Сделав пару кувырков, я остановился и, прямо лежа на спине, направил чародин на своего обидчика и не целясь нажал на спусковой крючок. Пуля с характерным хлопком вылетела из ствола и угодила стоявшей в двух метрах от меня твари в бок. На удивление, здесь также было жарко, но отсутствовал дым и было все отчетливо видно. Поэтому я прекрасно разглядел, как туловище твари взорвалось ошметками плоти, разлетающимися во все стороны. Развалившись пополам, тварь рухнула на землю, секунду подергалась и затихла.
Да, пуля, разогнавшаяся до нескольких километров в секунду, — страшная вещь в плане обладания кинетической энергии. Не зря на космических кораблях защите от микрометеоритов уделяется особое внимание. Угодив в тело твари, пуля высвободила всю приобретенную энергию, результат чего я сейчас и наблюдал. Я, конечно, знал об убойной силе подобного оружия, но на живом существе наблюдал впервые.
Проведя ладонью по лицу, чтобы хоть частично снять то, что на меня попало, я перевернулся набок и хотел встать, но обнаружил, что левая рука плохо слушается. Беглый осмотр не выявил никаких видимых повреждений, наверное, эта тварь отсушила ее во время удара.
Наконец с помощью нехитрых акробатических приемов я все же поднялся и бросил взгляд на существо, которое так напугало местных. Короткое худощавое тело, из которого торчат длинные мощные конечности. Вместо привычных собачьих, или волчьих, или на край медвежьих лап — пятипалая ладонь с серповидными когтями. Длинная горизонтальная шея, на которой сидит уродливая широкая голова. Пасть усеяна острыми зубами без клыков и, казалось, открывающаяся у самых ушей, которые торчат вертикально вверх. Судя по длине конечностей, существо должно быть не меньше полутора метра ростом. Но самое примечательное, что эта тварь абсолютно лысая, с кожей красновато-синеватого оттенка.
Меня аж передернуло от вида такого хищника, уж сильно непривычен он был моему глазу. Но сейчас мне было не до изучения этого образца природы, поэтому я начал крутиться на месте. Повсюду был только огонь, но в метрах десяти от меня оказалось пять человек, сбившихся в кучу: трое мужчин, девушка и ребенок лет десяти. Они сидели на земле и таращились на меня безумными от страха глазами. Кроме этого, вокруг их компании виднелись следы волочения. Идеальная огненная ловушка, а внутри на шведском столе слегка подрумяненный, но еще живой деликатес, — похоже, эта тварь уже успела кого-то сожрать. Несмотря на это, я почувствовал облегчение, так как одним из деликатесов оказалась Аньярой.
— Идти можете? — крикнул я и сделал шаг в их сторону.
Но вместо ответа вся пятерка начала пятиться от меня. Сначала я подумал, что выгляжу не очень после меткого выстрела, и небезосновательно. Мало того что я был весь испачкан кровью, а кое где висели куски, так еще все это уже успело запечься и от меня шел легкий дымок. В общем, типичный представитель преисподней, все в духе местных.
Но потом услышал за спиной жуткое клокотание и резко обернулся. Честно говоря, я и сам сделал пару шагов назад, потому что зрелище было не для слабонервных. В метрах пяти от меня огненная стена разошлась, и через эту щель медленно заходила точно такая же тварь, какую я прикончил минутой ранее. И теперь я отчетливо видел, почему ее назвали огнегривом.
В том месте, где обычно у животных грива, по всей длине шеи горел огонь. Правда, он не касался плоти, как тот, что я видел у Варани. Я впервые наблюдал здесь животных, которые способны управлять огнем, обычно это либо воздух, либо электричество. Теперь мне стало ясно, кто тот добродетель, который устроил весь этот пожар.
Тварь скалилась, а из ее пасти медленно капала тягучая слюна. Я взглянул на свой чародин, вспомнил, что он не заряжен, и в который раз пообещал себе сделать его многозарядным. Потому что перезарядить его я не мог, даже если бы хотел, — левая рука вообще не слушалась. Но тварь приближалась, и нужно было что-то предпринять. Вспомнив о втором чародине, который нес с собой, я прошелся взглядом по земле и обнаружил его лежащим в метре впереди.
Недолго думая, выронил свой чародин и резко дернулся за лежащим на земле. Ухватив его за приклад, я подался назад, падая на пятую точку, и в этот момент тварь прыгнула. По ушам ударил хлопок, и пуля угодила огнегриву прямо в грудину, оборвав жизнь и этой твари. Правда, пришлось спихивать с себя долетевшую до меня тушу, и никто не спешил мне помочь. Благо я успел прикрыться щитом, что немного облегчило задачу.
Когда наконец выполз из-под мертвого огнегрива, то в голове всплыли слова рядового, у которого я забрал чародин, насчет стаи. И, понимая, что двое существ — это еще не стая, бросил чародин к скучившейся компании и подобрал второй. За пять шагов добежал до моих спасаемых и, повернувшись боком и стараясь не смотреть на Аньяру, затараторил, глядя на одного из мужчин:
— Возьми мешочек с пояса!
Но тот сидел неподвижно, будто не понимал, что я от него хочу. Тогда я пнул его и повторил:
— Возьми мешочек с пояса, а то оставлю здесь!
На этот раз мотивация оказалась действенной, и мужчина все же взял мешочек.
— Вытащи оттуда пулю. Вот, все правильно, а теперь вложи ее вот сюда.
Я повернул к нему чародин приемником и наблюдал, как тот с опаской вкладывает в него пулю.
— Отлично, а теперь возьми этот, — я пнул чародин, лежащий на земле, — и сделай то же самое.
На этот раз мужчина выполнил действие с первого раза и трясущейся рукой протянул чародин мне.
— Нет, — покачал я головой и показал висящую со щитом руку, — подашь мне, когда я скажу, а сам вставишь пулю в тот, что я дам, понял?
Мужчина кивнул и прижал ружье к груди, а я обвел всех пятерых взглядом, остановившись на миг на Аньяре. Вытер рукавом пот с лица, подмигнул и сказал:
— Все будет хорошо.
Твари словно дожидались этого, и прямо на моих глазах стена огня разошлась, и внутрь нашей ловушки стала протискиваться жуткая морда. Расстояние было мизерным, поэтому я не целясь вскинул ружье и нажал на спуск. В тот же миг голова огнегрива взорвалась, как арбуз, а я бросил разряженный чародин мужчине под ноги и крикнул:
— Давай!
В этот момент послышалось клокотание с другой стороны. Выстрел!
— Давай!
Снова разворот. Выстрел!
— Давай!
Я сбился со счета, сколько тварей положил, но, когда в очередной раз крикнул: «Давай!», мужчина не подал мне чародин, а вместо этого с бледным лицом потряс перевернутым мешочком, демонстрируя, что зарядов больше нет. «Ну вот и все, не дождусь я спасательной команды», — промелькнула в голове мысль, и, выронив бесполезное оружие, я вытащил обычный железный нож, которым разве что можно поковыряться огнегриву в зубах.
Как раз показалась очередная тварь, и, закрыв собой людей, я вытянул свой ножичек вперед и приготовился к последней схватке. Сделав пригласительный жест лезвием, крикнул:
— Ну давай, иди сюда!
Но тварь вдруг отступила назад, и в этот момент подул ветер. В разряженной атмосфере стало тяжело дышать, но и огонь начал опадать, а дым улетучиваться вверх. Видимость значительно улучшилась, и я увидел, как около трех десятков огнегривов метаются между деревьев из стороны в сторону, не решаясь к нам приблизиться. Я с удивлением посмотрел на свой ножичек и неожиданно услышал за спиной голос Когтя:
— Приготовиться!
Я обернулся и обнаружил в метрах двадцати от себя плотную шеренгу подростков, которые держали чародины на изготовку, спереди же их прикрывали обычные мужики с деревянными копьями.
— Да чтоб меня, это же классическая линия пехоты! — пробормотал я пораженно.
Догадаться, что произойдет дальше, было не трудно, и с криком «Ложись!» я рухнул на людей, прижимая их к земле.
— Огонь! — услышал я команду Когтя и следом за ней следующую: — Перезаряжай!
Сразу же упало восемь огнегривов, а остальные заметались еще быстрее, не собираясь сдаваться, но через мгновение я снова услышал:
— Огонь! Перезаряжай!
Минуты две продолжалось это истребление, пока не упала последняя тварь, а я почувствовал, как меня кто-то дергает за плечо.
— Живой, княже? — спросил Воледар.
Я перевернулся на спину и, глядя ему в глаза, с улыбкой сказал:
— Где-то я это уже слышал…
После чего свет в глазах потускнел, и я отключился.
На небе проносились красноватого оттенка облака, а под ними на холме стояли братья Христовы. Их одежда горела, и языки пламени облизывали им лица, но они словно не замечали этого. Сотни слуг Господа продолжали охранять ковчеги, не сдвигаясь с места. Но и Святыни были объяты синим пламенем, возвышаясь над всеми, словно маяки.
Вспышка! Все вокруг замерцало, и на том же холме остались обугленные остовы, вокруг которых лежали сотни горсток пепла. Через мгновение налетел сильный ветер, подхвативший пепел и поднимая его в воздух. Казалось, что черная взвесь праха поднимается до самых небес.
Вспышка! Горящий город, на улицах черные фигуры людей, стоящие на коленях и молящиеся Господу. Снова тот же ветер принялся постепенно стачивать эти фигуры, унося частички куда-то за стены города.
Вспышка! Черный прямоугольный тоннель, бесконечный, ему нет конца и края. Он идет по этому тоннелю, касаясь руками светящихся символов.
Вспышка! Голубая сфера, вокруг которой абсолютная темнота. Она пульсирует и издает звук, будто мощный поток воздуха проносится в ущелье. Он пытается сопротивляться, но сфера сильнее, и он приближается к ней все быстрее и быстрее. Куда не посмотри, всюду голубоватый свет. Вспышка!
Он вдруг почувствовал, что лежит на спине, укрытый каким-то тряпьем. Слышались хорошо узнаваемые звуки леса и еще что-то бурно обсуждающие приглушенные голоса. «Где я?» — подумал он и открыл глаза. Точнее попытался открыть оба глаза, но свет увидел лишь один.
С трудом сдержавшись от желания потрогать невидящий глаз, он обвел пространство другим. Потолок и стены тканевые, и все это удерживают деревянные жерди. «Палатка», — подумал он и слегка повернул голову, что тут же отдалось болью в висках. Он зажмурился, пережидая приступ, а затем снова открыл глаз.