Сергей посмотрел на часы, встроенные в панель:
— У нас еще больше шести часов. Попробуем возможности автомашины? Честно признаться, в нашем мире мне такой красавицы не заиметь.
— Почему? — поинтересовалась Ирина. С вашими- то возможностями!
— У нас установки несколько иные на это. Личные авто если и выпускают, то в основном электромобили, а они гораздо меньше и с более слабыми двигателями. Подобные авто дарят только в подарки, в качестве поощрения. Это как раз тот случай, когда вы хотя бы внешне, но выглядите довольно привлекательно.
— А ты не лишен объективности? Это очень хорошо тебя характеризует. Что ж, заводи, прокатимся по Москве.
— Значит, из Москвы в Москву. Очень хорошо! Ну что ж, давай сравним.
«КАМРИ» мчалась по Волоколамскому шоссе по направлению к центру. Водитель умело вел авто, своевременно перестраиваясь из полосы в полосу. Спидометр отматывал километры столичной дороги.
— А ты замечательно водишь автомобиль! Откуда такая практика, Сереж?
Он улыбнулся:
— Расскажу, тебе можно. У нас в институте был целый предмет по военно-морской практике спецподразделений. Причем он был на всех курсах, вплоть до самого окончания. Скажу тебе честно — очень серьезная подготовка, хорошо, что ты не увидишь ее в деле, это тебе ни к чему.
— Вот оно что? Значит, морской спецназ? Что ж, нашим легче.
— Почему это вашим легче? — насторожился Сергей.
— Да потому, что я буду прикрывать собой эту девочку, а ты будешь прикрывать меня, — решительно отрезала она. И пожалуйста, не спорь со мной, по-другому
в этом случае не будет. Или мы вместе победим, или умрем вместе.
Он смотрел на нее, не скрывая восхищения! С виду такая хрупкая, тонкая и нежная и такая сильная внут ренне! Совершенно не думая спорить, Сергей только спросил:
— А ты всегда будешь такая категоричная? Как же быть с уважением главы семьи?
Звонкий ручеек слетел с ее маленьких губ:
— Как только перелопатим это испытание и перейдем в ваше измерение, уважение главе семьи гарантируется без каких-либо оговорок.
Он кивнул головой:
— Принимается.
Время за разговором летело быстро, как быстро менялись пейзажи видов Москвы. Волоколамское шоссе перешло в Ленинградский проспект, и машина вылетела на Тверскую улицу.
— Странно все это наблюдать. Читаешь вывески: написано одно, а ты знаешь, что здесь совсем другое. Вот этот дом, смотри, — Сергей показал на здание из белого кирпича. — Он стоит у нас, это он, но улица называется имени Горького, а здесь Тверская!
— Мне вообще все это трудно понять, я просто больше верю тебе на слово, чем понимаю мозгом. Это вообще очень трудно осмыслить! Вот смотри, идут люди, едут машины, течет жизнь — это понятно. Но получается, что именно здесь же идут другие люди, едут другие машины — течет другая жизнь? Просто она нам сейчас недоступна, как и наша — той, другой. Может быть, вам, мужчинам, это легче понимается, вы в большинстве своем левополушарные, ваше мышление основано на логике. А мы, женщины, больше склонны к чувствам и интуиции, мы мыслим правым полушарием, поэтому эти чисто логические умозаключения нам труднодоступны.
«Ого, — подумал он про себя. — Да она, верно, прекрасный психолог! Это, в общем-то, хорошо, легче будет ей у нас приспособиться. Эх, только бы тоннель выдержал! Прошу тебя, Пречистая, заступись перед Господом», — Сергей три раза перекрестился.
— Сереж, ты сейчас крестился, по всему видно, ты серьезно веришь в Бога. Но как же это у вас уживается вместе: вера и коммунистическая идеология? Нам здесь все уши продули, что это несовместимые понятия.
Он усмехнулся и посмотрел на нее снисходительно:
— В вашей стране произошел контрреволюционный переворот, и упоминаемый тобою постулат суть идеологический пропагандистский штамп, применяемый для оболванивания широких масс, не больше. В действительности мир устроен не так, как вы думаете. Вера — это относится к мировоззрению, и у нас православие возведено в ранг государственной религии. Наш СССР — это, прежде всего, православная страна. Политические же установки той или иной партии — это уже относится к путям решения возникающих задач. Это вторичная исполнительная производная. Кстати, если тебе это будет интересно, то я не состою в ВКП (б), у которой большинство в Верховном Совете народных депутатов — высшем органе власти страны. Я как в институте вступил в Социалистическую партию Советского Союза, так и верен ей неотступно, как бы меня не склоняли.
Часть 12
— А что, оказывалось давление?
— Вызывали в ЦК ВКП (б), убеждали. Левченко вызывал и то же внушал, но я не поддался. И ты знаешь? Отступились. Думаю, это следствие очень зрелого государства и развитой демократии.
— А Левченко — это командир твоего корабля?
— Да, Владимир Евгеньевич — очень сильный и преданный стране мужик. Такого не свернешь.
— Но раз и он отступился, значит, ты пользуешься очень большим уважением на самом верху? — эти слова Ира произнесла, взвешивая каждое слово.
— Наверное, ты права, иначе бы меня не послали на это задание.
Так, за разговорами, они выехали на Бульварное кольцо, недалеко уже был кремль — его уже было видно.
— Давай оставим машину и сходим на Красную площадь? — предложил Сергей.
— Давай сходим, а как же машина? У нас ее могут и угнать.
— Угнать? — удивился он. — Так милиция в раз найдет, зачем угонять-то?
— Ты не все знаешь о нас и о нашей милиции. Кстати, у нас она называется полицией. Никто машину и искать-то не будет, они своими делами все там заняты.
— Ну и дела! Хорошо, что предупредила. Тогда охрану поручим «Умнице», — он открыл дипломат. — Я сейчас закрою автомобиль, а ты скачаешь и видоизменишь код так, чтобы никто не подобрал, затем заблокируешь брелок и возьмешь электронику под контроль ,поставь внешние помехи, — после этих команд он закрыл дверь. — Теперь можно гулять спокойно.
Они прошлись вдоль кремлевской стены и вышли на Красную площадь. Сергей с любопытством разглядывал мавзолей В. И. Ленина, могилу И. В. Сталина, долго вглядывался в лицо памятника:
— Вот это действительно трудно осознать! Здесь ведь лежит «Учитель», памятник с его скульптурой, могилы других советских руководителей, а власть находится не у их почитателей? У нас в это никто не поверит, скажи кому — на улице засмеют.
Когда они стали возвращаться, Сергей лег на брусчатку и, прислонив к ней ухо, стал прислушиваться:
— Нет, не слыхать еще Красной Армии, — сыронизировал он. — Это какой-то фантазм для меня, совершенно не приемлемая обстановка, я никогда не смогу смириться и воспринять это. То, что я вижу, суть абсолютный эволюционный нонсенс.
Она тихо взяла его за руку и успокоила...
Вновь они мчались по заполненным улицам и проспектам Москвы, возвращаясь в больницу, где лежала Лида Садовская. Время пролетело незаметно, и нужно было успеть подготовиться. Заехали в квартиру к Ирине, где Сергей принял душ и отдохнул немного. Когда время стало подходить, он встал, сделал основательную зарядку. Впервые Ира наблюдала подготовку к схватке военно-морского профи, зрелище было впечатляющее: казалось, он не знал устали, а мышцы рук и ног напрягались и приобретали металлический оттенок, отрабатывались удары левых и правых рук и ног. Это был и бокс, и кик-боксинг одновременно.
Наконец подготовка была завершена, он оделся и подошел к ней:
— Я готов, трогаем потихоньку.
Ира всем телом прижалась к нему, и он почувствовал, как она дрожит.
— Что ты, глупенькая, не бойся. Ты думаешь, со мной что случится? Не думай так, все будет нормально! Пойми, я не прощу после себе, если брошу девчушку на растерзание этим дефективным садистам и извращенцам. А ты наберись храбрости, ты ведь у меня сильная, не так ли? Ты должна верить мне и не бояться ничего.
Она согласно качала головой, а сама вытирала рукой вдруг хлынувшие из глаз слезы...
Вновь дорога, больница, подъем на лифте на четвертый этаж и, наконец, палата... Сергей внимательно осмотрел помещение и попросил находившийся там медперсонал передвинуть кровать с больной прямо к противоположной стене. У двери на столик он поставил монитор с изображениями от телекамер. Сходил в соседние палаты и убедился, что спецназовцы лежали на кроватях под видом больных, под одеялами у них были АКМы.
По его просьбе Садовский распорядился весь медперсонал, видевший приготовления, запереть в отдельную комнату и изъять мобильные телефоны. Когда подготовка была закончена, Сергей подошел к генералу:
— Прошу Вас, сохраняйте выдержку. Вы военный человек, если ворветесь без моего сигнала — все погубите. Нужно обязательно взять его живым, иначе вся банда заляжет, и вы не сможете ее потом выловить. — Как Вы нравитесь мне! Настолько жаль, что я не имею возможности знать, кто Вы, — проговорил с сожалением генерал.
— Потерпите, уже немного осталось, — улыбнулся Сергей.
Садовский, тяжело вздохнув, вышел.
Прошла программа «Время» по первому каналу телевидения, где объявили: «Дочь известного генерала ФСБ, фамилия не называлась, была связана и в бессознательном состоянии сброшена в реку неизвестными лицами. По счастливой случайности, она осталась жива, но находится в состоянии комы. Полиция ведет расследование. Просьба всех, что-то знающих об этом, позвонить по телефонам...»
Далее была показана палата реанимации и Лидия Садовская с закрытыми глазами, над которой хлопотали врачи.
Сергей по достоинству оценил этот ход генерала:
— «Молодец он, правильно сообразил! Что ж, пора ожидать гостей». Сидя за монитором, он контролировал оба крыла коридора, периодически посматривая в сторону больной. Ира была рядом с ней и не давала впасть ей в истерику:
— Лежи спокойно с закрытыми глазами, сейчас ты нам можешь помочь только этим. Другого пути у тебя нет. Ты должна перебороть свою слабость.
Потянулись томительные минуты и часы ожидания... Напряжение достигло своего предела. Вдруг Сергей поднял правую руку вверх: