Переместившись в другую часть платформы, он спрятался за комиссарами. Что же делать дальше? Конечно, всегда можно отступить. Тогда Рамирес неизбежно выкрадет детей и сам отступит. После этого положение дел на Локусе навряд ли станет выгодным для Романа и остальных.
«Нет, я слишком долго искал этой встречи, — подумал Роман. — И где, коллеги, мой ИТАК?».
Обычно белый шар всё время следовал за ним. Если Роман телепортировался, шар останавливался, дожидаясь появления хозяина, потом направлялся к нему, но ни разу так и не долетел — слишком часто Роман прыгал туда-сюда.
Рамирес продолжал нащупывать Романа, раздвигая «батарейки», и рассказывал:
— Люди всегда создавали себе богов. На этот раз они создали нас. Поэтому любой синтезан должен вести себя как бог по отношению к людям. Именно этого они и ждут.
Такого мнения Роман ещё не слышал от Рамиреса. Это что-то новое в его философии или он только сейчас придумал?
Но вслух не ответил — Рамирес направлял свою силу, ориентируясь на акустические вибрации. В ноль-пространство тоже не спешил переходить, зная, что так Рамирес ещё быстрее отыщет его.
Затаившись за широкой спиной какого-то орка, Роман дождался, когда ИТАК наконец-то доплыл до него. Судя по шелесту раздвигаемых тел, Рамирес тоже догадался, куда летел шарик.
Подхватив ИТАК, Роман направился к борту платформы. Между плотными рядами и бортом имелась свободная полоска пространства в пару метров шириной, как проход между кресел на Арене. Стараясь ступать как можно тише, Роман поменял позицию и снова присел за чьей-то спиной.
Из док-станций, расположенных в потолке, выползли беспилотники и распределились по платформе. Теперь, куда бы он ни телепортировался внутри платформы, его будут подстерегать их внимательные камеры и сенсоры.
— После догонялок, начались прятки? — раскатился эхом голос Рамиреса.
6.7
У Рамиреса так много слабых мест! Почему же каждая попытка нанести по нему удар встречает уверенный отпор?
Роман ещё раз рискнул и перешёл в ноль, выдавая своё положение. Он попробовал уничтожить материю, из которой состояла платформа, но Рамирес предусмотрительно подставил защиту из кинетического преобразования.
Усилия Романа только вздыбили покрытие пола и стен.
— Тупой раб, ты разве не понял, что я больше тебя знаю о ноль-взаимодействиях? Даже твой легальный интерфейс не поможет тебе.
«Угу, зачем же ты его так хочешь заполучить?» — подумал Роман.
Он вернулся в тело, которое уже обволокла и ломала сила Рамиреса, и — ногами, без телепортации, — побежал по кольцу пустоты вдоль бортов платформы.
На бегу вынул из ИТАКа размещённые там гранаты. Акина Хатсуми, не смотря на уверения Романа, что с Е. С. В. не нужны никакие другие виды оружия, передала ему и Вове по упаковке фьюжн-гранат, сказав: «Не бывает войны без взрывов. И гораздо лучше, когда взрываете вы, а не вас».
— Умная девочка, — признался Роман, будто бинарный массив Акины, сохранённый внутри него, мог услышать. — Ты была права.
Быстро вытягивая из ИТАКа гранаты, он активировал их и разбрасывал по толпе комиссаров.
Мощные заряды, которые подрывали здание или робопехотинца, только раскидали неподвижных комиссаров. Повалившись друг на друга, и спутав инк-кабеля, торчавшие из их шей, они, тем не менее, не отключились. Новые УниКомы выдерживали выстрелы из дисконов, поэтому справились и с гранатами.
А вот на платформу взрывы повлияли больше, кинетическое преобразование не спасло, хотя и значительно ослабило их. Местами пол вздыбился, местами фьюжн-разряды прожгли его насквозь, открывая механизм подачи «батареек». В борту недалеко от Романа образовалась дыра, тлеющая синим огнём. Было видно утреннее небо Локуса, испорченное столбами дыма от разрушенной столицы. Даже не верилось, что с момента атаки Рамиреса прошло так мало времени!
И, наконец, от гранат пострадало управление платформой. Пол накренился, все комиссары, которые ещё стояли на ногах, тоже наклонились друг на друга, как пассажиры в переполненном вагоне метро.
Рамирес тут же убрал свои кинетические «щупальца» от Романа и спешно начал латать пробоины и выравнивать крен. Иначе платформа грохнется на землю.
Роман не стал убегать или прятаться от дронов, которые окружили его и открыли огонь. Используя НК, хранившиеся в ИТАКе, он защитил своё тело толстым коконом с трёхметровыми стенками, а сам методично начал уничтожать аппараты.
Бой с беспилотниками и латание пробоин заняло менее двадцати секунд. После этого Роман и Рамирес вернулись к противостоянию друг с другом.
Рамирес уже не комментировал свои действия, понял, что опасность близка. Роман тоже не болтал, сосредоточившись на создании больших — диаметром в шесть метров — циркулярных пил. Примерно такие были на манипуляторах Робота Мистера во время выступления на Арене.
Придав диску сильное вращение, метнул в толпу комиссаров. Первый ряд тел разрезало напополам, верхние части комиссаров остались висеть на инк-кабелях, как туши мёртвых животных на конвейере завода соево-синтетических мясных изделий. (Роман видел такое однажды, когда ходил к отцу на работу). Но второй и третий ряд комиссаров поглотили его вращение. Застряв в телах, диск остановился. Роман метнул вторую пилу, но на этот раз поступил умнее и метился над головами «батареек».
Рассыпая искры и синие капли, диск срезал сразу несколько десятков инк-кабелей и воткнулся в стену, вспарывая обшивку. Роман не останавливался, создавая и метая диски во все стороны. Иногда они спиливали много кабелей, иногда путались в них и бесполезно повисали, как странные предметы декора в интерьере платформы.
Роман увеличил диаметр «изделий». Двадцатиметровый диск, на который ушло немало Е. С. В., с гудением и визгом отсёк от Рамиреса сразу сотню «батареек». Оборвав все кабеля на своём пути, диск не застрял в борту платформы, а пробил его, выломав часть стены, и пролетел ещё с десяток метров, после чего наконец-то провалился вниз.
Издав недовольный рык, Рамирес попытался перехватить следующие диски. Его кинетическое преобразование сосредотачивалось только на одном направлении в области взаимодействий, тогда как Роман создавал по три-четыре диска в секунду. Рамирес перехватывал один снаряд, но другие достигали цели, уменьшая его силу с каждым своим вращением.
Когда Рамирес снова применил тотальное распространение силы, пресекая любое движение над головами «батареек», то поле вышло слишком слабым. Да, оно замедляло диски или разрушало их. Но Роман в ответ ещё больше увеличил их размер и, тоже используя кинетическое преобразование, придавал им сильнейшее вращение.
В явном отчаянии Рамирес решил зачем-то телепортировать платформу. Романа, как и всё остальное, подхватила серая волна и понесла сквозь ноль-пространство неведомо куда.
Именно в этот момент Роман воочию увидел бинарный массив диктатора, который до этого всегда был скрыт. Что, кстати, вызывало вопрос — как? Ведь адаптация «Локатор» отслеживала все бинарные массивы, попавшие в его зону действия. Невидимость Рамиреса напоминала ту, какой обладала Элли. Вероятно, существовала какая-то адаптация, мешающая работе Локатора?
Впрочем, в момент телепортации это стало неважно — Рамирес раскрылся, и Роман набросился на его душу, как голодный травяной тигр.
Неизвестно куда Рамирес направлял платформу, но она туда не добралась. Вывалившись из ноль-пространства, она устремилась к земле. Рамирес, парализованный страхом неминуемой смерти, бросил её управление, спасая свою душу, терзаемую Романом.
Через пару секунд платформа, наискосок, как летающая тарелка из сказок двадцатого века, врезалась в высокие мокрые скалы на побережье и развалилась.
Охваченные пламенем, искрами и дымом обломки платформы сползали по каменным склонам. Из энергомагистралей сыпались синие разряды, из труб лился оргмат, который предназначался для «батареек». Подвешенные на инк-кабелях комиссары болтались, как сухие листья на ветру. И, как листья, их отрывало и уносило. Кого в бушующие волны океана, кого бросало на скалы, а кого-то на поляны из мокрого чёрного песка.
Кокон, в котором укрывалось тело Романа, расколотило вдребезги. Его тело, ударяясь об острые камни, понеслось вниз в потоке горящих обломков и оргмата.
На этот раз Рамиресу повезло больше, чем его противнику. Центральная часть платформы, где установлен его трон, никуда не упала, но прочно наделась на вершину скалы. Даже сам Рамирес остался сидеть на троне, вцепившись в подлокотники.
Уничтожение души не было завершено, диктатор не умер, но всё-таки сильно пострадал. Его гигантская фигура, опутанная искрящимися инк-кабелями, на концах которых болтались мёртвые комиссары, дёргалась на троне, выгибалось, а сам Рамирес мычал, перекрывая шум волн и грохоты взрывов. С ним происходило то, что когда-то Роман, не осознавая своей силы, сделал с Монтаной.
Всё это Роман видел, находясь в ноль-пространстве, преследуя своё ускользающее тело. Ещё он видел, как многочисленные бинарные массивы погибающих комиссаров вспыхивали то там и тут, воспаряя над обломками.
Рамирес открыл глаза и вскочил с трона. Склонив голову, он завёл руку назад и вырвал из своей шеи инк-кабель, сопровождая это мучительным рёвом. Потом огляделся и, обнаружив тело Романа, спрыгнул. Его высокие атрибуты позволяли ему прыгать с огромной высоты, не получая увечий.
Так как никакого оружия у него не было, на бегу схватил большой чёрный камень и швырнул в тело Романа. Но Роман в ноль-пространстве перехватил этот камень и распылил.
— Мне не нужны ноль-взаимодействия, чтобы убить тебя, раб! — проорал Рамирес и сделал длинный прыжок, очутившись рядом с телом Романа, которое застряло между двух покинутых гнёзд воздушных немертин.
После выхода из своей области ноль-пространства бинарный массив Рамиреса снова исчез для Романа, Хранитель не реагировал.
Это промедление позволило Рамиресу безнаказанно поднять тело за ноги и с размаху ударить о скалу. Оставшиеся части УниКома и джетпак слетели с тела, оставив его в металлическом бодисьюте разведчика.