Вспомнив, что сегодня уже сталкивался со слежкой, всю остальную дорогу прислушивался к звукам.
Около дома решил, что, наверное, мне показалось будто за мной снова следят. Но на всякий случай прежде чем открыть калитку, огляделся.
Ночной город был пуст и тих. Ну и ладно.
Свет на втором этаже не горел, но горел на кухне. Может, это для меня оставили? Или сидят, ждут?
В дом я зашёл как можно тише, стараясь не шуметь, чтобы, если вдруг женщины легли, не разбудить их.
Наивный! И мамочки, и няня сидели на кухне, ждали меня.
Убрав катану за спину, я заглянул на кухню.
Моё сердце наполнилось теплом. Захотелось сделать для женщин что-то приятное. Ну и я не придумал ничего лучше, как слегка пожурить их:
— Что ж вы не ложитесь? Поздно уже. Завтра будете не выспавшиеся…
— Кизаму, сынок! — подскочила мама Ишико. — Где ты так долго был?
— У меня были дела, не волнуйся, всё хорошо, — ответил я как можно мягче.
— Кушать будешь? — спросила мама Юмико.
— Конечно будет! — строго ответила няня Омоко. — Иди мой руки!
Я с радостью кивнул и поспешил в свою комнату за чистой одеждой. Ну и меч нужно было прибрать.
Я уже взялся за ручку двери, как открылась дверь в комнату отца, и он вышел в коридор.
Странно, когда я шёл, в его окне не было света, только в кухонном.
Отец, конечно же увидел катану.
— Что это? — спросил он.
— Ты про меч? — ответил я вопросом на вопрос и покрутил катану перед носом, как будто в первый раз увидел её. И тут мне в голову пришла мысль: — Отец, — обратился я к отцу. — Мне нужны ножны.
— Где ты взял меч? — спросил отец.
— Где взял, там больше нет, — ответил я.
Я не собирался рассказывать отцу всё, что произошло в храме. Даже с учётом того, что услышал от сэнсэя Макото.
На удивление отец не стал спорить или требовать объяснений. Он признал за мной право не говорить, откуда у меня меч. Помолчав немного, он кивнул:
— Завтра подберём что-нибудь подходящее в арсенале.
— Спасибо! — сказал я и слегка поклонился.
Я посчитал это правильным, хоть и вышло неловко.
Отец тоже коротко поклонился и зашёл в свою комнату, закрыв за собой дверь.
— И что это было? — спросил я сам себя.
Но услышав голоса мамочек, доносящиеся снизу, поспешил в свою комнату, чтобы взять полотенце, чистую одежду и отправиться в душ.
Можно было, конечно, ограничиться умыванием, но мне захотелось смыть с себя усталость и хотя бы часть сегодняшних событий.
Это было счастье — сидеть за столом, слушать воркотню женщин и есть вкусную рыбу с овощами.
Эх, сегодня опять с тренировками не получилось! Но можно зачислить за тренировку выносливости сегодняшнюю прогулку — отмахал я километров десять, не меньше, так что, всё норм.
Я слушал женщин, захватывал палочками рыбу и овощи и отправлял их в рот. Пережёвывал, глотал и захватывал следующий кусочек.
Мысли вязли, ворочались неохотно. Слова засыпали, едва рождаясь в голове, добраться до рта, чтобы я их сказал, у них не было сил.
— Бедный, вымотался как, — прошептала мама Ишико.
— Ешь быстрее и иди ложись! — поддержала её мама Юмико.
— Соберись! А то уснёшь тут! — добавила няня Омоко.
Слова, которые произносили женщины, тоже слишком медленно добирались до мозга.
Когда я поймал себя на том, что буквально клюю носом, то поблагодарил мамочек и няню и отправился спать.
Передо мной стоял тонкий юноша с надменным взглядом. Одет он был в длинное чёрное кимоно. Отвороты и рукава были украшены красно-чёрной шёлковой каймой с перекрещивающимися узорами. На тяжёлом фартуке — золотая змея, кусающая себя за хвост. Волнистые золотые волосы до плеч колыхались на ветру. Он был высок и строен.
Вокруг насколько хватало глаз простирались цветущие луга.
Юноша стоял, скрестив на груди руки и смотрел на меня свысока.
— Ты кто? — спросил я и, оглядываясь, добавил: — Где я?
— В моём мире, — ответил юноша на второй вопрос, проигнорировав первый.
Я смотрел на парня. Точно знал, что вижу его в первый раз. Тем не менее, у меня было ощущение, что я знаком с ним. И не просто встречались, а… даже не знаю, как сказать. Знаком, в общем.
— Как я сюда попал? — спросил я, оглядываясь.
— Ты напоил меня своей кровью. Это открыло тебе путь в мой мир, — ответил юноша.
Он бы всё так же надменен. Но, как ни странно, это не вызывало у меня отторжения. Где-то в глубине души я чувствовал: он имеет на это право. Это всё равно как когда ты сразу чувствуешь старшего по званию.
Так, стоп! Что?! Я напоил его своей кровью?
Я автоматически поднял левую руку и посмотрел туда, где чуть выше кастета оставил надрез вытащенной из стены катаной.
Рука у меня была не Кизаму, а моя, майорская.
— Бред какой-то, — пробормотал я себе под нос.
— Тебя тут никто не держит, — тут же отреагировал юноша.
— Прости! Я не хотел тебя обидеть! — поспешил заверить я.
Мне почему-то было очень важно хорошее расположение юноши.
Я снова огляделся. Цветочные луга благоухали. Такой тонкий аромат… Такой знакомый…
— Я уже чувствовал этот запах, — задумчиво проговорил я.
Юноша хмыкнул.
И тут картинка мозаики начала потихоньку складываться.
Нужно было всё выяснить — слишком бредовые догадки пришли в мою голову.
Я тут же, пока не передумал, озвучил свои мысли:
— Это, конечно, бредово, но мне кажется, я чувствовал этот запах, когда доставал из скалы свою катану.
— От того, что ты напоил меня своей кровью, я не стал твоим! — надменно ответил юноша. — Ты ещё должен заслужить право стать моим хозяином!
— Ты меч! — выпалил я, пока здравомыслие не подавило эту мысль. — Ты катана, которую я вытащил из стены.
Я ожидал любой реакции — насмешки, иронии, отрицания… Но юноша просто кивнул.
Он кивнул, подтверждая мои слова!
— Я сплю! — пробормотал я. — Мне всё это снится.
Юноша пожал плечами. А потом сказал:
— Чтобы стать моим хозяином, ты должен узнать моё имя!
— Вот как? — удивился я. — И как я это сделаю?
— Это не мои проблемы, — ответил юноша, и вдруг всё исчезло.
Я лежал в своей комнате в своей кровати. Точнее, в комнате Кизаму. Вдох-выдох, и уже ничего не напоминало о том, что только что было. Только сердце колотилось, как бешенное. Да луна заглядывала в окно, освещая всё вокруг призрачным светом.
Я рефлекторно глянул на стол, где лежала катана и увидел исчезающее золотистое сияние.
Встал, подошёл к столу, взял меч в руки.
Моё лицо отразилось в лезвии.
Я всмотрелся и увидел, что в лезвии кроме моего отражения виден юноша, стоящий среди цветов на иномирном лугу.
— Да, парень, задал ты мне задачу! — проговорил я, вспомнив наш разговор. — Как же мне узнать твоё имя?
Но отражение юноши ничего не ответило. Даже не отреагировало.
Я чуть повернул лезвие, и юноша исчез, как и луг, и моё отражение.
Погладив рукой лезвие, я положил катану на стол.
Ложиться не хотелось. Я прошёлся по комнате от окна к двери и обратно. Посмотрел на залитый лунным светом ночной город и уже хотел было снова прогуляться до двери или вообще спуститься вниз, попить водички, как вдруг некая тень отделилась от стены на той стороне улицы и, пригнувшись, побежала широкую улицу, больше напоминающую вытянутую площадь, к нашему дому.
Чуть в стороне к дому побежала ещё одна тень. Потом третья.
Я не успел ещё осознать, что произошло, а катана уже была в руке.
Я сначала хотел закричать, разбудить всех, но передумал — женщинам и так сегодня досталось, пусть спят.
Поэтому потихоньку открыл дверь, вышел в коридор и направился к комнате отца.
Авторская рубрика «Всё для лайков, всё для комментов»
Дорогие друзья, мне очень важно понимать, нравится книга читателям или нет. Единственный способ понять это ваши лайки. Не стесняйтесь ставить лайки, если, конечно, книга вам нравится
Глава 22
Я подошёл к комнате отца и негромко постучал в дверь.
Мне никто не ответил.
Я снова постучал, чуть погромче.
И снова ответом мне была тишина.
Стучать ещё громче я не решился — так я точно разбужу женщин. Поэтому, выждав ещё немного, открыл дверь и вошёл.
Отца в комнате не было.
Чёрт! Такой ответственный момент, а он чёрт знает где!
Не задумываясь, я вызвал карту, чтобы посмотреть, где отец, и охренел — его опять нигде не было. Ни в доме, ни где-то в городе, вообще нигде на карте. И что теперь с этим делать? Нападавшие явно не в гости пришли. Те, кто с добрыми намерениями, не подбираются к дому ночью и крадучись.
Получалось, что защитить женщин сейчас мог только я.
По-хорошему, мне нужно было бы вернуться в свою комнату и заменить катану на нож, который мне был привычен, но времени не оставалось — внизу уже послышался шорох — первый из нападающих проник в дом. Нужно было действовать. Но я совсем не умею пользоваться мечом!
Однако от одной мысли оставить меч, у меня засвербело в душе.
Я взял катану двумя руками, приложил её ко лбу и прошептал:
— Парень, я много в этом мире не знаю, и, возможно, делаю ошибки. Прости, если что не так. Я пока не знаю, как тебя зовут, но узнаю обязательно! А пока стань мне другом и помоги защитить слабых. Я напоил тебя своей кровью. И обещаю: ты напьёшься крови моих врагов!
Я действовал по наитию. И слова рождались из сердца, из самой глубины моей души.
В какой-то момент я почувствовал теплоту и понял: меч ответил мне.
На карте я хорошо видел тех, кто напал. Их было четверо. Троих я видел в окно, а один приблизился раньше. Это он сейчас вошёл в двери и двигался к кухне. Женщины, к счастью уже ушли спать. Не знаю, как давно ушли, но на кухне их точно не было, и это радовало.
Кроме того, который уже вошёл в дом, в дверях стоял ещё один. И двое обходили дом снаружи — собирались проникнуть через окна? Но они не остановились у той стены, где окна наших комнат выходили на город, а пошли с двух сторон вдоль дома к той части, что примыкала к городской стене. Может, искали чёрный вход? Интересно, он тут есть?