Меня это, признаться, слегка нервировало. Всё-таки дракон был метров пятьдесят в длину, не меньше. Он мог бы меня сожрать и не заметить этого.
— Спаси мой мир! — попросил он вдруг.
И я растерялся от этих его слов. Я-то готов был драться, а меня просят о помощи.
Я не знал, что ответить дракону. А, поэтому начал торговаться:
— А что мне за это будет? — спросил я.
— Да-да, — согласился дракон и снова опустился на трон. — Это справедливо! Если согласишься, я буду служить тебе сто лет. Ты сможешь призвать меня, когда захочешь.
— Чёт как-то хреново вам, если ты, господин Мизу, готов предложить мне такие условия, — чуть слышно пробормотал я.
Но в воде звуки распространяются лучше, чем в воздухе. Поэтому белый дракон прекрасно услышал меня.
Он совсем сник и признался:
— Мы бессильны перед тьмой, которая надвигается на нас. Если щель между мирами не закрыть как можно скорее, то мы исчезнем безвозвратно. Нужно закрыть щель и остановить тьму. И сделать это может только владелец меча Юшоуша, только этому мечу под силу закрыть щель, не дать ей разрастись ещё больше. Так написано в древнем пророчестве.
Ну, пророчество — это, конечно, та ещё информация, а вот конкретики, чтобы принять решение, мне явно не хватало. Я не понимал, о какой щели и о какой тьме он говорит. Поэтому, прежде чем заключать договор, решил уточнить, что он имеет ввиду. А то вполне может оказаться, что у нас разные представления о свете и о тьме.
— Что за щель и что за тьма? — спросил я.
— Арратаны… — с ненавистью прошипел белый дракон. — Они не подвластны магии. И они уничтожают нас. Но арратаны — это мелочь, которую отправили вперед. За ними следом идут твари похуже.
Я вспомнил зверей… «Мелочь!», которую мы только что разбили и то, сколько жизней демонов они унесли. И вдруг мне в голову пришла мысль.
— Послушай, господин Мизу, — обратился я к дракону. — Подскажи, если знаешь. Связаны ли как-то арратаны с Кутуруку, Всеблагой и другими подобными богами?
Белый дракон оттолкнулся от кресла и в задумчивости поплыл вокруг меня по широкому кругу.
Я стоял и терпеливо ждал ответа.
Наконец, дракон подплыл близко и снова обвил меня.
— Садись! — сказал он. — Я покажу! Нужно, чтобы ты увидел всё своими глазами!
Прямо передо мной оказалась выемка в спинном плавнике белого дракона. Такая удобная, как будто специально сделанная, чтобы сесть в неё. Что я, помедлив всего лишь миг, и сделал.
— Держись крепче! — крикнул дракон, и ко мне приплыли его длинные усы.
Я неуверенно взялся за них, и дракон тут же отправился в вертикальный полёт. У меня аж уши заложило.
Это было пожёстче, чем, когда мы в горах на вертушке от преследователей уходили.
Хотя нет, там всё было настоящее, а тут прям сказка какая-то — летающие драконы, трон под водой… Но даже не это вызывало чувство абсолютной нереальности. Дракон, просящий помощи у человека — вот настоящий треш! В моём представлении всегда было наоборот. Это что же должно было произойти в этом мире, чтобы драконы просили помощи у человека?!
Тем временем господин Мизу вылетел из озера и стрелой взвился в ночное небо, полное звёзд. Чуть ли не в стратосферу, прямо к светящемуся месяцу.
Ну ладно, не в стратосферу. Но очень высоко.
И я увидел мир сверху. Страна Баракушити оказалась не такой уж и маленькой. И город Куроикабе, в котором я теперь жил — это небольшой приграничный город. Из-за светящихся огней его было видно очень хорошо.
Куроикабе я узнал по двум чёрным стенам — они были такими большими, что ошибиться просто невозможно. И ещё — стены представляли из себя правильные окружности, вложенные одна в другую. Внешняя отсекала свет, запирала его внутри, не позволяя тьме поглотить, загасить его. А внутренняя стена сдерживала тьму внутри себя.
Столица же оказалась на значительном расстоянии и поражала размерами. И она тоже была окружена стеной. Там стена была только одна. И она тоже отсекала тьму, оставляя её снаружи.
От Куроикабе до гор было совсем недалеко. Гораздо ближе, чем до столицы. И отсюда, сверху просматривались дороги в горы и в столицу.
Сверху — да, просматривались. А вот когда мы шли по пустоши, поросшей кустарником хеза, так похожем на вереск, никакой дороги видно не было. Мы шли по диким землям.
Дракон словно понял, на что я обратил внимание, и сказал:
— Между Баракушити и страной Ледяных Гор раньше была очень оживлённая торговля. А сейчас мало кто из живущих ныне людей смог бы найти путь из столицы одного государства в столицу другого.
И он немного пролетел вдоль дороги. Возможно, для того, чтобы я лучше рассмотрел её.
По разлившейся густой тьме я узнал место схватки с арратанами. Потом поискал ручей и по нему уже озерцо, куда меня притащили такие безопасные Усны Сунс с круглыми мордами и птичьими лапами.
А ещё я увидел, что на берегу озера демоны что-то делают, что-то готовят.
Наверное, хотят достать мой хладный труп.
Хотя нет, они же должны чувствовать, что Аргх жив.
«Ты можешь с ними связаться?» — спросил я Аргха.
Он только хмыкнул в ответ.
Ну и ладно! Главное, что они знают, что я жив. Во всяком случае, пока.
Как-то я с демонами немного сроднился что ли. Несмотря на то, что демоны и люди злейшие враги. Видимо битва с арратанами сыграла свою роль.
Дракон между тем летел дальше в горы.
— Вон там… — мотнул он мордой направо. — Королевство демонов. А вон там… — Дракон круто повернул к белеющим зубьям гор. — Там и есть страна Ледяных Гор.
Я с ужасом смотрел вперёд. Между ледяными зубьями была разлита абсолютно непроницаемая тьма.
Тьма и зубья гор создавали ощущение разверстой пасти, которая только и ждёт, пока мы подлетим поближе, чтобы захлопнуться и не выпустить нас уже никогда. Поглотить нас к чертям собачьим со всеми потрохами!
Я с ужасом смотрел, как белый дракон подлетает к разлитой между гор тьме.
И облегчённо выдохнул, когда он, не долетая, развернулся и полетел обратно.
— Там, — сказал дракон. — В стране Ледяных Гор открыт проход между мирами. Оттуда тьма и идёт в наш мир.
Собственно, я уже знал и про страну Ледяных Гор, и про меч императора Каса, про то, что он когда-то закрывал проход.
Беда в том, что меч императора Каса сейчас недоступен для меня.
Я так и сказал дракону:
— Боюсь, ключ охраняет Кутуруку.
Дракон сразу же сник и повернул к озеру.
Какой-то он пессимист, этот господин Мизу.
Мне захотелось его хоть немного взбодрить, и я спросил:
— Послушай, господин Мизу. А почему ты не объединишься с демонами? Они же тоже страдают от наползающей тьмы…
Дракон презрительно фыркнул. Но потом всё-таки объяснил:
— Стихии демонов огонь и земля. Стихии драконов — вода и воздух. Мы никогда не сможем объединиться.
— Да? — ухмыльнулся я. — А я знаю другое! Если правильно объединить воду с огнём, то можно получить паровую машину! А с ней такого можно наворотить, что мама не горюй!
Дракон задумался.
Он плыл в ночном небе, а я смотрел на землю сверху вниз. И представлял, как по заново расчищенным или вновь построенным дорогам ездят машины, на полях работают тракторы, а арратанов отстреливают, как бешенных собак. Да и демонов тоже, вместе с драконами… Охотятся на них с вертолётов. Загоняют и охотятся.
Я вздохнул — люди они такие люди… И постарался думать о другом.
Тьма… Тьму разгонит электричество. Кутуруку вытравят, как плесень. А что не вытравят, то выжгут. А Всеблагую… С ней ещё нужно разобраться, что она за птица. А то может использовать её по назначению, разложить, как я разложил её верховную жрицу…
Дракон летел ровно. Он был тёплый. И я, хоть по идее и должен был замёрзнуть как цуцик, наоборот, пригрелся и задремал. Возможно, сказалось, что с раннего утра на ногах, или потому что день выдался непростой. А может просто усыпляли неподвижные звёзды.
— Так ты поможешь нам закрыть щель между мирами? — спросил белый дракон.
— Да куда ж я от вас денусь, — ответил я сквозь накрывающий меня сон.
— Смотри, ты пообещал! И я обещаю служить тебе, — донеслось откуда-то издалека, как будто из другой реальности.
В следующий момент меня накрыло ледяной водой.
Я моментально проснулся. Как раз в тот момент, когда понял, что меня тянет на дно.
От неожиданности я даже забыл, что умею плавать.
Начал отчаянно бить по воде руками и ногами, в попытке вынырнуть на поверхность.
Наконец, жаждущий жизни мозг вспомнил, что нужно делать, и направил команды в мышцы.
Как бы там ни было, но я всплыл. Всплыл в тот момент, когда лёгкие уже горели огнём от недостатка кислорода.
Воздух был сладким и колючим. И обжигающе холодным.
Пока не замёрз окончательно я погрёб к ближайшему берегу.
Но тут с другой стороны услышал:
— Кизаму! Кизаму!..
Кричали Матакуши и Шикиша.
Пришлось разворачиваться и грести обратно.
Демоны толпились на берегу, но не лезли в воду.
Я вспомнил про их огненную сущность и усмехнулся — даже ради спасения меня они не нырнули бы в воду. Но остались ждать меня на берегу. Интересно, что они там делали? Что готовили? Я же видел сверху, что у них там работа кипела.
Когда я подплывал к берегу, то от холода уже даже шевелиться мог с трудом. Но я прекрасно понимал: стоит только остановиться, и всё. На этом моя жизнь прервётся окончательно. Ведь не может же так повезти, чтобы мою душу ещё где-нибудь ждали?
Добраться до берега мне, как ни странно, помогла моя дочка. В тот момент, когда казалось, что силы оставили меня, я вспомнил свою Машку-промокашку, свою маленькую принцессу. Она каждый раз ждала меня из командировок в горячие точки, встречала, искренне радовалась… Ради неё я всегда возвращался, какой бы жаркой ни была бы та командировка.
Воспоминание о дочке подарило мне ту самую толику тепла, которая была необходима, чтобы сделать последние несколько гребков.