Да, всё в порядке. Паренёк усатый надеялся на что-то и совсем не зря. Мне он нравится. И знак внимания – такую вещь хотел отдать, молодец, понравилось мне как он трепыхается.
А колбаса блевотная. Я уже жалею, что напросилась. Как бы выкинуть незаметно? Твою ж мать…, если я и правда с голоду ласты клею, выкину – заподозрят ещё, убивать придётся их. А что-то уже не хочется мне этих парнишек валить. Они поджарые конечно, крепкие, словно их Зона потрепала, но по поведению видно, что просто готовились они к походу сюда. Зона их ещё не пробовала. Люблю таких. Может в том и дело? Может мне просто хочется попробовать таких вот недомерков, первее Зоны? Не знаю, не знаю. Всё может быть - это ведь Зона.
-Мы туда идём. – Длинный показал рукой, и я смотрю…, зря как оказывается.
Рюкзак падает на землю, я не успеваю и пикнуть, как что-то огромной силы, поднимает меня за шиворот. Ноги висят в воздухе. Хватаю ножи – их уже нет. Уранчик упал в снег, пистолет в руках длинного. Суки…, я выворачиваю голову – старичок, это он меня дер…
Ебббать…, рукав плаща задрался. Рука там не старческая совсем – кожа изувечена, словно ожогом и мышцы как у псевдогиганта. А лицо это улыбающееся, эта мордочка лисья, блять! Я же знаю, кто это, теперь я вспомнила – это ж Излом! Какого хрена творится? Излом среди сталкеров?
-Ваха, ты так больше не шути. – Говорит длинный, а я от шока отойти не могу. Излом. Мать твою – излом среди сталкеров. И он вёл себя и говорил как человек обычный!
-Я нэ шутил. – Буркнул Ваха, покручивая ус. – Харошый жэнщына. Красывый.
-У тебя акцент пробился опять.
-Да? – Ваха хмыкнул и ответил. – Волнуюсь эээ. Такой красывый…, эх…, я ыё хачу.
-Отбой дай на ту сторону. – Он показал рукой на холмы, с которых я спустилась.
Ваха кивнул, достал из-за пазухи маленький экран – на нём видно холм и нас, вижу вот фигурку, повисшую в руке Излома – я это значит…, что за хрень творится?
-Ээээ, - говорит Ваха, нажав на что-то на воротнике. – Атбой да? Поймалы ыё. Сейчас грабыть будэм.
-Я там глянул, - доносится из воротника голос и треск, словно из рации, - одна она была, на холме чисто. Пацаны, грабить только, если что. Ебать босс запрещает, в курсе да?
-Вах, я ы так знаю, да?
-Да-да, заебал чурбан тупой.
-Аууу!!! – Завыл Ваха, хватаясь за нож. – Ышак! Я в банда был кагда твой жопа, мама тряпка мыл, твой папа жопа ремень бил, что б твой жопа в штаны нэ срал! Да я тэбе очко на лента порэжу!
-Пошёл в пизду, таджик недоделанный.
-Ууууу!!! Зарэжу!!!
-Осади брат. – Длинный положил ему руку на плечо и взбешённый взгляд Вахи, остановился на мне. А я как кусок Жгучего Пуха на ветке, в руке Излома повисла, офанарев совершенно.
-Эй! – Повысил голос длинный, а Ваха мне молнию расстёгивает на комбезе, и груди мнёт двумя руками, ушлёпок и улыбка до ушей. – Ваха, ты чё погнал? Нищий Валдиса натравит, мы ж все трое опиздюлимся по самые помидоры. Осади в натуре!
-Ыбать не буду, вах! Щупать буду. Сматры какой пэрсик! Вах!
Щупать. Ага. «Ыбать» - ты у меня сука со сломанной челюстью месяц «ыбаться» будешь!
Хватаюсь двумя руками за руку Излома…, блять излом, это ж пиздец…, похер, гнев клокочет, через край уже – часа через два я б и не против была б, что б этот паренёк меня пощупал, есть в нём что-то…, но блять вот так? Напрягаем спинку, лопатки, а теперь лови козлина!
-Ыыыыы!
Свалился как подрубленный. Руку не отпускаем, спину не расслабляем, ноги резко вниз и сразу вверх – излом или нет, а когда всё тело вверх летит по дуге и дальше, даже ему пальцы выломает.
Так и есть, отпустил, скривив лицо. Не упав на землю, коленом в затылок. Хрюкнул и свалился. Подхватываю автомат и направляю длинному в морду. Побледнел. Всего на мгновение. И сразу ощерился хищно – он не успел и пикнуть, как оба его спутника на земле, сам он не успел схватить пушку, как ствол ему в лоб смотрит…, так почему улыбается?
-Жила, я её ебану или вы там подружитесь как-то? – Слышу из воротника плаща длинного.
-Детка, не стреляй. Я чисто отвечу и побакланим. Фирштейн в натуре?
-Похуй. Если что, третий глаз захуячу.
-Базар вокзал детка, ща всё будет в шоколаде. – Длинный медленно прикоснулся к вороту, а у меня по спине пот течёт – экранчик тот в руках у Вахи, с видом холмов – в лесу камера. Наверное, на том дереве, что левее холма стоит вторая. С каждой стороны, в снегу по одному выблядку со снайперскими винтовками. Вокруг всё вытоптано – так истоптать нельзя, если краткий привал организовали. Они тут пасутся уже давно. И цепочка следов из леса, если приглядеться – её оставили утром, а то и вчера вечером. Они тут цирк устраивают с самого утра! Ну, пиздец…, развели меня как лохушку сопливую…
Ну, хоть верно я иду, туда пришла, где-то рядом этот их долбанный Нищий пасётся.
-Не стреляй. Мы тут допиздимся. Баба нормальная, отпустим с миром.
-Уверен? Я тут в прицел смотрю у неё и костюмчик реальный и ствол не хилый. Да и в рюкзачке не пирожки. Может ебанём? Пырканулась же - босс леща не пропишет.
-Не брат, тут другой случай. Ща всё объясним, и пускай чешет куда хочет.
-Ну как хочешь. Я в схрон пошуршал. Если что кричи, гы-гы. – Не успел смех стихнуть, он добавил. – Кстати, передай ей там – титьки отпад. Отвечаю. У меня аж встал.
Скриплю зубами, но опустить ствол и застегнуть комбез не могу – нужно этого козла держать на прицеле. А он ворот отпустил, смотрит на меня с улыбкой и глаза блестят. Причём смотрит не на всю меня, а только туда, где у меня «отпад». Урод бля…, не отрывая взгляда, он заговорил.
-Изя, ты как?
-Нормально. – Отвечает Излом, садясь в снег. Я краем глаза посмотрела – он уже пришёл в себя. Точно излом. Я треснула так, что человек ещё неделю на обе ноги хромать будет, а этот уже как новенький. – Баба, хули там, чё она ударит? А у меня башка крепкая.
Ну-ну, я верю типа.
-Ты в курсе, что это излом?
-Кто? – Не въезжает Жила.
-Вот этот рыжий – это блять излом, мутант. Какого он с вами трётся? И почему до сих пор не сожрал? Вы тоже мутанты что ли? Или он ручной?
Минуту молчал, ошарашено моргая. Излом странно краснеет и прячет глаза. А затем Жила рассмеялся. И этот ублюдок мутантский тоже ржёт какого-то хрена.
-Изя с гальваником схлестнулся. – Поясняет он мне. – Погнули пальцы. Перетёрли рамс. Изя за базар не ответил, и Гальваник его наказал, гы. Теперь Изя почти как Излом. Это да, похож реально. Но извини Мурка, ты ошиблась, Изя чисто еврейский мальчик…
-Я славянин. – Возмущённо отвечает излом, а у меня шарики за ролики ехать начинают. – Полное имя Изяслав. Не еврей я, я вообще русский.
-А кто эту тему с новичками придумал?
-Ну, я…, так холодно же в снегу по сугробам ныкаться, вот я и…
-Умный ты значит, да?
-Ну да. – Соглашается излом, неуверенно кивая головой.
-Ну вот. – Разводит руками Жила. – А говоришь не еврей.
-Ну, допустим. – Отвечаю им…, может и правда? Я после Гальваника как-то выживших не встречала. Может там людей так пожевать, что они такими становятся? Не знаю даже…
-Ваха, живой?
Усач неразборчиво что-то ответил, челюсть двумя руками держит. Я непроизвольно ощериваюсь в улыбке – коленом зарядила, по полной. Удивительно, что он вообще не вырубился. Заметил улыбку, смотрит как на химеру, глаза горят бешенством.
-Вколи обезболивающее. – Советует излом, бешеный взгляд Вахи, переключается с меня на него. Знаками показывает, что бы тот заткнулся, что он уже вколол и что-то ещё показывает, кажется, он, таким образом, его куда-то далеко посылает. Излом позеленел и, ворча что-то, отвернулся…, теперь и этот сучонок на грудь мне пялится. Не удержалась, глянула вниз. Дааа…, комбез аж до трусов расстегнули, вот-вот на землю свалится. Сейчас вообще в одном нижнем останусь посреди полей. А тут блин холодно. Уже дрожать начинаю.
-Пушку брось на снег. – Говорю Жиле, тот делает неприличное движение бровями, подмигивает и бросает автомат на снег. Двумя пальцами вытаскивает пистолет и туда же. Я опускаю автомат, быстро застёгиваю молнию и снова пушку на него наставляю.
-А зря. – Урод конченый… - Глаз отдыхал, знаешь ли. Короче Мура так…
-Я Кошка.
-Кисонька, короче, слушай.
И говорить начал. Я как бы к их боссу, а они - бандиты, такие ведь убьют, и труп изнасилуют, у них, вообще, тормозов нет, и законы Зоны, они смутно понимают. А он говорит, причём такое, что я чуть автомат не роняю. Нет, с этим порядок – эти тоже не понимают Зону. Но как-то по-своему.
Он, бандит этот, мне предлагает к ним на огонёк – в банду вступить, если приткнуться негде или проституцией подзаработать, если захочется. Или всё сразу – тоже, говорит, счастливы будем.
А сейчас отпускает он меня с миром и желает удачи.
-Вы вообще бандиты или где? – Не смогла я удержаться от такого вопроса.
-Мы бандиты. – Пожал плечами Жила. – Иногда сталкеры, по праздникам наёмники. А что такого? Ты Мура, пардон, Кисонька, бабёнка ладная, я пять минут тебя знаю – уже влюбился. Пацаны лучшие арты тебе сливать будут за поебаться вечерком. У нас с этим строго, Валдис лично приглядывает. Он типа зам у Папы. Так что не стремайся, на цепь и дрючить, кто когда захочет, никто не будет. Мы ж в натуре пацаны реальные, а не пидорасы штопанные. Будешь в шоколаде жить, уходить сама не захочешь. – Помолчал и снова заговорил. – И с пушкой обращаешься нормально и ластами неплохо машешь, вон Вахе как табло поправила, гы.
-Жыла ты ышак! – Прошипел Ваха и выпучил глаза – больно говорить, когда челюсть сломана, даже если в венах обезболивающий препарат циркулирует.
-Так что Кисонька, тебе в любом качестве будем рады. Нам такие люди нужны.
-Я подумаю. – И блять понимаю, что не вру. Я ведь и, правда, подумаю. Ну а что? В бандитах я ещё не была. Вдруг это моё? Части тел добывать, да в одиночку шататься, оно конечно, сподручнее, но ведь я не пробовала, откуда мне знать? Охотиться я люблю, а ведь бандиты занимаются тем же самым, только добыча у них – сталкеры и их пожитки. Может, втянусь даже. Насчёт вещей более плотских – идите лесом. Я таким не увлекаюсь…, хотя, когда под боком с десяток мужиков и вечерок уныл, да пуст, при таком богатом выборе, оно всё как-то веселее будет.