Проводник, на бейдже которого было написано имя Артем, скептически посмотрел на нее и принялся искать ее фамилию в своем массивном телефоне, проматывая страницы стилусом.
– Алиса, – он прищурился, сверяя фамилию в паспорте и в базе. – Дольская?
– Да, – ответила она.
Когда проводник начал сверять с ней фото в паспорте, Алиса сняла шапку. Ей на плечи упали непослушные рыжие локоны.
Проводник улыбнулся и взял у нее багаж.
– Прошу на борт, Алиса Владиславовна.
Девушка улыбнулась в ответ и сделала шаг в вагон.
«Пути назад нет! Это твой экспресс!»
Коридоры вагона были отделаны бархатом и украшены елочными веточками. На них висели игрушки-лошадки, щелкунчики, золотисто-красные паровозы и колокольчики. Пахло еловой смолой и сушеными апельсинами. Окна были завешены бархатной тканью с блестками и маленькими звездочками. В вагоне класса «Люкс» было всего четыре купе, два из которых, судя по голосам, уже обживали люди.
Проводник Артем помог Алисе открыть дверь в нужное купе.
«И вот здесь я буду ночевать!?» – воскликнул ее внутренний ребенок.
Купе было просторным. Справа вплотную к стене стояла большая кровать, заправленная красным бархатным пледом. Рядом с кроватью располагался столик с игрушкой-Щелкунчиком и небольшой миской с грецкими орехами и конфетами «Мишка на Севере». Напротив кровати был установлен телевизор и небольшое кресло, на котором небрежно лежал шерстяной клетчатый плед.
Слева располагалась дверь.
– А что там? – спросила Алиса.
– Санузел с душевой кабиной, конечно, – ответил Алисе проводник и поставил ее сумки на кресло.
Лисс заглянула за дверь и замерла. Все это только для нее. Она чувствовала себя Кевином из фильма «Один дома», снявшим себе люксовый номер в лучшем отеле Нью-Йорка[5].
– Вы располагайтесь, паспорт далеко не убирайте, – проговорил проводник. – Я к вам еще зайду.
Алиса закрыла за ним дверь и радостно плюхнулась на кровать.
Даниил ждал проверки документов у входа. Поезд, несомненно, восхищал.
«Будто действительно приехал от Деда Мороза», – подумал Даниил.
Однако яркий перелив лампочек не радовал замерзшего юношу. Дышать носом было больно, глаза начинали слезиться. Забытые на носу очки запотели. Наташа стояла возле чемоданов и постоянно задавала вопросы. Она тоже замерзла и устала. Ей, скорее всего, очень хотелось зайти внутрь и открыть сумку с едой.
– Слушай, что думаешь, – проговорила она, – там все как обычно или так же красиво, как снаружи?
– Ты скоро об этом узнаешь, – спокойно ответил Даниил.
Мать что-то искала в папке с документами. Это была та самая большая папка, которая имеется почти в каждой семье и обычно хранится в нижнем ящике шкафа. Отец спокойно стоял рядом и что-то очень тихо ей говорил. Она улыбалась и иногда со смехом отвечала.
«Что такого он ей сказал?»
Перед ними в очереди была семья с тремя маленькими детьми. Как только проверили их документы, дети тут же помчались внутрь искать свое купе, а родители, груженные сумками, принялись переставлять их с платформы в тамбур.
Внезапно Даниил почувствовал сильный толчок в плечо. В нос ударил мягкий сладкий аромат цветочных духов.
Это была небольшого роста девушка, явно очень рассеянная или не выспавшаяся. На плечах пушистое розовое пальто, лицо скрывает бело-бежевый клетчатый шарф и бледно-розовая шапка, из-под которой раздалось невнятное бормотание, похожее на извинение. Девушка отшатнулась, поправила шапку и с сумкой в руке засеменила к вагонам класса «Люкс». За спиной у нее был рюкзак, на котором болтался брелок с драконом.
– Осторожнее, – ответил ей Даниил.
Он стал присматриваться к ее походке. Смешная.
«Интересно, как ходит Алиса?» – подумал он и невольно улыбнулся.
– Паспорт, пожалуйста, – произнесла проводница, поправляя маленькую шляпку.
Опомнившись, Даниил отдал документ на проверку. Родители уже пошли в купе, и Даниил остался один. Девушка в розовом пальто остановилась через вагон. Она так же показала паспорт, документ долго проверяли.
Внезапно девушка сняла шапку. Апельсиновый перелив волос в свете лампочек напомнил Даниилу фото, которое отправила Алиса. На фотографии девушку было видно плохо, скорее, просто немного размытое отражение волос в зеркале.
– Вы будете заходить? – спросила проводница, спуская с небес на землю.
– Да, извините, – ответил Даниил, наблюдая за тем, как та девушка скрылась в вагоне.
Даниил зашел в теплый тамбур, и, толкнув дверь, оказался в ярко освещенном коридоре вагона. На стенах были увеличенные открытки разных лет с изображением Деда Мороза, начиная со времен СССР. Даниил прошел вдоль коридора, пропустив двух мальчишек, которые уже бежали к бойлеру заваривать лапшу быстрого приготовления.
Их купе было в конце. Даниил открыл дверь. Все суетились. Наташка в одних колготках уже перелезала с одной полки на другую с упаковкой карандашей в руках и раскраской в зубах. По своему обыкновению она уже включила все прикроватные лампочки, «чтобы было уютнее».
Родители в спортивных костюмах доставали из сумки лотки с вареной картошкой, яйцами и помидорами.
– Не хватает рыбы в газетке, – с иронией и улыбкой на лице произнесла мама.
Их забавляло количество еды, которое они взяли с собой.
– Боже, вы даже солонку взяли! – воскликнул Даниил, снимая пальто.
С сумкой в руках он сел у окна рядом с матерью. В сумке лежало нечто очень дорогое – их с Алисой графический роман о людях, эльфах и демонах. Даниил сильнее прижал сумку к груди.
Все его мысли сейчас занимала рыжеволосая девушка, которую он видел на перроне. Может быть, она похожа на Алису, а может, и она сама.
«Я себя накручиваю», – подумал Даниил, протирая руки салфетками, которые ему передала мама.
– Ох, сейчас как поедем! – восторженно воскликнул отец, откидываясь на спинку дивана.
В дверь купе учтиво постучали. Это была проводница. Она еще раз проверила все документы, и мама смогла с облегчением убрать в чемодан массивную папку. Внезапно из динамиков послышалась новогодняя мелодия.
– Дорогие пассажиры, говорит ваш машинист, – послышался голос из динамиков. – Добро пожаловать на «Экспресс в Рождество», который отвезет вас к Деду Морозу. Вы являетесь гостями первого в мире круиза на поезде с длительными остановками. Поезд будет останавливаться в каждом из городов на продолжительное время, и вы сможете принять участие в экскурсиях, которые мы для вас подготовили. В некоторых городах, таких как Данилов и Ядриха, запланированы остановки продолжительностью более шести часов. Вы можете остаться ночевать в поезде в своих купе или, если захотите, с помощью проводников забронировать номера в отеле. В городе Данилове планируется посещение ночного рождественского богослужения в храме, поэтому мы рекомендуем остановиться в небольших домиках для паломников, которые располагаются на территории храма. Наш экспресс будет останавливаться на специально предусмотренных путях, мы просим вас запоминать расположение состава и дорогу к перрону. По любым вопросам можете обращаться ко мне и моим коллегам. Счастливого пути!
Дождавшись окончания сообщения, проводница дала маме четыре красных конверта с восковыми печатями. В каждом лежала подробная инструкция и правила круиза, а также все необходимые номера телефонов, начиная от службы поддержки и заканчивая дирекцией и организаторами экскурсий.
– Вот это да, – проговорил отец с удивленным выражением лица. – Вот это интересно, ну-ка покажи, покажи!
Даниил достал телефон, чтобы написать Алисе. Вдруг это все же она была на перроне? Однако устройство не включалось – разрядилась батарея.
«Что за напасть!» – воскликнул внутренний голос.
– Даня, Даня, Даня, Дань! Давай играть в слова? – предложила Наташка, пока он ставил телефон на зарядку.
– Конечно! – Даниил убрал на верхнюю полку сумку с драгоценным готическим романом. – Начинай!
Поезд плавно тронулся. Было слышно, как в других купе что-то весело кричат пассажиры. Поддавшись общему настроению, обрадовались и Каменские. За окном медленно поплыл заметаемый снегом перрон.
Глава 4. Вкус шоколада на губах
Рак стал для книг и фильмов тропом[6]. Алиса читала книги с одинаковым исходом: их двое, и один из них болен – типичный сюжет. Они все больше влюбляются друг в друга, но болезнь прогрессирует, оставляя одного из влюбленных доживать свою жизнь в одиночестве с грузом утраты. Частенько в подобных сюжетах у одного из влюбленных, бывает и у обоих, онкологическое заболевание, и Алиса задавалась вопросом, почему именно рак. У нее были причины ненавидеть подобные сюжеты. Когда у кого-то из родных или близких развивается онкологическое заболевание, становится действительно страшно. Это не фальшивые слезы, выжатые сюжетом на страницах одной из тысячи одинаковых книг, это жизнь. Когда кто-то медленно умирает у тебя на глазах, краски мира тускнеют и исчезают. Приходит осознание того, насколько хрупок и уязвим человеческий организм.
Когда у матери Алисы обнаружили неоперабельную опухоль, девочке было десять лет. В то время она бы сказала: «Мне не десять, а десять с половиной! Можно сказать, почти одиннадцать!» Алиса была умна и прекрасно замечала тревожащую ситуацию, хотя близкие успокаивали ее и утверждали, что все хорошо.
Алиса понимала, что, если у человека нет сил на то, чтобы сделать простые повседневные вещи, у него выпадают волосы и он начинает напоминать холодную и бледную оболочку, с ним что-то не так. Однако Лиссе до самого конца не говорили, что происходит с мамой. Девочка спрашивала и ее саму, однако та отвечала с улыбкой, что все хорошо.
Иногда мама пропадала в больницах неделями. Алиса навещала ее вместе с Екатериной. Лисс знала, что еда в больницах невкусная. В палате мамы она видела тарелки с холодной кашей, похожей на один большой комочек. Поэтому они с «бабушкой» носили маме еду – супчики и домашний хлеб. Мама успевала немного поесть, пока злые медсестры не видели.