"Так, теперь вопрос только в том, как быстро вычислят паспорт латышский, пока адвокат… потом списки клиентов в банке, а он сегодня не работает… да нет… для этих и банк откроют, за полчаса успели погранцов украинских на уши поднять" — от досады он сплюнул.
На перроне стояла крупная тетка с клетчатой сумкой, наверное, одна из "пирожочниц", Алекс решил подойти к ней.
— Доброе утро, — он постарался выглядеть как можно более сонным и охмелевшим.
— Доброе. Пирожки с мясом, с картошкой, пиво.
— Нет, спасибо. Хотя пиво… Дайте бутылочку, а то что-то после вчерашнего… А у меня рубли только.
— Давай рублями, пятьдесят рублей — она ловко вытащила из сумки бутылочку "Оболони" и протянула "страждущему".
— Вы это… не скажете, — протягивая деньги, все так же приторможено начал расспрашивать Алекс. — Это ж не Конотоп?
— Ты хлопец, хорошо видать вечером посидел, какой же это тебе Конотоп! Ты с московского? Так Конотоп следующая.
— Да вижу я, что какая-то Терещенсковская. Блин… совсем торможу. Были пограничники, потом просыпаюсь — стоим где-то… Я у мужика в купе спрашиваю мол, "че за станция". Он мне: "Конотоп". Вот придурок… Ну я все хватаю выскакиваю, уже проводник в тамбур поднялся, поезд тронулся… но я успел выпрыгнуть… дурак, успел… А там же в Конотопе меня встретить должны были.
— Да не переживай ты, парень, до Конотопа рядом. И электричка сейчас будет на Киев комфортная. Правда, билетов на нее не возьмешь, там билеты с местами продаются. Сегодня суббота — все на Киев раскуплены должны быть.
— Ну, у меня и денег на билеты нет. Поменяете, хотя бы на билет?
— Не я деньги не меняю, у нас тут Рыжий этим заправляет. Курс у него нормальный, но что-то сегодня его не видела, может, приболел. Только я ж говорю, билет все равно не возьмешь, ты лучше к проводнику — они и рубли, и гривны, и даже доллары возьмут. Если сегодня моя знакомая, Люська, на рейсе, так я помогу, а если не она, то и сам договоришься. Эх, непутевые вы, молодежь. У самой такой оболтус в Киеве. Работы толковой нет, мыкается каким-то менеджером, но домой не хочет. А может и правда, шо тут у нас делать? Был раньше колхоз, пару цехов овощных, база даже, а щас шо? А тебя как звать?
Было видно, что тетка решила убить время до следующего поезда, болтая с Алексеем, причем его ответы особо не интересовали. Алекс не возражал. Купил еще пирожок с картошкой — оказались очень вкусными. А так как после слабительно жрать хотелось зверски еще и варениками с сыром заправился под второе пиво.
Как хороший покупатель за время разговора он узнал, что до Киева на этой электричке можно добраться всего на час позже ушедшего поезда, потому что экспресс с минимумом остановок. А главное, что в Киеве она раньше вокзала делает остановки, поэтому "непутевый сын" снимает квартиру на Дарнице, чтобы домой удобнее кататься. Это было то, что надо — на вокзал соваться не хотелось.
В поезде все прошло гладко. На вопрос проводницы "ты ж до Конотопа собирался, че-то темнишь, парень" вполне убедительным ответом оказался "ребята позвонили и сказали, что раз он опоздал, то едут на объект без него, а он пусть сразу в Киев едет". Хотя, может, не ответ был убедительным, а пятьдесят гривен, которые он добавил к уже заплаченной десятке. Гривны удалось таки достать у Рыжего, который появился прямо перед приходом электрички. Алекс решил поменять сразу пятьсот долларов, чтобы потом не искать обменники.
В поезде Алекс уговорил парня с ноутом и мобильным Интернетом дать ему тот на полчаса в аренду, мол, потерялся москвич в Украине, а телефон разрядился. Теперь, знакомым не позвонить, а координаты гостиницы в почтовом ящике лежат. Парень оказался дружелюбным и ноут дал, и денег не взял, только попросил надолго не занимать комп.
Интернет был откровенно медленным, но, тем не менее, Алекс нашел, что единственный международный аэропорт в Киеве — это Борисполь, а Дарница (о чудо!) в двадцати минутах езды от него. Он выписал на бумажку телефоны касс и бегло просмотрел расписание. До вечера по Европе были рейсы на Вену, Москву (туда точно не надо), Мюнхен, Париж и даже Прагу, оставалось надеяться, что в день отправления будут билеты.
"В общем, в аэропорту разберемся" — подумал он, и, вернув ноут, попробовал вздремнуть оставшиеся до Дарницы два часа.
****
Главным удобством Киева является аэродром Жуляны, который находился в черте города. Решение срочно вылетать Бурковский принял сразу после того, как поступила информация от оперативника СБУ на пограничном переходе, что в купе, где должны были ехать Харламов и Пирогов, обнаружены следы крови. При этом обе проводницы утверждали, что никого в этом купе не помнят и в доказательство показывали свой пустой блокнот без билетов из этого купе.
Бурковский приказал перерыть весь поезд, а сам решил вылетать в Киев — что-то подсказывало: Харламов пересек как-то границу, и искать его следует уже в Украине. Поскольку из Киева не успевали добраться сотрудники Организации, то в Конотопе в поезд должна была подсесть бригада оперативников СБУ с факсимильной копией портрета Харламова. Они должны были тщательно обследовать купе и прошерстить весь поезд.
Звягину же поручалось проверить единственный невыясненный пункт — одноклассник адвокат, который дал денег Харламову. Отдельно надо было поискать среди оригиналов миграционных карт, которые через пару часов должны были поступить в региональную миграционную службу, карту с номером, выданным Харламову. Оставался шанс, что он пересек таки границу, но под чужим именем. Уже в воздухе Бурковского набрал Маурик, очередной раз наведя Бурковского на мысль, что надо бы выяснить, где у того источник информации.
— Бурковский, я уже третий день занимаюсь вашей вознёй с Хараламовым. Вы можете объяснить, что происходит? — голос Маурика отдавал холодом, не сулившим ничего хорошего. — Эта ваша идея с тем, чтобы его якобы добровольно переслать в Прагу, провалилась. Насколько я понимаю, сейчас мы не знаем, где Харламов и даже жив ли он?
— Совершенно верно. В купе, где должны были пересечь границу Харламов и наш оперативник обнаружены следы крови, а их самих нет и границу они не пересекали. Как раз это может подтвердить мои слова о том, что кто-то из наших людей в московском офисе был заинтересован в смерти Харламова. И я уверен, причина кроется в той его неудачной вербовке.
— Вы намекаете на Рогова? С этим мы разберемся потом, сейчас не это важно. Вы понимаете, что означает смерть Харламова? Да от нас с вами мокрого места не останется, когда начнут ее расследовать конфедераты.
"Занервничал, как жаренным запахло? Стратег и тактик, блин. Думал только выслужиться, а теперь не знаешь, как выкрутится?" — ухмыльнулся про себя Бурковский, а вслух сказал:
— Я все знаю, мои люди работают в Москве, выехали оперативники в зону, где находится маяк Харламова. Сам я уже на подлете к Киеву. Надеюсь, что поезд — это ниточка, которая выведет на Харламова, если он жив.
— Только не надо демонстрировать бурную деятельность. Вы за три дня успели ее уже не раз показать, а вот результаты все хуже и хуже. Кстати, пусть Новиков возвращается к своим обязанностям. Он, насколько мне известно, свою часть задания выполнил отлично. Через три часа жду от вас доклад.
Маурик отключился, а Бурковский откинулся в кресле небольшого и комфортного Ситасьона от Сесны, который через час с небольшим, должен был доставить его в Киев.
Субботним утром в мигалках не было необходимости — от Жулян до вокзала добрались за четверть часа. В машине Игорь, сопровождающий прикрепленный к нему от киевского офиса, вводил Бурковского в курс дела.
— За полтора часа осмотра поезда эсбэушники подтвердили, что в купе много следов свежей крови, — кратко, но четко рассказывал Игорь, — Экспресс-анализов, естественно, у них не было, не наша же бригада, поэтому проверить генетический код прямо в поезде, чтобы сравнить его с кодами Харламова и Пирогова, они не могли. Сделать это планируем сразу после прибытия поезда и образцов. Допрос проводниц показал, что они после отправления поезда с одним из пассажиров пили шампанское, после чего слегка задремали, поэтому в Калуге, по их мнению, пассажиры могли бы зайти через другие вагоны. Самих пассажиров не видели. Проводники других вагонов, сказали, что в пятом вагоне производилась посадка, но кто ее проводил, внимания не обратили.
— Я хочу сам поговорить с проводницами, — предложил Бурковский.
В этот момент зазвонил телефон, это был Звягин.
— Дмитрий Алексеевич, маячок нашли, вы были абсолютно правы, — он слегка запнулся, — Харламова там не было, но…
— Я понял, что еще? — перебил Бурковский
— Вторая новость намного лучше. Железнодорожники в районе двухсотого и двести десятого километра обнаружили два трупа, судя по описанию одного из них это Пирогов, а вот второй точно не Харламов. Сейчас наши люди выехали проверить. По милицейской сводке один из них погиб от огнестрела, а второй, предположительно Пирогов, от метательного ножа, попавшего в височную часть.
— То, что это хорошая новость, правильно соображаешь Звягин. Что у нас получается? — Бурковский задал вопрос как экзаменатор любимому студенту.
— Получается, что в схватке погибли Пирогов и еще кто-то, но не Харламов. Кроме того, это произошло за четыре-пять часов до того, как Харламов посетил туалет. Значит, очень высоки шансы, что он все еще жив и именно он сбросил трупы с поезда.
— Отлично, Звягин. Прогрессируете на глазах. Только учитывая то, что он программист, а не профессиональный киллер я больше склоняюсь к тому, что был кто-то третий или даже четвертый и Харламов у них в руках. А вот если это провернул таки он… ну… осталось понять, куда он подался, когда освободился от маячка. Что по поиску миграционной карты?
— К сожалению, пока мы затребовали проверку по номеру карты, все миграционки смены были уже опечатаны и переданы общим пакетом в региональную миграционную службу. А там ведь общий объем миграционных карт за сутки. Плюс их доставят туда часам к десяти-одиннадцати. Ну… и пока проверят.