Лиана побледнела.
– Вы хотите сказать, что они были созданы не для защиты?
Керн кивнул.
– Они были сделаны для уничтожения всего живого.
Голографическое изображение изменилось, плавно сменяя одну картину другой, открывая перед ними новые ужасающие детали.
Теперь это были архивные записи. Камеры зафиксировали, как из раскрывшихся капсул, выброшенных с земного корабля, выползли первые пауки. Они не нападали сразу – двигались в механическом порядке, а все их действия были запрограммированы.
– Они должны были очистить планету от нас.
Следующие кадры показывали, как первые поселения колонистов превращались в ловушки.
Ночью, когда мир казался безопасным, из грунта начали появляться сети. Люди не успевали кричать.
– Их отправили сюда не просто как охранников, а как охотников, которые не оставляют выживших.
Лиана сглотнула:
– Земля не хотела, чтобы кто-то вернулся.
Керн кивнул:
– Они должны были уничтожать всё, что проникает в аномалию.
Запись сменилась, и перед ними открылся город, величественный и продуманный до мелочей, созданный руками колонистов. Он раскинулся среди холмов, напоминая о процветающем обществе, где сотни людей наполняли улицы светом, движением, жизнью. Однако спустя мгновение картина изменилась – тишина заполнила пространство, и что-то неуловимо тревожное повисло в воздухе, как предчувствие катастрофы, уже случившейся.
Кадры зафиксировали пауков, медленно движущихся сквозь руины. Их не интересовали строения, их не интересовали ресурсы. Они уничтожали только людей.
Лиана закрыла рот рукой. В глазах у неё застыл ужас.
– Это…
– Но что-то пошло не так, – продолжил Керн, и его голос стал тише: – Они вышли из-под контроля.
Иван не сразу осознал смысл этих слов:
– Ты хочешь сказать..?
Керн кивнул.
– Со временем они стали действовать автономно.
Новые кадры сменялись один за другим. На них были пауки – эти механизированные твари, созданные для безжалостного уничтожения, методично истребляли всё, что встречалось на их пути. Их атаки больше не ограничивались людьми, теперь они охотились на любую форму жизни, на всё, что двигалось и дышало.
– Они превратились в нечто большее, чем просто оружие, – сказал Керн, глядя на сферу. – Они стали инстинктом, запущенным без права на отмену.
Лиана покачала головой:
– И теперь они убивают всех.
Керн закрыл глаза на секунду, а затем кивнул.
– Всех. Без разбора.
Иван смотрел на голографический шар, и чем дольше он вглядывался, тем сильнее росло странное ощущение, будто перед ним не просто проекция. Миры внутри не были холодными схемами, бездушными картами территорий – они дышали. Их реки мерцали в лучах далёких солнц, тени облаков двигались по равнинам, звёзды вспыхивали, рождались и угасали в бесконечности.
Главное было не в этом. Он чувствовал их. Но не так, как человек чувствует тепло огня или свежесть ветра. Это было глубже. Эти миры ощущали его в ответ.
Он не понимал, как именно, но знал: что-то в этом месте узнавало его. И чем дольше он смотрел, тем сильнее становилось чувство, что мир смотрит на него в ответ.
Иван сделал шаг ближе, почти машинально. В груди зашевелилось беспокойство, как будто он вот-вот вспомнит что-то важное, огромное, что всегда было частью него, но оставалось скрытым. Он не мог оторвать взгляда. Керн Вальд наблюдал за ним.
– Ты чувствуешь это? – его голос прозвучал спокойно, но в этой спокойной интонации была тень чего-то более глубокого. – Этот мир… он знает, кто ты.
Иван вздрогнул. Он медленно повернул голову, встретился взглядом с Керном, но не смог вымолвить ни слова. Что-то внутри него отозвалось.
Не просто слова Керна – само пространство вокруг, этот мир, эти звёзды, эти города, сотворённые мыслями людей. Они узнавали его.
Его сердце забилось быстрее, но он не мог сказать, от чего – от страха, от волнения, от предчувствия. Лиана стояла рядом, но, кажется, не ощущала того же. Её взгляд был сосредоточен, но отстранён.
– Иван? – тихо спросила она.
Тот попытался заговорить, но слова застряли в горле. Он не мог ответить, словно невидимая сила сковала его мысли, удерживая их на грани осознания. В его разуме вспыхивали образы, ещё не оформившиеся, но уже несущие в себе что-то необратимое, что-то, что могло изменить всё, что он знал.
Образ, который он не мог сформулировать. Чувство, которое не имело названия.
Он осознавал, что у него есть связь с этим местом, но не понимал, откуда она взялась и почему именно сейчас это ощущение стало таким явным. Его разум искал объяснение, но ответы ускользали, оставляя только растущую тревогу. Ощущение было необъяснимым: оно не укладывалось в привычные категории эмоций, не было ни страхом, ни радостью, ни даже удивлением, а чем-то большим, чем-то неведомым, что заполняло его изнутри и не давало дышать ровно.
Это было что-то новое, неуловимое и необратимое, словно момент осознания, который раз и навсегда меняет восприятие реальности. Он ощущал себя на грани открытия, стоя перед чем-то огромным, что могло перевернуть всё, что он знал и во что верил.
Но вместе с этим приходило ощущение опасности, не той, что бывает перед врагом или в неизвестности, а гораздо глубже, древнее, словно сама реальность предупреждала его. Это была опасность понимания, осознания того, что раз увиденное нельзя будет забыть, что истина уже ждала его и не позволит остаться прежним.
И если он сделает ещё один шаг, если осмелится посмотреть глубже, то пути назад уже не будет.
Глава 14
Они шли молча, следуя за Керном по идеально ровной дороге, вымощенной гладкими плитами, будто выросшими из самой земли. Город не шумел. Он жил, но без суеты, без хаоса, без раздражающего гула, к которому привыкли на Земле. Здесь не было звуков машин, людской толкотни, резких голосов – только размеренные шаги и лёгкий шелест деревьев, которые не просто стояли вдоль улиц, а вплетались в архитектуру.
Керн не торопился, давая им время осмотреться. Дома, вытянутые вверх, напоминали одновременно и постройки древних цивилизаций, и совершенные конструкции будущего – их стены плавно переходили в линии улиц, будто не были возведены, а родились вместе с этим миром. Ивану казалось, что воздух здесь насыщен чем-то, что невозможно увидеть, но можно ощутить каждой клеткой тела.
Вскоре они остановились перед зданием.
– Это ваш дом, – сказал Керн, чуть приподняв подбородок, как будто хотел увидеть их реакцию.
Гости этого мира переглянулись. Перед ними не возвышался особняк с колоннами, не блестел металл и стекло, не мелькали неоновые огни, как в городах Земли. Дом выглядел частью окружающего пространства – словно его не строили, а вырастили вместе с деревьями, травой и небом.
Стены были гладкими, будто сотканы из камня и света одновременно. Они не были однотонными – мягкие переливы оттенков, от песочного до цвета рассветного неба, делали здание живым, переменчивым. Окна – огромные, от пола до потолка – открывали вид на бескрайние равнины, уходящие в горизонт, и далёкие тёмные силуэты гор. Дверей не было. Или, возможно, они просто ещё не проявились.
Лиана прищурилась, внимательно оглядывая строение.
– И он открыт?
Керн кивнул.
– Здесь нет замков.
Иван заметил, как её пальцы невольно сжались в кулак. Она быстро разжала их, но жест не ускользнул от его взгляда.
– Почему? – спросил он, хмурясь.
– Здесь нечего скрывать, – ответил Керн, словно это было самым естественным в мире.
– А если мы захотим закрыться?
Керн чуть улыбнулся:
– Попробуйте.
Лиана сделала шаг вперёд, и в тот же миг часть стены дрогнула, смягчилась, будто ткань, и разошлась в стороны, впуская их внутрь. Они вошли.
Внутри не было резких линий. Всё: стены, мебель, свет – текло плавными формами, создавая ощущение, что пространство живёт и дышит. Казалось, оно само подстраивается под тех, кто в нём находится. Пол был тёплым: не плитка, не металл, не дерево – что-то живое, отзывающееся на шаги.
Мягкий свет шёл от стен, но не был навязчивым, лишь подчёркивал очертания предметов. Здесь не было ламп, привычных источников освещения – всё менялось само, реагируя на движения. Лиана сделала ещё один шаг, и лёгкая тень от неё скользнула по поверхности, а затем исчезла.
Мебель не выглядела стоящей отдельно. Она будто выходила из стен, сливалась с пространством, но при этом была комфортной, обволакивающей. Кресла и диваны казались невесомыми, но, стоило коснуться их, мгновенно принимали форму тела, обеспечивая необходимую поддержку.
– Идеальный баланс природы и технологий, – тихо сказал Иван. Лиана кивнула:
– Как будто он знает, что нам нужно.
Керн наблюдал за ними.
– Именно так.
Иван подошёл к стене, провёл по ней ладонью. Поверхность была гладкой, но не холодной. Она отдавала тепло, как будто под ней циркулировала жизнь.
– Как это работает?
– Это пространство создано, а не построено, – объяснил Керн. – Оно адаптируется.
Лиана склонила голову, задумчиво рассматривая округлый проём, ведущий вглубь дома.
– Значит, меняется? – спросила она.
– Если вы захотите.
Иван огляделся. Здесь не было кухни в привычном смысле. Не было дверей в комнаты, шкафов, техники, зеркал, но было ощущение абсолютной завершённости пространства.
– А если нам нужно что-то конкретное?
– Вы просто об этом думаете, – Керн слегка улыбнулся.
Лиана взглянула на Ивана, на её лице мелькнула тень сомнения:
– Нам даже не нужно говорить вслух?
Керн покачал головой:
– Нет. Здесь достаточно желания.
Она нахмурилась:
– Это как будто… живой организм.
– Можно сказать и так.
Иван задумался. Всё здесь было слишком идеальным. Слишком… приспособленным для жизни. Ни одной лишней детали, ничего ненужного, но и ничего навязываемого.
– Это не похоже на жильё, – пробормотал он, и Керн повернулся к нему.