Мы раздевались, едва не хихикая, быстро и не глядя друг на друга. Оставшись в одном нижнем белье, я подошла к Дени, протянула ворох прорезиненной ткани. Он без слов взял мою спецовку и вскоре быстро заталкивал нашу одежду в маленькую комнатку, явно санитарного назначения.
Адреналин ударил в голову не хуже самого крепкого алкоголя, а взгляд Дени, веселый и какой-то восхищенный, и вовсе зажигал кровь. Теперь мы действовали не сговариваясь, и наш быстрый бег по подземной базе, в поиске открытых дверей, напоминал скорее игру в догонялки-соревновалки, чем работу шпионов. Странности добавлял и еле сдерживаемый хохот.
Открытую дверь мы обнаружили двенадцатой по счету. Дени властным жестом отодвинул меня в сторону и резко метнулся туда, словно хищник на охоте. Я вошла спустя минуту и улыбнулась двум перепуганным врачам в белых халатах, уже прочно связанных моим героем.
– Милый, – с придыханием произнесла я, – ты меня возбуждаешь…
– Прости, моя хорошая, – в тон мне ответил Дени, – но эти мальчики возбуждают меня сильнее… Я уже плохо себя контролирую…
Доктора были с Танарга, суровые и привыкшие к тому, что секса нет в принципе и все женщины боевые товарищи, а не объект для похоти. Неудивительно, что они ощутимо занервничали – видать, про вазелиновые процедуры тут наслышаны.
– Да-а-а, – уже чуть громче ответила я, – они милашки… можно, я буду смотреть?
– Наслаждайся, – с энтузиазмом произнес Дени, снимая с первого доктора халат.
Второй из сотрудников этого странного центра забился в истерике, молясь о чем-то кому-то там.
– Не хочешь? – участливо поинтересовалась я. – Тогда ответь мне на такой ма-а-аленький вопросик, и он тебя не тронет… Обещаю…
– Ви есть спасать? – заикаясь, спросил медик.
– Конечно, милый, – я ласково погладила его по щеке, – а теперь скажи мамочке, где у вас тут план этой халупы находится? – недоумение в его глазах и пришлось пояснить: – План эвакуации!
Он понятливо кивнул и указал на стену, где, по тупорылому танаргскому обычаю, висели схематичные планы эвакуации в случае пожара или чего похуже. Но, чтобы эту схему увидеть, требовалось ввести…
– Код, – елейным голосом произнесла я, проводя коготками по его лицу.
– Hkcers, – прошипел докторишка.
Я похлопала его по щеке, подошла к стене, ввела код и погрузилась в изучение плана. Вообще с ориентацией у меня всегда не айс, поэтому в результате я начала ногтем выцарапывать у себя на тыльной стороне запястья примерный план. Наши развлечения были прерваны появлением двух санитаров, которые разыскивали «психованных подопытных в одном белье и с классными тылами». Именно эти слова произнес громила небритой наружности, вперив взгляд в мою попу. Зря он отвлекся от Дени…
Герой моего первого романа и раньше отличался боевыми навыками, а уж обучение в спецшколе сделало его и вовсе неподражаемым. Пока первый санитар, согнувшись, пытался вытащить из живота тонкую пластиковую карточку, на которой красовалась фотка доктора, обрабатываемого Дени, мой герой двумя ударами вырубил второго санитара, еще удар – и первый тоже валяется у его ног.
– Народ просто толпами валится к твоим ногам, – съехидничала я.
– Зато у тебя попка классная, – парировал Дени, – какой халат выбираешь?
Я указала на наиболее худого мужчинку, и тот был мгновенно раздет. Надевая белое творение враждебного государства, я невольно залюбовалась Дени. Он все еще был в своих белых трусах, но зато как он двигался… Плавно и уверенно, как настоящий хищник, а его мускулы перекатывались под загорелой кожей… Если бы не белые плавки, я бы влюбилась… а так…
– Курс движения выяснил? – поинтересовалась я.
– Выяснил, но того, что я хотел, тут нет, – сокрушенно пожаловался Дени, – так что валим как есть. Кстати, – быстрый взгляд на меня, – какие планы?
– Разрушительные, – я хищно ухмыльнулась.
Уже связавший санитаров и надевающий халат Дени вплотную подошел ко мне:
– Ли, так нельзя… эмм, мы так не поступаем, – шепотом сообщил мне главгерой моих студенческих снов.
– Это ВЫ так не поступаете, – так же шепотом ответила я, – а я журналистка, мне можно…
Кто сказал, что тектроид, бетон и металл не горят? Правильно, один из связанных нами докторов, а мы с Дени решили его переубедить. И начали с того, что подожгли имеющиеся на этом уровне датчики пожаробезопастности, а потом Дени нашел лабораторию химреактивов, и тут началось… Если я увлекалась техникой, то Дени от природы был химиком! Сирена ревела не сбавляя оборотов, а мой самый любимый очкарик, стащив эти самые очки у кого-то из сваленных им же лаборантов, творил дым разнообразного оттенка и плотности. Вскоре мы уже вырвались в коридор, нагруженные кучей колбочек и мензурок.
Радуясь, как дети в праздник фейерверков, мы выплескивали колбочки на стены, стекла, органические пластоиры… Дым, вой сирен, вопли блуждающих в дыму людей, и мы – довольные, как дети!
– Лика, – зашипел Дени, едва количество колбочек сократилось до десяти.
Я понимающе кивнула, и мы помчались вперед, следуя плану эвакуации и надрывая глотки воплем:
– Оскуре! – пожар по-танаргски.
Вот за что не люблю этих «военников», так это за то, что все у них «через жэ». Вот как вы думаете, куда вел спасательный выход с этой подземной базы? Вниз!!! На триста метров почти, а потом резко вверх! Вот чем они думали, создавая эту невероятную конструкцию по типу унитаза? Но суть не в этом, а в том, что если Дени и был очкариком, то он был тренированным очкариком, а я была журналисткой, которая не очень любила физподготовку. В итоге на подъеме я выдохлась…
– Дени, – мой хриплый задыхающийся крик его впечатлил, – не могу больше… – я шла, держась за белые гладкие стенки, – убей меня тут… друг…
– Да, как-то не вовремя, – расстроился мой рыцарь. – Ну ладно, раз ты так хочешь, на вот, выпей, – мне протянули одну из пяти оставшихся колбочек, – а я пошел, времени мало совсем…
И с этими словами этот гад очкастый развернулся и побежал прочь!
– Э-э-э, стой! – и откуда только силы взялись. – Я убью тебя! Убью, сволочь!
– Не вопи, береги силы, умирающая! – нагло ответил парнокопытный и даже скорости не сбавил.
Оказывается, когда появляется дикое желание убить кого-нибудь, откуда-то берется второе дыхание! И мы мчались по спасательному коридору уже вверх, мимо нас неслись военные, какие-то спасатели в желтых комбинезонах, но, так как сзади напирала такая же испуганная толпа в белых халатах, нас никто не задерживал. Мы, конечно, предполагали, что проблемы начнутся наверху, ну так поэтому пять колбочек были еще с нами.
Проблемы действительно начались – эвакуационный выход вел в один здоровенный ангар, а в нем имелась толпа военных со списками и сканерами… Мы таки попали… И по барабану им те пять колбочек…
Первым выбежал Дени, а я врезалась в него сзади, да так и повисла, пытаясь унять свистящие уже легкие и хрип, вырывающийся из горла. Военные несколько минут на нас удивленно взирали… ладно-ладно, я польстила себе, они просто первый раз слышали, чтобы кто-то так дышал после бега, и во взглядах было больше презрения, чем удивления… Мне стало как-то неудобно, и я «нечаянно» повела плечом, халат приспал, открывая эти самые плечи и взгляды военных диаметрально поменялись… зря я это сделала!
– Гарчесу ава боллкер? – вопросил сухопарый, лет за сто двадцать, хмурый военный, судя по нашивкам, явно из руководителей этой базы.
Мы с Дени переглянулись и честно попытались понять, о чем он. «Ава» – это «вы», а вот все остальное мы не поняли… Я с надеждой взглянула на очкарика, но эта сволочь с такой же надеждой глядела на меня… Урод! Опять все взвалил на мои хрупкие плечики… Эх!
– А мы эти, – выдала я на родном всесоюзном, – подопытные! На нас экспериментировали, вводя зомбированный ген!
– Лика, – прошипел Дени, – ты что несешь?
На нас мгновенно направили орудия, причем все, какие были. Мне поплохело. В ход пошли колбочки… С их стороны были задействованы защитные маски, для нейтрализации дыма, и кулаки, для нейтрализации собственно нас… И не то чтобы мы не сопротивлялись… просто скрутили нас в момент, даже обидно стало.
– Лия Трейде, с какой целью вы проникли на закрытый военный объект? – тот самый сухопарый злодей допрашивал меня в одном из сырых казематов верхней базы. Мне было холодно, руки саднило из-за стянутой макропетли, на скуле зрел здоровенный синяк, который этот урод мне и поставил.
Я зло облизнула разбитую губу и с ненавистью посмотрела на военных. Да, нас таки избили, меня не сильно, а Дени досталось. Ну, хоть не изнасиловали.
– Я нечаянно, – сплюнув кровь прямо на его мундир, невинно произнесла я. – Так получилось.
Он мне улыбнулся, ласково так, нежно и занес руку для удара. Я невольно сжалась, предчувствуя очередное наказание, но все оказалось хуже… Кажись, собрались насиловать, потому что, схватив меня за шкирку, один военный просто бросил меня животом на каменный стол, второй вплотную подошел сзади…
– Я все скажу, – испуганно завопила я, – только не делайте этого… Гонорея пятого поколения не лечится! Пожалейте ваших жен!..
Тот военный, который так недвусмысленно прижимался, тут же отпрянул, зато второй, больно схватив волосы на затылке, приподнял мою голову, заставив смотреть на себя:
– Слушай, мразь, – шипел этот урод мутноглазый, – вы, двое психованных идиотов, разгромили лабораторию, которая обошлась моему правительству в двести миллиардов обиронов!
– Я все возмещу, – прохрипела я, – с первой пенсии…
– У тебя сейчас будет пенсия по инвалидности, – разбрызгивая слюну, вопил военный, – на кого вы работаете?
Мне действительно стало страшно. Страшно до ужаса, до беззвучного крика, до всепоглощающей паники. Я внезапно осознала, что умру. Эти уроды просто убьют меня или отправят на опыты… Или… Одна перспектива была веселее другой… Я заплакала. Потом завыла… Потом пошла моя стандартная реакция на сильный стресс. А именно – мне все стало по барабану!