– Я воспротивлюсь любым запросам на ввод данных, перестройку интеллекта или подражательную переделку.
– Этого может оказаться недостаточно. Всего может оказаться недостаточно.
– Ты слишком осторожен, родич, – передал «Здравый совет». – Мы, эленчи-зететики, знаем, как поступать в подобных ситуациях. Наш опыт небесполезен, к тому же мы предупреждены о возможной угрозе.
– А я из Культуры и подобной неосмотрительности не одобряю. Вы уверены, что люди в ваших экипажах полностью осознают, чем чревата попытка контакта?
– Да, и тебе это известно, – заметил «Доводы рассудка». – Твой аватар присутствовал на переговорах.
– Это было два дня назад, – ответила «Фортуна переменчива». – Ты только что объявил двухсекундное предупреждение о запуске; по крайней мере, задержи запуск и проведи блиц-опрос среди людей и разумных дронов, убедись, что они по-прежнему одобряют ваши действия. Несколько минут задержки ничего не изменят. Прошу тебя, не спеши. Ты не хуже моего знаешь, что люди соображают медленно. Вполне возможно, что они только сейчас осознали, чем это грозит, и переменили свое мнение. Сделай одолжение, отложи запуск на несколько минут.
– Что ж, раз ты настаиваешь, будь по-твоему.
«Доводы рассудка» в сотую долю секунды прекратил отсчет времени до запуска. «Фортуна переменчива» заглушила Переместитель и оставила аватара на борту эленчийского корабля.
Все это не имело особого значения. Последние два дня «Фортуна переменчива» тайком совершенствовала свои эффекторы и намеревалась исподтишка помешать дрону вступить в контакт с Эксцессией. Впрочем, случай ей так и не представился. Пока на борту «Доводов рассудка» проводили блиц-опрос, «Фортуна» получила сигнал еще одного корабля.
Исследовательский корабль «Порог рентабельности» (клан Звездочетов, Пятая флотилия эленчей-зететиков) → ЭКК «Фортуна переменчива» (Культура)
Приветствую. Пожалуйста, прими к сведению, что я и двое моих собратьев, «В пределах разумного» и «Дальновидная стратегия», находимся у самой границы диапазона твоих сканеров. Мы перешли в экстремально-наступательную резервную форму и вскоре получим подкрепление: к нам присоединятся еще два соответствующим образом подготовленных корабля нашей флотилии. Мы надеемся, что ты не собираешься вмешиваться в осуществление плана нашего собрата «Доводы рассудка».
Еще два сигнала – предположительно от «В пределах разумного» и «Дальновидной стратегии» – поступили под отличными от первого углами.
«Тьфу ты, как некстати», – подумала «Фортуна переменчива». ЭКК надеялся либо заморочить Разумы двум эленчийским кораблям, либо силой помешать им войти в контакт с Эксцессией, но пять кораблей, три из которых готовы к вооруженному столкновению, остановить не удастся.
Корабль ответил, что не собирается предпринимать неосмотрительных действий, и принялся мрачно наблюдать за происходящим.
Результаты блиц-опроса, проведенного на «Доводах рассудка», мало чем отличались от предыдущих, разве что чуть больше людей склонялось к тому, чтобы отказаться от запуска дрона. Двое запросили немедленного перевода на «Здравый совет», потом передумали и решили остаться. «Фортуна переменчива» с помощью высокоэффективного Переместителя вернула аватаров на борт, притворившись, однако, что пользуется менее совершенным оборудованием. Корабль не стал отключать устройство, оставив его в полной боевой готовности.
«Доводы рассудка» запустил дрон. Крохотный, хрупкий с виду автономник украшали забавные рисунки и шутливые пожелания, а к выступающим элементам корпуса привязали яркие ленты, цветы и игрушки. Дрон неспешно направился к Эксцессии, непрерывно транслируя приветственный сигнал.
Будь ЭКК «Фортуна переменчива» человеком, то отвел бы взгляд, закрыл глаза ладонью и покачал головой.
Несколько долгих минут автономник осторожно подбирался к тусклой поверхности Эксцессии, будто крошечное насекомое к боку громадного чудовища. Наконец дрон активировал одноразовый гиперпространственный движок ближнего действия и исчез из реального пространства, как будто нырнул в темную зеркальную лужу.
В инфрапространстве он… тоже исчез. На мгновение.
«Фортуна переменчива» следила за автономником под сотней разных углов с помощью удаленных сенсоров. Полученные данные подтверждали, что дрон исчез, а через миг проявился снова. Автономник выбрался из квантовой норки, вернулся в реальность и так же неторопливо направился обратно к «Доводам рассудка».
«Фортуна переменчива» до предела накачала плазменные камеры, приготовила порцию термоядерных боеголовок и поспешно передала:
– А что, исчезновение дрона было задумано?
– Вообще-то… – ответил «Доводы рассудка». – Ну как бы…
– Уничтожь его! – взмолилась «Фортуна переменчива». – Уничтожь немедленно!
– Он вышел на связь в текстовой форме, как и полагалось по инструкции, – недоуменно заметил «Доводы рассудка». – Внутри объекта удалось собрать огромный объем данных. – Пауза. Восторженно: – Там обнаружился умослепок «Мира – залога изобилия»!
– Уничтожь его! Уничтожь немедленно!
– Ни в коем случае! – приказал «Здравый совет».
– Да не могу я! – упорствовал «Доводы рассудка».
– Прошу прощения, – просигналила «Фортуна переменчива» ближайшим кораблям и инициировала последовательность Перемещений, отправив по мгновенным червоточинам шарики сжатой плазмы и термоядерные брызги навстречу вернувшемуся автономнику.
XIV
Ульвер Сейк, забросив за плечо влажную копну темных волос, уткнулась подбородком в грудь Генар-Хофена и легонько обвела пальцем его левый сосок. Генар-Хофен потной рукой прижал к себе Ульвер, поднес ее ладонь к губам и по очереди поцеловал ей пальцы. Девушка улыбнулась.
Совместный обед, разговоры, послеобеденные коктейли, чаша с курением, решение прочистить затуманенные мозги купанием в бассейне «Серой зоны», брызги, веселое дурачество, переходящее в… веселое дурачество. Поначалу Ульвер держалась напряженно, но вскоре уверилась, что Генар-Хофен воспринимает ее всерьез, что она ему нравится и что, несмотря на кошмарное заточение в модуле, они не питают друг к другу неприязни. Только после этого она предложила поплавать в бассейне.
Чуть приподняв голову, Ульвер потеребила отвердевший сосок Генар-Хофена и спросила:
– Ты вправду хотел Хамом стать? Серьезно?
– Ну да, мне было интересно, – ответил он, пожав плечами. – Чтобы лучше понять, каково быть одним из них.
– Ага, а теперь ты бы объявил войну сам себе… – Она, сосредоточенно сведя брови, приплющила его сосок и с любопытством следила, как он распрямляется.
– Наверное, – рассмеялся Генар-Хофен.
– А женщиной тебе снова стать не хочется? – Ульвер заглянула ему в глаза. – Ну, чтобы лучше их понять. Ты же уже однажды трансформировался…
Она опять умостила подбородок на грудь Генар-Хофена. Он вздохнул так глубоко, что Ульвер как будто волной приподняло, потом заложил руку за голову, уставился в потолок и негромко сказал:
– Да, трансформировался.
Она гладила его грудь, внимательно приглядываясь к коже.
– Это ты ради нее?
Он чуть склонил голову, посмотрел прямо в глаза Ульвер и спросил:
– А ты обо мне много знаешь?
За обедом Генар-Хофен пытался выведать, что ей о нем известно и почему ее послали на Ярус его перехватить, но Ульвер напустила на себя загадочный вид (впрочем, он же не сказал ей, для чего направляется на «Спальный состав».)
– Ага, я все про тебя знаю, – негромко ответила она и отвела взгляд. – Ну, все факты. Подозреваю, что это не все.
Он снова улегся на подушки.
– Да, ради нее.
– Ты, наверное, ее очень любил, – вздохнула Ульвер, продолжая гладить его по груди.
– Любил, наверное, – отозвался он (Ульвер почудилось, что в его голосе звучала грусть) и, помолчав, лукаво спросил: – А тебе парнем стать никогда не хотелось?
– Нет, – с презрительным смешком ответила она. – Ну, может, когда-нибудь попробую. – Она чуть сдвинулась и лизнула сосок кончиком языка. – Быть женщиной гораздо веселее.
Он притянул ее к себе и поцеловал.
В тишине комнаты едва слышно тренькнул сигнал.
Ульвер вздрогнула, недовольно поморщилась и с тяжелым вздохом произнесла:
– В чем дело?
– Простите, что прерываю, – без особой искренности заявил корабль. – Мне нужно поговорить с господином Генар-Хофеном.
Ульвер пробормотала что-то неразборчивое и откатилась на край кровати.
– А подождать ты не мог?! – возмутился Генар-Хофен.
– Мог, конечно, – отозвался корабль таким тоном, словно раньше он до этого не додумался. – Но о таких новостях обычно просят уведомлять немедленно. Ну, мне так кажется.
– О каких новостях?
– Разумный модуль Скопелль-Афранки погиб, – сообщил корабль. – Совершил акт ограниченного самоуничтожения в первый день войны. Мы только сейчас об этом узнали. Примите мои соболезнования. Вы же хорошо его знали?
– Нет. Ну… – Генар-Хофен замялся. – Нет. То есть да, знал, но не так близко. Спасибо, что сообщили. Мне его очень жаль.
– Ну как, могла эта новость подождать? – с интересом осведомился корабль.
– Могла, – ответил Генар-Хофен. – Но ты этого знать не мог.
– В таком случае прошу прощения. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – рассеянно ответил Генар-Хофен, пытаясь осмыслить свои чувства.
Ульвер коснулась его плеча:
– Это модуль, в котором ты жил?
Генар-Хофен кивнул:
– Да. Но мы не особо ладили друг с другом. В основном по моей вине. – Он повернулся к Ульвер и с улыбкой добавил: – Я, вообще-то, отъявленный негодяй…
– Поверю тебе на слово, – ответила она и снова забралась на него сверху.
10Крутая разборка
I
Надо же, все впустую! Боеприпасы ЭКК «Фортуна переменчива», нацеленные на эленчийский дрон, попросту исчезли, были перехвачены и удалены в никуда; пришлось быстро ликвидировать коллапсирующие червоточины, которые, превратившись из мгновенных в бесконечные, теперь потянулись к его Переместителям. Да как это вообще возможно? (И заметили ли это боевые корабли эленчей?)