– Ну, как знаешь, – кивнул Шифф и вернулся к груде трофеев, рядом с которой в явном нетерпении дожидался Джей.
На свое первое занятие в роли преподавателя я явился в сопровождении «Каракурта», тащившего на себе многочисленные наглядные пособия, которые я взял в долг у Шиффа. Торговец удивленно покачал головой, когда я рассказал ему о новом курсе, внедряемом госпожой Койц в нашем интернате, и о моей роли в этом процессе. И это он еще не знал, что его ждет впереди, но заранее раскрывать торговцу свои планы я не стал – пусть будет сюрприз.
– Сегодня у нас вводное занятие, – начал я, обведя взглядом класс.
Первый урок мне выпало вести у воспитанников второго года обучения, но не у класса Нилы, а у параллельного. Незнакомых лиц здесь хватало. Поредевшие контингенты интернатов объединяли и перемешивали в совершенно непредсказуемом порядке. Мне было очень любопытно, как парни и девчонки воспримут странного учителя, который на год младше их самих, однако, вопреки ожиданиям, не слишком уверенные кривоватые ухмылки я увидел лишь на двух или трех лицах. Видимо, моя история здесь многим уже была известна, да и «Каракурт», послушно бегавший за мной, как на привязи, видимо, тоже производил на воспитанников определенное впечатление.
– Я Марк Рич, сотрудник охраны торговой гильдии и одновременно такой же воспитанник шестого интерната, как и все вы, – продолжил я, вполне довольный реакцией аудитории на мою персону, – Так уж вышло, что мне есть что вам рассказать о Руинах и добываемых в них артефактах. Итак, начну с очевидных вещей, наверняка хорошо известных большинству из вас. Легальной добычей трофеев в развалинах промзоны на Бригане-3 занимаются специальные отряды наших доблестных военных.
В последнюю фразу я вложил известную долю сарказма, и от слушателей это не ускользнуло. На этот раз кривые улыбочки появились в изрядном количестве, но адресованы они были уже не мне. О степени энтузиазма, с которым наши вояки, сидящие на стабильной зарплате, ходили в рейды на нейтралку, не знал только ленивый. Подставлять задницы под совершенно лишние приключения солдаты армейских рейдовых отрядов желанием совершенно не горели. У них хватало других методов заработка, среди которых, как я недавно узнал, была легализация артефактов, добытых черными старателями. И, думается мне, этим дело не ограничивалось. Серым скупщикам ведь тоже требовалось как-то придавать легальный статус своим товарам, и вояки вполне могли им в этом помогать.
– Так вот, исключительно благодаря тяжелому и опасному труду бойцов рейдовых отрядов нашей армии, – произнес я всё тем же тоном, – экономика Бриганы-3 получает металлы, оптоэлектронику, блоки управления, и другие уникальные артефакты времен Вторжения, позволяющие нам производить современную технику и вести межзвездную торговлю. Вот здесь, на столе, разложены образцы трофеев, которые наши героические военные находят в руинах, постоянно рискуя своими жизнями во имя благоденствия и процветания нашей колонии.
Скепсис на лицах воспитанников достиг апогея. Кто-то в задних рядах тихо выругался, в очередной раз вспомнив, как наша армия героически отгородилась от окраины, закрыв аварийные переборки в магистральных тоннелях. Впрочем, интерес к артефактам, добытым в Руинах, быстро пересилил эти настроения, и больше меня никто не перебивал.
Кратко рассказав о каждом артефакте, я перешел к самому интересному.
– А теперь я покажу вам, как подобные трофеи добываются в Руинах, чтобы у вас возникло реальное представление о степени риска, связанного с этим занятием.
По моей просьбе Лис выбрал наиболее эффектные сцены из записей, сделанных регистраторами моего шлема, «Каракурта» и летающего дрона. Естественно, из них были тщательно вычищены все моменты, позволяющие идентифицировать личность старателя, сделавшего запись, но и без них видеоряд получился более чем впечатляющим, особенно для воспитанников, еще никогда ни с чем подобным не сталкивавшихся.
Транслируемое проектором объемное изображение высокого разрешения создавало почти полный эффект присутствия. Из сохраненных мной записей со шлема Энрике Лис вставил в подборку сцены уничтожения летающего дрона Роя и бой с роботом-разведчиком, закончившийся погребением механического паука под завалом из рухнувших перекрытий. Дальше шли небольшие кусочки записей с работой старателей Джея по извлечению артефактов из-под завалов, сделанные «Каракуртом». Сами парни при этом в кадр, естественно, не попадали. Ну, а на закуску Лис включил в подборку фрагменты моего боя с лёгкими шагающими танками и сразу после них запись ракетного удара Роя, вскрывшего резервуары с горючими жидкостями и устроившего грандиозный пожар на нейтралке. Смонтировано всё было таким образом, чтобы у зрителей создалось впечатление, что всё происходит во время одного и того же рейда, хотя записи были взяты из разных источников. Сцены ближнего боя иногда сменялись кадрами, снятыми летающим разведчиком Лиса, и это придавало общей картине необходимую масштабность. В общем, своей цели я добился – на воспитанников увиденное явно произвело сильное впечатление.
– И что, такое случается в каждом рейде? – недоверчиво спросил незнакомый парень, сидевший за одним из ближайших ко мне столов. – Если бы всегда было так, мы бы каждый день читали некрологи в интернатской инфосети.
– А разве мы здесь говорим что-то об интернате? – я демонстративно приподнял бровь. – Речь идет исключительно о добыче артефактов рейдовыми отрядами наших доблестных военных, и я прошу вас на моих занятиях всегда об этом помнить. Других легальных способов сбора трофеев в Руинах законами нашей колонии не предусмотрено.
– Ну-ну, – выразительно хмыкнул кто-то в заднем ряду. Кажется, это был тот самый парень, который несколько минут назад в не слишком приличных выражениях припомнил воякам историю с перекрытыми тоннелями.
– Рич, зачем ты нам всё это рассказываешь? – неожиданно спросила Лика, одна из воспитанниц, поверивших предупреждению Ханя и спасшихся вместе с нами во время атаки Роя. – Ты собираешься готовить из нас старателей?
– Точно, особенно из тебя, Лика, – тут же заржал кто-то из задних рядов.
– Слово «старатель» на моих занятиях неуместно, – спокойно ответил я. – Так называют людей, ведущих нелегальный промысел в Руинах. Ничему подобному я вас учить не собираюсь. Тем не менее, Лика задала правильный вопрос. В чем цель наших занятий? Что ж, я постараюсь объяснить, и, даже не столько как преподаватель, сколько как обычный воспитанник. Последняя вылазка Роя многое изменила. По крайней мере, нам всем стало окончательно ясно, что, случись новая атака, а она неизбежно случится, причем намного раньше, чем многие думают, заботиться о нашем спасении никто не будет. Ну, кроме нас самих. Нас бросили в этот раз, бросят и в следующий.
– Не все бросили, – возразила Лика. – Госпожа Койц всё время оставалась с нами.
– И сильно тебе это помогло? – негромко, но так, что услышали все, спросила воспитанница из новеньких. Ольга, если не ошибаюсь. – Я из шестого интерната, училась здесь еще до нападения. В отличие от ваших, у нас преподаватели сбежать не успели, и я видела, как они вели себя во время атаки Роя. Паниковали ровно так же, как и все мы. Мне просто повезло, что я вслед за каким-то парнем убежала в технический коридор, подальше от магистрального тоннеля. Там роботы Роя не успели до нас добраться. Только это и сохранило мне жизнь, а совсем не действия учителей. И тебя, Лика, спасла не Анна Койц, а вот он – девушка указала на меня рукой, – так что слушай его сама и не мешай слушать другим. Продолжай Рич, не думаю, что кто-то еще здесь сомневается, что кроме нас самих мы больше никому не нужны.
Я обвел взглядом класс. Похоже, со словами Ольги здесь были согласны почти все. В трущобах Бриганы-3 дети взрослели рано, а атака Роя, похоже, окончательно лишила воспитанников всех остатков ложных иллюзий. Вот только выпад в сторону Анны мне не понравился.
– Я бы хотел напомнить вам, что госпожа Койц – наш новый директор, и именно её решение привело к тому, что я сейчас стою перед вами и провожу первое занятие нового курса. Как непосредственный участник событий в четвертом интернате я могу подтвердить слова Лики. Госпожа Анна сделала для спасения воспитанников всё, что было в ее силах, и, если бы не ее решительные действия, наша колонна, скорее всего, просто не успела бы дойти до убежища, где мы все в итоге укрылись. Там, кстати, отлично показала себя не только госпожа Койц, но и многие воспитанники. Не буду называть конкретные имена, но именно поведение этих парней и девчонок навело меня на мысль, что мы сами в состоянии позаботиться о себе. Трущобы научили нас бороться за жизнь даже в самых поганых ситуациях, и, если к этому важному умению добавить специальные знания, качественную экипировку и хоть какую-то боевую слаженность, у нас появится реальный шанс в следующий раз избежать таких катастрофических потерь, какие мы понесли при последней атаке Роя.
– Ты хочешь дать воспитанникам боевое снаряжение и оружие? – недоверчиво спросил всё тот же парень из задних рядов. – Думаешь, кто-то тебе это позволит?
– Ну, на занятиях у Сержанта вам уже приходилось держать в руках боевое оружие, – пожал я плечами, – и даже немного из него пострелять. Впрочем, не будем забегать вперед. Еще раз напомню, что у нас теперь новый директор, а это значит, что в ближайшее время многое в шестом интернате может измениться.
Смотрящий за районом Висячие сады сидел за рабочим столом в своем кабинете и, недовольно морщась, просматривал таблицу финансовых потоков, генерируемых различными источниками на подконтрольной ему территории. В целом ситуацию он неплохо представлял и без этих цифр, но подобные отчеты помогали погрузиться в детали и выявить негативные тенденции еще до того, как они превратятся в реальные проблемы.
Хорошего настроения увиденное не добавляло. Для представителя младшей ветви Семьи господин Коу занимал в Синдикате очень высокий пост. Обычно смотрящими за районами становились близкие родственники Дона, а Коу к таковым не относился. Говорят, когда-то семьи Синдиката не строились исключительно на кровном родстве, но те времена уходили всё дальше в прошлое, и теперь на встречах в резиденции главы Синдиката Коу чувствовал себя не слишком уютно. Раньше сохранять свою позицию ему позволял весомый финансовый вклад, вносимый его районом в бюджет Семьи. При Коу этот вклад сильно вырос, и по этой причине копать под него было сложно, хотя кандидатов на его место хватало. В сытости и достатке любвеобильные родственники Дона плодились, как тараканы, и подрастающему поколению хозяев жизни не терпелось продвинуться по карьерной лестнице.