– Ты же сказала… что любишь его, – совсем уж сипло произнес Алекс.
– И его, и Пита, и Романыча, и Освальда, и всех остальных своих друзей! А друзей у меня много… – я тяжело вздохнула. – А теперь переходим к процессу обсуждения моего будущего. Где этот Шед?
Повар обнаружился сидящим в трех столиках от нас и вытирающим скупые мужские слезы.
– И где мое вино? – ласково вопросила я.
Вино принес другой повар, поставил и бутылку, и два стакана, ловко налил и удалился… за соседний столик… слушать дальше.
– Ну, за нас, молодых и красивых! – я стукнула стаканом по стакану Алекса и отпила пару глоточков, наслаждаясь чуть терпкой вкуснятинкой.
Нервный Алекс залпом выпил все, затем налил себе еще и снова выпил.
– Э-э-э, стоять, я тут о деле говорить собралась, а он…
Бросив взгляд на меня, Алекс повторил маневр со стаканом, потом, плюнув на этикет, допил все из бутылки. Да-а-а, довела я мужика, однако.
– Тебя же тошнило! – выдал Алекс, с глухим стуком ставя пустую бутылку на стол и плотоядно взирая на мой, еще практически полный стакан.
– Так ты покажи мне еще одно видео, где допрашивают… с пристрастием, и меня снова стошнит! – возмутилась я, прикрывая рукой свой стакан с вином и вообще двигая его поближе к себе. – Но мне понравился ход твоих мыслей про беременность… Весело было… мне. Тебе вряд ли…
Алекс, не отрывая какого-то странного взгляда от меня, хрипло потребовал:
– Шед, принести абрикосового спирта, пока я тут… не убил кого-то!
Я испуганно икнула, внезапно и, как всегда, поздно вспомнив, на что способен сей мужчина в гневе. Перед Алексом возникла запотевшая бутыль с чем-то прозрачным. Не глядя, мой идеальный мужчина сорвал с нее пробку – да, силища у него немереная – и махом выпил половину. Затем поискал взглядом, чем бы запить и… запил моим вином. Вот сволочь.
– Дальше, – в привычной приказной манере потребовал Алекс.
Трезвый совершенно Алекс, кстати.
– И что дальше? – я оторопело смотрела на него. – Ты вообще все мое вино вылакал. Люди, грабят среди белого дня!.. Это наглость вообще-то – беременных обкрадывать!
– Хорошо, – Алекс жестом прервал мои словоизлияния, – тогда объясни мне одно, почему ты так сбежать хотела? Чем я тебя не устраивал?!
Я задохнулась от такой наглости, перевела дух, набрала побольше воздуха, и понеслось:
– Ты меня не устраивал?! Это ты меня не устраивал, да?! – Кажется, Алекс сообразил, что не ту тему поднял. – Да я влюбилась в тебя как дура последняя! Я за тобой по всей твоей усадьбе, забыв про гордость, гонялась! Я от одного твоего присутствия дар речи теряла, а ТЫ!!!
– Я?! – На этот раз взбесился Алекс. – Я как последний идиот боялся обидеть, сделать что-то не так, а ты динамила меня, как пацана сопливого! Или это от большой любви было?!
– Обидеть он меня боялся, – я вскочила, направила на него перст указующий, – хорошо же ты меня «боялся обидеть»! Как роль любовницы предлагать, так на это ты способен. А как жениться, так тут же «Лика, ты не дочь сенатора!». Да, у меня папочка не облеченная властью сволочь, и что из этого? Получается, что я человек второго сорта? Да? И как в кроватку, так, Лика, пожалуйста, а как брать обязательства, так мы вспоминаем, что мы, как-никак, великий Алессандро Девелри, и негоже нам жениться на безродных!
Теперь подскочил Алекс, махом допил все из второй бутылки, швырнул стеклотару назад… И понеслось:
– На тот момент я был связан обязательствами! Понимаешь ты это своими… вывернутыми, нелогичными, нестандартными мозгами, журналистка чертова! У меня вообще была невеста, налаживалась семейная жизнь, и не было никаких проблем, пока черти тебя не притащили!
Ну, все, скотина, я тебе устрою!
– Черти меня притащили?! – медленно свирепея, возопила я. – Черти, значит, да? Да я вообще уехала и думать про тебя забыла, землевладелец напыщенный!
От избытка чувств я запустила в него оставшимся обедом. Алекс увернулся, но в зрительном зале кто-то выругался.
– Это я про тебя забыл! – не остался в долгу Алекс. – Так тебе мало было, притащилась сюда в образе брюнетки, с очередным заданием от очередного начальства!
Ах сволочь танаргская, он и от пустого стакана увернулся! Зрительный зал, несмотря на травмоопасную ситуацию, продолжал трепетно внимать.
– Да я на Сатари летела! Ты мне со своей Артиной и даром не нужен был, и за большие деньги тоже не нужен! А ты, морда обрученная, стоишь такой весь красивый и счастливый в космопорту и нагло всех к себе зазываешь! И в усадьбе я к тебе не приставала, сам в столовой ко мне подсел!
– Я к тебе подсел?! Да ты заняла мой столик, а я вообще собирался утешить несчастную девушку, которую бросил жених!
– Ой-ой, утешить собирался, – спародировала я его «оправдание». – Сначала нафантазировал тут про то, что с физиологической точки зрения в принципе невозможно! И вообще – твое утешение планировалось завершить в твоей же постели?
– Нет, надо было утешить тебя в твоей, – подавшись чуть вперед, сообщил Алекс, – а не торчать под дверью, слушая, как ты там рыдаешь!
Так он стоял под дверью… мне тогда не показалось… Вот идиот!
– А ты хорошо зашел потом, – я сложила руки на груди, – зашел, стащил мою сережку и подменил ее на свой усовершенствованный сниматель! Извращенец! Я как вспомню, что ты там увидел, особенно в душе с зеркальной стенкой!
Алекс чуть покраснел, или мне показалось? А, нет, это не смущение, это он воздуха набрал побольше.
– Да если бы я не смотрел за одной дурой с маниакальным желанием погибнуть во цвете лет, тебя бы уже препарировали на военной базе «Огренто»!
Ну да, крыть нечем, тут он прав, действительно спас. Но там, где нет аргументов, есть издевательства!
– Спаситель-батюшка, – я изобразила поясной поклон, – дай облобызать тебе рученьки твои! Особливо за то, что потом меня таки и бросил!
Алекс вполне натурально зарычал:
– Ты, – теперь указующий перст был направлен в мою сторону, – хотела свободы. Я тебе и дал ее, по полной программе! И представь себе мое искреннее удивление, когда я слышу в передатчике «Привет, Алекс» и вижу собственное изображение в твоей прихожей. И на кухне, и на тарелках, и на чашках, и в спальне, и в ванной! И ты так мило с моими изображениями разговаривала, столько всего любопытного поведала, так замечательно в любви признавалась! После четырехчасовых рыданий с подвываниями!
Я покраснела и с досадой буркнула:
– Жаль, что в туалете не повесила!
Теперь почему-то покраснел Алекс и выдал:
– Зато продала ты меня по высокой стоимости, а уж размах организации продаж и вовсе поражал воображение!
– А я не тебя продала, – парировала я, – а свою квартиру с твоими изображениями. И вообще скажи спасибо, что я не продала хран со снимателями, иначе постеры с твоим обнаженным торсом по всему Союзу Алтари бы ходили!
– Спасибо, матушка, – теперь ироничный полупоклон изобразил Алекс, – позволь ножки облобызать от избытка благодарности!
– Не позволю! Ты мне лучше объясни, какого черта ты меня вообще украл?! Причем самым подлым образом, из родной постели! Я тут потом как дура в тапочках на три размера больше шлепала, потому что кое-кто умудрился украсть меня в одной пижаме!
Но Алекс уже выдохся, сел, снова положил локоть на стол и, закрыв глаза рукой, тихо ответил:
– А нечего было передо мной, не буду говорить чем, вертеть, и с парнем показательные лобызания устраивать! Я тоже не железный… Я тебя два раза отпускал… я тебя просил на глаза мне не попадаться. Я до последнего старался не лезть в твою жизнь…
И мне внезапно так жалко его стало, что я даже рот, открытый для очередной тирады, просто закрыла.
– Алекс…
Он не ответил, сидел весь такой потерянный, я тоже села, положила голову на сложенные домиком ладони.
– Ну, Алекс… Тебе плохо?
– Нет, – тихо ответил герой моего романа, – ты рядом, больше не ведешь себя как кукла заторможенная… даже поговорили и выяснили про того клыкастого… по идее, я должен быть счастлив…
– Только по идее? – обиженно спросила я.
– На сегодня выяснения отношений закончены? – устало поинтересовался самый идеальный мужчина. Я промолчала, Алекс поднялся. – Ну тогда я пошел, сегодня и без тебя день был непростым.
И все?! Я обиженно глядела, как Алекс покидает столовую, глядя куда-то поверх всех, причем уходил он в полной тишине, сопровождаемый потрясенными взглядами. Всхлипнув, я выдала:
– Он меня не любит!
И нагло зарыдала прямо на столике в столовой. Шед взялся меня успокаивать, но потом почему-то резко отпрянул. Я подняла заплаканные глаза и встретилась с невероятной, доброй улыбкой стоящего у входа Девелри.
– Иди ко мне, недоразумение ты мое ходячее… – ласково произнес Алекс, и я… я все ему простила.
В конце концов, мы оба хороши. Мой рывок и последующее попадание в объятия любимого мужчины сопровождались вздохом облегчения окружающих, а кто-то и растроганно всхлипывал.
В смущении я покидала место наших семейных разборок, ведомая за руку мужчиной моей мечты. Ну, есть у него, конечно, недостатки, так и у меня их немало, но тут…
– Слушай, Алекс, а зачем ты меня наутро после той ночи выслал, а?
В столовой все снова замерли, но концерт был явно окончен – Алекс подхватил меня на руки и просто вынес.
А ну их, эти разборки! Я обняла его за шею, прижалась и ласково потерлась щекой:
– И все равно я тебя люблю, хоть ты и идиот…
Алекс споткнулся, затем все же зашагал ровно и ответил:
– Спасибо, я тебя тоже… с такой же поправкой!
И пронеся меня через половину имения, он в итоге занес в свой кабинет, сел в кресло и усадил меня лицом к себе. Улыбаясь, заправил упавшие на глаза кудряшки за ухо, погладил по щеке. Тяжело вздохнул и… лучше бы поцеловал! Так нет же, он решил разборки продолжить:
– В ту ночь я попросил Аду поговорить с тобой. Я так и не понял, что произошло. Потом вспомнил, что ты росла без матери, подумал, что, возможно, ты чего-то боишься в отношениях… К тому же были опасения по поводу страха в отношении меня. А ты меня боялась… я видел. Лика. – Он перевел взгляд с моих нервно закушенных губ и заглянул в мои счастливые глаза. – Я хочу, чтобы ты запомнила раз и навсегда – я не ангел, далеко не ангел, но я никогда не ударю тебя! Поняла?