— Я вообще, знаешь ли, люблю беседовать с вашим братом… Ну, с теми, кто оттуда, — он вскинул глаза к потолку. — С теми, конечно, кто успевает сюда добраться. И кого мои ребята оставляют в живых. Нам здесь лишние рты ни к чему, сам понимаешь…
— Да уж, могу себе представить.
— В этом лагере нас чуть меньше двух сотен. И каждый при деле. Кто посильнее, охотниками становится. Дичи здесь хватает — и той, что по скалам ползает, и… той, что сверху сбрасывают. Ну а тех, кто для охоты не годится, для другого держим… — Он опять мерзко захихикал. — Хотя я вижу, тебе это не грозит. Мориса ты грохнул?
Я кивнул. Нет смысла отпираться.
— А узкоглазого оставил. Пожалел, что ли?
— Надо же было дорогу к лагерю узнать.
— Ах, да. Понятно, понятно… — закивал он, да так увлекся, что добрые полминуты качал головой, как китайский болванчик.
— За что тебя сюда?
— За особые заслуги, — скривился я. Джамал в ответ захихикал, будто я невесть как сострил.
— Да вы все… особенно заслуженные. Мэри мою видел?
Я кивнул.
— Недавно здесь. С полгода всего. Не баба — сказка. А там… — он снова вскинул глаза к потолку. — С полсотни мужиков замочила. Перекрывает девчонку, знаешь ли. Мы с ней когда милуемся, я ей тесак к горлу приставляю. А то как-то раз зазевался, и… — он опять, уже совершенно не к месту, захихикал, на этот раз надолго.
Да-а, мне понадобится терпение. Просто чертова уйма терпения.
Джамал наконец утих. Привстав, ухватил последний кусок мяса с жаровни. Пошарил в груде тряпья, что служит ему ложем, выудив оттуда объемистый цилиндрический сосуд из потемневшей от времени жести.
— Выпьешь?
Я пожал плечами, еще не решив толком, стоит ли соглашаться, а он уже достал две жестяные кружки и щедро плеснул в каждую какой-то резко пахнущей белесой жидкости.
— Забористая штука. Но ты, как я погляжу, парень крепкий. Держи.
Я взял свою кружку, осторожно нюхнул содержимое. А, была не была…
Спирта в напитке, пожалуй, градусов восемьдесят. Глотку изрядно обожгло, затем горячая волна покатилась к желудку и там разлилась, постепенно наполняя все тело. Я с трудом удержался от того, чтобы растянуться прямо здесь, на каменном полу, и отключиться.
— Ну и пойло… — пробормотал я, заглядывая в опустевшую кружку. А ведь еще недавно меня потчевали настоящим земным виски и коктейлями из теллурианских вин. Кажется, целая вечность уже прошла…
Джамал наблюдал за мной с явной насмешкой.
— Ишь, как тебя… Ничего, с непривычки бывает. Еще?
Я помотал головой.
— А я, пожалуй, не откажусь… — Он плеснул себе еще, выпил залпом и блаженно закрыл глаза.
Помолчали. Не знаю, сколько. Пожалуй, я уже начал помаленьку отключаться. Потом уродец снова заговорил, и голос его доносился будто из-под земли:
— Классная все-таки штука… Изо мха гоним. Видишь белый осадок? В нем-то самый смак и есть. Иногда такие глюки словить можно — загляденье просто…
Я усмехнулся, тщетно пытаясь сфокусироваться на его лице. Перед глазами все плыло — уж не знаю, от усталости ли или от выпитого.
— Нравишься ты мне… как тебя там… Грэг, — вдруг сказал Джамал. — Думаю, мы поладим.
— Ну обрадовал, — не очень-то учтиво отозвался я. Впрочем, я сейчас не в том состоянии, чтобы контролировать интонации.
— Я тоже рад, — осклабился он. — Но вот что я тебе скажу… Забудь о том, кем ты был там. И не вздумай корчить из себя крутого парня. В два счета кишки выпустят — уж поверь мне. Так что не цапайся ни с кем без надобности. Это первое.
Он замолк, видимо, ожидая моего ответа. Я кивнул.
— Отлично. Второе. Я здесь — бог. Прежде чем что-то сделать, спрашивай у меня. Уйдешь из лагеря без спросу, завалишь кого-нибудь из своих, вздумаешь добычу сам делить… — он сделал многозначительную паузу. — Я быстро забуду, что ты мне нравишься. Убью.
— Силенок-то хватит? — криво усмехнулся я. Спохватился, но поздно. Не в том я сейчас положении, чтобы задирать главаря шайки самых отъявленных головорезов, собранных со всей галактики.
— Более чем, — ответил он, ничуть не разозлившись. Во взгляде его, наоборот, промелькнуло что-то вроде насмешки.
— Ну и третье. Твоя капсула.
— Ну?
— Мне передали твою историю… Для тебя будет лучше, если все окажется так, как ты рассказал. Потому что, если ты просто вздумал присвоить запасы с капсулы… Здесь этого не любят, понятно?
— Куда уж понятнее…
Джамал потянулся — медленно, с явственно слышимым хрустом. Зевнул.
— Ладно, вали. Переночуешь в одной из моих пещер. В общую тебе пока лучше не соваться. Мэри тебя проводит. Мэри!!!
Девица, успевшая обрядиться в какие-то лохмотья, появилась неожиданно, будто из-под земли.
— Проводи-ка Грэга в дальнюю норку. Пусть отоспится.
Та молча кивнула и взглянула на меня сквозь паутину спутанных грязных волос. Мне снова бросился в глаза широкий браслет у нее на запястье.
Я поднялся и, чуть пошатываясь, отправился вслед за замарашкой в один из боковых проходов. Джамал окликнул меня напоследок.
— Еще одно, Грэг… Скорее всего, Джо предъявит тебе счет за братана. Не сам, конечно, — кишка тонка. Вместе с остальными ребятами Ханса.
— Ну, и?
— Разрешаю тебе действовать по обстоятельствам, — ощерился он и снова захихикал.
Его смех еще долго звучал у меня за спиной. Передо мной же маячил едва различимый во тьме силуэт Мэри. Ее браслет то и дело вспыхивал голубоватыми огоньками. Я достал из кармашка пеленгатор, бросил взгляд на дисплей. Впрочем, все и так уже ясно…
Она привела меня в крохотную сырую пещерку с ворохом какого-то тряпья на полу. Буркнула низким, хрипловатым голосом:
— Здесь.
Обернулась было, чтобы уйти, но я схватил ее за запястье.
— Откуда это у тебя?
— Нашла.
— Где?
— Где нашла — там уже нет. Отпусти! — Она дернулась, до крови расцарапав мне руку. Пришлось выпустить. Девица тут же юркнула в темный лаз, напоследок обдав меня злобным взглядом.
Я рухнул на кучу воняющего потом и плесенью тряпья и какое-то время валялся, бездумно пялясь в низкий потолок, на котором плясали тусклые отблески догорающего факела. Когда огонь окончательно погас, я и сам провалился в сон.
Хотя, если честно, предпочел бы умереть.
14
Самые страшные кошмары — те, что с пробуждением только начинаются…
Проснулся резко, будто в плечо кто толкнул. Какое-то время провалялся, таращась во тьму единственным глазом. Не видно ни зги, только в дальнем краю пещеры маячит какой-то отблеск — похоже, от факела из бокового лаза. Духотища — дышать нечем. Местная атмосфера и так кислородом небогата, а уж здесь, в этих лишенных вентиляции норах…
Я потер лицо ладонью, размазывая по щекам капли пота. Сел, прислонившись спиной к стене. Мокрый шершавый камень приятно холодит горящий после вчерашнего затылок. Кожу на плече — там, где на него попали брызги от плевка «летуна», — щиплет, как от кислоты. Хотя, почему «как»…
Кряхтя, я подтянул к себе колени, охватил их руками и так, скорчившись, просидел довольно долго. Тот Грэг Нортон, каким меня знали до каторги, наверняка бесновался бы сейчас: рычал, бросался на стены, проклиная тех недоносков, по вине которых здесь оказался. Наверняка бы вырвался в общую пещеру и, дав волю гневу, пошел крошить всех в капусту, пока кто-нибудь из местных не оказался бы чуть сноровистей и не поставил бы окончательную, жирнющую точку в этом рассказе. Но меня охватило какое-то странное оцепенение. Не то что идти — рукой шевельнуть не хотелось. Только мысли бешено вертелись в голове, как рой злющих пчел.
Тысяча черепогрызов!! Ведь ты даже не подумал об этом, Грэг! Ладно Кроуэлл. Старикан, похоже, давно выжил из ума. Ладно Ковальски с Вэйлом — эти болваны делают только то, что им босс прикажет. Но ты-то мог предположить, что браслет с девчонки просто-напросто сняли?! Может, в первые же дни. Может, уже с мертвой. Так что все, старина. Это конец. Ты сгниешь на этой проклятой планете!!
Подожди, подожди, Грэг, не пори горячку… Не могла же девица исчезнуть бесследно, верно? Тем более такая, как Диана. Убивать ее ни к чему. Живой она представляет куда большую ценность. Да чего уж там — здесь любая особь женского пола представляет собой неимоверную ценность.
К тому же она ведь была не одна, а Зотов, если верить рассказам Вэйла, парень не промах. Наверняка у него хватило бы пороху справиться со всем этим сбродом.
Но где их теперь искать? Пеленгатор — бесполезная игрушка. Средств связи здесь никаких… Попробовать расспросить местных? Только вот как это сделать, не вызывая подозрений?
Что ж, Грэг, придется пошевелить мозгами.
Прямо передо мной вдруг полыхнуло пламя зажигалки. Еще миг — и оно перекинулось на факел — обрезок трубы с намотанным на нее сухим мхом, щедро пропитанным горючкой.
Прищурив заслезившийся от копоти глаз, я разглядел держащего факел Джамала. В очередной раз кольнула уязвленная гордость. Проклятье, как он смог подобраться так незаметно?! Грэг, да соберись ты, в конце концов! Тоже мне, вояка…
— Дрыхнешь? — спросил Джамал.
Я помотал головой.
— Ну тогда вали наружу. Пусть здесь проветрится немного… — Он покосился на едва теплящееся пламя факела, дожирающее последние крохи кислорода.
Я поднялся и вслед за ним нырнул в узкий лаз. Поплутав по извилистым проходам, мы выбрались в уже знакомую мне пещеру с жаровней. Я сразу увидел сложенные на полу вещи — мой огнестрел, рюкзак, бластер.
— Вещички можешь забрать. За сохранность, правда, не ручаюсь, — хихикнул Джамал. Пройдя в глубь пещеры, он плюхнулся в свою кучу тряпья. В руках у него будто сама собой появилась вчерашняя емкость с самогоном.
Интересно, он вообще когда-нибудь вылезает из этого своего логова?
Я поднял изрядно полегчавший рюкзак, заглянул внутрь. Да уж… Из провианта — только пара брикетов. Хорошо хоть боеприпасов оставили почти половину. Проверил винтовку, бластер, пояс с гранатами… Точнее, с лямками для гранат. Чертыхнулся.