа-си-бо! А про помощницу вы спросили? Её можно нанять и какой оклад, точнее, какая оплата?
— Да, помощницу это тебе решать какую, Экономка ты. Но если она чем-то испортит хозяину настроение или проштрафится отвечать тебе, с тебя и взыщут. Оплата солидная, наш хозяин щедрый. Тридцать рублей в месяц экономке, и двадцать горничной.
— Да, это огромные деньги!
— Вот именно, я смогла накопить на достойную пенсию, у меня солидный счёт в банке. Так что радуйся, что он тебя взял. И не души его, иначе кто нам будет платить такие щедрые деньги! — Марфа Юрьевна снова рассмеялась. А я покраснела, захотелось бежать и просить прощения. Но лучше не бесить князя.
— Тогда я пойду?
— Иди!
Мигом собралась. Зимой бегать в туфлях холодно и опасно для здоровья, но я решила сразу проехать в общежитие. Назвала адрес кучеру и через минут тридцать наша внушительная, дорогая карета остановилась у входа в канцелярию Института.
Боже, я вошла туда и сразу ощутила разницу между «вчера» и «сегодня».
Люди меня приветствуют, улыбаются. А я чувствую страх. Не поняла в чём дело, это из-за кареты?
Забрала диплом, расписалась в книге и поспешила в общежитие к Варе.
Мы встретились в коридоре и обнялись. Чувствую, как моя сестра взволнована.
— Варенька, прости, что не смогла предупредить.