— В деталях немного ошибаешься, в остальном верный ход мыслей.
— В режиме ЕСВ управляемые нашим сознанием атомы оргмата как бы распыляются на определённое расстояние от тела и воздействуют на атомы окружающего их вещества?
— Я бы не использовал слово «распыляется», но в целом почти верно.
— Но для чего этот режим вообще сделан? — продолжил решать задачу Роман. — И почему в Эксплоре нам ничего про это не говорили?
Джо Венцель ободряюще качнул головой, мол, давай, парень, шевели своим бинарником, сейчас ты всё поймёшь.
Роман стукнул чашкой по столу:
— Я понял! Режим ЕСВ — это протокол безопасности на тот случай, если данные об экзопланете окажутся ошибочными. Если после прибытия синтезану придётся работать в абсолютно непригодных для биологических людей местах. В каком-нибудь газовом гиганте, или на раскалённой поверхности. Ведь на Земле нет точных данных об экзопланетах.
Джо Венцель подмигнул:
— Теперь сам понимаешь, что на нормальных экзопланетах ничего это не нужно. Режим ЕСВ блокируется сразу после прибытия.
Роман рассмеялся:
— Представляю, какое впечатление открытие ЕСВ произвело на восторженных идиотов, типа Рамиреса или Монтаны. Им кажется, что они боги, хотя они всего лишь дополнительный режим работы инструмента под названием «синтезан».
Джо не поддержал насмешку, пробормотав:
— У каждого своё мнение на счёт этого…
Роман жадно допил душистый чай:
— Получается, мы взломали блокировку и теперь используем недокументированные возможности?
— Ну, не думаю, что они недокументированны, — мелко захихикал Джо Венцель. — Я про ЕСВ ещё на Земле слышал, когда работал помощником координатора. Поэтому и отправил себя на Локус, нарушая закон. Кстати, мой оригинал умер в тюрьме. Я узнал об этом много лет назад от одного новичка.
— Коллега, я подозреваю, что именно из-за режима всемогущества синтезаны и запрещены на Земле и в окрестностях?
— Только представь, что натворил бы синтезан Великого Рамиреса, получи он такую силу, находясь посреди Киевской Агломерации, откуда родом его оригинал?
— Превратил бы её в филиал Фантадрома, — кивнул Роман.
Пандора стояла возле длинного проект-панно, отображавшего лог производства альянса Жестокий.
Владимир сидел на своём любимом диване. Акина Хатсуми примостилась рядом, демонстративно подальше от Цэнь.
Тревор, Меланж и Айви остались в Нейлос Каунти, отрезанные от родных баз. Впрочем, они регулярно слали отчёты. Боевые действия не докатились до Египетских гор. Геокомы альянса безостановочно работали, Тревору пришлось построить рядом с конверторным Хабом и склады. Наномасштабные компоненты некуда было девать.
«Если дело так пойдёт дальше, — завершал отчёт Тревора Суитти, — мы обоснуем здесь свою базу и выйдем из альянса Жестокий. Я не шучу, если что».
Панда показала на длинный список производства — все пункты отмечены зелёным. Первая очередь завершилась. Склады готовой продукции заполнились на сто процентов.
— Теперь нам надо решить, что делать дальше, — сказала Панда. — Ждать Рому или самостоятельно распределить военную силу по базам?
Цэнь ядовито улыбнулась:
— Ромка больше не вернётся. Он теперь живёт с ботами Джо Венцеля.
— Вернётся, когда завершит свои дела, — уверенно ответила Панда.
— А я вообще не понимаю, чего вы переживаете, — сказала Акина Хатсуми. — Подлецы из Западного Моря скоро разбомбят невинных жителей Фантадрома, и наступит полная свобода. Все будем жить по Конституции. А свободовцы будут минусить тех, кто не будет одеваться как Поль Лекомп.
Панда терпеливо выслушала:
— У тебя есть что-то кроме пересказа пропаганды Рамиреса?
— Пропаганда, — фыркнула Акина и сложила руки на груди. — Это у вас тут пропаганда. Зачем вообще враждовать с Рамиресом? Что он плохого вам сделал?
Цэнь расхохоталась, поглядывая на Панду, как бы говоря: «Вот оно, твоё воспитание!»
Даже Владимир не выдержал:
— Мы же сто раз с тобой это обсуждали! А рабство?
— Ты же сам говорил, что феном «Рамирайзер» даёт плюсы. И большинство рабов только рады быть рабами.
— Я… я ошибался, — смутился Владимир.
— Да и Рома-сан не спешит избавиться от рабского буста. Но всё-таки скажите мне, что плохого в Рамиресе?
— А что хорошего? — спросила Панда. — Его комиссары сбили твою капсулу!
— Ну, сбили один раз. Может, они больше так не будут.
От наивности девочки у Панды отвисла челюсть. И когда на проект-панно загорелись предупреждающие знаки тревоги, она обрадовалась. Любые проблемы за стенами базы показались ерундой в сравнении с воспитанием вечного подростка.
На карте отобразились многочисленные объекты, движущиеся со стороны Нейлос Каунти. Другая волна разрозненных объектов шла со стороны Центрумского леса.
Владимир, Панда и Цэнь тревожно переглядывались, Акина, которая не понимала ничего в картах и управлении базой, раздражающе повторяла:
— И что это? Кто? Комиссары? Рабы? Боты? Или демоны вырвались из-под купола? Или ультра-жуки оказались разумными существами, и решили выгнать нас с Локуса?
Владимир поднялся с дивана и выбежал на улицу. За ним выбежали и остальные.
— Ну, почему вы молчите? — обиделась Акина.
Подняв голову, она тоже всё поняла — это возвращалась армада Альянса Свободных Альянсов. Несколько дней назад они победоносно летели в другую сторону, но сейчас их было не так много.
Некоторые ион-джеты колебались в воздухе, наспех починенные полиэфирной сталью. На бортах десантных кораблей ни одного робопехотинца. Зато много пробоин, залепленных чем попало.
И ни одной фьюжн-пушки.
— Они… они победили? — спросила Акина Хатсуми.
— Когда атакующие бегут с поля боя в обратную сторону — это не победа, — мрачно сказал Владимир. — Я очень надеюсь, что это тактическое отступление, а не разгром.
С Цэнь слетело всё безразличие и ирония, которыми она защищалась последнее время. Прижавшись к Владимиру, спросила:
— Но как можно победить такую армию? Ведь у Рамиреса меньше сил. Ваша аналитика…
— Любая аналитика ничего не стоит, — пробормотал Владимир. — А военная аналитика тем более.
От массы отступающих отделились два ион-джета и приземлились на посадочную площадку базы Чоу.
В интерфейс Панды, которая исполняла обязанности лидера, пока не было Романа, пришли запросы:
— ? —
@Лейси Клинтон, альянс Западное Море, хочет войти в альянс Жестокий.
@Джулиан Барбьери, альянс Западное Море, хочет войти в альянс Жестокий.
@Алан Уоттс, альянс Вестарм, хочет войти в альянс Жестокий.
@Алёна Изумрудная, альянс Свободные Фермеры хочет войти в альянс Жестокий.
Панда не спешила принимать запросы.
Дождавшись, когда Джулиан Барбьери выберется из сплющенной кабины ион-джета, она спросила:
— Мы же пожелали вам удачи. Не помогло?
Бывший командир звена спрыгнул на землю:
— Как видишь. Ну, примете в альянс?
— А Западное Море, чем вам не угодило? — высокомерно спросила Акина Хатсуми. — У вас же там Колониальная Конституция, театр, книги и вообще все ходят в белом, а не как мы, в дерьме и обносках?
— Через несколько дней не будет никакого Западного Моря, — ответил Джулиан.
— И вообще свободных альянсов не будет, — подтвердила Алёна Изумрудная. — Армия Рамиреса в десятке часов лёта от нас.
— Но с чего вы решили, что у нас безопасно? — спросила Цэнь.
— Рамирес пообещал не трогать независимые базы, которые не вошли в Альянс Свободных Альянсов, — пояснил Джулиан.
— И вы решили спрятаться у нас? — зловеще засмеялась Цэнь. — Даже в Долине Смерти безопаснее.
Джулиан Барбьери не понял иронии:
— Долина под Рамиресом. Независимые альянсы серой зоны — лучшее место для бегства. Ну, так примете? У меня ещё двадцать знакомых готовы вступить в ваши ряды. Имущества у нас немного, а вот информации — завались.
Панда не знала, что сказать и посмотрела на Владимира. Тот понял её замешательство и взял руководство на себя:
— Мы вам ничего не обещаем. Сначала отдайте всё оружие и расскажите, что произошло. А потом… потом я скажу, что вам делать.
Акина Хатсуми вздрогнула от тона голоса дяди Вовы. Дезертиры не знали, что та холодность, с которой он это произнёс, не сулила ничего хорошего.
----
[1] Экстраполяция — Метод научного исследования, состоящий в распространении выводов, полученных из наблюдения над одной частью явления, на другую его часть.
3.9
Пустой цилиндр от оргмата послушно рассыпался и растворился в серой пустоте.
Доступно: 3 445 ЕСВ.
Серая муть, окружавшая поле внимания Романа послушно раздвигалась или сжималась, помогая уничтожать предметы.
Пустой ящик от энергопатронов, коробка от чая Юнь Джинг, изношенный шотган — всё исчезло в пустоте, подчиняясь желанию Романа.
Для управления адаптивным интерфейсом требовалось усиленно думать над каждым действием, что затрудняло взаимодействие с материей мира. Одна посторонняя мысль — и концентрация терялась.
Роман догадывался, что в интерфейсе был набор понятных инструментов для работы. Но тому, кто пользовался им нелегально, они недоступны. Приходилось полагаться на те мыслительные паттерны, которые считывал интерфейс, принимая их за команды.
Как изящно выразился Нобелевский лауреат, Джордж Лемюэль Венцель: «Работает через жопу, но другого пути к всемогуществу у нас нет».
Это был уже четвёртый подход к ноль-взаимодействиям. Роман выяснил, что для восстановления Единиц Субъективного Времени ему требовалось больше семи, но менее восьми часов.
— Это долго, парень, — сказал Джо Венцель. — Поэтому тщательно выбирай момент, когда применишь силу ноль-взаимодействий.
Во время экспериментов тело Романа неподвижно сидело на стуле за столом.
Джо уверял, что на самом деле его дух вовсе не покидает тело: