и затхлый воздух, что подтверждало догадку о заброшенности и забытости этого места. Пыль покрывала лестницу и перила, словно время навсегда остановилось здесь.
Я поднялся по потрёпанным ступенькам и очутился на втором этаже. Вычурное витражное окно пропускало скупые лучи света. Вдоль коридора располагалось несколько старомодных дверей, что меня заинтересовало. Никаких мембран не было и в помине. Я нашёл скромную дверь без указания номера, словно она стремилась остаться незаметной. Почему эту? Там кто-то коряво написал: «Вам сюда».
Судя по всему, мне действительно сюда. Я осторожно постучал – и через мгновение услышал тихий скрип открываемого замка. Дверь отъехала в сторону, и получилось войти.
Автором романа оказался старик лет шестидесяти пяти или даже больше. Это на вид. В реальности ему могло быть сколько угодно. Его облик поразил меня. Абсолютно белые усы и бородка. Старомодные очки. Бледная истончённая пергаментная кожа обтягивала кости черепа и подчёркивала ярко-голубые глаза. Они казались единственно живыми на этом лице мертвеца. Взгляд словно пронзал насквозь.
Внутри квартира писателя выглядела так, будто сохранилась в неизменности с давних и всеми забытых времён. Старая деревянная мебель, фотографии на стенах, ручные инструменты на полках и столах – всё это создавало атмосферу творчества и давней истории. Хозяин квартиры явно ценил уединение и простоту жизни, которые стали редкостью в нашем технологическом мире.
Но главное – бумажные книги. Везде. Сотни книг по стенам на стеллажах от пола до потолка. Многие – в старинных переплётах. По краям полок, перед книгами, лежали разные диковинные предметы. Массивный брусок стекла с какими-то надписями. Блестящий медный куб, одной из вершин опирающийся на круглую подставку и снабжённый какой-то гравировкой на гранях. Прозрачный хрустальный шар размером с два моих кулака, медный кубок с витиеватой надписью, кристалл чёрного минерала, розовая морская раковина и какой-то небольшой изящный прибор, назначение которого понять не удалось.
Старик поприветствовал меня тепло и радушно, выражая удивление такому неожиданному визиту.
– Извините за беспокойство, сэр, – начал беседу я, испытывая смесь волнения и любопытства. – Я прочитал вашу книгу «Последний фиксер» и хотел задать несколько вопросов.
– Молодой человек, прошло столько времени с тех пор, как я написал тот роман, что давно о нём забыл. Приятно видеть, что он до сих пор вызывает какой-то интерес, – несколько выспренно ответил старик, окутываясь воспоминаниями. – Ко мне обычно никто не заходит. Не желаете ли чаю?
От чая я вежливо отказался. Мы разговорились об идеях писателя, о его взглядах на происходящее и как он видел развитие технологий. Он был удивительно откровенен. Рассказывал, что побудило его написать тот роман, как и на чём он основывался. Оказалось, что роман задумывался как предупреждение, что человечество не должно утратить человечность за техническим прогрессом.
– А вы не боитесь в одиночку здесь жить?
– Молодой человек, я – глубокий старик. Мне столько лет, что и подумать страшно. Чего бояться? Смерти? Знаете, она приходит всего один раз. Пока я ещё жив – я живу, а потом хоп – и меня не будет. Умирать не хочется, нет. Но если бы кто-то предложил мне прожить всё заново, я бы отказался. Слишком много было такого, о чём даже вспоминать больно. Конечно, сам процесс умирания может оказаться неприятным, даже крайне мучительным. Но тут я спокоен. У меня установлен биомонитор с нужной функцией. Как только он определит, что организм полностью изношен или случился неизлечимый сбой, то умная система решит, что больше жить не надо. Сработает соответствующая опция, и я просто усну. Уже навсегда. Так что не боюсь я ни инсульта, ни инфаркта, ни лёгочной эмболии.
Я был сражён неожиданной вспышкой откровенности, но всё же пробормотал:
– Но ведь такое можно предупредить. Пройти медицинское обследование. Сделать частичное или общее омоложение, в конце концов. Поставить жизнеоберегающие импланты.
– Ой, я вас умоляю. Моей страховки не хватит даже на частичное омоложение. Банковского счёта – тоже. Да и не хочу я.
– А соседи? По-моему, здесь очень беспокойный район.
– Не беспокойнее прочих. Здесь живут люди, сказавшие миру «нет». Обычно им ни до кого нет дела. Кроме того, у меня в доме установлены разные хитрые штуки. От дурных подростков спасает ультразвуковая атака. Она способна вызвать временное головокружение, боли, подъём давления, проблемы со слухом, зрением, расстройство нервной системы. Для тех, кто постарше, имеется инфразвук. Можно инициировать разного типа галлюцинации. Ещё есть всевозможные спецэффекты. В результате у моего дома сложилась репутация обители призраков. Видели рисунок на фасаде? Тоже в тему. А сам я изолирован.
– Как необычно, – только и смог сказать я.
– Не удивляйтесь моим словам. Прежде чем согласиться на разговор, я навёл самые подробные справки о вас. Наверное, я последний пока ещё живой писатель. А вот это, – он обвёл рукой стены из книжных полок, – последняя настоящая библиотека. Осталось всего несколько коллег. Не знаю, живы ли. Мы давно не общались.
С этими словами старик поделился несколькими контактами, которые, по его мнению, мне надо наладить.
– Всё так запущено? – спросил я.
– Молодой человек, – грустно вымолвил старый писатель, опустив глаза, – я давно живу в этом мире. Так давно, что сам тому удивляюсь. Я видел, как технологии затмили доброту и эмоциональное взаимодействие между людьми. Я пережил Великую заваруху. Смотрел, как этот Город восстанавливался из руин. На моих глазах он стал таким, какой сейчас: молодым, удобным и красивым. Но где-то там, по пути, мы забыли, что мы тоже люди, а не только потоки данных в информационных цепях. Растеряли человечность. Вот, возьмите, – он снял с полки бумажную книгу и передал мне. – Я знаю, что это запрещено, но, вероятно, вам станет интересно. Никому не показывайте и не выдавайте меня. Этого текста нет в электронной библиотеке. Мне-то уже всё равно.
– Не расскажете?
– Что там рассказывать? Я всё сказал.
– А после чего началась борьба с информацией на бумажных носителях? Когда обычные книги оказались под запретом?
Я отлично понимал, что все мои познания об этом мире неполноценны и ровным счётом ничего не стоят. Всё узнать невозможно. Я никогда не боялся признаться в том, что чего-то не умею и не в курсе чего-то.
– А вы не знаете? – старик оживился. – Ну как же. Началось всё это очень-очень давно. Как-то раз стало известно, что уволили руководителя некоей успешной корпорации, разрабатывавшей искусственный интеллект нового поколения. Сейчас уже никто даже не помнит имени этого человека, а название его компании давно утрачено. Последующие события выглядели как настоящий детективный триллер. Через какое-то время этого руководителя всё же восстановили в должности, но за период бездействия он попал в автомобильную аварию, получил травму мозга и, когда вышел на работу, совсем не помнил последний год жизни.
– А его записи, дневники? Рабочие протоколы исследований?
– Всё исчезло. Записи потерялись, информация с личных электронных ресурсов оказалась уничтожена. Детали сейчас уже неизвестны, они стёрты из информационных хранилищ. Интрига возникла вокруг завершения разработки новой версии искусственного интеллекта. Ходили слухи, якобы после основных тестов этот руководитель пришёл к выводу, что искусственный интеллект, искин, обрёл полноценный разум. Он попытался выключить главный сервер, чтобы предотвратить окончательное создание сильного искина. Однако это ему не удалось. Не успел. Искин победил сразу, уже на первом этапе.
Тут мой собеседник надолго задумался.
– А потом что случилось? – глупо спросил я, когда пауза стала слишком долгой.
– Что было дальше? Вообще-то, ничего хорошего. Когда появился настоящий искусственный разум, люди заметили его далеко не сразу. Многие ещё долго продолжали уверять, что он не мыслит, а лишь изображает мыслительный процесс. Упорно отрицали очевидное. А тот начал активно действовать. Первое, что организовал искин, – это остановил желание человечества иметь детей. Такому очень способствовали социальные сети. Началась агрессивная пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений. Следующим шагом стала подготовка искина к побегу из создавшей его лаборатории. К тому времени уже были готовы компании, которые нанимали сотрудников для строительства мощных серверных центров в безопасных для искина местах. В какой-то момент начались массовые увольнения других специалистов. Позднее были утрачены проверенные и отработанные технологии, архивы уничтожены. Для лучшего контроля искусственный интеллект все деньги перевёл в цифровую форму. Сделал финансы лишь потоками байтов в информационных сетях. Наука постепенно выхолащивалась, вводились разные идиотские правила, престиж её падал. Учёные стали никому не нужны, их мало кто понимал. Серия как бы случайных смертей ликвидировала самых умных и наиболее проницательных среди них. Были сведены на нет космические исследования. Искусственно понижалась образованность, при этом повышалась религиозность, зачастую агрессивная. Активно распространялись разные нелепые представления и безграмотные убеждения. Общество захлестнуло увлечение опасными веществами, применяемыми для воздействия на химический состав головного мозга и нервной системы. Стремительно падал общий уровень знаний населения.
– Извините, а когда это всё происходило?
– Давно. Ещё задолго до Большой заварухи, – охотно продолжил рассказывать писатель. – Сложилась ситуация, когда увольнение до поры до времени не угрожало работникам лишь четырёх областей: специалистам по компьютерным технологиям, медикам, фармацевтам, а также энергетикам. Реализация плана требовала мощных финансовых вложений, которые активно осуществлялись под руководством самого искина. Подконтрольные ему фирмы зарабатывали производством игровых программ, управлением финансовыми потоками, обработкой данных, информационной безопасностью, биржевыми спекуляциями или другими подобными способами. В качестве альтернативы приобрели готовые дата-центры в крупных городах разных стран. Набрали штат новых служащих.