Предполагаемая криволинейная зависимость агрессии от температуры
Имеющиеся данные также показывают, что в регионах с более жарким климатом совершается больше преступлений, связанных с насилием, таких как убийства, изнасилования, различные нападения, уличные беспорядки и жестокое обращение с женами. На основе обзора исследований, посвященных зависимости насильственных действий от температуры, Андерсон (Anderson, 1989) делает вывод о том, что, несомненно, существует выраженная связь между высокой температурой и насильственными преступлениями. Саймон Фильд (Field, 1992, р. 340) пишет следующее:
«Помимо возраста и гендера трудно найти какой-либо другой фактор, который бы столь же устойчиво коррелировал с насильственной преступностью. Этому вопросу уделяется мало внимания в криминологической литературе. Это связано, видимо, с тем, что мысль о том, что высокая температура может индуцировать криминальное поведение, воспринимается как проявление устаревшего, все сводящего к влияниям среды детерминизма и, следовательно, не может достаточно легко вписываться в современную социологическую теорию. Все же каковы бы ни были причины, имеющиеся свидетельства настолько весомы, что вопрос заслуживает серьезного изучения».
Однако хотя описанная зависимость проявляется вполне четко, она имеет, по-видимому, весьма сложный характер. Например, при условии высоких температур люди могут чаще принимать алкогольные напитки. Таким образом, скорее именно алкоголь может сыграть решающую роль в совершении насильственных действий, а не высокая температура воздуха сама по себе. Фильд (Field, 1992) предполагает, что связь насилия с температурой может быть обусловлена большей доступностью жертв, которые, спасаясь от жары, покидают свои дома и отправляются куда-нибудь, где попрохладнее, например в парки развлечений и отдыха.
Фильд (Field, 1992) расширяет рамки гипотезы о зависимости насильственных преступлений от температуры, включая в круг исследования также и преступления против собственности (кражи со взломом, воровство, ограбление и пр.) В своем исследовании Фильд рассмотрел данные статистики по погоде и преступлениям в Англии и Уэльсе за 40-летний период, уделив особое внимание подробным ежемесячным сведениям за десятилетие 1977–1987 годов. Помимо сведений о температуре он включил в свой анализ данные о дождливой и солнечной погоде, ибо дождь часто называют другом полицейских, поскольку в дождливую погоду как потенциальные жертвы, так и преступники без особой надобности не стремятся покидать свои жилища и выбираться на улицы. Результаты показали устойчивую и статистически значимую связь между температурой и большей частью видов преступлений, но не выявили связи между преступлениями и дождливой или солнечной погодой. Конкретно высокие температуры коррелировали с большей частотой совершаемых преступлений. Фильд (Field, 1992, р. 347) делает вывод: «…эти данные представляют убедительные свидетельства того, что превалирующие температуры влияют на уровень большей части видов совершаемых преступлений в Англии и Уэльсе». Далее Фильд утверждает, что «…данные не могут быть полностью объяснены с помощью гипотезы о влиянии температуры на агрессию, поскольку необъяснимыми остались бы данные о преступлениях против собственности» (р. 348), следовательно, линейная гипотеза, предложенная Андерсоном и другими, не дает адекватного объяснения тем данным, которые свидетельствуют о значительно более сложном характере связей, чем это предполагалось вначале. Быть может, температура влияет на насильственное поведение прямо, а на другие типы преступлений косвенным путем, через воздействие на социальное поведение. То есть температура влияет на преступления против собственности через воздействие на рутинные виды активности. В жаркую погоду, например, семьи отправляются на пляжи, оставляя свои дома более доступными для взломщиков и подвергая себя риску быть ограбленными или обворованными.
Связь агрессии с другими средовыми факторами, такими как, например, шум, загрязнение воздуха и даже эротически возбуждающие стимулы, представляет относительно новую область исследований. В связи с фактором загрязнения воздуха, например, некоторые исследования показывают, что воздействие сигаретного дыма делает людей более агрессивными (Jones & Bodat, 1978). Некоторые люди становятся более агрессивными, даже если в помещении не накурено, а просто кто-то курит поблизости от них (Zillmann, Baron & Tamborini, 1981). Другие исследователи сообщают о том, что неприятные запахи также провоцируют враждебное, агрессивное поведение. Имеются также некоторые свидетельства, говорящие о том, что громкие, неожиданные или непонятные шумы могут активизировать агрессивные тенденции. Например, Конечни (Konecni, 1975) нашел, что рассерженные субъекты в условиях громкого или непонятного шума становятся более агрессивными по сравнению с рассерженными людьми в условиях слабого и привычного шума. По-видимому, дополнительное возбуждение, вызванное шумом, суммируется с возбуждением, которое было продуцировано гневом, уже ощущаемым субъектом. Это увеличение уровня возбуждения, как можно предполагать, провоцирует агрессивное поведение.
Влияние эротических стимулов на агрессию и насилие, и особенно на сексуальные преступления, является важной темой, которая привлекла большое внимание исследователей в последние годы.
Влияние масс-медиа
98 % американских семей имеют, по крайней мере, один телевизионный приемник (Американская психологическая ассоциация, 1993). К шестнадцати годам среднестатистический ребенок уже провел перед экраном телевизора больше времени, чем в школьном классе, и, вероятно, успел посмотреть свыше тринадцати тысяч сцен убийства (Walter & Malamud, 1975).
Четыре сцены насилия, демонстрируемые на экранах телевидения, приходятся на одну сцену, изображающую выражение чувств любви и нежности. Проводившееся в течение трех лет (1994–1997) четырьмя университетами исследование насилия, демонстрируемого американским телевидением, выявило, что 90 % телевизионных фильмов включают сцены насилия. Было обнаружено, что чаще всего насилие изображается в фильмах, идущих по подписному телевидению (85 % по ведущему каналу и 59 % по основному), в то время как меньше сцен насилия демонстрируется в программах PBS (18 %). В течение трех лет исследования почти 40 % сцен насилия, показываемых по телевидению, инициировались «хорошими» персонажами, которые, по всей вероятности, воспринимаются как аттрактивные ролевые модели. 67 % программ изображали насилие в юмористическом контексте. В общем, исследование показало, что в большинстве случаев сцены насилия производят сильнейшее впечатление, а долгосрочные негативные последствия насильственного поведения изображаются весьма редко. Почти все сцены насилия не содержат ни сожаления о содеянном, ни критической оценки, ни наказания, ни эмоциональных реакций преступников. В общем, как выяснилось, процент телевизионных программ, содержащих сцены насилия, остался неизменным за трехлетний период, в течение которого проводилось исследование. По одной из имеющихся оценок, среднестатистический американский ребенок ко времени достижения юношеского возраста успевает посмотреть по телевидению более ста тысяч эпизодов насилия и около двадцати тысяч убийств (Myers, 1996).
В другом обзоре было обнаружено, что в сводках новостей репортажи о насилии против женщин и детей используются не для воспитательных целей, а скорее для того, чтобы впечатлять и развлекать (НМА, 1990). Что касается предпочитаемых видеоигр, то оказалось, что наибольшей популярностью пользуются «фэнтези»-игры с насилием и другие «человеческие» игры с насилием (Funk & Buchman, 1996). В этом же исследовании было установлено, что число девочек, играющих в игры с насилием, равняется числу мальчиков. Излюбленными играми девочек чаще оказываются «фэнтези»-игры, в то время как мальчики предпочитают «человеческие» игры с насилием.
Не приходится удивляться тому, что многих тревожит насилие, представляемое в масс-медиа, у многих вызывает беспокойство и озабоченность и что у многих социальных ученых вызывает большой интерес его возможная связь с насилием в нашем обществе. Вопрос о влиянии насилия, демонстрируемого посредством масс-медиа, на уровень реального насилия в обществе был в центре внимания нескольких общественных комиссий и докладов, целью которых было повлиять на социальную политику (Wood, Wond & Chachcre, 1991). В общем, результаты многочисленных экспериментальных исследований показали, что насилие, демонстрируемое на телеэкранах, оказывает особенно большое влияние на частоту и тип агрессивного поведения взрослых и некоторых детей, особенно детей с повышенной восприимчивостью. Связь между насилием, демонстрируемым на телеэкранах, и реальной агрессией оказывается особенно выраженной в случаях подростков, которые идентифицируют себя с агрессивными персонажами, которых они видят по телевидению, и детей с трудностями в отношениях со сверстниками (Eron & Huesman, 1986). Помимо прочего, существует, по-видимому, также и корреляция между насилием, изображаемым в печатной продукции, включая порнографическую литературу, и реальными преступлениями с применением насилия. Однако исследователи на данный момент не установили причинной связи. Фридман (Freedman, 1988, р. 158), например, напоминает о том, что имеющиеся эмпирические данные не могут служить достаточным доказательством причинной связи между насилием на телеэкранах и реальной агрессией. Давайте рассмотрим некоторые исследования более подробно.
В классическом исследовании Бандуры (Bandura, 1965) 66 детей дошкольного возраста, разделенные на группы, смотрели один из трех пятиминутных фильмов. В каждом из фильмов взрослый мужчина вел себя крайне агрессивно, атакуя физически и словесно большую надувную куклу Бо-Бо. В одной группе дети наблюдали, как этот человек за свое агрессивное поведение получил вознаграждение в виде сладостей и лимонада. Дети второй группы были свидетелями того, как агрессор за свое поведение подвергался наказаниям, физическим и словесным. Третья группа наблюдала ситуацию, в которой модель не получала ни наказания, ни вознаграждения.