Однако его люди вместо отдыха продолжили попытки войти в тайгу, и Марина устало двинулась к Сармату. Злата шла впереди, поддерживая ее за руку, но на узкой колее больше мешалась, чем помогала. Несколько раз Марина запнулась в глубоком снегу и с трудом сдерживала раздражение.
– Проблемы? – поинтересовалась она, добравшись до Сармата, но почти сразу поняла, в чем дело.
Тайга впереди оказалась непроходимой. Наемники делали несколько шагов и проваливались в снег по грудь. Некоторые из них пытались пробивать дорогу через снег даже при такой глубине, но быстро натыкались на скрытые в снежной толще кусты и молодые деревья. Пройти не удавалось нигде, и непрекращающийся сильный снегопад угрожал заживо засыпать копошащихся по грудь в снегу людей. Кто-то из наемников споткнулся обо что-то, невидимое под снегом, и упал. Его пришлось вытаскивать из снега при помощи веревки.
– А где же дорога?! – Злата ошарашенно смотрела на непроходимую тайгу. – Она же была здесь! По ней сюда ехали военные!
– Она там! – угрюмо ответил Сармат, указывая немного левее, где в тонущем под снегопадом лесу виднелся сплошной бурелом: – Бураном поломало деревья, дорогу завалило ломаным лесом и засыпало снегом. Теперь ее местоположение можно понять только приблизительно. Мы пробуем найти другой путь.
– Твою мать! – от кромки леса донесся бранный возглас, и Марина обернулась.
Кто-то из наемников, кажется, Варан, в очередной раз пытающийся нащупать дорогу по грудь в снегу, запнулся обо что-то, невидимое под снежной толщей, и упал, исчезая в глубоком сугробе. К нему на выручку бросился Ворон, если можно назвать словом «бросился» медленное продирание сквозь снежное месиво. Он добрался до того места, где глубина снега резко увеличивалась с «по пояс» до «по грудь» и остановился, торопливо отцепляя от пояса моток альпинистского троса.
– Варан! – крикнул он, размахиваясь мотком. – Держи канат!
Ворон забросил веревку в снежную яму, оставшуюся на месте Варана, и приготовился вытягивать напарника. Но тот продолжал негромко ругаться и не подавал сигнал готовности.
– Варан! – Ворон крикнул одновременно в голос и в гарнитуру рации. – Ты канат нашел? Тянуть?
– Подожди! – зашипело в эфире. – Нога запуталась в какой-то гадости… не могу выпутаться, снег глубокий, упереться некуда, руки проваливаются! Сейчас разгребу немно… ТВОЮ МАТЬ!!! – Варан неожиданно заорал.
– Варан! – выкрикнул Сармат, бросаясь к Ворону. – Что у тебя?! Прием!
– Тут Якут!!! – нервно завопил Варан, и его голова показалась из снежной ямы. – Сюда! Я нашел его! Это какая-то, мать вашу, тупая хрень!!! Сука, я найду тех, кто это сделал, и выпотрошу их еще круче! Ушлепки, мать вашу!!!
– Раскапываем! – рявкнул Сармат остальным, и наемники принялись прокапываться к яме.
Позади послышалось шуршание шагов человека, пробирающегося по глубокому снегу, и Марина испуганно обернулась. В сторону Сармата спешил Макс, неуклюже пытаясь удерживать равновесие связанными спереди руками.
– Куда?! – кто-то из наемников нагнал его и пинком повалил в снег. – Лежать!
– Я должен увидеть, что с ним! – заявил Смирнов, но получил второго пинка и замолчал.
– Вот же ссс… сучье! – злобно прошипел Сармат, и девушка перевела взгляд в его сторону.
Наемники, зло матерясь, разгребали снежную яму, в которую провалился Варан, и уже отчетливо было видно окоченевший человеческий труп, привязанный головой вниз к воткнутым в землю жердям, перекрещенным буквой «Х». Из одежды на нем были только утепленные подштанники, тело покрывали зияющие резаные раны, покрытые заледеневшими потеками крови, из вспоротого живота свисали вышвырнутые наружу внутренности. Вытекшая из перерезанного горла кровь залила обезображенное гримасой ужаса лицо, но выкаченные от жуткой боли раскосые глаза было видно даже через залепившую их ледяную корку.
– Его долго пытали, – хмуро процедил Варан, ударами автоматного приклада раскалывая заледеневшие кишки, в которых запуталась нога. – Резали живьем! Потом распяли и выпотрошили, чтобы умирал медленно. По концовке перерезали горло. Сволочи!
– Не по концовке. – Ворон, очищающий от ледяной корки лицо Якута, внимательно разглядывал тело. – Сначала голосовые связки надрезали. Чтобы кричать не мог.
Наемник, сбивший с ног Смирнова, злобно зарычал и обернулся к Максу, срывая с себя автомат.
– Ах ты мразь! – Он замахнулся оружием. – Это твои выблюдошные кореша сделали?! Убью гада!
Макс пытался что-то кричать в свое оправдание, но успел лишь сжаться в позу эмбриона, закрывая голову руками. Наемник с размаха ударил его прикладом по ребрам, и Смирнов хрипло вскрикнул. Охранник успел нанести несколько ударов, после чего внимательно наблюдавший за экзекуцией Сармат окриком заставил его прекратить.
– Пусть пока живет, – угрожающе процедил он. – Допросим его, как только выберемся. Вежливо!
Начальник охраны скользнул взглядом по Злате и ФСБ-шникам и остановился на следователе. Тот пытался заснять на смартфон обезображенный труп Якута, но никак не мог сделать это.
– Камера не работает, – недовольно поморщился он. – Не срабатывает при нажатии!
– У него в руке что-то есть! – раздался голос Ворона. – В кулаке зажато!
Все обернулись. Осматривающий труп Ворон пытался ножом разжать заледеневшие пальцы Якута, сжимающие что-то белое. Наконец, ему это удалось, и наемник вытянул из мертвого кулака белую кружевную тряпицу.
– Это трусы бабские! – опешил он, растягивая находку в руках.
Стоящая неподалеку от Марины Саида испуганно всхлипнула:
– Это трусики Аннеты! Это ее белье! Они были на ней вчера, я видела… – Она в ужасе прижала ладонь ко рту.
– Надо вытащить его отсюда! – заявил Ворон, стирая свежий снег с только что очищенного лица Якута. – Снегопад слишком сильный, нас сейчас засыплет в этой яме!
Наемники отцепили труп от жердей и принялись отрубать от тела торчащие наружу заледенелые внутренности. За спиной послышалось рвотное бульканье, и Марина оглянулась. Профессора Гольдберг рвало в сугробе на четвереньках. Девушка усмехнулась. Что, нервишки подводят? Да это вообще ничто в сравнении с тем, что пришлось пережить ей шесть лет назад! Но на этот раз она такого не допустит! Она получит заколку любой ценой, а после вырвется и отсюда, и из бесконечных кошмарных галлюцинаций!
Профессор прекратила блевать, вытерла лицо снегом и подошла к Марине, стараясь не смотреть на обезображенный труп, который наемники несли мимо.
– Это ужасно! – Гольдберг трясло, она была бледной, как окружающий снег. – Этот человек изнасиловал несчастную Аннету, а она помутилась рассудком от этого и жестоко расправилась с ним в ответ?! Это так?!
– Интересная версия, – хмуро оценила Злата, провожая глазами труп.
– Вы о чем? – Подошедший к Марине Сармат покосился на своих людей, осматривающих тайгу через тепловизор.
– Профессор считает, – объяснила Марина, – что Якут изнасиловал Аннету, та сошла с ума и убила его таким способом.
– Может быть… – негромко протянул начальник охраны, окидывая взглядом теряющуюся в густом снегопаде тайгу. – Но я в этом сомневаюсь. Зачем Якуту насиловать женщину, которая сама хочет от него секса… Подозреваю, что они уединились здесь ради этого. И их застали врасплох. Якут неплохой борец, пока он сопротивлялся, она убежала. Убийцы не рискнули пойти за ней в заполненный вооруженными профи лагерь и теперь ждут, когда мы пойдем через тайгу.
– Нет никаких убийц, – хрипло произнес Макс, болезненно прижимая локоть к правому боку. – Его убил монстр. Он всех так убивает. Если та женщина убежала, можете ее не искать. Монстр выгонит ее на вас, он так забавляется. Надо дождаться, когда прекратится снег, найти в небе птицу егеря и выйти из долины по ней как по ориентиру!
Сармат молча дослушал Смирнова и коротко кивнул охраняющему Макса наемнику. Тот жестким ударом вбил Смирнову в грудь тяжелый ботинок, и Макс закашлялся.
– Значит, в лесу нас ждет засада, – констатировал начальник охраны. – Скорее всего, волчьи ямы и прочие ловушки. Под снегом их не увидишь. Пока идет снег, в тайгу мы не пойдем. Да и потом не стоило бы. Есть другой выход: подняться на преобладающую высоту и попытаться вызвать помощь оттуда. Долина окружена сопками, если они блокируют радиосигнал, то с наиболее высокой вершины сигнал будет распространяться без препятствий.
– Здесь все сопки поросли тайгой, – произнесла Злата. – Подняться можно только на мраморную гору, где мы были вчера. И она выше всех. Наверняка на ее вершине нет никаких аномалий.
– Это действительно так! – поспешила поддержать ее Гольдберг, выслушав торопливый перевод Саиды. – Мы исследовали эти мраморные выработки через каждые сто метров! Гора абсолютно чиста, там нет никаких аномалий, и спутниковый телефон сможет легко отыскать спутник!
Саида принялась переводить Сармату ее слова, но Смирнов перебил ее:
– На пирамиду подниматься нельзя! Это его место! Мы только отдалимся от выхода, этого он и добивается! До егеря надо добираться через тайгу! Надо попытаться выбраться здесь!
Начальник охраны вновь посмотрел на охраняющего Макса наемника, и тот отвесил Смирнову еще одного пинка. Макс замолчал, и Сармат смерил его презрительным взглядом.
– Значит, в тайге точно засада. – Он повысил голос: – Возвращаемся! Идем на вершину мраморной горы и устанавливаем связь оттуда! Ворон! Оставь сюрприз на наших следах, вдруг кто-нибудь сильно захочет пойти за нами!
– Что будем делать с Якутом? – хмуро поинтересовался кто-то из наемников.
– Пока оставим здесь, – решил Сармат. – Засыплем снегом и установим ориентир. Когда придет помощь, заберем.
Через десять минут человеческая вереница потянулась обратно к центру долины. Вскоре идти стало легче. Мелкий, словно пыль, снегопад сыпал, не переставая, но в остальном вокруг стоял полный штиль. Марина ощущала, что с каждой пройденной сотней метров двигаться становилось все комфортнее, снежный покров мельчал, ближе к сопке снег оказался совсем не таким густым, и переставлять ноги стало значительно проще. К подножию мраморной горы удалось выйти довольно быстро, и Марина даже не успела устать. Ее опасения, что подъем в гору окажется настоящим мучением, тоже не оправдались. Несмотря на густой снегопад, тропа, ведущая к вершине, была хорошо заметна, потерять направление и сорваться в пропасть опасности не было. Тропу засыпало снегом всего лишь по колено, и идущие впереди наемники протаптывали в нем достаточно сносную колею. Передвигаться по ней было гораздо проще, чем продираться через густое и глубокое снежное месиво там, у кромки тайги. И самое главное: до сих пор Марина не видела ни одной тени среди деревьев или сгущающегося мрака в кустах. Это хороший знак. Шесть лет назад, когда она поднималась на эту сопку, волоча за собой сноуборд, монстр следил за ней, и зловещий мрак сгущался каждую минуту внутри каждой тени.