«Вот так и живём, брат, одной рукой воюем, другой рукой продаём нашим врагам патроны».
«Главное, чтобы руки росли не из задницы» — ответил Тревор, что звучало обидно. Ведь намекал он на лидера.
У Владимира не сложились дружеские отношения с Тревором, хотя тот был отличный парень. Тоже бывший военный, тоже был взрослый, когда стал синтезаном. У них даже наладилось взаимопонимание… пока Тревор не узнал, что Жанна отказывалась его возрождать. При этом была в романтических отношениях с Владимиром.
Тревор был уверен, что это Владимир подговорил её. Он ограничил своё общение с Джингами, проводя всё свободное время с Мейронг. Всё свидетельствовало о том, что они собирались оставить альянс.
И Владимир их не винил.
Они оба не рабы, их личный рейтинг в плюсе, они обученные колонисты. Запросто могли поселиться на чужих базах в зелёной зоне. Конечно, они заберут с собой часть имущества.
Пока что они не говорили об этом открыто — боялись, что Джинги откажутся делиться. Но если Тревор и Мейронг договорятся с новыми друзьями в зелёной зоне, Джинги ничего не смогут поделать, придётся отдать… и остаться с голой задницей.
Вдобавок, Владимир подозревал, что Тревор недолюбливал Романа. Это чувство тянулось ещё с центра подготовки колонистов. Ведь Тревор ещё ни разу не умирал, оставался девственным землянином, который переносил все обиды оригинала на себя.
Набеги бандитов скоро прекратились, патрули свободных альянсов обратили на них внимание и отогнали. Конечно, делали они это вовсе не для защиты баз альянса Жестокий.
Ион-джет летел низко над землёй, оставляя за собой шлейф из сорванной травы и земли, а высокие растения иногда били по корпусу. Владимир — опытный пилот, и знал, что на бреющем полёте ион-джет меньше заметен на радарах.
Был стандартный серый локусянский день. Небо, как всегда, затянуто облаками, капал мелкий дождь, который время от времени превращался в ливень, а потом снова затихал. Владимир смотрел на унылый пейзаж окрестностей Кипарисовых гор и грустил. Если Роман не вернётся, то нужно распускать альянс.
«Может это и лучше, — подумал Владимир. — Снесём на хер все сложные постройки Романа и сделаем что попроще. Начнём с нуля, как новые колонисты».
Владимир резко увеличил высоту полёта, взлетев на километр. Запустил радар на полную мощность.
В пилотажной школе Локуса это называлось «тактика перископа». Ион-джет скрывался от вражеских радаров, держась у земли, но периодически поднимался, сканировал окружающее пространство, засекая возможные цели. Потом опускался и отключал радар.
На проект-панно сбоку от Владимира высветились несколько наземных целей, над которыми висели воздушные. Скорее всего, это бандиты Рамиреса снова попали под обстрел патруля вестготов или свободных альянсов.
Владимир уже наблюдал такое в пустыне Авлид. Он всегда предлагал свою помощь патрулям. Обычно они отвечали как и на этот раз:
«Сами справимся, не лезь не в своё дело. Разворачивайся и улетай».
От скопления объектов на радаре отделился один, который быстро удалялся на север. То есть прямо в его сторону. Не поднимаясь высоко, Владимир направил ион-джет навстречу.
Всё-таки патрулирование — скучное занятие, а тут хотя бы подобьёт броневик бандитов Рамиреса, который ускользнул от патруля.
В нём разгорелся азарт. Патрульные недаром не позволили помочь — не хотели делиться добычей. Недавно Западное Море объявило, что купит любые устройства производства «Я имел твою маму! Corporation!!!111».
До Владимира дошёл слух, что за каждого мёртвого раба (точнее за его феном) давали двести тысяч фиатов. Не густо, но и лучше чем пару сезонов назад, когда за рабов вообще ничего не давали. А если повезёт, то с комиссара можно выбить «Надзиратель», за него давали почти миллион.
Когда до броневика оставалось мене пятисот метров, Владимир поднял ион-джет и начал атаку.
Броневик основательно потрёпан — боковая броня напрочь сбита, задняя часть оплавлена фьюжн-пушками патрульных джетов. В этой развалине с трудом угадывались мощные когда-то формы броневика Талос.
Владимиру нужно подбить машину так, чтобы пассажиров не разорвало на куски. Ведь за живого раба, с работающим феномом, западенцы давали пятьсот тысяч.
— Эх, объявили бы они эту награду раньше, продал бы Стивена без колебаний, — сказал Владимир.
Чтобы остановить броневик, решил использовать дорогой крупнокалиберный пулемёт. Настроив режим стрельбы на короткие очереди, он забрался ещё выше, поставил ион-джет вертикально носом вниз и спикировал на броневик.
Все эти манёвры не укрылись от беглецов. Броневик начали вилять, полетели куски обшивки, а из-под днища повалил дым вперемешку с искрами. Можно было просто дождаться, когда Талос сам сломается… Но Владимир опасался, что патруль заметят пропажу и бросятся в погоню.
Как иронично, подумал Владимир, раньше рабы и комиссары рыскали по серой зоне, в поисках лёгкой добычи, а теперь сами стали добычей.
Пятьсот, четыреста, триста, двести метров до поверхности. Но он продолжал держать джет вертикально, словно шёл на таран броневика. На деле он просто хотел дать всего одну очередь, экономя патроны.
В интерфейсе даже настроил специальную таблицу:
Количество патронов: 1 012.
Режим стрельбы: отсечение по 18 патронов.
Расход: 943 f на очередь.
Поймав в прицел ту часть крыши броневика, где сидел водитель, он выстрелил. Интерфейс мигнул красной цифрой «–943 f».
К счастью, этого хватило. От мощных пуль крыша броневика смялась, а на месте водителя появилась крупная дыра с оплавленными краями.
Броневик подскочил, развернулся боком по ходу движения и врезался в заросли травы. Из ветвей разлетелись в стороны множество разноцветных жуков, как салют в честь того, что Владимир выиграл в рулетку Шрёдингера.
Он вывел ион-джет и штопора и, летя низко над травой, стал разворачиваться. Потом переключил тягу двигателей, гася бешеную скорость.
Пролетев на инерции ещё сотню метров, ион-джет опустился недалеко от подбитого броневика, прочертив борозду в высокой траве.
Странно, что из броневика ещё никто не вышел.
Владимир выпустил из ион-джета пару разведочных дронов и вылез сам, вооружившись энергетической винтовкой.
— Выходи по одному, — сказал Владимир, просовывая ствол в дверной проём. Сама дверь броневика отвалилась ранее.
— Умерли все, — ответил женский голос.
— Смотря кто ты есть такая.
— Теперь ваша очередь брать меня в плен?
— Ты там одна что ли?
— Теперь да.
Владимир расстроился. Он ожидал, что броневик будет забит рабами, как это обычно бывало. Но вместо этого из задымлённого салона выползла девушка. Одета в стандартный серый УниКом, в который одевалась массовка, прибывая на Локус. То есть ни инженерный, ни разведочный, а типа «Слабая броня первого уровня».
— Акина Хатсуми —
Внимание, этот колонист не зарегистрирован ни в одном АКОСе!
Не проходи мимо, объясни коллеге, что её первая смерть может стать последней.
Лицо её перемазано грязью и копотью, а с коротких волос свисали куски кровавой плоти. Пули Владимира всё-таки разнесли голову и тело раба, который сидел за рулём, забрызгав пассажирку.
Девушка придерживала правую руку: часть УниКома на ней разбита, а кожа и мышцы разорваны до самых костей.
— Мне нужен закрепляющий спрей…
— Такое спреем не замажешь. Особенно с «Живучестью» начального уровня.
— Я смогу, — уверенно сказала девушка. — Вторым феномом я поставила «Генезис», всегда плюс десять к «Живучести». При условии, что запас оргмата не ниже 400 единиц…
— Угу. А первым что поставила?
Акина Хатсуми сделала вид, что озабочена своей раной и поэтому не услышала.
Владимир обшарил салон броневика. Снял с развороченного тела раба УниКом. По виду трудно сказать, взрывающийся он или нет. Но раз он производства «Я имел твою маму! Corporation!!!111» то заинтересует западенцев.
Акина Хатсуми с любопытством наблюдала за мародёрством. Даже помогла вытащить из кузова коробки с патронами для дробовика.
Дроны-разведчики, зависшие в небе, подали Владимиру сигнал тревоги. Он призвал их обратно и заторопился в ион-джет:
— Решай, останешься тут или со мной?
— Спасибо, что спросили. Эти странные рабы и их комиссары меня не спрашивали…
При этом Акина нерешительно топталась на месте.
— Вообще те чуваки, которые сюда летят, как бы хорошие, — сказал Владимир. — Но они не пригласят тебя в гости. Я — приглашаю.
— Неужели оставят меня посреди этого поля?
— Ну, подбросят до какой-нибудь базы в серой зоне и оставят там.
Девушка тряхнула головой, сбрасывая с волос ошмётки тела раба:
— Лучше я с вами. Хотя и название вашего альянса пугает.
Помогая раненой залезть в ион-джет, Владимир признался:
— Название себя не оправдало. Мы уже не Жестокий альянс, а Жалкий.
Ион-джет летел в сторону базы альянса.
Акина Хатсуми рассказала Владимиру свою историю колонизации Локуса:
— Наша капсула аварийно приземлилась всего пять часов назад. Какие-то проблемы с двигателем.
— Угу, — ответил Владимир. — Эта проблема называется «попадание ракеты». Известный баг с капсулами в последние два-три года.
— Наши начальники воплотились первыми. Инженер, защитник…
— Я знаю протокол, Акина, сам в массовке прибыл. Потом они воплотили всех, на кого хватило бортового оргмата.
— Да. Всего двадцать человек… — Акина Хатсуми посмотрела на свою ладонь с разъёмом коннектора в центре. — Можно ли говорить про себя «человек»?
— Можно, — разрешил Владимир. — Ничто человеческое синтезанам не чуждо.
— Взро… то есть начальники, решили строить базу прямо на месте падения капсулы.
— И тут прикатили рабы Рамиреса?
— Да. Они нас всех переловили, стреляя в лицо какими-то железками.