Чтобы не видеть жалкого положения Жанны, Роман отвернулся к иллюминатору. Он жадно ловил каждый просвет в облаках, надеясь увидеть землю. Но это ему не помогло. Видел лишь бесконечные леса, потом бесконечные горы и снова леса. Потом вообще наступила ночь.
Выждав момент, когда никто не смотрел в его сторону, Роман замотал головой, пытаясь сбросить маячковый блокиратор. Не получилось. Он прислонился лбом к иллюминатору, надеясь содрать «Надзиратель». Но с ужасом почувствовал, что маячок будто бы врос в лобную часть черепа. Даже при сильном давлении не сдвинулся.
— Убедился? — спросила Эбигейл. — Через пару часов после установки блокиратор закрепляется в теле так, что его не удалить без специального оборудования.
Оставив попытки избавиться от «Надзирателя», Роман стал думать о том, как бы использовать время полёта к своей выгоде. Надо побольше узнать о Рамиресе, о жизни в его империи, о том, что его ждёт там. Но он не хотел показывать Бенни и предателям свою слабость и страх.
Но был вопрос, который можно задать без опасений. Поэтому когда Бенни вернулся, Роман спросил:
— Не понимаю, если у Рамиреса почти два миллиона подданных, зачем ему я? Или он лично обращает в раба каждого? Если так, то он страшно занятой тиран.
Бенни Шостаков охотно ответил:
— Заключением в рабство занимаются комиссары. Сам Рамирес порабощает только интересных ему личностей.
— И чем я интересен?
— Какой скромняга. А не ты ли бегал по Вест-Сити, умоляя, чтобы тебе помогли построить устройство связи с Землёй? Не удивляйся, я осведомлён о твоих делах. Всё-таки я один из помощников Поля Лекомпа.
— Для чего Рамиресу нужно устройство связи? Чтобы рассказать землянам, как он стал главным ублюдком планеты?
— Я не знаю, чего точно хочет Рамирес. Но догадываюсь, зачем ему нужен ты. Среди его подданных мало толковых специалистов. Когда Рамирес начал массово создавать синтезанов из «консервов», то выяснилось, что ни один человек даже и не знал, что отправлен на Локус!
— Как так?
— А вот так. Можно подумать, будто на Земле хватали всех без разбора, копировали их сознание, засовывали в капсулы и отправляли на планеты без всякого предупреждения.
— Ерунда какая-то. Копирование сознания без согласия носителя — серьёзное преступление.
— Поэтому в основной массе подданные Рамиреса — это неприспособленные к Локусу олухи, которые даже не знаю, какой стороной надевать УниКом.
После паузы, Роман спросил:
— Но ведь они учатся?
— Учатся, — кивнул Бенни. — Но колонисты, прошедшие обучение в центре подготовки гораздо полезнее. Пока бывшие консервы освоятся, они столько техники перепортят. Себя убьют, да других покалечат.
Роман мстительно подумал, что откажется помогать Рамиресу. Ибо что он ему сделает? Убьёт? Ха-ха. Бенни ошибочно расценил задумчивость Романа:
— Ты не переживай, быть рабом не так уже и страшно. Особенно если будешь слушаться. Вон, — он кивнул на Джингов, — эта троица даже обратно решила вернуться.
— А ты? Зачем ты подчиняешься Рамиресу? — резко спросил Роман. — Или у тебя тоже есть рабский феном?
Бенни оскорбился:
— Я сам по себе. Моё сотрудничество с Рамиресом — это акт моей свободной воли.
— Угу.
— Если хочешь, знать, то я уважаю его. Он — великий человек.
Корпус ион-джета затрясло — приближалась очередная воздушная аномалия. Бенни поспешно покинул грузовой отсек.
Судя по периодическим отлучкам Бенни, Роман догадался, что тот сменял пилота. Наверняка, только он знал какие-то краткие пути для воздушных обхода аномалий.
У Бенни Шостакова и пилота имелась отдельная каюта на ион-джете. Там они проводили время в перерывах между сменами. Тогда как Джинги вынуждены были сидеть в грузовом отсеке вместе с заключёнными. Это их взбесило, и они выместили зло на беспомощной Жанне.
Стивен и Ананд били её, пинали и таскали за цепь по всему грузовому отсеку. Они складывали её тело, вынуждая принимать нелепые позы. При этом гоготали, будто делали невесть, что смешное.
Побои превратили красивое лицо синтезанки в мятый и кровавый блин. В центре лба торчал несокрушимый «Надзиратель». Регенерация, на которую, судя по всему, он не действовал начала восстанавливать прежние формы, хотя, как понимал Роман, не без потерь для целостности оболочки.
Половина УниКома Жанны была снята — чтобы лишить её улучшений. Поэтому было видно много открытого тела, затянутого патриотичным, в цветах флага Китайского Казахстана, бодисьютом. Стивен так разошёлся, что сорвал оставшиеся части УниКома, оставив Жанну почти голой.
Стивену и Ананду пришла одна и та же мысль. Они обменялись зловещими улыбками.
— Сейчас я покажу ей, кто тут главный, — сказал Стивен.
— А потом я покажу, — добавил Ананд.
— Вместе покажем. Дырок хватит на всех.
Вцепившись в ткань бодисьюта, Стивен попытался его содрать. Но патриотичный бодик оказался крепким. Он трещал, но не рвался.
Чтобы насилие причинило Жанне больше страданий, Стивен активировал её зрение и отключил «отупляющую» функцию «Надзирателя».
Глаза спецназовской старушки приобрели осмысленное выражение. Она задёргала телом, звеня цепями, грузовой отсек заполнился её криком:
— Ссаные твари! Ну-ка развяжите меня, я вас, блядей, разорву на тысячу кусков. Я вас, гондоны штопанные, выброшу из иллюминатора, подниму наверх и снова выброшу. Ромка ты как? Я же тебе говорила, что рабов нужно было давить!
Роман только развёл руками. Он не собирался вступать в дискуссию о том, что не все бывшие рабы — предатели.
Стивен снял с пояса отобранный у Романа кинжал КРЭК. Голос психа, который зазвучал в его голове, заставил Стивена говорить пафосно, как злодея из книг Тимура Хиджамудинова:
— Теперь ты полностью в нашей власти, негодница!
И он начал разрезать бодисьют на её груди.
Роман уже хотел осадить их, нарушая обет молчания, но вмешалась Эбигейл:
— Только попробуйте, придурки.
Эбигейл не принимала участия в издевательствах, но и не мешала, отгородившись от всех третьим томом второй серии «Осколки бытия. Месть мстителя». Но даже её задели действия братьев.
— Хватит. Оставьте её в покое.
— Она бы тебя не пожалела, — сказал Стивен, не отпуская Жанну. — И вообще, не приказывай мне. Я совершаю акт свободной воли.
— Иди сюда, говно, я сама с тобой акт совершу, — отозвалась Жанна. — Я затолкаю тебе в задницу весь этот джет, с тобою же внутри!
Эбигейл пожала плечами:
— Рамирес чётко выразился, что ему нужен не только Роман, но и Жанна. Не думаю, что ему понравится, что ты попортил его собственность.
Стивен неуверенно посмотрел на Ананда. Тот согласился:
— Эби права, братишка. Лучше не злить Рамиреса. Вот станем комиссарами, будем делать, что захотим. Как и все, Жанна начнёт самым бесправным рабом нулевого уровня. Тогда-то и позабавимся.
Гремя цепями, Жанна продолжала осыпать Джингов ругательствами, не делая скидок и Эбигейл, которая её защитила. Поморщившись от потока грязных слов, Эбигейл подошла к Жанне и прикоснулась к «Надзирателю».
— Это и тебя касается, пиз…
Замолчав на полуслове, Жанна выпучила глаза и рухнула на пол.
— Так, так, так, — раздался грозный голос Бенни Шостакова.
Оказывается, он наблюдал происходящее, стоя в двери. Его привлекли крики Жанны. Что не удивительно, Роману вообще казалось, что её слышали даже на земле.
— Мы тут решили немного её наказать, — ответил Стивен.
Бенни вошёл в грузовой отсек. Приблизившись к Стивену, протянул руку:
— Ты не имеешь права носить этот нож.
— Это мой нож, — ответил Стивен.
Ананд поправил:
— Вообще-то, Бенни, это кинжал. И он был мой, пока Ромка не украл его у меня. Но я не жалуюсь. Не нужен мне такой кинжал. Слишком много орёт.
Бенни проигнорировал Ананда. Не сводя взгляда со Стивена, повторил:
— Дай. Сюда. Нож. Раб.
Голос Бенни Шостакова звенел металлом. Стивен затравленно огляделся. Но ни Эби, ни Ананд не спешили на помощь. Ананд смотрел в сторону, а Эби снова села в кресло и закрылась книгой, словно её всё это не касалось.
— Я.. мы не рабы, — выдавил Стивен.
Ананд сделал шаг в сторону кресел, на которых лежали шотганы.
— Стоять, — приказал ему Бенни.
Ананд замер:
— Послушай, мы же просто шутили. Не будем ссориться.
Бенни снова проигнорировал его, переводя взгляд на Стивена:
— Нож?
— На, на, подавись, — обиженно вскричал Стивен, отдавая КРЭК. — И запомни я — не раб.
— Это решит Рамирес, — спокойно заметил Бенни. — А вовсе не ты.
Повертев кинжал в руках, прицепил его на свой пояс. Кивнул на Жанну:
— Никто не трогает собственность Рамиреса, пока он не отдаст вам такого приказа. Ясно?
— Да, — ответил Ананд.
— Мы будущие комиссары Рамиреса, — запинаясь, сказал Стивен. — Сделаем, как он прикажет, то есть попросит. То ест даст поручение… Мы не рабы, но готовы служить, то есть сотрудничать.
— Заткнись, дебил, — прошипела Эбигейл, не убирая книги. — Заткнись и сядь.
Стивен сел в кресло. Ананд сел рядом. Выглядели они как мелкие хулиганы, пойманные полицейским.
Бенни вышел из грузового отсека.
Жанна валялась на полу с вытаращенными от воздействия «Надзирателя» глазами. При этом на её обездвиженном лице пробилось что-то вроде улыбки. Она будто сообщала Роману: «Не переживай, мальчик мой, прорвёмся».
6.6
«Идём на посадку», — сообщил пилот по внутренней связи.
«Почти день летели, — подумал Роман. — Коллеги, за это время на Земле мы сделали бы три кругосветных путешествия».
В грузовой отсек зашёл Бенни. Стивен и Ананд с готовностью подскочили с кресел, сжимая шотганы.
— Конвоирование заключённых идёт согласно стандартному протоколу, — доложил Стивен.
Бенни недоумённо пожал плечами, как бы говоря: «Ты чего несёшь? Какой на хрен протокол?»
— Собственность Великого Рамиреса находится в состоянии полной целостности, — дополнил Ананд. — Маячковые блокираторы работают в штатном режиме. Попыток к бегству не было.