– Продолжишь молчать? Может, мне спросить как-то иначе?
– Эт-то смешно…
– Да? А почему не смеетесь?
– Он не умеет, мелкая. После того, как Лари попробовал его пипирку…
– Тш-ш, – затолкала я кузнечика обратно в волосы. – Не отвлекай, иначе мы задержимся здесь надолго. Итак, рассказывайте, как вы переселяете нутро.
– Зачем это вам? – затравленно выдал мужчина, поглядывая на нож.
– Решила заняться чем-то подобным. Ну же, не томите. Я нынче нетерпелива.
– Заметил еще в прошлый раз, – закивал Ларн, – когда вы ударили меня в глаз и потребовали извлечь душу. Но я сразу сказал, что на подобное не способен. Могу переселить, если настрою материю правильно, но никак не достать.
– Переселить, значит, – осталась я довольна услышанным. – И как именно вы переселяете, поделитесь секретом.
– Вы с ними заодно, да?
– С кем?
– С г-гоблинами? Тоже промышляете агрессивно настроенными существами, д-да? Если так, то я отказываюсь что-то рассказывать. Вы уже забрали у меня все экспонаты, я больше не могу творить.
– Экспонаты – это животные, он так говорил, когда надевал большой глаз, – пояснил кузнечик мне на ухо, однако это, как всегда, прозвучало громко и для всех. – Дуралей. Не знает просто, что животные называются животными. Невежа!
Мужчина заинтересованно осмотрел мои волосы, но сразу вздрогнул, едва я дернулась к нему. Вжался в кресло. Казалось, попытался стать с ним единым целым, но только удавалось плохо – цветом от рождения вышел не тем.
– Я не с гоблинами, – пояснила достаточно мягко. – У меня свой интерес.
Я выдернула нож, отступила назад, сложила руки на груди. В общем, дала ему немного пространства, чтобы дышал, думал в верном мне направлении.
– Как вы переселяете нутро? Что для этого нужно? Вы работаете только с животными? В чем сама суть переселения? Говорите, пока у меня хорошее настроение. Полагаю, не стоит упоминать, что случится, когда оно станет плохим?
– Ох, мелкая, чует моя левая пятка…
Я цыкнула на Пиппи, улыбнулась Ларну. Тот сглотнул, все же отлип от кресла.
– Хорошо, расскажу. Но взамен хочу изучить кузнечика.
– Кого?! Мелкая, кого, он сказал? Лари, да? Точно назвал Лари. Глупый, позволил ему сбежать, а теперь скучает, получить назад хочет. Мелкая, но ты не соглашайся. Лари хороший, его нельзя отдавай мучителю.
– Начинайте, – кивнула я.
– Посадите его вон туда, на стол.
Я задумалась, стоит ли притворяться дальше, будто согласна.
– Сперва рассказ.
– Я могу делать два дела одновременно.
Изучить – в этом желании не крылось ничего плохого? Я в сомнении прикусила язык. Подумаешь, посмотрит он Пиппи.
– Сначала рассказ, – стояла я на своем.
Но мужчина будто почувствовал свою власть, перестал трястись и бояться. Он даже поднялся с кресла и зашел в лабораторию, увлекая меня за собой. Надел фартук. Достал металлический обруч с огромной лупой, отдаленно напоминающей мой монокль.
– Сюда, – расчистил он место и настроил тонкие палочки с закругленными наконечниками.
– У вас было достаточно времени, чтобы изучать кузнечика. Я не собираюсь подвергать его опасности, когда как вы, вероятно, вообще ничего интересного мне не расскажите.
Он вздрогнул, стоило мне нацелить на него нож, однако, казалось, теперь не собирался отступать. Жажда знаний оказалась выше страха.
– Я переселяю сознания из разумных существ в животных, – быстро сказал он. – Однако ни одно еще не обретало способность к внятной речи. Прошу, дайте осмотреть кузнечика. Я не сделаю ему ничего плохого.
Вправду, чего это я? Подумаешь, изучит…
Вот только внутри все противилось подобному поступку. Мне не хотелось передавать своего фамильяра человеку, который издевался над ним. Хотя не факт, что именно издевался, потому как ни одного четкого примера от Пиппи я до сих пор не услышала.
– Сознание – это часть нашей души, не она сама, но то, что с ней плотно связано, – быстро заговорил мужчина, видя мое колебание. – В животных тоже есть души и, если правильно настроить волны передатчика, можно поменять сознание вместе с ней. К примеру, перенести вашу душу в кузнечика, запечатать там.
– И тогда их будет две.
– Да.
Я все же решилась. Выудила из волос зеленого, протянула руку. Он цеплялся за мой палец, карабкался, стремился снова спрятаться. Не говорил ничего, просто убегал по мне в очередное убежище.
– Так надо, Пиппи.
– Ме-елкая-я-я, за что?!
– Он просто тебя посмотрит.
– Нет, не хочу, – вырывался из моих рук кузнечик, но Ларн наставил на него две свои палочки неизвестного предназначения, и тот моментально замер.
– Что вы сделали?!
– Ничего особенного, – осторожно высвободил он зеленого из моих ладоней и положил на стол.
Поставил рядом лампу. Опустил на глаз лупу и наклонился. Первое время просто смотрел, молчал. Я же топталась в нетерпении и поигрывала с ножом, оказавшимся бесполезным. Потом подошла ближе к столу, перехватила руку мужчины с третьей палочкой.
– Она удерживает его на энергетическом уровне. Так безопаснее для мелких созданий.
– Если с ним что-то случится, то вы не досчитались у себя какой-нибудь конечности. Отрежу ее на физическом уровне.
Пиппи смотрел на меня, еще шевелил лапками. Сердце разрывалось от его беспомощного вида, от чувства, что предаю его, позволяя ученому рассматривать его под лупой. Но ведь ничего плохого не случится, я рядом, все контролировала. Была готова в любой момент среагировать.
– А как извлечь запечатанную? Как выбрать именно вторую, не родную душу?
– Настроиться на чужеродные колебания, – как будто ничего особенно сейчас не прозвучало, сказал он. – У каждого существа свое звучание. Родная душа созвучна. Чужая, пока не успела прижиться, шумит.
– А могут прижиться обе?
– Нет. Тут нужно сшивание, но, опять же, я говорю больше о сознании, не о душе. С душами как таковыми не работал.
Входная дверь резко отворилась. Я повернула голову, услышала множественный топот. Уже собралась забрать Пиппи, как вдруг почувствовала сковывающее нутро воздействие – это Ларн нацелил на меня несколько своих инструментов.
– Я не могу лишиться и этого экспоната, – нахмурился мужчина и моментально стал трусливым, жалким, запричитал ворвавшимся в лабораторию гоблинам: – Нет, только девушку не забирайте. Это новая разработка, я едва сумел вытянуть из нее сознание… Прошу, я придумаю, как обуздать ваших дирлингов.
Но существа с желтыми глазами уже переворачивали все вверх дном, забрасывали в сумки неровно лежащие предметы, постепенно двигались к нам.
Ларн дернул палочками, и у меня что-то оборвалось. Я начала падать. Увидела в последний момент растянутого за конечности кузнечика, а потом почувствовала, как меня куда-то тянут.
Пиппи…
Глава 4
Мне на лоб что-то капало. Со всех сторон раздавалось рычание. Я упорно не желала открывать глаза, но не могла себе позволить оставаться в неведении и все же посмотрела, что творится вокруг.
Лучше бы не делала этого!
Мне спокойно спалось без знания, что я в клетке, окруженная дирлингами. Нет, они находились от меня за решеткой, так бы сожрали давно. Вот только эти металлические прутья не казались надежными. Пару ударов – и нет их. А потом не станет и меня!
Острые неровные зубы, зловонное дыхание, глубокие царапины на приплюснутых мордах с укрепленными толстыми пластинами лбами. Эти существа созданы для того, чтобы убивать, они никогда и никому не подчинялись. И если я верно поняла слова Ларна, то кто-то решил их образумить, сделать способными к мышлению и, соответственно, к выполнению приказов.
Страшная смесь! Ужасающие перспективы!
Шесть мощных лап, небольшие тела без хвостов. Дирлинги тянулись ко мне, вытягивали языки, безумно бились о решетку, метались из угла в угол и снова набрасывались на ни в чем не повинные стенки, желая заполучить лакомую добычу – меня. Жутко, дико, с остервенением.
А мне ничего не оставалось, как вжиматься в пол и лихорадочно думать, как выбираться из незавидной ситуации. Страшно, даже очень, но спасать меня некому. Открывалась клетка сверху, однако там стояла еще одна, опять же, с агрессивно настроенным созданием. Слева и справа тоже были они. Просовывали лапы, вспарывали воздух, почти доставали до меня. Рычали. Клацали зубами.
Само помещение оказалось небольшим, темным. Из дверного проема струился яркий свет, оттуда тянулись неприятные по звучанию голоса, наверное, гоблинские. Резкие, рваные, словно выкрики безумца. С раздражающим слух хихиканьем.
И если сосредоточиться, попытаться не отвлекаться на дирлингов…
Когти прошлись по моей руке. Я зашипела, отпрянула. То же произошло с другой стороны, но уже по лопатке. Сверху появилась еще одна лапа. Мне пришлось заставить себя сесть ровно, едва не лечь, сжаться, чтобы эти существа больше до меня не доставали. А они пытались. Словно задались целью и не угомоняться, пока не получат желаемого.
– Эй! – закричала я, не собираясь все это терпеть. – Эй, вы, а ну, выпустите меня!
Похитители услышали. Появились тени. Я даже подобралась, попыталась сесть ровно, но звери мешали.
Может, ударить по крышке ногами? Вдруг клетка вместе с тяжелым дирлингом отлетит, вдруг я достаточно сильна, чтобы их откинуть? Но не сейчас. Возможно, потом, когда зеленокожих не будет рядом, и они не прибегут проверять источник шума.
– Девушка, – зашел в комнатку гоблин в компании двоих собратьев.
Длинные, рваные уши, шрамы на лысых головах, теплая, но потрепанная одежда. Разбойный вид. Наполовину обглоданная кость в руке того, что посередине. Мерзкая улыбочка.
– Да, я девушка. Отпустите меня. Вы повелись на слова того ученого, хотя он таким образом отвлекал ваше внимание.
– Девушка будет первой, – сказал главный гоблин, с костью. – Мы переселим ее сознание в этого, – указал на дирлинга справа от меня, с особой жаждой раскрывающего пасть.