Но едва я коснулся его пальцев, как сэнсэй снова заговорил:
— Нет! Нужно закончить ритуал.
— Какой ритуал? — не понял я.
Было ощущение, что у сэнсэя уже едет крыша. Но он посмотрел на меня и…
…и я увидел, что он видит меня… Именно меня… Не Кизаму!
И действительно, сэнсэй Макото сказал:
— Жалко Кизаму, он был хорошим мальчиком. И ты прости… Ты пришёл спасти наш мир… Нужно закончить ритуал.
— Вам нужна помощь, — попытался я настоять на своём.
— Нет… Всеблагая не должна узнать…
Я подумал, что ослышался. Ведь, согласно рассказам, именно благодаря сэнсэю Макото был построен этот храм. И вдруг он же говорит, что Всеблагая не должна узнать. Хотя, шисаи Анита не жаловала его… Плюс, сэнсэй с Ёсико действительно держали всё в тайне.
Есико его соратница. Тогда почему он сказал: хорошо, что её нет?
Или я всё-таки действительно ослышался? Поэтому переспросил на всякий случай:
— Что?
— Это должно остаться тайной. Нужно закончить ритуал.
Сэнсэй Макото говорил и смотрел мне в глаза. Он по-прежнему видел меня и разговаривал со мной.
И я ему поверил.
— Что нужно делать, сэнсэй? — спросил я.
— Нужен металл и твоя кровь, — сказал он.
Хм. Ну а что? Металл — мужское дело. Металл — это оружие. Кровь… Не говорите солдату про кровь. Для меня кровь это… Это охрененной важности символ! Это жизнь! Как бы пафосно это не звучало. Так что, нужно выполнить условия сэнсэя Макото и дать ему металл и кровь.
И тут я понял, что зря не взял свой трофейный нож. Кастет хорош, чтобы бить — это ударно-раздробляющее оружие. Для нанесения резанных ран он не приспособлен. Но он металлический, а это уже кое-что. Это первое выполненное условие. Осталось кровь…
Я оглядел пещеру в поисках того, чем можно порезать или хотя бы проколоть руку. Может, камень какой заточенный. Или ритуальный нож где завалялся — пещера-то ритуальная.
Ничего подходящего около алтарного камня не увидел.
— Там… — сказал сэнсэй Макото и показал глазами на стену, за которой в прошлый раз слышался грохот. — Возьми там…
Я взял факел и подошёл к стене. Точнее, к скале, потому что пещера была вырублена в скале.
Так вот, прямо в центре стены, на высоте моих глаз из стены торчала рукоятка меча. Скорее всего катаны. Клинок был вогнан в камень по самую гарду.
И я нашёл источник цветочного аромата — он шёл как раз места, где в скалу был воткнут меч.
Я даже присвистнул от неожиданности.
— Привет, король Артур! — прошептал я, берясь за рукоятку.
Но это только в сказках и легендах герой потянул за рукоятку, и вытащил меч из камня. На деле же катана даже не шевельнулась.
Дёрнул сильнее — безрезультатно. Ещё раз — тот же эфферкт.
Вспомнил, как приказал камню сдвинуться и попробовал точно так же приказать мечу:
— Вылезай!.. Доставайся!.. Иди сюда!..
Я отдавал приказы, кричал, дёргал, но катана крепко сидела в камне и никак не поддавалась.
Вернулся к сэнсэю ни с чем.
— Видимо, я не тот защитник, которого вы ждали, — сказал я лежащему передо мной, умирающему старику.
— Тот, — уверенно сказал сэнсэй Макото. — Отбрось сомнения. Собери всю свою прану, объедини и попробуй ещё раз.
Второй раз к торчащей рукоятке я подходил уже не как герой сказок, а как взрослый мужик, перед которым поставили задачу, эту задачу нужно выполнить.
— Отбросить сомнения, говоришь, — пробормотал я, осматривая место, где катана входила в скалу.
Было такое ощущение, что меч просто воткнули в масло — так плотно сидело лезвие в камне. Не мудрено, что я не смог даже пошевелить его.
Но раз задача стоит, то нужно искать решение, а не отговорки.
Как собирать и объединять свою прану, я не знал. Но я хорошо знал, что значит собраться перед боем, настроиться на победу. Я хорошо знал, что такое боевой настрой. Когда ты единая боевая единица. И хрена кто тебя сломает! Меч достать? Да легко!
Я потянул за эфес и лезвие легко вышло. Как будто я только что не бился с ним, как последний идиот.
Это была катана. Прямая рукоять обтянута полосками натуральной кожи, образующими перекрещивающиеся узоры. Поверх кожи в несколько витков проходила шёлковая лента. На гарде — с обоих сторон рисунок — змея, кусающая себя за хвост. Лезвие длинной сантиметров восемьдесят, чуть изогнутое. Ширина сантиметра три, толщина — примерно полсантиметра. И волнистая, чётко выраженная по всей длине линия закалки…
Меч был прекрасен!
Я прикоснулся к лезвию пальцем, и на моментально рассечённой коже тут же выступила полоска крови.
Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»
Когда-то в школе, насмотревшись кино, майор мечтал стать настоящим самураем. Он даже пытался повторить стойки и удары. Но никто из друзей не поддержал его увлечения. И катана навсегда осталась болью майора.
Глава 20
— Значит, всё-таки ты смог, — заулыбался сэнсэй Макото.
— Что? — повернулся я к нему улыбаясь, как дурак.
Это что получается, на самом деле сэнсэй не был уверен, что мне под силу вытащить клинок? Но как ловко он меня смотивировал! Вот старый лис!
Я подошёл к алтарю.
— Вот. Есть металл и есть кровь. Металла даже два… — я достал из кармана кастет.
Пока доставал, тоже испачкал его кровью.
— Очень хорошо! — прошептал сэнсэй Макото.
Из внешних уголков его глаз потекли слёзы.
Я смотрел, как слёзы прокладывали дорожки из глаз в уши, и мне захотелось вытереть, но я не решался прикоснуться к лицу сэнсэя.
А он смотрел на меня и плакал. И он был счастлив.
Успев немного испачкать кровью катану и кастет, я таки сунул обрезанный палец в рот и мысленно приказал крови: «Хватит!»
А сэнсей Макото лежал и не сводил восторженных глаз с катаны. Мне даже показалось на миг, что он взял бы, нет — выхватил бы у меня меч, но у него не было сил поднять руку.
Убедившись, что кровь больше не течёт, я спросил у сэнсэя:
— Что дальше?
Сэнсэй немного приподнял свою ладонь и приказал:
— Порежь! — в его глазах мне почудился хищный блеск. — Напитай клинок моей кровью…
Я уже было поднял катану, но вдруг понял, что категорически не хочу этого делать! Это мой меч! И я ни с кем не собираюсь делиться! Никто не смеет прикоснуться к моему оружию!
Вспыхнувшее чувство было настолько сильным, что я непроизвольно отступил.
— Я кому сказал, режь! — снова приказал сэнсэй.
На этот раз в его голосе прозвучала властность и почти неприкрытая ненависть. Ненависть к человеку, который посмел сопротивляться.
Да, я по-прежнему видел перед собой умирающего старика. Но в то же время я чувствовал его силу. Это так не вязалось, что моя интуиция, вопившая до этого об опасности, наконец ткнула меня носом: «Вот, смотри! Ничего не замечаешь?»
— Сэнсэй, — спросил я, убирая катану за спину. — Как получилось, что вы выжили? На пещеру же напали демоны. Я позавчера на стене видел одного, вы бы против них не выстояли…
Про то, что я видел ещё и Аргха… более того, что он практически живёт со мной в одном теле — я решил не говорить. Сэнсэй не показывал, что видел и его тоже, вот и не буду говорить о нём — меньше знаешь, лучше спишь.
Но старик не ответил на мой вопрос. Он требовательно протянул руку:
— Дай меч! Нужно закончить ритуал!
В его движении больше не было немощи. Скинул маску дряхлого старика?..
Мне это очень не понравилось. Он что, за дурака меня держит, что ли?
— Что за ритуал? — спросил я, отступая на шаг.
— Ритуал призыва воина, болван! Не понимаешь, так не лезь! Дай катану!
Я отступил ещё на шаг и ответил:
— По уставу не положено передавать личное оружие другому человеку.
— По какому такому уставу, идиот?! — разозлился сэнсэй и вдруг сел.
Поднялся, словно и не умирал только что и сел.
Я автоматически выставил катану перед собой и ответил:
— По уставу вооружённых сил Российской Федерации! — И процитировал: — При ношении и использовании оружия военнослужащие обязаны обеспечить его сохранность и исключить доступ к нему посторонних лиц. Сэнсэй Макото, или вы мне сейчас расскажете, что происходит, или я… — Я довернул кисть и направил лезвие на сэнсэя.
— Щенок! — зашипел старик. — Я так долго готовился к этому ритуалу, просчитал всё! И ты хочешь мне всё испортить?
— К чему вы готовились? — спросил я, продолжая держать катану, направленной на сэнсэя.
— Это должен быть мой меч! Мой и только мой! — выдал сэнсэй.
О как! Ну это мы ещё посмотрим…
— Почему именно ваш? И почему именно этот? Почему не любой другой? У воинов на стене есть неплохие катаны… — как бы между прочим поинтересовался я.
Сэнсэй легко соскочил с алтаря и медленно пошёл вокруг меня, словно выискивая слабые стороны.
Слабые, твою мать, стороны! Да они все слабые!
Я не умел обращаться с мечом. С ножом — да! С ножом я обращался виртуозно! Бесшумно снять часового — легко! Но меч — не нож. Меч предназначен для другого.
Однако некоторые навыки владения ножом вполне можно перенести на меч. Вот только тело у меня было не моё, а нетренированного подростка, и времени на тренировку и отработку приёмов и техник никто мне не дал.
Сэнсэй шёл крадучись, скользил… Я видел движения опытного воина, а не старого храмового послушника. И это крепко не вязалось с той информацией, которая по поводу сэнсэя у меня была. А я очень не люблю, когда информация настолько не стыкуется.
Получалось, или сэнсэй очень хорошо водил всех за нос, или это был не сэнсэй Макото. Но тогда кто?
С другой стороны, если это не Макото, тогда понятно, почему он обрадовался, что Ёсико нет — она бы увидела подмену.
А раз это не сэнсэй Макото, то и жалеть его я не буду.
Когда я успел надеть кастет, я даже не заметил. Но кастет на левой руке и меч в правой — такое себе сочетание для драки. Хотя… А почему бы и нет? Другого-то не дано.