Хорошо известно, что в последние годы в капиталистических странах нарастает революционное движение массового характера, в особенности среди молодежи. Это движение охватывает все наиболее развитые капиталистические страны, оно нарастает, и его лидером является студенчество. Силы, вызывающие это движение, еще полностью не поняты, но уже установлено, что это движение не вызвано недовольством материальными условиями человека в обществе, оно направлено на изменение тех идеологических условий, в которых человеку приходится жить в капиталистическом обществе. Таким образом, передовая общественность капиталистических стран сама, без влияния извне, спонтанно ставит вопрос о пересмотре идеологии, на которой основывается капиталистическое общество. По какому пути пойдет этот пересмотр? Кто создаст ту программу реконструкции, которую примет передовая часть общества и которая правильно поведет ее к прогрессу человечества? Очевидно, это решится в процессе идеологической борьбы различных мировоззрений, которая сейчас уже началась и быстро развивается.
Должны ли мы открыто включиться в эту борьбу, какова должна быть наша роль в этой борьбе? Несомненно, идеи и принципы, которые лежат в основе построения коммунистического общества, как они были даны марксизмом, являются единственными, которые могут направить эту борьбу в правильном направлении. Это сейчас признается всей прогрессивной частью человечества. Сейчас идут поиски конкретных путей наиболее эффективного развития этого революционного движения. Эти поиски ведутся в процессе борьбы между идеологами новой формации, такими, как, например, Маркузе. В борьбу включаются троцкисты и другие.
Надо не бояться сознаться, что сейчас наши идеологи стоят изолированно от этого революционного процесса, и практически влияние их отсутствует. Это ненормально, это противоречит тому, что уже само успешное существование нашего социалистического общества, в качестве примера, само по себе не может не влиять на это революционное движение.
Как нам наиболее действенно включиться в эти революционные процессы, происходящие в капиталистическом обществе? Сейчас, чтобы не отстать от развития передовой мысли и учесть последствия происходящей в мире научно-технической революции, мы должны поднять уровень наших общественных наук. Поэтому нам в Академии наук нужно высоко оценить стремление редколлегии журнала «Вопросы философии» способствовать развитию философии, имея одной из основных целей оказать влияние на развитие общественной мысли происходящего сейчас революционного движения в капиталистических странах.
Но чтобы оказать это влияние, нам надо активнее включиться в происходящую там идеологическую борьбу. В этой борьбе нашим философам придется выступать на равных началах, так же, как нашим спортсменам. Надо сказать, что наши идеологи потеряют привилегию, которую они имеют в нашей стране, где они не сталкиваются с противоположными взглядами. В предстоящей борьбе этого не будет, там все пойдет по «гамбургскому счету».
Поэтому я предлагаю Президиуму АН СССР поддержать программу, выдвинутую новой редколлегией журнала «Вопросы философии», поскольку она ставит перед журналом задачу поднять его международное влияние, и на Президиуме Академии наук больше времени уделять рассмотрению философских вопросов, касающихся идеологических основ социалистического общества. Сейчас на Президиуме в наших научных докладах практически отсутствует эта тематика. Это надо изменить.
БУДУЩЕЕ НАУКИ
Речь на Международном симпозиуме по планированию науки Прага, 20 сентября 1959 г.
Опубликована в журналах «Мир науки» 4, № 3—4, 2 (1960) и «Наука и жизнь», № 3, 18 (1962).
Меня попросили выступить на тему о будущем развитии науки. Это трудная, но интересная и полезная задача: только имея ясную перспективу будущего, мы можем правильно направлять нашу работу в настоящем.
Мне хочется отметить, что здесь, на конференции, я являюсь одним из старейших ее участников. На протяжении моей сорокалетней научной деятельности я имел возможность наблюдать те многочисленные изменения, которые происходили в развитии науки и в ее задачах. Окидывая мысленно взглядом этот период развития науки, трудно не отметить те коренные изменения в отношении к ней, которые сейчас происходят. В дни моей молодости часто говорили о «чистой науке», науке для науки. Теперь об этом нет и речи. Наука сейчас стала рассматриваться как необходимая составная часть общественного строя и не только как полезная, но и как неотъемлемая его часть. Государство все больше уделяет внимание науке как важнейшему элементу государственной жизни; теперь научные учреждения ставятся наравне с другими ответвлениями общественного устройства, например, народным образованием, транспортом, армией. Этого не было 50 лет тому назад; тогда в организации науки господствовали случайные факторы, а ее развитие основывалось на частной инициативе.
Сейчас с расширением масштабов научно-исследовательской работы во всех странах государственные ассигнования на развитие науки продолжают расти как в академических научных учреждениях, так и в промышленных. Строятся сложнейшие установки громадного размера, как ускорители на много миллионов вольт, мощные атомные реакторы, пускаются спутники для исследования космоса и т. д. Решение таких задач не может быть делом отдельных лиц, но является результатом коллективного творчества и требует больших организационных усилий и средств, посильных только крупным государствам.
В связи с ростом масштабов научной работы происходит деление науки на базисную (познавательную) и прикладную. Я думаю, что это деление во многом следует считать искусственным, и трудно указать точку, где кончается базисная и начинается прикладная наука. Это деление связано с тем, какие непосредственные цели преследует ученый — познавательные или прикладные. Поэтому базисная наука все больше сосредоточивается в академических институтах и университетах, а прикладная — в научно-исследовательских учреждениях при промышленности. Такое разделение науки больше связано с необходимостью финансирования, планирования и контролирования научных работ.
В деятельности ряда крупных ученых трудно проследить, когда они преследовали прикладную цель, а когда познавательную. Например, крупнейший ученый Лангмюр всю свою жизнь работал на промышленных предприятиях и решил ряд крупнейших технических задач в электроламповой промышленности, но хорошо известно, что в ходе этих работ он сделал ряд фундаментальных исследований в электронике и в вакуумной физике.
Коллективная работа в науке и роль руководителя.
Теперь мы часто обсуждаем, как должна быть организована научная работа, которая по своим масштабам требует участия большого, слаженного творческого коллектива. Кто должен руководить работой такого коллектива — ученый или администратор?
Профессор Бернал в своем выступлении сказал, что администраторы здесь играют решающую роль и они необходимы для организационной работы над крупными научными проблемами. Я не согласен с профессором Берналом — не в том, что такие организаторы для коллективной работы в науке необходимы, —это правильно, но, по-моему, ими должны быть не администраторы, а непосредственно сами ученые. Я смогу лучше всего выразить свою мысль, прибегнув к сравнению с другими областями творчества, а именно с театром и кино.
Некогда театр состоял только из труппы актеров, и режиссер был незаметной фигурой. Теперь же, особенно с развитием кино, в котором участвуют тысячи и десятки тысяч актеров, главная роль, определяющая успех постановки, перешла к режиссерам. При большой коллективной работе режиссер стал теперь необходим также и в науке. Какие требования мы ставим перед ним? Главное требование то, что его роль должна быть творческой, а не чисто административной. Он должен понимать смысл и цель решений научной работы и должен правильно оценивать творческие возможности исполнителей, распределять роли по талантливости и так целесообразно расставить силы, чтобы все стороны решаемой проблемы развивались гармонично.
Поскольку для организации решения всякой новой научной проблемы надо находить свои организационные формы, руководитель крупной научной проблемы, даже если он сам лично и не работает в науке, должен быть человеком с большим творческим талантом. Не знаю, почему руководитель такого великолепного достижения в науке, как пуск первого спутника, не достоин Нобелевской премии, хотя может быть, он лично и не выполнял научной работы, связанной с подготовкой этого уникального опыта? Разве он не организовал его? Такие кинорежиссеры, как Сергей Эйзенштейн или Рене Клер, о которых можно сказать, что они крупные творческие руководители, и которые, как всем нам хорошо известно, создали самые замечательные художественные фильмы, сами не были при этом актерами. Мы знаем случаи, когда большой актер вместе с тем является и большим режиссером, например, Чарли Чаплин. Так и в науке, известны случаи, когда большой ученый является и большим организатором коллективной научной работы. Такими разносторонними учеными были, например, Резерфорд и Ферми. Но это, конечно, — счастливое исключение, а не правило. Несомненно, что сейчас наступает такой период развития науки, когда организаторам науки будет отводиться все более и более крупная роль.
Мне кажется, что теперь мы должны начинать специально воспитывать и готовить людей — организаторов больших научных проблем и, чтобы сделать эту должность привлекательной, относиться к таким людям с большим уважением, а не относить их просто к некоторой разновидности бюрократов-администраторов. В коротком докладе трудно сформулировать, по каким принципам нужно отбирать этих людей и как их учить и воспитывать. Они встречаются очень редко, и, по-видимому, это один из уникальных видов человеческого таланта, и поэтому они нуждаются в очень большом внимании и в большой заботе.
Итак, я предполагаю, что одна из задач будущего — это воспитание и развитие нового типа ученого-организатора, деятельность и значение которого я только что описал. Этот тип ученых-руководителей в настоящее время находится в начальной стадии своего развития, но в будущей науке больших масштабов будет играть решающую роль.