Я-то искренне надеялась, что он сейчас опять целовать там начнет и всякое такое, а он?! Снял рубашку, гад, и проникновенненько так заявил:
– Нет уж, теперь твоя очередь!
Я собиралась возмутиться, но… С восторженным чувством мои руки заскользили по сильным, широким плечам, потом пальчики пробежались по мускулам груди, и Алекс застонал… Ого, я даже так умею… И мелькнула в голове моей интересная мысль…
– При одном условии, – прошептала я и… тоже поиграла в грудничка-сосунка, а то ему все можно, а я… тоже хочу.
– Какое условие? – простонал Алекс.
Ну не могла же я забыть ему того унижения в спальне, когда он меня связал! Продолжая целовать его бронзовое великолепие, я осмотрела медкабинет, подметила, что на расстоянии вытянутой руки есть эластичные бинты, и едва успела скрыть коварную усмешку.
– Ложись, – повелительно приказала я и толкнула совсем, похоже, невменяемого мужчину на кушетку.
Алекс, заинтригованный таким поворотом событий, доверчиво лег, наблюдая за мной с хитрой усмешкой. Ха, это только начало, и я забралась сверху. Села. А ничего, удобненько так, но на травке помягче было. И с томным вздохом, чуть закусив губу, я приступила… Итак, наклоняемся, нежно целуем в губы… и да-да, нос тоже, он у него такой красивый, и глазки, и ушко… Похоже, поцелуй в ушко его не вдохновил, ну так есть еще и шея – Алекс застонал, его сильные руки мгновенно обняли меня, прижимая к себе сильнее, но… это вообще-то не входило в мои планы.
– Алекс, – возмутилась я, – ты меня уже целовал везде, а я тебя еще нет, так нечестно. И вообще руки убери!
Мой идеальный мужчина покорно убрал руки и даже завел их наверх и под голову… Наивный! Я метнулась, как кошка, к бинтам, и, пока он удивленно смотрел на меня, замотала его руки и примотала их к железной стойке кровати. Все, я счастлива!
– Лика… – до него начало доходить, – ты что делаешь?!
– Алекс, – почти пропела я, – заткнись!
Он судорожно дернулся и… расслабился почему-то, а в глазах такое что-то загадочное промелькнуло.
– Ладно, – прошептал герой моего романа, – ты меня связала, и что дальше?
А дальше… Откуда я знаю, что дальше? Я удивленно взглянула на обездвиженного Алекса, и идея пришла сама… И как мне нравилась эта идея!
– Не заткнешься, – угрожающе произнесла я, – рот заклею!
Алекс промолчал, но уголки его губ как-то странно дрогнули… А ну его, тут самое интересное начинается. Я осторожно сползла по его бедрам чуть ниже, открывая место для маневров, и рука моя медленно коснулась застежки на брюках.
– Сама хоть соображаешь, ЧТО делаешь? – поинтересовался Алекс.
– Заткнись, – нагло ответила я, – у нас, конечно, век просвещенной порноиндустрии, но… трогать мне еще не приходилось, а очень хочется…
Кажется, Алекс покраснел, напрягся весь и сдался на милость победителя, то есть мою! А-а-а, что сейчас будет! Осторожно расстегиваю брюки… а трусы у Алекса черные – прикольно.
– Лика, – прошептал мой пленный, – подумай еще раз!
Какое там «подумай»! Там под плавками было самое интересное… По крайней мере мне так говорили, а ладно – взглянем в глаза своему страху! Хотя у нас нянька была, и вот она рассказывала, что у мужиков это похоже на одноглазую змею, и оно еще плюется ядом! Так, отставить детские страхи, это же Алекс, змеи у него точно нет!
Ме-е-едленно оттягиваю край плавок и удивленно замираю. Любопытство, однако, требовало узнать ответ на вопрос:
– Алекс, а как ты с таким ходишь, а? Тебе, в общем, удобно?
Из горла моего мужчины послышался то ли смех, то ли рыдание. В общем, ясно, полный неадекват и разговаривать тут нечего и не с кем. Да и надо ли… Я очень осторожно, одной рукой придерживая эластичный материал, второй касаюсь чего-то розового со вздувшимися венами. Кажись, у него тут местный варикоз. Прикольно, он весь словно вздрагивает или пульсирует… Я аккуратно касаюсь всей ладонью… Со стороны Алекса послышался всхлип. Ага, вот пусть тебе тоже стыдно будет! Ну их, эти плавки! Я хватаюсь за это самое еще и второй рукой… А-а-а, он так прикольно вздрагивает! Да, надо было раньше попробовать… в смысле, потрогать, но в моей бурной жизни все как-то времени не было, да и… некоторые события моего детства способствовали тому, что на подобные органы даже смотреть не хотелось, не то что трогать… Но сейчас-то я была главная! А подо мной стонал Алекс, и его штука мне уже нравится. Но гораздо больше нравится, как Алекс стонет…
– Ну, – весело интересуюсь я у стонущего с закрытыми глазами владельца «Семи вершин», – теперь тебе тоже стыдно?
– А-а-а? – подает голос этот тип, строящий из себя умирающего. – У-у-о-очень!
– Так тебе и надо, – наставительно сообщаю я, – будешь знать, как воровать мои трусики!
Он сначала помолчал, как-то странно на меня поглядывая, но тут я машинально начала это поглаживать, и образец эротичности снизошел до разговора:
– А если ты там еще и чуть сожмешь, – выгибаясь, простонал Алекс, – мне вообще та-а-ак стыдно станет. Ну и это, – он хитро взглянул на меня, – можешь совершить совсем уж страшную месть и еще и поцеловать там. Но нет, не делай, только не это…
Нет, я бы, конечно, могла, но… как-то странно… С другой стороны он и мне что-то запрещает? Нашел кому запрещать, так я и послушалась. И уже даже как-то захотелось попробовать, все же мы порноиндустрию видели, и не раз…
И вот когда я уже решила мстить ему коварно и жестоко, дверь неожиданно открылась, кто-то сказал «Ой!» – и дверь закрылась. Нет, ну это не усадьба, а проходной двор какой-то!
– Не отвлекайся, – прошептал Алекс, – больше не зайдут.
– А если зайдут? – обиженно спросила я.
– Тогда уже не выйдут! – мрачно пообещал Алекс.
Но у меня все настроение пропало, и вообще… я тут к побегу готовлюсь, а он…
Спрыгиваю на пол и начинаю искать выброшенный за ненадобностью бюстгальтер, потому что тот, который с кружевами и стразиками, порвал этот несносный, гневно взирающий на меня мужик!
– Лика, иди сюда, – прошипел Алекс, глядя, как я застегиваю белый кошмар.
– Ага, сейчас, – я нашла брюки и начала их поспешно натягивать, – ты это… полежи пока. Я как раз успею одеться, а потом убежать… подальше. А ты лежи себе, отдыхай. У тебя сегодня день тяжелый выдался.
– Лика!
– Что «Лика»? – я нашла и майку, нетерпеливо разорвала упаковку. – Я уже знаешь, сколько лет Лика? – задумалась, подсчитала и ответила: – Пять лет уже как!
– ЛИКА!!!
Да, вот такой грозный окрик и яростный взгляд умеют изображать военные Танарга.
Ой как страшно, просто поджилки трясутся. И где эти кроссы? А, вот! Поспешно обуваюсь под пристальным гневным взглядом. Но внезапно этот взгляд становится спокойнее, и Алекс ласково так говорит:
– И даже не поцелуешь на прощание?
– А надо? – скептически вопрошаю я.
– Надо! – уверенно отвечает мужик со связанными руками и чуть приспущенными штанами. Эротичное зрелище!
Я поправила майку, одернула брюки и подошла к Алексу. С наслаждением провела руками по его мускулистой груди, прикоснулась пальчиком там внизу и наклонилась к его губам… Это сумасшествие какое-то! Я про его губы. Ну не может так сносить башню от одного прикосновения! Я застонала и обхватила его лицо руками, стараясь прижаться сильнее. Алекс тоже застонал, и сильные мужские руки обхватили меня, прижимая ближе, блуждая по моей спине и тому, что пониже спины… Так, стоп! Какие еще руки? Он же связан!
Моя попытка оттолкнуть его закончилась тем, что Алекс сел, опустив ноги на пол, а я оказалась лицом к нему, упираясь коленями в кушетку и практически обнимая ногами его бедра, и этот поцелуй все продолжался и продолжался…
А эта чертова дверь открылась снова!
– Э-э-э, хозяин, там срочно… – промямлил… смертник, короче!
Я потянулась к столику, схватила что-то тяжелое и, не глядя, запустила в придурка!
– Хорошая девочка, – похвалил Алекс и прижал меня сильнее, практически усаживая на то, что у него там было с варикозом и что отчетливо чувствовалось даже через брюки.
Я улыбнулась и невольно выгнулась от наслаждения, когда он начал целовать мою шею. Упоительное ощущение, и потом он опять к губам вернулся… А его вторая рука, не та, которая поддерживала мою спину, не давая упасть, так как сил держаться у меня уже не было, а та, которая держала одну из моих мягких половинок, начала меня вжимать с какой-то стремной ритмичностью… А ну его, пусть забавляется, главное, чтобы шею целовать не перестал, у меня от этого такие мурашки по всему телу… классно, короче…
И тут… какой-то самоубийца постучал в двери, и раздалось такое нервное:
– Хозяин, вы срочно нужны… Во втором приемном зале, – он многозначительно выделил «во втором».
Я даже замерла от такой наглости, потом поразмыслила и решила, что смертника успею и как-нибудь в другой раз покалечить, а тут Алекс так интересно дышит… Дышал…
– Черт! – выругался мой герой, с абсолютно ненавидящим выражением лица, а затем снова: – Черт!
И меня сняли с колен, осторожненько пересадили на кушетку, и мой едва не ставший первым мужчина начал поправлять брюки и искать рубашку.
– А я? – внезапно вылетело из моего приоткрытого от обиды рта.
Алекс снова выругался, мгновенно надел рубашку, подошел ко мне и, присев на корточки, взглянул снизу вверх:
– Лика, солнышко мое, подожди пару часиков… Я дольше ждал. Давай ты подождешь в спальне, а? Я очень-очень быстро, клянусь! Хотя, черт, тебе же по барабану это. Лика, – он с такой тоской посмотрел на меня, что мне его даже жаль стало, – я тебе потом все объясню, прости.
– Последний раз, когда ты сказал «прости», меня вытащили из постели и украли! – вспомнила я.
Алекс обворожительно улыбнулся, пожал плечами, поднялся и… перекинул меня через плечо. Вопящую от ярости и злости лучшую журналистку современности вытащили в коридор, и вопить я перестала. По коридорам почти бежали рабочие, совершенно не обращая внимания на Алекса, и бегали они с нижнего уровня.