На прощание он подошёл ко мне, наклонился и поцеловал. В этом поцелуе было всё — обещание вернуться, забота и что-то похожее на тихую молитву, будто он боялся оставить меня одну в этом хрупком и несправедливом мире.
Когда за ним закрылась дверь, я ещё долго лежала, уткнувшись лицом в подушку, и вспоминала каждое прикосновение, каждый взгляд и то, как меня трясло от нежности, когда он произносил моё имя. В какой-то момент я не выдержала, захихикала и, как школьница, начала весело бить ногами по кровати, пряча лицо от смущения, от счастья, от невероятного осознания: я больше не одна.
После сладкой неги и воспоминаний я наконец выбралась из постели. Душ помог немного прийти в себя. Я чувствовала, как магия внутри меня слегка успокоилась, стала ровнее, но всё равно пульсировала, будто что-то всё ещё мешало ей раскрыться полностью. И это «что-то» я всё никак не могла понять…
На обеденном столике, особом, зачарованном, что находился прямо в моей комнате, уже стояла еда. Магия сохранения тепла делала каждую трапезу свежей, как будто блюда только что были принесены из кухни. Маленькое чудо, к которому я очень быстро привыкла.
Быстро позавтракав овсянкой и запив её тёплым мятным чаем, я забралась обратно в кровать, укуталась в плед и взяла одну из книг, что оставил Лео.
Это была книга о драконах. Сначала я не поняла, как она может относиться к моей нестабильной магии, слишком уж отдалённой казалась тема. Но я знала: Лео не стал бы давать её просто так. Он всегда замечал то, что другие игнорировали. Он знал, как тяжело мне было в этой академии, как отчаянно я пыталась контролировать силу, которая либо вырывалась наружу, либо замыкалась, причиняя мне боль.
На середине книги я наткнулась на отрывок, который показался мне интересным:
'И была дева, возлюбленная дракона, чьё сердце билось в такт его древним ритмам. Но завистливые тени похитили её, заковали в цепи, и печать пала на её дар. Магия, некогда светлая, как рассвет, искажалась в её руках, заклинания рождались уродливыми, силы предавали, оставляя лишь боль.
Но дракон, чья любовь была сильнее всех заклятий, пришёл к ней. Не когтями разрывал он оковы, не пламенем испепелял врагов, он обнял её, и там, где касались его чешуйки её кожи, таяла печать. Его дыхание, тёплое, как солнце после долгой зимы, вернуло ей силы.
— Любовь, — прошептал он, — сильнее любой магии.
И тогда её заклинания снова запели, но уже не прежними словами, теперь в них звучал отзвук его рыка и шёпот её освобождённого сердца'.
Я перечитала эту часть дважды. А потом ещё раз.
— Если не смотреть на слишком сказочный посыл, то эта история и правда чем-то напоминает мою, — пробормотала я вслух, глядя на строки книги. — Но зачем кому-то ставить печать на мою магию? Кому вообще я могла так сильно насолить, я тут всего-то четыре месяца…
Слова повисли в тишине, растворяясь в воздухе, наполненном ароматом мяты и старых книг.
Я провела пальцами по золотому краю страниц и задумалась. В памяти всплыл тот самый момент: мой первый день в этом мире, когда в небе пролетел силуэт дракона, а хранитель сказал загадочные слова про счастье и любовь. Тогда я подумала, что это красивая метафора. Но сейчас…
— Но Лео совсем не похож на дракона, — задумчиво прошептала, прижимая книгу к груди. — Уж это бы я точно заметила… наверное.
Я улыбнулась самой себе, но где-то глубоко внутри появилась смутная идея. Что, если всё было не так буквально? Что, если речь шла не о чешуе и крыльях, а о сущности? О внутреннем огне, который не видно снаружи?
Лео действительно был неотразим — сильный, опасный, сдержанный, но способный на такую нежность, от которой у меня перехватывало дыхание. Он всегда защищал меня, даже когда я сама в себя не верила. Он словно знал, как сдерживать мою магию, просто находясь рядом, одним прикосновением, одним взглядом. Как будто его сила перекликалась с моей, уравновешивая и дополняя.
Может быть, он и был тем самым драконом. Моим.
Глава 33В глубине сада
Всю субботу я провела за чтением книг, словно прячась от реальности между страницами, где магия жила свободно и подчинялась тем, кто знал её тайны. За окном шел мелкий и успокаивающий дождь, будто сам воздух шептал мне, что сегодня можно просто дышать и не спешить. Мир замедлился. Аромат тёплого чая с мятой, пушистый плед, уютный свет над кроватью и шелест страниц стали моим укрытием. Это было удивительно исцеляюще, редкое чувство покоя, которого так не хватало.
Прочитав книгу о драконах, я не нашла в ней больше ничего, что напрямую касалось бы нестабильной магии. Уже собиралась отложить её, как один отрывок ближе к концу неожиданно зацепил меня. В нём говорилось, что множество магических родов, почитаемых и древних, ведут своё происхождение от драконов. Будто в их венах течёт кровь этих древнейших созданий. И этот дар не умирает, он спит, ждёт, чтобы однажды пробудиться… но лишь в тех, кто по-настоящему избран. Для активации этого дара необходим так называемый «внутренний триггер» — мощное переживание, что способно сдвинуть пласты судьбы, как писали древние.
Это звучало как красивая легенда, но… что-то в этом отзывалось во мне. Будто не разум, а сама магия внутри меня взбунтовалась от этих слов. Может, именно потому, что раньше я не встречала ничего подобного, ни в старых учебниках, ни в библиотеке академии. И это придавало словам вес.
Вторая книга оказалась куда более сухой, она описывала редкие случаи нестабильной магии, почти зеркально похожие на мой. Но всё сводилось лишь к наблюдению и сбору фактов. Без выводов и хотя бы малейших зацепок. Эти случаи произошли более трёхсот лет назад, и, конечно, никто из свидетелей уже не мог ничего рассказать.
Третья книга и вовсе разочаровала. Перечень симптомов, холодные термины, сухая статистика. Ни слова о чувствах тех, кто через это проходил. Ни намёка на то, как бороться. Только отчуждение и равнодушие, словно те, кто страдал от нестабильной магии, были ошибкой, а не частью этого мира.
Я отложила книгу в сторону, прижав ладонь к груди. Мне снова стало тяжело. Несмотря на всю эту магию, заклинания и древние трактаты, никто толком не понимал, что происходит со мной.
И всё же мысль о том, что во мне может быть хоть капля чего-то древнего, могущественного, связанного с драконами, не давала покоя.
Я посмотрела на подвеску, оставленную Лео, и мягко улыбнулась. Его забота была как дыхание огня, согревающее изнутри. Пусть он не был драконом… а может, я просто не умела ещё его в нём видеть.
После дождливой и уютной субботы воскресенье встретило меня солнечным светом и прозрачным небом без единого облачка. Стоило лишь выглянуть в окно, как захотелось выйти на улицу, вдохнуть свежий воздух и хоть на время сбежать от мыслей, что крутились в голове, как назойливые мотыльки.
Даже без компании прогулка казалась заманчивой. В конце концов, одиночество не всегда враг. Иногда оно даёт возможность услышать себя. Я решила, что неплохо было бы заглянуть к Каэлису, вдруг он остался в академии на выходные.
Подруг у меня так и не появилось. Эта мысль больно кольнула. Я пыталась, правда пыталась, вливаться в этот мир, быть открытой, дружелюбной. Но здесь, где почти каждый шаг оценивался с позиции статуса, фамилии и родословной, для такой, как я, не нашлось места.
В первые недели я ещё верила, что найду тех, кто не похож на Арию и её извечно шипящее трио. Пыталась заговорить, улыбнуться, найти точки соприкосновения. Но в ответ получала лишь холодные взгляды, приправленные снисходительной вежливостью или откровенным презрением, будто я — нежелательный гость в их идеально выверенной реальности.
С такими нерадостными мыслями я спустилась вниз и направилась к главному саду академии. Там, среди волшебных деревьев и кустов, было проще дышать. Как будто сама магия, та, что не требует одобрения общества и внушительной родословной, принимала меня.
Сад в этом году был особенно красив. Бытовые маги вложили в него не только заклинания, но и, казалось, частичку души. Цветы благоухали, переливались волшебным светом, а некоторые тихо напевали мелодии. Воздух был наполнен свежестью и лёгким мерцанием, будто весь сад окутан тонким слоем невидимой пыльцы, светящейся на солнце.
Я брела по извилистым дорожкам, позволяя умиротворению постепенно вытеснять грусть. И вдруг, среди благоухающих роз и танцующих огоньков, заметила Люсинду Моссвуд. Она шла одна, что само по себе было редкостью. Обычно Люсинда с Камиллой были как сиамские близнецы: всегда рядом, всегда с одинаково холодным выражением лица. Их шаги даже звучали в унисон.
Увидев меня, она будто вспыхнула — глаза засветились, как у ребенка, которому вдруг разрешили конфеты перед ужином, и она тут же ускорила шаг. Я же, наоборот, едва не сделала пару неловких шажков назад. Почти рефлекторно. Инстинкт самосохранения подсказывал, что от неё вряд ли стоит ждать чего-то хорошего.
Но я не была трусихой. Я пережила куда более опасные вещи, чем гнев надменной наследницы одного из родов. Поэтому стиснула зубы, выпрямилась и заставила себя остаться на месте.
Она подошла слишком быстро, будто боялась, что я передумаю и сбегу. В её глазах блестели слезы, голос дрожал, но я не могла отделаться от ощущения, что всё это — хорошо разыгранная сцена.
— Ария, привет… — произнесла она, понижая голос до почти жалобного шепота. — Хоть мы и не очень дружим… — на этом моменте в уголках её губ мелькнула крошечная, едва заметная ухмылка. — Я… я поссорилась с Камиллой и Арией. Теперь у меня совсем не осталось друзей. Может… ты бы могла со мной немного пройтись? — Она сделала шаг ближе, глядя на меня снизу-вверх и надула губы с такой старательностью, что мне стало неловко, за неё.
Я бы, может, и посочувствовала. Когда-то. В другой жизни. В том мире, где искренность не считалась слабостью, а доверие не было глупостью.
Но я уже видела, как они плетут свои сети, из улыбок, полунамёков и лжи, обёрнутой в вежливость. И я не была идиоткой. Очевидно, у них снова был какой-то план. Что-то очередное, хитрое, способное испортить мне настроение, день, а то и репутацию. Возможно, даже жизнь.