стки шевелились, будто дышали, а в некоторых из кустов прятались крохотные светящиеся существа — не то феи, не то духи. Они весело перелетали с ветки на ветку, оставляя после себя искры.
Я сидела, вжавшись в сиденье, и не могла оторвать взгляда. Сердце сжалось, потом забилось чаще. От изумления, от радости, от того, что всё это — настоящее, и происходит со мной.
— Первый раз всегда так, — произнёс Каэлис негромко, с тенью улыбки на губах, будто уловил мои мысли без слов. — Академия умеет очаровывать. Особенно тех, в чьём сердце есть место для настоящей магии.
Он ненадолго замолчал, давая мне время уложить все в голове, а затем добавил, уже более будничным тоном:
— Сейчас завезем тебя в общежитие — отдохнёшь, обустроишься. А я пока договорюсь о твоих занятиях. До вступительных экзаменов остался месяц, нужно начинать подготовку, если ты хочешь попробовать поступить в этом году. Но если не успеешь — ничего страшного. Можно будет остаться и попробовать в следующем.
— Спасибо большое, — сказала я с искренней благодарностью, ощущая, как сердце сжимается от тепла. — Вы с Лео так много для меня сделали…
Каэлис рассмеялся, и звук его смеха наполнил карету чем-то лёгким и беззаботным.
— Эй, вообще-то я тут герой! — Он поднял палец, делая вид, что серьёзно возмущён. — Не вмешивай этого хитрого плута. — Но затем его выражение лица смягчилось, и он добавил уже тише: — А если серьёзно, то не беспокойся. Я и пошёл представителем делегации, чтобы помогать таким, как ты — тем, кто только-только нашёл в себе магию. А ты ещё и человек приятный. Помогать хорошим людям — особое удовольствие.
Он подмигнул, и в его улыбке было столько искренности, что я невольно улыбнулась в ответ.
Карета плавно остановилась, и я выглянула в окно. Перед нами стояло аккуратное здание чуть поодаль от главного замка. Оно было построено из того же светлого материала, как будто его вырезали из гигантской жемчужины, и оно мягко переливалось на солнце.
— Вот и приехали, — сказал Каэлис. — Управляющий предупреждён, тебя уже ждут. Если что-то понадобится — спрашивай, тебе всё подскажут.
Я взяла сумку с вещами и, стараясь не выдать волнения, вошла внутрь. Внутри здание было таким же светлым, как и снаружи. Стены мягко мерцали, словно впитавшие солнечный свет, а воздух пах свежестью и чем-то неуловимо сладким — может, цветами, а может, самой магией.
— Девушка, вы та самая, что должна заселиться?
Я вздрогнула от неожиданности. Голос, вежливый и спокойный, раздался слева. Ко мне подошёл мужчина средних лет — с тёплыми карими глазами и в аккуратной, строгой униформе, на которой поблёскивала эмблема академии. Всё в его облике, от спокойного взгляда до уверенной осанки, говорило о порядке и ответственности. Похоже, передо мной был управляющий.
— Профессор Каэлис связался с нами, — продолжил он. — Мы приготовили для вас комнату. Пойдёмте, я вас провожу.
Мы поднялись на второй этаж и неспешно пошли по длинному, залитому мягким светом коридору. Тишина вокруг лишь подчёркивала важность момента. Наконец, он остановился у одной из дверей, достал из кармана ключ и плавным движением открыл её.
Комната оказалась небольшой, но уютной. Белоснежные стены, аккуратная деревянная кровать с мягким пуховым одеялом, письменный стол, удобно устроившийся у окна и шкаф с изящной резьбой на дверцах. Обстановка была скромной, но в каждой детали чувствовалась тёплая, ненавязчивая забота — словно кто-то хотел, чтобы здесь было по-домашнему спокойно.
— Вот, можете располагаться. Ужин принесут в шесть. Если что-то понадобится — просто скажите.
Он молча кивнул и, почти бесшумно, прикрыл за собой дверь, оставив меня одну.
В комнате повисла тишина, мягкая, почти обволакивающая. Я сбросила сумку на пол, провела взглядом по уютному пространству и, наконец, позволила себе выдохнуть.
Глава 24Разбитые розовые очки
— Леди Ария, сколько можно вам объяснять? — голос профессора Клариссы звучал холодно и колко. — Вы такая глупая, только зря тратите время профессора Каэлиса.
— Простите, я попробую ещё раз, — прошептала я сквозь стиснутые зубы, сдерживая обиду.
Когда я только попала в этот мир, мне казалось, что здесь полно добрых и чутких людей. Может быть, потому что первыми, кого я встретила, были именно такие — Марта, Лео, Каэлис… с ними было легко. Тепло. Они вселили во мне веру, что я здесь не чужая. Но академия быстро напомнила мне: не всё в этом мире соткано из магии и добрых намерений.
Первый же день занятий разбил мои розовые очки вдребезги.
Профессор Кларисса, та самая, о которой упоминал Каэлис, оказалась воплощением высокомерия. С первого взгляда ей, кажется, не понравилось буквально всё: моя одежда, мой акцент, моё происхождение, и особенно — то, с какой добротой ко мне относился Каэлис. Я с первого дня заметила, как её взгляд становится особенно колючим, когда кто-то произносит его имя. Возможно, её антипатия была всего лишь прикрытием ревности. Или гордости. А может — и того, и другого.
Я ненавидела, когда кто-то использует свою власть, чтобы унижать других, а Кларисса делала это изысканно и методично. Она не упускала ни дня, чтобы не унизить меня. Орала на каждом уроке, бросала в лицо язвительные комментарии, будто я — не ученица, а недоразумение. А потом, устав от собственных выкриков, просто оставляла меня с пыльными, потрёпанными учебниками и исчезала в своих кабинетах.
Так легко было бы сдаться. Согласиться с ней. Исчезнуть, как она, вероятно, и хотела.
Но если она думала, что я сдамся — то плохо меня знала. Я бы не была собой, если бы позволила ей выжить меня отсюда.
В моём общежитие, где кроме меня жили только сотрудники и управляющий, к счастью, была старая библиотека. Там, между скрипучих полок и вековых свитков, я и нашла свое спасение. После занятий, с головы до ног пропитанная усталостью и злостью, я шла туда, как в укрытие. Читала до ночи, искала ответы на те вопросы, которые она даже не потрудилась задать. Изучала теорию, практику, древние формулы и принципы сотворения заклинаний. Иногда даже пробовала простейшие упражнения, шепча слова на древнем языке, чувствуя, как магия словно откликается внутри меня.
Я знала — она хочет, чтобы я провалилась. Чтобы я исчезла, чтобы про меня забыли.
Но именно это и стало моим топливом.
Я поступлю. Несмотря ни на что. Даже если мне придётся выучить магию в одиночку. Даже если весь этот мир обернётся против меня.
Потому что теперь это стало делом принципа.
День экзаменов подкрался слишком быстро. Казалось бы, я только вчера робко переступила порог академии, с замиранием сердца глядя на сияющие шпили замка, а сегодня уже стояла на пороге собственного испытания — последней преграды, чтобы остаться здесь.
С самого раннего утра я слышала, как за окнами одна за другой останавливались кареты. Гул голосов, топот лошадиных копыт и тихий звон колокольчиков на упряжках — всё это создавало атмосферу предвкушения, но у меня внутри было только одно чувство: тревога.
Я почти не спала. Не потому что не готова — наоборот, я сделала всё, что могла. Заучила каждый абзац из тех фолиантов, что годами пылились на полках библиотеки. Изучила до мелочей древние диаграммы, магические формулы, законы потоков и заклинаний, настолько подробно, что они начали приходить ко мне во снах.
Сегодня решалось всё. Смогу ли я стать полноправной студенткой академии? Или навсегда застряну в пыльном, душном кабинете Клариссы, терпя её язвительные упрёки и холодную ненависть.
Я переоделась в академическую форму — белоснежную, с тонкой вышивкой серебряных нитей по вороту и манжетам, с гербом академии на груди. Сдержанная, элегантная и идеально скроенная, она говорила без слов: «Я имею право быть здесь».
Другие абитуриенты, как правило, уже давно знали друг друга — дети лордов, герцогов и магов, — я, как всегда, оставалась чужой среди своих. Но в этот раз — в форме, с гордо поднятой головой — я могла хотя бы на мгновение притвориться частью их мира.
Волосы уложила аккуратно, каждый локон лёг идеально, и в зеркале на меня смотрела уже не та растерянная девушка, которая едва понимала, как держать магическую сферу. На меня смотрела будущая студентка.
Тишину разорвал бодрый голос за дверью:
— Доброе утро! Я пришёл тебя поддержать.
Каэлис. Весёлый, как всегда, с этой своей непоколебимой верой в меня, от которой внутри будто становилось теплее. Мы заранее договорились, что он не будет показываться со мной на глазах других поступающих, чтобы не вызвать ненужных вопросов и не привлекать внимания. Он знал, как это важно для меня — пройти всё самой.
— Я готова. Можешь заходить.
Он вошёл, и его присутствие будто сделало комнату ещё ярче.
— Ты, как всегда, великолепна, — сказал он с лёгкой, одобрительной улыбкой. — Как настроение? Я знаю, первый экзамен — это всегда страшно. Но не давай тревоге взять верх. Иногда из-за волнения мы забываем даже то, что знаем наизусть.
— Спасибо, Каэлис, — выдохнула я. — За всё. За то, что веришь в меня, когда я сама в себе сомневаюсь.
— Ты справишься, — с теплотой в голосе сказал Каэлис. — Желаю удачи. А мне пора заступать на пост… хотя ужасно не хочется. Но долг зовёт.
Он мягко улыбнулся, словно хотел передать мне частичку уверенности. Я кивнула и, собравшись с мыслями, шагнула за порог.
Толпы девушек и парней сновали возле главного входа в академию. Все они были одеты чересчур нарядно: девушки в платьях, которые больше подошли бы для бала, чем для экзамена; юноши в идеально выглаженных камзолах, с перевязями и вышивкой, будто собирались на аудиенцию к королю.
Я невольно коснулась подола своей формы — строгой, лаконичной, белоснежной.
Интересно… это они переусердствовали, или я зря надеялась, что не выделюсь?
— Какой ужас, — раздался рядом приторно-сладкий голос. — В академию снова пускают низкорожденных. Вы только посмотрите — заявилась в форме, как будто уже сдала экзамены. Выскочка.