– Черная Зона, – повторил он. – Ни один поезд туда не поедет.
– Ваши морвы не поедут, – сказала Нова, – но наши поезда тянут не морвы. Я уверена, что Дядюшка Жукс рассказал вам о наших поездах. В наших мирах нет морвов, поэтому пришлось разработать локомотивы – машины, которые умеют мыслить сами, вроде меня. Черная Зона не внушает им никакого страха.
– Тогда, возможно, ваши поезда глупы, – заметил Материнский рой. – Черная Зона – это могила Творцов рельсов. Там произошло некое событие, которое положило конец их цивилизации. Возможно, вашим мыслящим машинам стоит ее бояться.
– Они боятся, – сказал Зен. – Мы все боимся. Но мы хотим найти дорогу домой. Снова этот звук уходящей волны. Возможно, с таким звуком рой думал. Когда он закончил, то сказал:
– Мы – нимы. Мы маленькие, но большие. Мы лишены разума, но мудры. Наша жизнь коротка, но мы живем вечно. Мы вечно умираем и вечно рождаемся. Вы это понимаете?
Нова кивнула:
– Мы зовем вас Монашьими роями. По отдельности вы просто насекомые и живете мало, но когда формируете рой, то становитесь разумны и можете передавать друг другу воспоминания.
– Мы помним, – прошептал Монаший рой. – Помним все до Блэкаута. Мечтаем о времени до него. Очень древнем. Об эпохе Творцов рельсов. И верим, что они были такими же, как и мы. – Насекомыми? – спросил Зен, подумав о Станционных Ангелах и древних резных изображениях, которые видел на станциях Творцов рельсов. Он предположил, что это могли быть изображения костюмов, подобных тем, какими пользовались нимы.
– Мы считаем, что мы, нимы – потомки Творцов рельсов, – сказал Материнский рой. – Наследие Творцов рельсов принадлежит нимам. Ни крейттам, ни герастекам. Ни людям. Нам.
– Мы хотим только найти дорогу домой, – заговорила Треноди.
Колоссальный шепот роя смыл ее слова, как прибой.
– Нимы давно мечтали отправить поезда в Черную Зону, где под черными солнцами раскинулись родные миры Творцов рельсов. Если бы мы смогли найти реликвии Творцов рельсов и узнать их секреты, то стали бы такими же великими, как когда-то они. Но морвы боятся таких мест и скорее умрут, чем пойдут туда (мы это проверили). Возможно, ваши мыслящие машины справятся с этим препятствием. Мы позволим вам путешествовать по нашему миру. Но вы возьмете с собою нимов. Мы добавим свой вагон к вашему поезду, и вы повезете Дядюшку Жукса и несколько роев из нашего отдела Твердой Дипломатии в качестве пассажиров. Люди и нимы должны узнать секреты Зоны вместе. Но все, что вы найдете в мирах Творцов рельсов, будет принадлежать нам.
Глава 33
Когда солнце, освещавшее Осколки, скрылось за воздушным морем Кхарна, свет стал мягким и водянистым, а воздух пустыни наполнился приятной прохладой. Чандни Ханса, страдавшая от жары, обрела новую энергию и пошла в очередную атаку на Цельд Гех Карнейсс, размахивая шипастой дубинкой с такой яростью, что оторвала кусок кожаного щита Гех, отбросив ее назад, к стене боевой ямы.
Она отступила, тяжело дыша и оглядываясь на края ямы, где собралась целая толпа самцов-крейттов. Некоторые издавали быстрый шипящий клич, означавший что-то вроде: «Отличный удар!» Чандни ухмыльнулась и помахала им дубинкой. До сих пор они издавали этот звук только для своей Гех.
Ей казалось, что они с Гех сражались уже несколько часов. Это был шуточный бой, призванный доказать ценность Чандни, а также помочь Гех преодолеть травмы и вернуться в форму для настоящих сражений. Конечно, даже шуточный бой с матриархом крейттов был серьезным делом для маленького в их масштабах человека, но Чандни была не новичком в драке и знала, что хорошо показала себя.
Она подняла дубинку и снова бросилась на Гех. На этот раз Гех была готова к атаке: ее хвост хлестнул Чандни по животу достаточно сильно, чтобы вырвать ей кишки, если бы его кончик не был поврежден. Чандни отбросило назад, и она тяжело приземлилась в пыль. Она знала, что именно так закончится бой, и позволила этому случиться. О такой глупости, как победа не стоило и думать. Чандни все еще не знала, почему ее не убили после того, как сбежали остальные, – стала ли она питомцем Цельд Гех, ее игрушкой, или была какая-то скрытая цель в том, чтобы держать ее и обучать, – но знала, что должна быть осторожна.
Ужасная, покрытая шрамами морда Цельд Гех появилась между ней и заполнявшим небо морем, глядя сверху вниз.
– Хорошо сражалась, Чандни Ханса, – сказала она (гарнитура Чандни и ожерелье-переводчик пережили взрыв, хвала Стражам).
Она позволила Гех помочь ей подняться на ноги и отряхнулась, а та ответила:
– Вы, люди, – не вид-жертва, как мы считали. Вы такие же охотники, как и мы. Вот как Зену Старлингу удалось перехитрить нас. Это была искусная ловушка: он послал тебя отвлекать меня, в то время как его союзники-нимы двинулись в атаку.
– Я понятия не имела, что у него была договоренность с нимами, – сказала Чандни, – он мне об этом не говорил. Он гораздо умнее, чем я думала.
Гех фыркнула. Если бы человек издал такой звук, это был бы признак гнева и нетерпения, и Чандни предположила, что у крейттов он означал то же самое.
– Знай ты о его друзьях-нимах, то все равно предупредила бы меня?
Чандни замялась:
– Не знаю. Я просто хотела, чтобы мы с Треноди остались на стороне победителей, и была уверена, что это будет ваша сторона, пока не явились нимы.
– Треноди… – задумчиво произнесла Гех. Ее рептильный голос исказил имя «Треноди» даже больше, чем «Чандни Ханса». Звучало так, словно мелкое живое млекопитающее медленно проталкивают через измельчитель. – Ты скучаешь по ней, по своей сестре?
– Да.
По какой-то причине Гех была убеждена, что она и Треноди – сестры, и Чандни чувствовала, что не стоит ее переубеждать.
Гех что-то вытащила из своей одежды и передала ей. Это был кинжал, вырезанный из единственного когтя большого тупого крылатого хищника с крыльями, как у летучей мыши. Крейтты охотились на таких на одном из других осколков. Зловещий, острый как бритва крюк, глянцево-черный и твердый, как стекло. Один конец был сделан в виде рукоятки, больше подходящей для когтей крейттов, чем для маленькой ручки Чандни.
– Это был клинок моей сестры Шантис, – сказала Цельд Гех Карнейсс. – Он достался бы самой сильной из моих дочерей, но теперь, когда нимы их убили, я отдаю его тебе. Мы отомстим нимам, а потом отправимся за твоей сестрой Треноди. Ты получишь ее обратно. Тогда ты воспользуешься клинком Шантис, чтобы убить Зена Старлинга.
Чандни сжала нож и посмотрела на нее снизу вверх:
– Мы не можем пойти за ними. Я же сказала вам, куда они едут. В Черную Зону куда ваши поезда не ходят.
Гех отвела взгляд, резко принюхавшись. Ее ноздри расширились.
– Я многое узнала у моторика, прежде чем ее украли, – ответила она.
Солнце показалось из-за моря. Безрадостный ландшафт снова озарился светом, и с железнодорожных путей, расположенных рядом со станцией, донесся ужасный звук: громкие, дикие крики перепуганного морва.
Часть 6. Экспресс «Черный призрак»
Глава 34
«Волк-призрак» и «Дамасская роза» стояли на Ззр’зррт пять долгих дней. Заводы нимов изготовили топливные элементы и боеприпасы, которые могли использовать оба локомотива, а также новые пушки для «Волка-призрака». Они прицепили товарный вагон и один из своих вагонов без окон позади трех других из Дездемора. Нова беспокоилась, что лишний вес может привести к ненужной трате топлива, но Зен был только рад, что ему не придется делить свои вагоны с нимами. И «Роза», казалось, обрадовалась прибавлению вагонов, тем более что «Волк-призрак» помогал ей их тащить. Она послала своего последнего ремонтного паука с палочками и краской, чтобы их преобразить. Сначала она снова нанесла на свой корпус в красный цвет. Затем нарисовала хатов и герастеков, сияющих ночных пловцов и танцующих нимов. По просьбе «Волка-призрака» она нарисовала призрачного волка, летящего вдоль его черного капота. «Роза» подумала, что вышло как-то буквально, но «Волк-призрак», похоже, остался доволен: в глубине души он был простым.
– Этот поезд нуждается в собственном названии, – сказала «Роза», когда закончила. – У локомотивов есть названия, но иногда, если они тянут специальный поезд, ему дают свое имя, как у поезда Зенитов или «Межзвездного экспресса».
Поэтому вдоль бортов вагонов человеческим шрифтом, который никто в Паутине не мог прочесть, она вывела название «Черный Призрак».
Нова и интерфейс наблюдали за тем, как оформляется произведение искусства.
– Никогда раньше не видел, чтобы поезда сами рисовали, – сказал интерфейс. – Музыка – да. Даже поэзия. Но не живопись.
– Это все Флекс, – объяснила Нова и рассказала ему о своем потерянном друге-моторике, который когда-то был величайшим граффитистом к востоку от О-связки. – Когда Флекс умер, он скинул свою личность «Розе». (Я думаю, тогда это как раз был «он», но иногда бывала и «она»: Флекс не любил, когда его ограничивали). Но большая часть кода просто отскочила от брандмауэров «Розы», а остальное рассеялось по всем ее системам. Тем не менее, в них еще осталось достаточно Флекса, чтобы рисовать.
– Должна быть возможность восстановить всю личность, – сказал интерфейс. – Мордант-90 займется этим, когда мы вернемся домой. Флекса можно загрузить в новое тело.
– Это может оказаться не так просто, – сказала Нова. – Флекс в прежнем теле через многое прошел. Новый еще не значит тот же самый.
Она провела пальцем по бледной рубцовой ткани на шее, которая постепенно приобретала тот же оттенок, что и остальная кожа. – Я не буду чувствовать себя собой ни в каком теле, кроме этого.
Интерфейс улыбнулся ей. Там, в Империи Сети, его было так много. Странно слышать, что кто-то может довольствоваться жизнью в одном теле.
– Ты же понимаешь, что ты не человек?
Нова с беспокойством посмотрела на него.
– Когда Ворон первый раз запустил меня, то сказал, что пытается сделать моторика, который будет думать, что он – человек, – сказала она. – Но скорее всего, он имел в виду, что пытался создать моторика, который