– Опусти руки. Медленно, – голос в шлеме глухо отдавался в ночи.
Он подчинился, чувствуя, как ледяной азарт охватывает его, как он снова оказывается в центре игры.
– Вам нужна правда о том, что здесь происходит, – сказал он, заставляя себя говорить спокойно, без резкости, но с той настойчивостью, которая заставляет слушать. – Я единственный, кто может вам её дать.
И пусть они думают, что контролируют ситуацию. Пусть нацеленные на него стволы заставляют его выглядеть, как обычного перебежчика, как испуганного беглеца. Пусть они уверены в своей власти.
Он знал, что уже перехватил инициативу.
Мюррей чувствовал, как тяжесть космического подъёма сковывает его тело, но внешне сохранял невозмутимость. Он не был новичком в межзвёздных перелётах и знал, что сейчас важнее всего – сознательно контролировать свою роль, сохранять выдержку, удерживать нити разговора в своих руках. На борту «Артемиды» его встретили без церемоний. Ожидаемой радушности или даже намёка на заинтересованность в его благополучии не было.
Два бойца спецотряда сопроводили его в глубину корабля, не потрудившись сказать ни слова, но излишне крепкие захваты за локти дали понять, что его здесь рассматривают не как гостя и уж точно не как возможного союзника. Всё это было ожидаемо. Он и не рассчитывал на немедленное доверие, знал, что они будут проверять, будут держать его в подвешенном состоянии, надеясь вытянуть как можно больше информации прежде, чем решат, что с ним делать.
Его привели в допросную капсулу, типичное помещение на военных кораблях, где стены не создавали ощущения замкнутости, но ясно давали понять – отсюда выхода без разрешения нет. В центре комнаты находился узкий металлический стол, два кресла по сторонам, приглушённый свет, лишённый каких-либо теней. Хэйвард не заставил себя ждать – вошёл почти сразу, Винсент появился следом. Дверь бесшумно сомкнулась, запирая их вместе.
Мюррей внимательно посмотрел на обоих. Адмирал Хэйвард – сухой, выверенный, без лишних эмоций, его лицо было маской абсолютного контроля. Рэй Винсент – более живой, но не менее опасный, с тем недоверием в глазах, которое говорило, что он уже принял решение относительно Мюррея и едва ли изменит его без серьёзных причин.
– Клим Мюррей, – голос Хэйварда был ровным, без надрыва, но не допускающим двусмысленности. – Вы утверждаете, что обладаете информацией, которую нам стоит услышать. Раз уж вы здесь, рассказывайте. Но имейте в виду: если я почувствую, что вы теряете моё время, этот разговор закончится быстрее, чем вы успеете пожалеть о нём.
Мюррей чуть приподнял брови, но изобразил лишь лёгкую усмешку, хотя внутри анализировал каждую деталь. Этот человек не блефовал. Но и сам Мюррей не был идиотом, чтобы думать, что ему здесь поверят сразу.
– Не теряйте терпения, адмирал. Я знаю, зачем вы здесь. И я знаю, что вы о Севанторе не имеете и половины нужных данных. Вам нужны ответы. Я их дам.
Винсент скептически хмыкнул, скрестив руки на груди, но не вмешался.
– Говорите.
Мюррей чуть откинулся назад, стараясь не показывать ни волнения, ни торопливости.
– На планете есть две человеческие колонии. Не разбросанные поселения, не жалкие остатки выживших, а целые структуры с собственным укладом, экономикой, системой власти. Они давно не зависят от Земли и не собираются подчиняться вашему возвращению.
Хэйвард ничего не сказал, но жестом дал понять, что продолжение должно быть без пауз.
– Одна из них – Орд-Нок, мир дисциплины и контроля, основанный на авторитарных принципах, с чёткой иерархией и абсолютной властью. Другая – Летари, общество, которое построено на свободе, но не хаотично, а организовано иначе, чем принято у вас. Они автономны, независимы, и, что самое главное, они знают, что вы здесь.
– Продолжайте.
– Матрицы мировых лидеров, которые вы ищете, давно не на вашем флоте. Они украдены и используются местными властями как часть управления. Орд-Ноком руководит цифровая копия Брежнева, Летари же возглавляет… – он на мгновение замолчал, давая возможность собеседникам мысленно завершить фразу, прежде чем сказать вслух, – Кеннеди.
Винсент на этот раз не смог скрыть удивления, пусть даже и мгновенного. Хэйвард ничем себя не выдал, но Мюррей знал, что тот уже прокручивает информацию в голове.
– Мы потеряли двух членов экипажа Ивана и Лиану. Вы знаете, что с ними?
Мюррей пожал плечами.
– Они среди местных. В каком статусе – сказать сложно. Они могли быть вынуждены сотрудничать, могли добровольно влиться в систему. Возможно, они предали вас. Возможно, нет. Но однозначно, что они находятся там не как пленные.
В комнате снова повисла пауза, в которой ощущалось нарастающее напряжение.
– Это всё? – голос Хэйварда оставался спокойным, но его глаза застыли, словно он уже делал выводы.
Мюррей слегка улыбнулся.
– Нет. Но я хочу быть уверен, что мои сведения ценятся.
Винсент подался вперёд, его голос был жёстче, чем прежде.
– Ты хочешь сделки?
– Я хочу выжить, капитан.
Хэйвард поднялся, медленно, но с ощутимой тяжестью в движении.
– Время покажет, что ты на самом деле хочешь, Мюррей. Но пока я вижу, что у тебя есть кое-что полезное.
Он повернулся к Винсенту.
– Организовать оперативный сбор данных. Нам нужны подтверждения. Начинаем активное расследование.
Мюррей молчал, но внутри чувствовал удовлетворение: он разжёг интерес, и теперь ему оставалось только вести игру дальше.
Хэйвард не был человеком, который откладывал важные решения или давал себе время на ненужные раздумья. Как только информация была собрана и подтверждена, он незамедлительно отправился в командный центр «Артемиды», где связь с Землёй поддерживалась через сверхсветовой передатчик. Офицеры, отвечающие за коммуникацию, уже ожидали его, понимая, что этот доклад будет иметь решающее значение для дальнейших действий экспедиции.
Зал стратегических операций, расположенный в центре командного модуля, представлял собой полукруглый зал с прозрачными голографическими экранами, на которых перед офицерами раскрывались детализированные карты Севантора, графики, вычисления, данные разведки. В воздухе проецировались модели двух обнаруженных обществ – Орд-Нока и Летари, их возможные границы, энергетические узлы, транспортные маршруты. Всё это пока выглядело как гипотетические конструкции, но в ближайшее время должно было превратиться в основу стратегического анализа.
Хэйвард молча изучал голографические изображения. Его взгляд был жёстким и точным. Он просчитывал перспективы ещё до того, как они обретали чёткие очертания. Затем он сделал короткий жест офицеру связи, и тот немедленно активировал канал прямого соединения с Землёй.
Секунды спустя на центральном экране появилось лицо генерала Алекса Торнтона, одного из высших командующих Земной администрации по вопросам дальнего колониального сектора. Его фигура была освещена ровным светом командного пункта – безупречно выглаженная форма, холодные серые глаза, выражение, в котором не было места личным эмоциям. Этот человек принимал решения, влияющие на миллиарды жизней, и никто из тех, кто сталкивался с ним, не сомневался, что он был к этому готов.
– Докладывайте, адмирал, – его голос прозвучал ровно, как будто исход ситуации уже не вызывал для него ни малейшего удивления.
Хэйвард выпрямился, сцепив руки за спиной, и начал говорить.
– Ситуация на Севанторе значительно сложнее, чем предполагалось. Планета не просто обитаема – здесь существуют две независимые человеческие цивилизации.
Он коротким движением передал команду, и проекции Орд-Нока и Летари расширились, заполняя экран позади него.
– Первая – Орд-Нок, строго иерархическое общество с жёсткой системой управления, напоминающей земные модели централизованного контроля. Дисциплина, порядок, стратегическая организация. Они обладают развитой промышленной базой, технологическими мощностями, достаточными для автономного существования.
Он сделал секундную паузу, затем продолжил:
– Вторая – Летари, система, основанная на принципах децентрализованного управления, но не лишённая структуры. Они не анархисты, но их методы кардинально отличаются от Орд-Нока. Внешне кажется, что у них нет жёсткой координации, но наблюдения показывают, что их общество устойчиво и функционирует эффективно. В технологическом плане Летари менее зависимы от промышленных мощностей, но развиты в сфере исследований, адаптивных систем и социальных структур.
Торнтон внимательно слушал, не перебивая.
– Угроза?
Хэйвард слегка склонил голову, переводя взгляд на аналитические данные.
– Потенциальная. Технологический уровень обоих государств высок, но главное – они автономны. Они не только не зависят от Земли, но и не проявляют никакого желания вступать в контакт с нами. Это замкнутые системы, и, если они посчитают нас угрозой, они способны оказать организованное сопротивление. Орд-Нок – военными методами, Летари – через саботаж, стратегическое манипулирование и, возможно, дипломатические провокации.
Он сделал короткий жест, и на экране возникли отчёты разведки.
– Дополнительно: наши матрицы мировых лидеров были похищены и теперь используются в этих обществах. Орд-Нок управляется копией Брежнева, Летари – копией Кеннеди. Это не слухи, а подтверждённые факты.
Теперь Торнтон на мгновение задержал дыхание, чуть приподняв голову. Даже его лицо, казавшееся высеченным из камня, дрогнуло.
– Вы уверены?
– На сто процентов.
Секунду в эфире царила тишина, затем генерал медленно кивнул.
– Дальше.
Хэйвард перевёл взгляд на данные о пропавших членах экспедиции.
– Иван и Лиана. Их местонахождение подтверждено, но их статус пока неясен. Они среди местных, но их позиция в обществе остаётся под вопросом. По информации нашего осведомителя, они могли добровольно перейти на сторону одного из государств, что делает их потенциальными перебежчиками.
Торнтон медленно выдохнул, затем плавным движением пальцев вывел перед собой внутренний интерфейс, прокручивая полученные сведения.