ва: Ассирию, Египет, часть Индии и… много еще! Персидские цари — Кир… Камбис… Дарий… Хррр… Хррр…
— Что — Хррр? — не понял Каген. — Хррр первый и Хррр второй?
— Чушь, — сказал я. — Хррр — это он спит.
— Кто, я? — спохватился Александр Петрович. — Нет, я не сплю… Кир, когда завоевывал Малую Азию, убил Лидийского царя — знаменитого Креза… Лидийское царство образовалось в конце второго тысячелетия до нашей эры, там, где до того было государство хеттов… О несметных богатствах Креза говорили во всем мире. И теперь, когда хотят сказать, что человек несусветно богат, говорят — Крез! Вот Кир и завладел этим богатством… А Камбис — сын Кира убил последнего египетского фараона — Псаметиха третьего… Между прочим, отправляясь в Египет, Камбис подослал убийцу к своему младшему брату, чтобы тот не овладел троном во время его отсутствия. Это, однако, не помогло. Тут же нашелся самозванец из числа магов-жрецов, который объявил себя царевичем. Камбис, когда узнал, заторопился обратно, но по дороге умер. А самозванца убил Дарий и завладел престолом… Со своими противниками Дарий расправлялся так: отсекал нос и уши, вырывал язык, выкалывал глаза и в таком виде выставлял напоказ перед дворцом… А через несколько дней несчастного сажали на кол… Власть Дария в завоеванных странах поддерживали его наместники — сатрапы. Они грабили подчиненные им народы и расправлялись со своими врагами по примеру Дария. Не удивительно, что все это царствование прошло в непрерывном усмирении разных восстаний… В своих завоевательных походах Дарий добрался даже до скифов — полудиких кочевников, обитавших в Причерноморских степях нашей страны, там, где сейчас Украина… Ну, скифы ему устроили встречу — он едва унес ноги!.. Все это было в конце шестого — начале пятого веков до нашей эры…
На этом усилие, которое Александр Петрович сделал над собой, иссякло, и он снова заснул.
— А может, теперь эмвешка все-таки отвезет нас домой? — нерешительно сказала Нкале.
— Протри глаза…
Мы стояли на краю хлопкового поля. Странное зрелище!.. На поле как ни в чем не бывало трудились люди. Не поднимая глаз от кустов хлопчатника, они обирали с ветвей пушистые белые хлопья, наполняя ими свои корзины. Их темные, почти черные руки двигались с удивительной быстротой… А на противоположном берегу широкой мутной реки кипела кровопролитная битва. В облаках клубящейся пыли сшибались вооруженные копьями и мечами всадники, взлетали тучи стрел, сцеплялись колесами налетающие друг на друга колесницы. Огромные боевые слоны с десантниками на спинах, задрав хоботы и выставив вперед окованные бронзой окровавленные клыки, словно живые танки, врывались в ряды дерущихся, производя чудовищные опустошения. Крики и стоны людей, лязг оружия, конский храп, рев и топот слонов…
Но работавшим в поле людям до всего этого не было никакого дела. И только три человека: седой старик с выкрашенной в красный цвет бородой и двое детей, мальчик и девочка, — все трое в чистых белых одеждах, сидя на берегу под пальмой, спокойно наблюдали битву.
Мы разбудили Александра Петровича. Первым делом он посмотрел на таймер, затем окинул взглядом разделенную рекой картину войны и мира.
— Конец второго тысячелетия до нашей эры, — сказал он. — Индия. Долина Инда… Только у индийских властителей — раджей — есть сейчас боевые слоны, только индийские земледельцы умеют пока выращивать хлопок… Только у индийцев существует закон, по которому крестьяне не смеют брать в руки оружие и не имеют никакого отношения к военным делам, а раджи, когда дерутся между собой, не имеют права топтать обработанную землю и опустошать возделанные поля… Мудрый закон, я бы сказал!
Мы подошли к старику и детям. У них шел урок.
— Когда великий бог-созидатель Брахма создал Вселенную, — говорил старик, — он решил сотворить людей, чтобы они охраняли Землю и способствовали ее процветанию. Из своих алых уст он создал жрецов — брахманов, которым поручил изучение священных книг, предсказание важнейших событий и принесение жертв за себя и за других людей. И так как он создал брахманов из лучшей части своего тела, он доверил им говорить от своего имени. И что понравится брахманам, надо им отдавать не жалея… Повтори!
Старик отдал приказание только мальчику. Мальчик повторил слово в слово. Старик продолжал:
— Из своих могучих рук Брахма сотворил воинов, чтобы они служили царю и охраняли его подданных… Из своих бедер он создал крестьян, ремесленников ростовщиков и торговцев… Наконец, из своих испачканных пылью и грязью стоп он создал слуг и рабов. Они называются шудры и произведены на свет лишь для того, чтобы обслуживать всех других… Повтори!
Выслушав мальчика, старик поднял палец:
— Из четырех частей своего тела Брахма создал четыре рода людей — четыре касты, каждую для чего-нибудь. И человек не может перейти при жизни из одной касты в другую нигде, никогда и ни при каких условиях. Для чего он предназначен, то и должен выполнять всю жизнь… Страшная кара уготована тому, кто посмеет уклониться от своих обязанностей… Когда он умрет, душа его переселится в тело человека низшей касты или воплотится в какое-нибудь мерзкое животное — в гиену или свинью. Зато душа праведника найдет свое воплощение в теле человека более высокой касты… Повтори!
Мальчик повторил. Девочка слушала, широко раскрыв глаза и беззвучно шевеля губами. Старик погладил ее по голове, похвалил мальчика и сказал:
— Смешав воедино вечные частицы главных божеств с частицами Света, Огня, Солнца, Луны и Воздуха, сотворил Брахма царя, чтобы он охранял порядок этого мира. Если бы царь не наказывал неустанно тех, кто должен быть наказан, мир был бы потрясен в своих основах и низшие взошли бы на место высших. Как пиявка, пчела и теленок едят свою пищу, так царь должен взимать налог со своих подданных… Когда царь сражается, он не обращается в бегство… Сражаясь с врагом, он не пользуется никаким вероломным оружием — ни ядовитыми стрелами, ни стрелами с зазубренными наконечниками, ни стрелами с наконечниками, раскаленными на огне… Он не убивает того, кто сдается в плен и, если враг упал с колесницы, он не вонзает копье в упавшего. Ни спящего, ни безоружного, ни тяжелораненого, ни больного не убивает царь, а дарует пощаду… Повтори!
Пока мальчик повторял, мы смотрели на битву. Увы!.. Даже с этого берега было видно, как там добивали раненых и потерпевший поражение раджа, словно заяц, улепетывал на своем слоне с поля боя, чтобы укрыться за кирпичными стенами видневшегося вдали города…
Закончив повторение, мальчик указал глазами на противоположный берег.
— Почему ты говоришь одно, а там происходит другое? — спросил он.
— Потому что некоторые раджи плохо учат свои уроки, — грустно ответил старик. — Но это ничего не значит… Настоящий человек всегда должен следовать законам чести и добродетели, а не поступать, как трусливый и злой шакал.
— Я тоже хочу что-нибудь повторить, — попросила девочка. — Скажи и мне.
Старик повернулся к ней, потеребил свою красную бороду и наставительно произнес:
— Женщину, которая совсем не рожает детей, муж может покинуть на восьмой год. Женщину, которая рожает только девочек, можно покинуть через одиннадцать лет. Но со сварливой женой можно развестись немедленно!.. Так записано в священных законах Ману. Повтори.
— Безобразие! — фыркнула Нкале. — Чему он учит ребенка!
Последние слова прозвучали уже в темноте — мы снова неслись куда-то…
— Поняли? — спросил Каген. — Нил — Междуречье — Инд… Далее — везде. Вот на чем она свихнулась, наша эмвешка!..
— Если ты прав, — сказал Александр Петрович, — осталось не так уж много. Долина Ганга и долина Хуанхэ.
— После чего из-под колпака будут извлечены наши высохшие, как мумии, хорошо сохранившиеся тела…
— Я слышал, что некоторым пророкам иногда здорово попадало, — сказал я. — Их побивали камнями.
— За ложные предсказания?
— За лишнюю болтовню!
— Не надо, мальчики, — сказала Нкале. — Пока мы живы, будем вести себя как настоящие исследователи. Как Ливингстон, как Седов или Роберт Скотт!.. Между прочим, вы заметили — во время высадок, когда происходит что-нибудь интересное, жажда мучит гораздо меньше… Заметили?
Догадка Кагена о пяти долинах очень заинтересовала нас. Теперь мы с нетерпением ждали следующей остановки — будет ли это Ганг?..
Во всяком случае, это была речная долина. С первого взгляда можно было увидеть, что осваивать ее приходилось труднее других. Тропические заросли начинались у самой воды и простирались по берегам на всем пространстве, которое мог охватить взор. Чтобы высвободить под посевы даже малую пядь этой земли, ее нужно было отвоевывать у джунглей — вырубать вековые деревья, выжигать кустарник. Буйная тропическая растительность беспрерывно вела ответное наступление на обработанные поля. К тростниковым хижинам небольшой деревни, возле которой мы оказались, вплотную подступали оплетенные лианами дебри…
Таймеры показывали 1226 год до нашей эры. Вечерело… Косые лучи заходящего солнца окрашивали в оранжевый цвет мутно-бурую гладь реки. Возвращающиеся с полей женщины несли на головах большие плоские корзины, наполненные свежими овощами. Мальчишки гнали на водопой могучих буйволов и одногорбых быков — зебу… Мужчины заканчивали работу в джунглях. У этих людей были уже настоящие железные топоры, которыми они рубили деревья. Над каждым деревом одновременно трудились три-четыре человека. Когда дерево было подрублено, к нему подводили работягу-слона, и он валил его, упираясь лбом или наваливаясь плечом на ствол. Другие слоны оттаскивали очищенные от ветвей бревна к реке и сталкивали их в воду, чтобы люди могли сплавлять их вниз по течению… На соседнем участке дымно выгорал кустарник… К берегу причаливали рыбачьи лодки…
— Ганг… Ганг… — закивал Александр Петрович, когда мы разбудили его. — Священная река… Индийцы считают, что она течет по небу, по земле и под землей… — Выдав нам эту скромную информацию, он тут же заснул опять.