Убийцы-садисты обычно душат жертву, очевидно потому, что этот способ убийства обеспечивает полный контроль над ней. Убийство с помощью огнестрельного оружия является слишком быстрым и банальным. Довольно часто преступник глумится над трупом жертвы. Преступник обычно храпит личные предметы, принадлежавшие жертвам (предметы нижнего белья, туфли, драгоценности, водительские права). Многие сексуальные садисты ведут протоколы своих преступлений в форме записей, рисунков или фотографий (Dietz et al., 1990). Нередко преступники хранят аудио- или видеозаписи мучений жертвы, таким образом они могут освежать в памяти картины преступлений в перерывах между убийствами.
Бриттен (Brittain, 1970), британский психиатр, считает, что садистские убийцы обычно насторожены, держатся обособленно, спокойны и учтивы. Они редко сердятся. Они имеют немного друзей и предпочитают уединенные занятия, например чтение и слушание музыки. Согласно Бриттену, они обычно интересуются оккультизмом, черной магией, оборотнями, вампирами и разного рода триллерами как в печатном виде, так и в электронных средствах информации. Дуглас и его коллеги (Douglas et al., 1992) сообщают, что эти преступники в своих домах часто держат предметы, связанные с темами секса или насилия, в частности порнографическую литературу и видеофильмы, инструменты для пыток и детективные журналы. Эти авторы пишут, что преступники могут собирать коллекции огнестрельного оружия, полицейской формы, знаков различия и материалов, имеющих отношение к деятельности правоохранительной системы. Они часто демонстрируют сильное тяготение к объектам, которые имеют для них сексуальное значение, дамским туфлям, сумочкам, чулкам и дамскому белью.
Характерно, что убийцы-садисты — это мужчины в возрасте около тридцати пяти лет. Они часто имеют богатый опыт совершения преступлений, хотя необязательно в сексуальной сфере (Douglas et al., 1992). Согласно клиническим данным, из всех типов убийц сексуальные садисты наиболее склонны к совершению новых убийств (Lunde, 1976; Brittain, 1970). Кроме того, каждое последующее убийство становится для них все более простым делом. Они предпочитают те виды занятости, которые не требуют высокой квалификации, и вообще имеют небогатый трудовой стаж. На момент совершения преступления приблизительно половина из них состоят в браке, многие имеют детей (Dietz et al., 1990; Douglas et al., 1992). Эти лица становятся опасными в тех ситуациях, в которых страдает их чувство собственного достоинства, например когда над ними посмеется женщина, подшутят знакомые или их понизят в должности или уволят с работы.
Бриттен (Brittain, 1970) отмечает, что после ареста убийцы-садисты продолжают сохранять спокойствие и не выказывают раскаяния. Они могут даже с определенным удовольствием описывать подробности своего преступления. Создается впечатление, что они купаются в лучах внимания, которое им уделяют; их нередко можно видеть улыбающимися перед теле- и фотокамерами. Они взволновали мир и могут даже считать, что оставили свой след в истории.
Дженкинс (Jenkins, 1988) приводит некоторые важные замечания относительно того, что случается с серийными убийцами, которые попадают в заключение. Почти всегда они делают попытку защиты ссылкой на невменяемость или на неспособность нести ответственность за свои деяния, но эта попытка им очень редко удается. Общественность в Англии, Канаде и Соединенных Штатах, как правило, очень неохотно соглашается признавать невменяемость чрезвычайно опасных преступников, особенно массовых или серийных убийц.
Подведем итоги: большинство наших знаний о серийных убийцах основано на клинических наблюдениях, исследовательских отчетах и свидетельствах разных людей. Часть материалов сенсационна, чрезмерно драматична и напоминает содержание бульварных изданий. С другой стороны, многое из клинического и исследовательского материала является вполне ожидаемым и относительно непротиворечивым и значительно помогает нашему пониманию серийного преступника. Тем не менее наши знания о серийных убийцах могли бы быть существенно шире, если бы мы могли иметь больше количественных данных, таких, какие мы находим в обширных систематических информационных бюллетенях и аналитической информации. Однако поскольку серийные убийства происходят существенно реже, чем другие преступления против личности, собрать достоверную статистику для более полного анализа в настоящее время просто невозможно.
Массовые убийства
Особенностям психики массовых убийц было посвящено на удивление мало исследований, особенно по сравнению с тем вниманием, которое традиционно уделяется серийным убийцам. Возможно, это обусловлено тем, что массовые убийства не столь иитригующи и таинственны, как серийные убийства, хотя тоже наводят ужас на публику. Кроме того, массовые убийства случаются быстро и непредсказуемо, без предупреждения, поэтому и преступникам обычно удается довести дело до конца. Личность преступника, как правило, известна, и его жизнь часто обрывается на месте преступления.
В этом разделе мы не будем рассматривать массовые убийства на идеологической или политической почве, например террористические акты, поскольку мотивы и особенности этих совершаемых по всему миру преступлений кардинально иные. Вместо этого мы сосредоточимся на том, что ФБР называет классическими массовыми убийствами. К сожалению, мы не можем уделить сколько-нибудь серьезное внимание семейным массовым убийствам, поскольку не располагаем достаточным количеством детальных и систематических исследований по этому вопросу.
Классические массовые убийства
Массовые убийцы — это чаще всего разочаровавшиеся в жизни, озлобленные люди, мучающиеся от чувства беспомощности. Им, как правило, от тридцати пяти до сорока пяти лет, и они уверены, что едва ли смогут улучшить свою жизнь. Их личная жизнь не отвечает их стандартам, и многие из них перенесли какую-либо трагическую или очень значимую для них потерю, например потерю любимой работы. Так, тридцатипятилетний Джордж Хеннард, который въехал на своем «Форде» в зеркальную стеклянную витрину кафетерия Льюби в Киллине, в штате Техас, и застрелил двадцать два посетителя, до этого потерял очень важную для него работу на торговом флоте.
Массовые убийства обычно тщательно планируются, иногда в течение очень длительного периода времени. Например, 2 ноября 1991 года Лу Ган, бывший студент Университета штата Айова, устроил охоту на шестерых профессоров, которых он считал виновными в том, что они не дали ему получить награду в 1000 долларов за его докторскую диссертацию. За десять минут он сумел убить пятерых из шести профессоров и затем покончил с собой. До совершения убийства Лу написал пять разных писем, в которых детально изложил свои планы. Точно так же и Хеннард, очевидно, планировал свое нападение в течение многих месяцев, изучая даже документальные видеофильмы о предыдущих массовых убийствах.
Кроме того, жертвы, которых выбирают массовые убийцы, как правило, либо как-то символически связаны с источником их несчастья (например, их работой), либо это люди, которых преступники ненавидят, поскольку считают виновниками своих неудач. Джордж Хеннард, например, всю жизнь ненавидел женщин; он знал, что кафетерий Льюби во время завтрака обычно ими полон. Хеннард переходил от одной жертвы к другой, выбирая преимущественно женщин, и методично стрелял каждой жертве в голову с небольшого расстояния, выкрикивая «шлюха». Из двадцати двух погибших в тот день четырнадцать были женщины. Марк Лепайн спокойно ходил по территории Технической школы Монреальского университета с полуавтоматической винтовкой и искал женщин, чтобы убить их. В одном классе он прокричал, что хочет убивать именно женщин. Он убивал женщин и при этом кричал: «Вы все сборище феминисток!» В тот день он сумел убить четырнадцать женщин и ранил еще тринадцать человек (четверо из них мужчины), после чего покончил с собой. В его кармане было письмо самоубийцы на трех страницах, в котором он жаловался, что феминистки всегда мешали ему жить. Джеймс Оливер Хьюберти, который совершил убийство в «Макдоналдсе», выбрал ресторан быстрого питания в городке, населенном преимущественно испаноамериканцами (Сан-Исидро), потому что, очевидно, ненавидел испанцев и детей.
Зачастую массовые убийцы проявляют сильный интерес к огнестрельному оружию, особенно к полуавтоматическому, с помощью которого можно убить много людей за короткий промежуток времени. Значительный рост числа жертв, который наблюдался в последних случаях массовых убийств, в значительной степени был обусловлен доступностью скорострельного полуавтоматического или автоматического оружия. Кроме того, массовые убийцы обычно намереваются и сами погибнуть на месте совершения преступления, — либо покончив с собой, либо в перестрелке с полицией.
Как правило, массовые убийцы — это социально изолированные, живущие уединенно люди, которые не имеют устойчивых социальных связей и друзей. Их изоляция, вероятно, во многом обусловлена активной неприязнью со стороны тех людей, которые уже сталкивались с неадекватными межличностными и социальными навыками будущих преступников. Массовое убийство это их шанс отомстить, получить власть и превосходство над другими людьми, обратить на себя внимание и получить признание.
В оставшейся части этого раздела мы рассмотрим некоторые конкретные виды преступлений, которые при определенных условиях могли бы перейти в разряд массовых убийств и которые, вероятно, в последние годы случаются все чаще и чаще.
Убийства, связанные с фальсификацией продуктов
Убийства, связанные с фальсификацией продуктов, — это смертельные случаи, вызванные употреблением продуктов, которые были кем-то подделаны; фальсификация продуктов может также стать причиной множественных смертельных случаев. За период с 1982 по 1986 год произошло двенадцать подтвержденных смертельных случаев, которые были вызваны непосредственно фальсификацией продуктов (Lance, 1988). Эта форма убийства является редкой и совершается, как правило, в целях финансовой наживы. Преступник обычно рассчитывает на получение финансовой выгоды либо через тяжбу от имени жертвы (смерть в результате неправомерных действий), либо путем вымогательства, либо с помощью действий, направленных на подрыв деловой репутации конкурентов путем подделки их изделий (Douglas et al., 1992).