На их корпусах активировались системы связи, передающие древний сигнал.
Этот сигнал был не просто звуковым или электромагнитным, он встраивался в биологическую матрицу существ, для которых он был предназначен. Протокол управления пауками активировался.
Пробуждение армии, забывшей своего хозяина
В безмолвных тоннелях под поверхностью Севантора движение внезапно замерло. Там, где прежде огромные членистоногие твари переползали друг через друга, разрывали случайных животных или строили свои бесконечные сети, вдруг наступил момент абсолютной синхронности.
Пауки замерли: их конечности перестали двигаться, гигантские глаза, прежде полные бессмысленного голода, вспыхнули красным светом. Их тела содрогнулись, почувствовав новый приказ, вложенный в их сознание.
Полученный сигнал не оставлял сомнений – он был чётким, мощным, не допускающим ослушания. Прежние инстинкты уступили место новой абсолютной власти, и теперь у них был только один повелитель.
Разрозненные, движимые только инстинктами существа, начали перестраиваться в единый организм. Их хаотичное движение сменилось чёткими, механическими построениями. Они собирались в формации, словно изучали невидимые схемы будущего наступления.
Их привычки изменились. Они больше не ели друг друга, не разбредались по углам. Они стали чем-то большим, чем просто роем.
Теперь, перестроившись в единое целое, пауки превратились в безупречную боевую силу, в которой каждая особь действовала, словно часть огромного механизма. Его движение было отточенным, выверенным, каждый шаг следовал чётко заданной траектории, будто неразумные создания вдруг обрели военную дисциплину. Подчиняясь приказу, они развернулись плотным фронтом и, поддерживая идеальную синхронность, начали неотвратимое наступление на города.
Летари, некогда процветающий город, проснулся под тревожным светом чужого неба. Жители уже слышали о вторжении. Земляне готовились нанести удар, но никто не ожидал, что первыми на улицах появятся твари, которых люди считали дикими, неорганизованными, неразумными.
Их заметили охотники, патрулировавшие окраины. В маленькой группе было всего пять человек. Они вышли из тоннеля, расположенного на северо-западном секторе, где находились заброшенные склады и поля, давно покрытые песком.
Первым их увидел Рэл Гарсон, опытный следопыт, знавший повадки пауков лучше, чем кто-либо другой. Он услышал шорох. Странный, хрустящий, будто сотни лап двигались одновременно.
– Стойте… – прошептал он, поднимая руку.
Но остальные уже видели тварей, надвигавшихся из-за горизонта. Они двигались не как хищники – они двигались как армия.
Тысячи глаз сверкали красным светом, отражая внезапную, смертельную опасность. Это был не бездумный рой и не хаос бесполезных движений. Они шли ровными линиями, не ускоряясь, но и не сбавляя темп.
Гарсон успел сделать только один вдох.
Через мгновение паутина обрушилась на него с неба, обволакивая его тело в прочный кокон, из которых ещё никто не выбирался. Он не успел закричать, не успел поднять оружие.
Гарсон исчез в мгновение ока, словно его никогда не существовало, оставив после себя лишь слабо дрожащие нити паутины, натянутые в воздухе, как погребальный саван. За ним, едва успев испуганно вздохнуть, исчезли ещё двое: их силуэты растворились в липких коконах, прежде чем кто-либо из оставшихся смог понять, что происходит. Это случилось слишком быстро – атака была молниеносной, без единого шанса на сопротивление. Люди не были готовы к такому. Их разум ещё искал объяснения, а тела уже сковывала парализующая волна ужаса.
Первая атака на окраинах оказалась лишь началом, предвещая гибель жилых кварталов. В считанные минуты столпы паутины поднялись над городом, создавая новые смертельные зоны, где движение людей останавливалось навсегда.
Пауки не просто уничтожали тех, кто встречался на их пути, они методично захватывали жертв, превращая их в беспомощных пленников, заключённых в коконы из плотной, липкой паутины.
Старые улочки, некогда залитые светом фонарей, теперь потемнели, искажённые полупрозрачными мембранами паутин. Крики тех, кто не успел уйти, быстро затихали, становясь лишь приглушёнными всплесками отчаяния в вязких паутинных коконах, где ещё продолжали шевелиться беспомощные тела.
Оставшиеся в живых пытались бежать, но каждый их шаг давался с трудом – улицы были скованы липкими волокнами, стены завешаны оседающими слоями чужеродной материи, а воздух наполнялся удушающим запахом разлагающейся органики. Охваченные паникой, люди бросились в сторону южных ворот, надеясь добраться до армейских казарм, достать оружие и организовать сопротивление. Однако их бегство было хаотичным, страх мешал рассуждать, а пауки, казалось, уже предугадывали каждый их шаг.
Кто-то устремился к южным воротам, где находились укрепления. Они надеялись, что смогут добраться до армейских казарм, взять оружие, организовать защиту.
Но когда первые выжившие выбежали на центральную улицу, они остановились: навстречу им двигались солдаты в тяжёлых серо-чёрных доспехах, их шаги глухо отдавались эхом среди разрушенных зданий. В руках они сжимали автоматические винтовки, держа оружие наготове, их лица оставались скрытыми за защитными визорами.
Это был земной десант, безжалостная машина войны, привыкшая подавлять сопротивление без лишних вопросов. На мгновение у выживших мелькнула надежда, но она угасла, когда первый же солдат плавным движением поднял оружие и без колебаний нажал на спусковой крючок, запуская в хаос новую волну уничтожения.
Система Севантора содрогнулась, когда из недр флагмана «Гелиос» вышла новая угроза. В стратосферу планеты, сопровождаемый каскадом электромагнитных разрядов, поднимался гравитационный резонатор – гладкий металлический объект, похожий на монолит, покрытый всполохами энергии.
Он двигался медленно, но неотвратимо, словно осознавая свою значимость. Внутренние механизмы резонатора завершили синхронизацию, и через мгновение пространство вокруг него задрожало, словно небо больше не могло сдерживать наполняющую его силу.
Первые всплески разрушающего импульса начали расходиться по атмосфере, искажая свет, нарушая баланс между землёй и небом. Воздух в верхних слоях вибрировал, создавая зловещее свечение, не поддающееся логическому объяснению. Затем – первый толчок. Он был почти неощутим, едва заметен. Но спустя мгновение мир изменился.
Жители Летари почувствовали изменения прежде, чем смогли их осознать. Сначала пришло ощущение давления – будто невидимая сила сжала воздух, загоняя его в невидимый сосуд. Затем над головами небо треснуло.
Только это был не гром, не обычное атмосферное явление. Оно раскололось словно хрупкое стекло, расходясь в разные стороны бесчисленными линиями, из которых пробивались молниеносные белые вспышки. Казалось, что мир, который они знали, вот-вот лопнет, разлетится на осколки, растворится в пустоте.
Паника охватила улицы. Люди, ещё несколько секунд назад занимавшиеся привычными делами, вскидывали головы, не в силах поверить в увиденное. Они пытались двигаться, но их тела чувствовали сопротивление, словно их затягивала неведомая сила.
И тут исчезли первые дома. Но они не разрушились, не обвалились, не сгорели – они просто перестали существовать. Те, кто был внутри, исчезли вместе с ними – без следа, без крика, без возможности спастись.
Границы реальности начали рушиться, и в том, что ещё несколько минут назад было городом, появились пустые пространства, похожие на тёмные воронки.
В отличие от Летари, где исчезновение казалось мистическим, Орд-Нок разрушался по-другому. Здесь всё происходило грубо, неумолимо и варварски точно.
Первый признак надвигающейся катастрофы был почти незаметен. Здания начали трещать. Их стены вибрировали с каждым новым толчком, распространяя глухие, гулкие звуки, которые проникали в кости.
Затем фундаменты начали рушиться.
Нижние уровни Орд-Нока, уходившие глубоко под землю, поддались первыми. Долговечные бетонные укрепления раскололись, словно сделанные из глины. Огромные монолитные конструкции, веками державшие город в стабильности, пошли трещинами, оседая вниз.
Но худшее произошло спустя мгновение. Из подземных резервуаров хлынула вода.
Она заполняла опустевшие тоннели, устремляясь в разрушенные секции. Люди, пытавшиеся укрыться в нижних уровнях, оказались в ловушке.
Секунда – и по улицам устремились бешеные потоки, заполняя каждый закоулок города. Город погружался в хаос. Люди пытались спастись, хватаясь за разрушающиеся конструкции, но волны были беспощадны. Те, кто не смог выбраться выше, исчезали в бурлящем водовороте, который накрывал Орд-Нок, стирая с лица планеты целые секторы.
Они пытались бороться. Но как можно бороться, когда сам воздух становится врагом? Когда почва уходит из-под ног, а над головой раскалывается само небо?
В Летари никто не мог остановить исчезновение всего вокруг. Люди убегали, но не знали, куда – потому что улицы просто переставали существовать.
В Орд-Ноке мир умирал в агонии. Тех, кто не успел выбраться, поглотила водяная стихия, перемалывая здания вместе с телами. Катастрофа была абсолютной. Никто не мог дать отпор. Никто не мог остановить разрушение.
Планета умирала. И всё, что было создано здесь за века, теперь исчезало под холодным, безразличным взглядом тех, кто находился на орбите.
Всё в этом доме было неправильно. Каждая деталь, каждый предмет мебели, даже воздух казался чужеродным, потому что за его пределами больше не существовало прежнего мира. Они собрались здесь не потому, что это было место безопасности – таких мест больше не осталось. Они пришли сюда, потому что некуда было идти.
Лиана, Элиза, Рэми, Томас и Лана сидели в гостиной, где ещё недавно царил уют, а теперь стены казались давящими, потолок – слишком низким, а окна – бесполезными, потому что за ними не было привычного пейзажа. Пространство наполнялось затаёнными эмоциями, в воздухе стоял едва уловимый привкус пепла и пыли. Отголоски их разрушенного мира теперь давили с каждой стороны.