Гартунг поднял осоловелые глаза.
— Извини, господин майор, не выдержал, а так все-таки легче...
— Я тебя в карцер посажу, — пригрозил Ростик, отлично зная, что ничего он с Гартунгом не сделает.
— Не понимаю, как ты это выдерживаешь? — чуть заплетающимся языком проговорил мальчишка, которому еще не исполнилось и семнадцати лет.
Нужно будет его обязательно аймихо передать на обучение. Иначе сопьется, дурачок, если уж так рано начал.
— Ты корабль чувствуешь? — спросил он.
— На десять часов от нынешнего курса... И чуть дальше, чем она думает... — Последнее сообщение было особенно ценным. Выдав целеуказание, Гартунг вполне нетвердо протянул фляжку Микралу. Тот подхватил ее и тут же сам приложился. Потом сунул за пояс на спине, чтобы сосуд не мешал работать ходившим, как поршни, волосатым рукам.
— Да у вас тут что — рюмочная? — вскипел Ростик. — Мы на задании... А если бы лететь дальше пришлось, не с полчасика?..
— М-д понмн, — отозвался Микрал, пьяно веселый и довольный происходящим.
Так, решил Рост, загребной не за Гартунга беспокоился, а ждал, когда ему отдадут его флягу. Он вернулся во второе пилотское кресло, рассказал Ладе.
— Значит, Микрал снова взялся за свое. — Она мельком посмотрела на Ростика. — Он давно этим грешит, говорит, что от водки у него сердце лучше работает... Не знаю, может, так и есть. Пока он не напивался так, что не мог работать, вот я и не возражала.
— Чудны дела твои, господи, — только и сумел выразить свое удивление таким оборотом событий Ростик, вспомнив присказку отца.
А может, и не присказку, кто знает, возможно, отец его был по-настоящему верующим... Вон и мама стала в последнее время регулярно ходить к отцу Петру, даже, как кто-то сказал Росту, сделалась членом приходского совета, только он не обратил на это внимания тогда... Он вообще от мамы как-то отдалился. Нужно будет это исправить.
К кораблю они вернулись не без осложнений, но вполне уверенно. Все-таки Лада умела ориентироваться даже в тумане так, как Росту, наверное, никогда не научиться. Он вообще замечал эту неожиданную способность пилотов, она была у Кима, была еще у кого-то... Кого именно, Рост вспомнить не успел, потому что они садились на палубу как-то не слишком мягко. Видимо, Лада психологически настроилась против нее, или качка оказалась гораздо сильнее, чем он ее помнил.
Пока машину обихаживали после полета, Рост немного покрутился с Ладой, не забыв отдать приказ, чтобы все офицеры, включая свободных от вахты пурпурных, собрались в его кабинете на совещание. Назад они пошли минут через десять, не раньше, и то только потому, что Лада как-то резко утратила активность, ее даже подгонять пришлось, при этом она хмурилась. Оказавшись вдвоем в каком-то пустынном коридоре, она неожиданно с силой стукнула Роста по груди.
— Ну ты и вред, Гринев, — пробормотала она вполне по-жениному.
Рост не понял, она врезала еще, повернулась и потопала, нимало не заботясь о том, что Ростик снова не разобрал, чем вызвана ее вспышка.
На месте уже оказались почти все, кого Рост хотел бы видеть. Поджидая его с Ладой, как оказалось, Людочка Просинечка объясняла, чем, по ее мнению, вызвана чрезмерная качка. Ростик и сам с интересом прислушался.
— Судно построено для здешних морей, не по нашим, человеческим законам, — глаголила многомудрая Людочка. — Поэтому его можно считать валким. Кроме того, у него слишком высокие надстройки и чрезмерно вынесенная по сторонам шестиугольная платформа, это обеспечивает динамические моменты по отношению к непомерно задранной метацентрической высоте. Да еще фотоэлементная ткань... Она создает избыточную парусность, что тоже не способствует плавности хода даже при здешних не самых сильных ветрах... — Людочка заметила Роста с Ладой и неожиданно завершила лекцию: — В общем, я считаю, что эти корабли строились исключительно для того, чтобы ходить в связке, образуя катамаран, вернее, поли... многомаран, мы же идем в одиночестве, поэтому с качкой придется мириться.
— С качкой поневоле приходится мириться, — отозвалась Василиса, которая сидела с довольно представительной группой пурпурных и многое им, кажется, переводила. Один из г'метов согласно кивал головой, то ли подтверждая мнение Людочки, то ли открыв для себя способность людей ориентироваться даже в тех конструкциях, которые изначально им не принадлежали и не ими были спроектированы.
Рост прошел к своему месту за столом, несильно похлопал ладонью по столешнице, переключая внимание собравшихся. Потом он не слишком многословно, но и не упустив ни одной важной детали, рассказал, что понял во время этой разведки. Ребята, выслушав его, подавленно приумолкли. Наконец Людочка высказалась:
— Здорово... Нет, в самом деле, какие молодцы!
— Ага, молодцы, — повернулся к ней Стас Рындин, — вот начнут они в тебя палить, вспомнишь времена, когда у них ничего опаснее копья не было.
— Они не настолько глупы, чтобы нападать без значительной вероятности успеха, — заметила Баяпошка. — Что с копьем, что с ружьем...
— С ружьями они опаснее, — возразил Израилев.
— Пока они наши союзники, я — за ружья, — подвел итог неожиданно рассудительный Ромка.
— Не бывает так, — заговорил Рост, — чтобы одна из воюющих сторон долго сохраняла секрет оружия. А это значит, что океанские викрамы довольно скоро... Тоже могут вооружиться этими подводными стрелялками.
— Как это? — не понял Эдик Сурданян.
— Как-как... Убили они одного нашего викрама с ружьем, подхватили его, чтобы получше рассмотреть необычное приспособление, — и готово. Мозгов, чтобы его воспроизвести, да еще с большим калибром, у них определенно хватит, — пояснил Изыльметьев.
— А может, у них и раньше были ружья, просто они... сложны в эксплуатации под водой? — непонятно кого спросил Квадратный.
— Что-то не замечалось, — вежливо высказался Израилев.
— Все равно, — настаивала Людочка. — Изготавливать боеприпасы — это значит — латекс у дваров и вощеную бумагу еще у кого-то, кто обитает на суше... Кстати, командир, а как они детонируют, эти самые патроны? Как наши или по-особому?
— Я не знаю, как мы взрываем наши патроны в наших ружьях, а ты спрашиваешь про устройство замка в их оружии. — Рост развел руками.
— Ну, мы-то химически, — слегка зачастила Людочка. — Я могу пояснить...
— Не сомневаюсь, что можешь, — уронила Лада, — но сейчас давайте все-таки выслушаем командира.
— Так, теперь второе, — подхватил ее слова Ростик, закругляя ставший не слишком продуктивным обмен мнениями. — Что могут сделать кораблю океанские викрамы, если прорвутся через заслон наших викрамов?
— А они прорвутся? — как-то слишком уж простодушно спросил Ромка.
— Могут сеть набросить на наши винты. Могут каким-нибудь образом взломать корпус, особенно в районе кингстонов... Не знаю, что конкретно они сделают, но сделать могут многое, — безрадостно заключила Людочка.
— Может, изготовим площадки над корпусом, — неожиданно предложил Эдик, — откуда можно прикрыть жизненно важные части нашего корабля, выставим там охрану с ружьями... И пусть стреляют по океанским викрамам без дополнительной команды.
— Площадки можно, конечно, сделать, но все днище не прикроешь... Даже над ватерлинией сколько площадок ни развесь, хоть весь корпус опоясывай, все равно... — Людочка уже хмурилась, эта работа ей определенно не нравилась.
— У нас нет достаточно обученных ребят, чтобы они стали палить только в чужих, — высказался Ростик. — Да и не видно в воде, я и сам-то не всегда разбираю, кто из рыболюдей за нас... Не получится.
— Посадите меня с хорошими стрелками на один из крейсеров, — предложила Баяпошка, — и я как-нибудь разберусь. Да, еще можно захватить с собой побольше бомб, чтобы сбрасывать на тех океанских, кто к кораблю прорвался...
— Поблизости от корабля ты будешь больше наших глушить, чем вражеских... Лучше сделаем так: возьмешь Гартунга, его одного, кажется, кроме меня, можно выучить как наводящую систему для второго такого же... бомбардировщика, и попробуете отбомбить их на отдалении. Там, где наших нет, — решил Ростик. — Может, у них запал нападать на нас от этого поубавится? — Он подумал и добавил: — К тому же, если океанские попробуют рассредотачиваться, чтобы избежать массового поражения от этих ударов, нашим будет легче с ними справиться.
— С этим не поспоришь, — кивнул Квадратный, — здорово придумано.
— Бомб у нас не слишком много, — вставила Людочка.
— Изготовите, — жестко отозвался Ростик. — Взрывчатки — полтрюма, оборудование цехов — лучше, чем на вагоноремонтном в Боловске. И бездельных рук, насколько я понимаю, хватает... Отчего же не взяться за дело? — Он подавил раздражение. — Только две вещи учти. Первое, чтобы твои бомбы обязательно взрывались, обязательно... Иначе в один прекрасный миг мы можем взорваться от своей же... заготовки, которую сами же противнику и предоставим. И второе, рабочих для бомб из пурпурных выбирай с умом. Конечно, я понимаю, у нас тут такие порядки, что если кто-то захочет устроить диверсию, то непременно устроит. И все-таки одно дело — техника, другое — взрывчатка. Так что...
— И еще, пожалуй, следует продумать, как не взорваться по небрежности и как обеспечить доставку этих бомб на антигравы, чтобы они не сдетонировали... — Кажется, Людочка обиделась, что ее так мелочно предупреждают об опасностях на новом задании.
— Этим я займусь, — высказался Квадратный. — Уж чего, а это я сумею, с этим мне еще в СА сталкиваться приходилось...
Рост немного подумал и продолжил:
— И разумеется, еще сегодня всем, кто будет полезен и кто сумеет, приказываю спуститься в трюм к викрамам, оказать возможную медицинскую помощь и психологическую поддержку. Они должны понять, что мы ценим их усилия сохранить корабль, должны знать, что это сражение не прошло незамеченным. — Неожиданно он вспомнил и добавил довольно горько: — Третье, что я хотел бы обсудить. Оказывается, некоторые из загребных бакумуров пьют во время полетов. Передайте подчиненным, еще раз замечу — буду выводить из летного состава. Без пощады и учета прежних заслуг. Так во