Иван и Лиана уже успели устроиться в своём доме, наслаждаясь первой спокойной ночью после напряжённых дней в Орд-Ноке, когда в дверь раздалась громкая дробь. Не требовательный стук, не официальное оповещение – скорее весёлый и нетерпеливый ритм, сообщающий, что за порогом стоят люди, не привыкшие долго ждать. Иван едва успел открыть, как в проёме возникло сразу несколько человек – не робких, не осторожных, а совершенно уверенных в том, что их появление будет встречено с радостью.
– Вот они, наши новенькие! – раздался бодрый голос женщины, которая первой шагнула внутрь, совершенно не смущаясь тем, что её ещё никто не пригласил. Она была невысокой, с тёмными, коротко стриженными волосами и пронзительными глазами, в которых светилась неугомонная энергия. Одежда выглядела так, будто её носили с комфортом, не заботясь о симметрии и моде – яркая туника, свободные штаны, простые, но удобные сандалии. – А мы думали, вы так и будете сидеть взаперти, словно вернулись в тот мрачный улей, где ни одной улыбки не встретишь!
Следом за ней вошли ещё двое мужчин. Один – высокий, слегка сутулый, с длинными светлыми волосами, собранными в небрежный хвост. Он выглядел так, будто привык больше слушать, чем говорить, но в его глазах читалась доброжелательность человека, не склонного к осуждению. Второй был полной его противоположностью – коренастый, с густой бородой, тёмными кудрявыми волосами и заразительной широкой улыбкой. Он нёс в руках две бутылки, и, едва переступив порог, с совершенно беззаботным видом поставил их на ближайший стол.
– Надеюсь, у вас есть стаканы, – весело сказал он. – А если нет, тоже не беда. Вечер не должен быть скучным, верно?
Лиана, которая сначала наблюдала за этим вторжением с лёгким изумлением, усмехнулась и кивнула, делая жест в сторону кухни.
– Стаканы найдём. А вы, наверное, наши соседи?
– Именно так! – подтвердила женщина. – И, поскольку вы новенькие, мы решили, что негоже вам сидеть в одиночестве. Так что знакомьтесь: меня зовут Элиза, этого молчуна – Реми, а вот этот громкоголосый – Томас.
– Молчуна? – усмехнулся высокий мужчина, которого представили как Реми. Его голос оказался низким, чуть глуховатым, но приятным. – Ты просто не даёшь никому вставить слово.
– Потому что кто-то должен нести в мир энергию! – не смутившись, парировала Элиза, а затем оглядела помещение. – Уютно у вас тут. Не похоже на Ордо-бункеры.
– Нам нравится, – признался Иван, жестом приглашая гостей чувствовать себя как дома.
И действительно, вскоре в доме воцарилась непринуждённая атмосфера. Томас без колебаний открыл бутылки, разливая в стаканы янтарную жидкость, Элиза, не теряя времени, устроилась на диване, поджав ноги и облокотившись на подлокотник, а Реми просто нашёл себе место у окна, лениво наблюдая за вечерним городом, но не теряя нить разговора.
– Так каково оно? – спросил Томас, сделав первый глоток. – Ощущение, что вы снова в мире, где можно дышать полной грудью?
Лиана задумчиво повертела в руках стакан, прежде чем ответить:
– Ощущение, будто долго был в комнате без окон, а потом внезапно оказался под открытым небом.
– Хорошо сказано, – одобрительно кивнул Реми. – Хотя многие, кто приходят из Орд-Нока, первое время чувствуют себя потерянными. Они привыкли, что всё идёт по правилам, а тут – никакой структуры.
– Но ведь какая-то структура есть, – заметил Иван. – Пусть не такая, как у них, но всё же система.
– Конечно, – Элиза хмыкнула. – Но в отличие от них, мы не пытаемся подогнать всех под одну форму. Кто-то любит упорядоченность, кто-то – полный хаос. Здесь есть место для каждого.
– И место для таких посиделок тоже, – добавил Томас, поднимая стакан. – За то, что теперь у нас появились новые соседи! Надеюсь, вы не из тех, кто запирается в комнате и делает вид, что никого не существует?
Лиана рассмеялась, поднимая свой стакан.
Вечер в Летари разгорался, как костёр, в который постоянно подбрасывали новые истории, новые улыбки, новые бокалы, наполняемые снова и снова. Томас оказался тем человеком, который не терпел пустых рук – он заботился о том, чтобы у всех было вино, а у разговора – ритм. Элиза говорила без остановки, но её слова были живыми, искренними, полными лёгкой иронии. Реми больше слушал, иногда вставляя короткие фразы, но за ними всегда скрывалась мысль, которая цепляла за живое.
Когда кто-то из соседей снова постучал в дверь, Иван открыл, ожидая увидеть запоздалого гостя. На пороге стояла девушка – высокая, с копной рыжих кудрей, лёгкой улыбкой и ленивым, почти кошачьим взглядом. На ней была короткая тёмно-зелёная туника, штаны из мягкой ткани и множество тонких браслетов на запястьях, которые тихо позвякивали при движении.
– Я думала, что уже всё пропустила, – с улыбкой произнесла она, скользнув взглядом по комнате, наполненной звуками музыки и голосами. – Но, похоже, веселье только начинается.
Томас вскочил с места, моментально переходя в режим радушного хозяина.
– Лана! А мы уже решили, что ты нас предала и променяла на одиночество.
– Я просто ждала правильного момента, – протянула она, проходя внутрь. – Можно?
– Конечно, можно! – Элиза хлопнула в ладоши. – Теперь мы точно собрали всех.
Со временем атмосфера изменилась – сначала разговоры были более сосредоточенными, внимательными, но по мере того, как вино прогревало кровь, а тело расслаблялось, серьёзность уступила место чему-то более беззаботному. Смех звучал громче, движения стали свободнее. Музыка, которая до этого была лишь фоном, вдруг захватила пространство.
Иван не сразу понял, как это произошло, но внезапно Томас нашёл в устройстве, отвечающем за акустическое оформление дома, подходящую мелодию, и волны ритма начали мягко раскачивать воздух. Это была не тяжёлая, не агрессивная музыка – скорее что-то тёплое, живое, не позволяющее оставаться на месте.
– А теперь, новенькие, – с широкой ухмылкой заявил Томас, – проверим, как у вас с чувством ритма.
Элиза тут же вскочила на ноги, протягивая руки к Ивану и Лиане.
– Только не говорите, что вы не танцуете, – заявила она, увлекая их в середину комнаты. – В Летари нет места тем, кто остаётся на месте, когда играет музыка.
Лана хмыкнула и, будто размышляя, стоит ли ввязываться, перевела взгляд на Томаса. Тот мгновенно подхватил её за запястье и увлёк в круг, не дав ей отступить.
Лиана рассмеялась, не споря. Иван сначала попытался сослаться на усталость, но Томас хлопнул его по плечу, качая головой.
– Нет, друг мой, так дело не пойдёт. Мы тебя сюда не для того пригласили, чтобы ты сидел в углу и философствовал. Живи!
Иван поддался общей волне, позволив музыке вести себя. Сначала движения были неловкими – не из-за того, что он не умел танцевать, а потому что давно не позволял себе быть по-настоящему свободным. Но Лиана, смеясь, прижалась к нему, и в этот момент всё остальное стало неважным. Их движения совпали, как будто ритм города проник в их кровь, делая их частью чего-то большего.
Музыка сменилась – темп ускорился, люди стали двигаться быстрее, смех раздавался всё громче. Томас кружил Лану, пока та не потеряла равновесие и, спотыкаясь, рухнула на диван, взрываясь заразительным хохотом. Реми, который сначала просто наблюдал, в какой-то момент шагнул вперёд и, неожиданно ловко подхватив Лиану за руку, повёл её в вихре плавных движений. Иван даже не успел среагировать, но, когда увидел, как Лиана смеётся, откинув голову назад, понял, что ему это даже нравится.
Танец длился долго – возможно, час, возможно, вечность. Они двигались, не задумываясь, не следя за временем. Вино окончательно смешалось с ритмом крови, лёгкость охватила всех, и когда музыка наконец замедлилась, Томас, опустившись в кресло, тяжело выдохнул:
– Ну что, – с довольной улыбкой произнёс он, – теперь вы точно наши.
Элиза, пытаясь восстановить дыхание, ткнула его в бок:
– Они и так были наши, но теперь хотя бы не могут этого отрицать.
Лиана, всё ещё смеясь, опустилась рядом с Иваном, прижимаясь к нему плечом.
– Мне кажется, – прошептала она ему на ухо, – мы слишком долго жили в мире, где люди боятся просто танцевать.
Иван кивнул, но ничего не ответил. Он просто наслаждался тем, что мог позволить себе быть здесь, чувствовать этот момент, знать, что ночь закончится, но воспоминания останутся.
Когда соседи наконец разбрелись по домам, оставив после себя лёгкий хаос из опрокинутых стаканов, смятых подушек и всё ещё тлеющих следов тепла в воздухе, Иван и Лиана остались вдвоём. Они еле держались на ногах – не только от выпитого, но и от усталости, от движения, от эмоций, которыми был наполнен этот вечер.
Но прежде, чем разойтись окончательно, все ощутили, что-то в воздухе изменилось. Томас, всё ещё не отпуская Лану, наклонился к ней, что-то сказал, и та, усмехнувшись, покачала головой, но не отстранилась. Элиза, лениво потянувшись, скользнула взглядом по Реми – тот улыбнулся, чуть склонив голову, и едва заметным жестом пригласил её к себе.
– Ну что, – протянул Томас, поднимаясь, – я бы сказал, что ночь на этом заканчивается, но, кажется, для кого-то она только начинается.
Лана рассмеялась, позволяя ему обнять себя за талию.
Реми, неспешно поднявшись, жестом пригласил Элизу следовать за ним.
– До завтра, – усмехнулась она, бросая Лиане лукавый взгляд.
Иван и Лиана переглянулись, но ничего не сказали. Они просто проводили их взглядом, ощущая, как ритм ночи постепенно сменяется чем-то более интимным, мягким, тёплым.
Когда тишина наконец поглотила комнату, Лиана прислонилась к стене, закрыв глаза.
– Знаешь, – сказала она, – я думаю, что мы действительно нашли место, где нам хорошо.
Иван не ответил, но, шагнув ближе, легко провёл пальцами по её щеке. Она улыбнулась, не открывая глаз. Музыка всё ещё звучала в их головах, даже когда они наконец позволили себе просто замереть.
На следующий день Керн вёл Ивана и Лиану по улицам Летари так, будто намеренно позволял им впитать атмосферу города, ощутить его естественную пульсацию, в которой не было напряжённой чёткости Орд-Нока, но была внутренняя стройность, рождённая не из контроля, а из осознанного выбора. Здесь никто не стоял над людьми с инструкциями, не посылал их в нужном направлении, но при этом город не выглядел хаотичным. Всё словно само находило своё место, укладываясь в логическую, но не навязанную структуру.