ом, может увеличить вероятность агрессивного поведения. Перенос возбуждения от одной ситуации к другой оказывается наиболее вероятным, когда индивид не осознает, что у него сохраняется некоторое возбуждение от предыдущей ситуации в новой ситуации, не связанной с первой.
Агрессивное вождение
Агрессивное вождение, или дорожная агрессия, хорошо иллюстрирует рассмотренную выше теорию переноса возбуждения. Агрессивное вождение определяется как такое поведение, когда рассерженный, нетерпеливый или возбужденный автомобилист намеренно причиняет вред или убивает или же пытается причинить вред или убить другого автомобилиста, пассажира или прохожего в результате происшедшего во время движения спора, ссоры, перебранки (Mizell, 1995). Дорожная ярость — другой термин, обозначающий агрессивное вождение. Этим термином обозначаются крайние акты агрессии, являющиеся прямым результатом ссоры между водителями (Joint, 1995). В последние годы агрессивное вождение, или дорожная ярость, приобретает все большие масштабы и становится все более опасным феноменом. Как можно заключить из имеющихся отчетов за 1996 год, в Вашингтоне и его окрестностях агрессивные водители представляли даже большую угрозу для других водителей, чем водители в состоянии алкогольного опьянения. По имеющимся оценкам, ежегодно в среднем свыше 1500 мужчин, женщин и детей получают увечья или погибают в результате агрессивного вождения или дорожной ярости.
Исследования показывают, что большинство агрессивных водителей — это молодые мужчины с криминальным прошлым или такие, у которых имеются проблемы с наркотиками или алкоголем (Mizell, 1995). Однако агрессивные водители встречаются среди представителей любых социальных групп, независимо от социально-экономического уровня или рода занятий. Также и знаменитости не являются исключением. «В Калифорнии обладатель „Оскара“ Джек Николсон решил, что водитель „Мерседеса“ его „подрезал“. Пятидесятисемилетний актер вышел в момент остановки на красный свет из машины и нанес битой для гольфа несколько ударов по лобовому стеклу и крыше „Мерседеса“» (Mizell, 1995, р. 5).
Обычно агрессивные водители используют огнестрельное оружие (37 %) или в качестве оружия — свой собственный автомобиль (35 %). В качестве оружия применяются также монтировки, ручки от домкрата, бейсбольные биты, защитные пульверизаторы, кулаки и ноги. Mizell (1995, р. 8) пишет: «Хотя событие, спровоцировавшее инцидент, может быть тривиальным, в любом случае существует некоторый „резервуар“ гнева, враждебности или фрустрации, которые „выплескиваются“ под его воздействием». Однажды водитель подвергся атаке из-за того, что не смог выключить противоугонную сигнализацию на своем взятом напрокат джипе.
Семейные скандалы также часто являются причиной агрессивного вождения, когда взбешенные супруги или любовники разряжают свой гнев на автостраде. Не являются редкими случаи, когда в состоянии гнева водители используют свой автомобиль, атакуя стражей порядка и их машины. Гендерные различия в агрессивном вождении не столь значительны, как можно было бы ожидать. По данным одного обзора, 54 % женщин признавались в агрессивном вождении, в то время как у мужчин эта цифра составила 64 % (Joint, 1995). В этом обзоре по сообщениям респондентов наиболее частым проявлением дорожной ярости было несоблюдение дистанции (то, что называется «висеть на хвосте») — 62 %. Следующими по частоте проявления были: ослепленные светом фар (59 %), непристойные жесты (48 %), намеренное загораживание проезда (21 %) и словесные оскорбления (16 %).
Причиной дорожной ярости чаще всего оказывается неправильное понимание происходящего одним из водителей и восприятие и интерпретация его поведения другим водителем как агрессивного, аверсивного или направленного лично против него. По всей видимости, главным фактором, определяющим дорожную ярость, является фрустрация, порождающая эмоциональное возбуждение, которое нарушает нормальные процессы когнитивного регулирования поведения. В большинстве случаев дорожной ярости агрессивный водитель находится в состоянии уже сформировавшейся готовности к агрессивным или насильственным действиям, обусловленной каким-то инцидентом, случившимся до того, как водитель оказался за рулем автомобиля. Ссора с любовницей, неприятности на работе, финансовые трудности и множество других предшествующих событий могли вызвать состояние возбуждения. Стимулом, который «запускает» агрессивное поведение, как мог бы аргументировать Берковиц, согласно своей когнитивно-неоассоциативной модели, является раздражающее поведение другого водителя. Доступным оружием является собственный автомобиль. Таким образом, имеются в наличии необходимые компоненты для «запуска» агрессивного поведения: негативный аффект и соответствующий стимул.
Социальное научение
Почему некоторые люди в состоянии фрустрации ведут себя агрессивно, в то время как другие изменяют свою тактику, замыкаются в себе или как будто бы сохраняют спокойствие. Главным фактором, определяющим эти различия, является опыт предшествующего научения. Человек — существо, необычайно способное к научению, и сохраняет усвоенные паттерны поведения, даже если они были усвоены случайно. Этот процесс научения начинается в раннем детстве. Дети усваивают многие формы поведения, просто наблюдая за действиями родителей и других авторитетных лиц в своем окружении, т. е. посредством процесса, который мы назвали моделированием, или обсервационным наблюдением. Таким образом, различные паттерны поведения часто усваиваются ребенком через моделирование, или подражание другим людям, реальным лицам из своего окружения или воображаемым персонажам (Bandura, 1973а). Действительно, имеющиеся исследования показывают, что с наибольшей эффективностью научение агрессии происходит при условиях, когда ребенок: 1) имеет много возможностей наблюдения агрессии, 2) получает подкрепление за его или ее собственную агрессию или 3) часто оказывается объектом агрессии (Huesman, 1988).
Вообразим себе, что отец Гарри возвращается домой после жаркого дня, в течение которого ему не удалось достичь каких-либо заметных успехов (фрустрация). В почтовом ящике он находит официальное письмо из ИНС. Он вскрывает конверт, быть может, мысленно уже произнося пока еще не слишком крепкие ругательства, и узнает, что ИНС подозревает его в обмане правительства на несколько сотен долларов, хотя ему прекрасно известно, что никакого обмана он не совершал (следующая фрустрация). Его приглашают на аудиторскую проверку (еще одна фрустрация). Прочитав об этом, он бьет кулаком по столу и кричит: «Черт бы побрал!» или выкрикивает что-нибудь более колоритное и пинает ближайший стул (как раз настолько сильно, чтобы не повредить свою ногу, ибо научился, что можно сделать себе больно, из опыта прошлых подобных эпизодов). Отец не знал, что все это наблюдал его сынишка Гарри. Несколько часов спустя, когда рушится башня из кубиков, малыш стучит кулаком, пинает стул и выкрикивает: «Черт бы побрал!»
Когда имитативное поведение ребенка подкрепляется или вознаграждается похвалой или одобрением, исходящим от авторитетных людей, вероятность того, что подобное поведение будет повторяться в дальнейшем, увеличивается. Есть подтверждения тому, что в Америке родители (сознательно или не отдавая себе в том отчета) поощряют или подкрепляют агрессивное поведение своих детей, особенно сыновей. Например, поведение Гарри могло бы быть подкреплено, если бы отец или мать обратили на него свое внимание: «Каков герой, а!» или просто засмеялись — в следующий раз пинок мог бы получить не стул, а, скажем, кошка. В нашем обществе немало таких «Гарри», от которых ожидают или которых вознаграждают за агрессивное поведение. Дети научаются тому, что те, кто агрессивен и при этом достигает успеха, часто получает вознаграждение в виде статуса, престижа, более привлекательных игрушек или материальных благ.
Бандура выделяет три основных типа моделей: члены семьи, члены субкультуры и символические модели, демонстрируемые масс-медиа. Члены семьи, особенно родители, могут быть весьма влиятельными моделями до начала ранней юности. Начиная с ранней юности, модели из числа сверстников обычно становятся доминирующими. Не приходится удивляться, что чаще всего агрессия наблюдается в сообществах и группах, которые изобилуют агрессивными моделями, а способность самоутверждаться посредством драки рассматривается как весьма ценное качество (Bandura, 1989; Joint, 1968; Wolfgang & Ferracuti, 1967).
Масс-медиа, включая телевидение, кино, журналы, газеты и книги, изобилуют символическими моделями. Телевидение буквально заполняет жизнь ребенка, даже совсем маленького, и демонстрирует сотни потенциально мощных агрессивных и совершающих насильственные действия моделей в самых разных формах, начиная от утренних субботних мультфильмов и кончая порнофильмами по кабельному телевидению. Вопрос о том, насколько велико влияние этих моделей на детей, вызывает много дискуссий, и мы к нему еще вернемся дальше в этой главе.
Поскольку родители являются сильно действующими моделями, есть все основания ожидать, что у агрессивных или антисоциальных родителей такими же будут дети — агрессивными или антисоциальными. В классическом исследовании Сирса, Маккоби и Левина (Sears, Maccoby & Levin, 1957) интервьюировали 400 матерей детей детсадовского возраста на предмет применяемых ими методов дисциплинирования, их отношения к агрессивности детей и выражению детьми агрессивности по отношению к сверстникам, братьям, сестрам и родителям. Одним из главных выводов, сделанных на основании этого исследования, был вывод о том, что физические наказания, применяемые родителями, связаны с агрессивностью детей. Эта связь была особенно выраженной в тех случаях, когда физические методы дисциплинирования применялись наряду с высокой нетерпимостью в отношении проявляемой детьми агрессивности. Полученные в этом исследовании результаты подтверждаются данными других исследователей, которые показали, что дошкольники играли более агрессивно, когда за ними наблюдал попустительствующий взрослый, по сравнению с теми детьми, за игрой которых никто из взрослых не наблюдал (Siegel