Ещё меня лично беспокоил патрон, вернее, его новая служба. Какое-то время назад прошла молва о возможном банкротстве корпорации «Бэлла». Той самой, где он теперь служил. Разговоры не утихали. Хуже того, упорно шептались, что госпожа Бэлла Элион, хозяйка корпорации «Бэлла», стала чувствовать себя хуже и скоро уйдёт из этой жизни. Всё это были лишь слухи и сплетни, но они обычно не возникают просто так, на ровном месте.
А ведь я сам хотел уйти от шефа и перейти в корпорацию «Бэлла», под крыло к патрону. Он, кстати, в последнее время предложений на эту тему не возобновлял.
Патрон, конечно, не пропадёт. Всегда может пойти в полицию. В крайнем случае станет частным детективом и откроет детективное агентство имени себя. Эта благородная профессия существовала в данном мире и активно процветала. Несмотря на всеобъемлющий искусственный интеллект и всепроникающий контроль, частные сыщики находили где приложить силы.
Перекрашенная в негритянку зелёная девушка вообще куда-то пропала. Никаких её следов обнаружить не получалось. Похоже, ей удалось сменить идентификатор, поскольку её чип не отвечал и не обнаруживался.
Пока я предавался таким унылым и бесперспективным размышлениям, вдруг прорезался патрон. Сэр Крейтон чисто риторически спрашивал, могу ли я с ним встретиться, и тут же сообщал, что будет в баре «Зелёные верёвки» в четырнадцать часов. Вообще это у него устоявшаяся привычка – вести деловые переговоры в барах и кафе. В разных обычно. И меня приучил. Причём в реальности его абсолютно не волновало, есть ли у меня время, нет ли. Может, в этот момент я не могу или чем-нибудь занят? Сколько помню, с ним всегда было так.
Название насторожило. То самое место, где я по-настоящему познакомился с Улой.
Когда я пришёл, патрон уже был тут. Он сидел за столиком в гордом одиночестве и внимательно наблюдал, как в прозрачной кружке медленно оседает пена. Рядом с ним сидела какая-то незнакомая девица и безуспешно пыталась склеить его.
– Хорошего дня, – нейтрально поздоровался я.
– Привет. Пиво будешь? Что такой всклокоченный? Хотя тебя можно понять.
Девица, убедившись, что её игнорируют, фыркнула и отправилась искать других клиентов.
– Значит, слышали уже, – буркнул я.
– Ну скажи: чем тебя Вик не устраивала? Молодая, красивая, умная, энергичная.
– Очень энергичная. Эта её постоянная жажда кипучей деятельности сильно утомляла и тяготила.
– Давно тяготила? – заинтересовался патрон.
– Наверное, с того момента, когда она заявила, что я – как глина для мастера гончарного искусства. Надо только вылепить, что требуется, а потом обжечь. Не люблю, знаете ли, когда меня лепят и обжигают. Постоянно давила. Контролировала каждый шаг. Вечно чего-то от меня добивалась, чему-то учила и всерьёз полагала, что делает из меня нечто такое, что ей самой видится правильным и нужным.
– Сам-то понял, что сказал?
– Знаете, как надоела мне непрерывная слежка с её стороны? – риторически спросил я.
– Ты о чём?
– О постоянных наблюдениях за мной. На работе, на улице, в баре, в квартире. В сортире. Вся моя одежда сразу же снабжалась множеством следящих устройств, которые она держала под личным контролем и регулярно проверяла. Вся квартира была набита её видеокамерами. Она этого никогда и не отрицала. Говорила, что заботится. Беспокоится обо мне. Жучки оказались даже в моей коже.
– Это знакомо, я такое уже проходил. Правда, не здесь. Там, – неопределённо пояснил патрон.
– При этом Вик – весьма ограниченная и упёртая особа, – припечатал я.
– С чего такие эпитеты?
– Она не разделяла никаких моих увлечений, кроме тех, что навязала сама, – продолжал жаловаться я. Мне вдруг захотелось выговориться. – Признавала лишь то, что нравилось ей. Вроде поездок на байках и полётов на аэробайках. Ничего не читала, кроме полицейских рапортов. Смотрела только записи с мест происшествий, какие-то дебильные спортивные передачи и порнографию для мотоциклистов.
– У каждого свои недостатки, – пожал плечами патрон. – Но, если хочешь знать моё мнение, ты совершил большую ошибку. Из тех, за что придётся расплачиваться многие годы.
– Целыми днями следила за мной, – по второму кругу продолжил оправдываться я. – Иногда казалось, что она больна шизофренией. Установила какую-то программу, чтобы постоянно видеть моё местонахождение. Прослушка по всему дому. Камеры. Причём эти системы действовали независимо от штатных и контролировались только самой Вик. Никто об этом не знает. Она считала, что должна всё держать под контролем. А ещё постоянно боялась, что я буду баб водить. Вот и добоялась. Будто я не мог вне дома встречаться. Сначала ничего такого не было, кстати.
– Это жесть, конечно. Но это твоя жизнь, а я не психоаналитик на работе. Ты же помнишь, где трудится отец Улы? В «Биотехе». Там и так на тебя зуб имеют. Аккуратнее будь.
– С отцом Улы пока не встречался.
– Это пока. Встретишься, никуда не денешься. Вопрос времени. Я тебе не завидую. Хотя…
– Что? – насторожился я.
– Раз он из «Биотеха», то можно попытаться как-то воспользоваться этим. Но! Он может себе вообразить, что ты прицепился к его дочке из-за служебных надобностей. Наверняка знает, где ты работаешь. Решит, что ты сволочь. Отцы – они такие, всегда внимательно отслеживают увлечения своих дочерей. Вечно подозревают худшее.
– Откуда знаете? У вас же нет детей.
– Законных нет, – закрыл тему патрон. – Я вот о чём хотел с тобой поговорить. Что у тебя новенького по исчезновениям?
Я рассказал. Рассказывать, собственно, было нечего. С момента последнего такого разговора мало что изменилось.
– Хреново, – расстроился патрон.
– А можно спросить? Ходят упорные слухи о проблемах в корпорации «Бэлла».
– Даже знаю какие. Говорят, что корпорация обанкротилась и что Старуха скоро помрёт?
– Если коротко, то да, – подтвердил я.
– Слухи, мягко говоря, преувеличены. Я, как ты понимаешь, в курсе дела. Информация из первых рук. Там так. Корпорация решила избавиться от убыточных и непрофильных активов. Продала их. Вторая причина сплетен – госпожа Элион перестала появляться на совещаниях лично. Только через аватар.
– Но это же не из-за того, что она как-то неважно себя чувствует?
– Нет. Старуха прекрасно себя чувствует. Только вчера с ней говорил, причём без всякого аватара. Непосредственно. Вот как с тобой. Всех нас переживёт. Просто её хотят убить. В полном смысле слова. Мы уже сорвали два покушения. Как ты понимаешь, это секретная информация, и я тебе сообщаю её не просто так. Есть причины думать, что за покушениями маячит «Биотех».
– Да ладно! Зачем это «Биотеху»?
– Бизнес. Хотят отжать корпорацию «Бэлла». Уверен, что все эти слухи «Биотех» и распространяет.
– Да, но они же деловые партнёры. У них общие проекты, постоянные заказы друг у друга.
– И что?
– Да, и впрямь. Ерунду спросил.
– Так вот что я тебе скажу. Когда встретишься с отцом Улы, попроси его устроить тебя на работу в «Биотех». Ненавязчиво так. Им там нужны детективы, в их службу безопасности. В этом тебе поможет твой шеф. Объясни Скиннеру, что за исчезновение людей отвечает «Биотех», тебе надо внедриться туда. Скиннер что-то будет говорить в ответ, дождись, когда закончит, и объясни, что твой без пяти минут тесть – руководитель крупного отдела корпорации.
– Отец Улы – руководитель отдела в «Биотехе»?
– Да. Постарайся расположить его к себе. На самом деле он в общем-то неплохой человек, поэтому держись с ним естественно, вот и всё.
Сообщение от шефа пришло на другое утро, когда я ещё спал: «Красный код 50. Координаты…» Собственно, разбудил характерный сигнал этого самого уведомления. Сие означало, что через пятьдесят минут надлежит быть в полной экипировке, при оружии, в карбоновом комбезе средней защиты по указанным координатам.
Хорошо, что догадался перетащить комбез сюда. Только вот оружие на работе. Ночуй я дома, ничего не стоило бы заскочить в офис, благо он в том же небоскрёбе. А тут – успею ли за это время?
Вызвал аэротакси, извинился перед Улой, кое-как оделся, взял сложенный комбинезон и побежал на стоянку.
Общественный флаер уже ждал. Значит, должен успеть. Потом всё пошло быстро. Полёт над Городом, посадка на крышу административного здания, спуск на лифте, мой офис, оружие из сейфа и облачение в комбез. Одеваться в штатный комбинезон средней защиты полагалось за три минуты, но у меня до сих пор так не получалось. Уходило минут пять, а то и больше. Помнится, первый раз я вообще провозился около часа. Потом недолгий поход к дверям приёмной шефа. Там уже собирались все, кто получил красный код и кто добирался из офисного здания. Шлемы никто не надевал – это полагалось делать перед самой высадкой.
Все наши были в таких же карбоновых комбезах и с оружием. Оружие, правда, разное, но это уж у кого на что разрешение, чаще всего – армейские бластеры: так здесь называли вовсе не лазерное оружие, а круто навороченные пистолеты со всякими прибамбасами и боеприпасами.
Потом все, не сговариваясь, пошли к лифтам и поехали на крышу. Кое-как расселись в летающем фургоне размером с автобус, который все именовали флаером.
– Куда летим? – спросил я у своего соседа по летающему автобусу, когда мы взмыли вверх. – Не запомнил координаты.
– К южному периметру. Прорыв, наверное. Сейчас увидим. Там уже группа специалистов работает. Мы в поддержке.
Специалистами без привязки к конкретной деятельности здесь называли тех, кого на моей родине именовали спецназом. Боевые подразделения специального назначения, что подчинялись непосредственно Администрации Города.
Такое у меня уже бывало. Мы иногда уничтожали дикие банды, прорвавшиеся из пустыни. Но сейчас коллега ошибся. После того как поступила команда надеть шлемы, пришла информация. Банда молодых отморозков захватила заложников и требовала три больших флаера, а также оружие. В заложниках – три девушки.