Сури обнимала Минну, с ужасом глядя на фрэю.
— Ты должна попытаться. — Хотя Арион и перешла на фрэйский, она продолжала говорить твердо и спокойно.
Сури лишь стиснула Минну покрепче.
Роан мигом натянула бечеву. Мойя взяла у нее лук.
— Что мне делать? Я кладу маленькое копье на бечеву и дергаю, верно?
Роан кивнула.
Мойя взяла палочку. Она прицелилась в рэйо, натянула и отпустила бечевку. Маленькое копье полетело, но совсем не так далеко, как копье.
— Нужно натянуть сильнее, до щеки, и тогда отпускать, — объяснила Роан, протягивая ей еще одну палочку с каменным наконечником. — Не бойся, лук не сломается. Он очень крепкий.
Мойя сделала, как было велено, и большой лук скрипнул от натуги. На этот раз палочка стремительно пролетела через пропасть и прошла рядом с тем местом, где рэйо толкал колонну — так близко, что существо испуганно проводило ее взглядом, — и упала, отскочив от дальней стены.
— Я думала, что теперь получится, — пробормотала Роан.
— Ничего не вышло!
— Сури, — сказала Арион твердо. — Сделай что-нибудь!
— Зря я сюда отправилась, — замотала головой девочка. — Я не владею Искусством. Я ни на что не способна… Я даже не знаю, чего ты от меня хочешь. Нет здесь никакого великана. Только колонна и рэйо, и никакой земли, чтобы их поглотить!
— Ты можешь удержать колонну, — на удивление спокойным голосом предложила Арион, и ее невозмутимость рассердила Персефону — миралиит словно не замечала, в какой они все опасности. — Еще ты можешь обездвижить существо или убить. Используй напев, сосредоточься.
Сури встала, закрыла глаза и нахмурилась.
— Я не уверена, что мне делать. Так много вариантов и так мало источников силы!..
— Нам нужно сделать так, чтобы палка лучше летела, а наконечник шел в правильном направлении.
— Что сделать, Роан? Что? — Мойя умоляюще трясла руками. — Думай, будь ты неладна!
Персефона могла лишь наблюдать. Сури стояла смущенная и сбитая с толку. Роан рылась в сумке, подгоняемая Мойей, которая все еще сжимала лук. Арион обнимала Сури, шепча девочке слова ободрения. Гномы медленно пятились к лестнице.
Персефона снова окликнула Брин, но ответа не было. Разве можно выжить после такого падения?
Раньше Персефона думала, что путешествие в Бэлгрейг будет совсем несложным — сперва они прокатятся на корабле, потом прогуляются до комнаты, где заперт великан. Сури или Арион сотворят какое-нибудь чудо, и они отправятся обратно — с мечами или даже со щитами вдобавок. Было бы неплохо также убедить дхергов принять участие в войне. Если бы получилось, она смогла бы внести свой вклад в общее дело.
По ту сторону провала рэйо наконец удалось раскачать колонну. Существо проворно соскочило, а гигантский каменный столп начал неизбежное падение, будто срубленное дерево. Угол неверный! Колонна их не заденет, потому что приземлится левее, ближе к лестнице, куда пятились гномы.
И вдруг Персефона поняла, что она зря взяла с собой соплеменниц. Надо было вести себя как настоящий вождь и приказать Мойе, Роан и Брин остаться. Хотя виновата только она, боги простерли свое наказание на всех. Во всяком случае, они — лишь горстка неудачников: неопытный вождь, Хранитель-подросток, бывшая рабыня, бедовая красотка, безумный мистик и мятежная фрэя. Хвала Мари, хоть Рэйта она не позвала!
Колонна рухнула, повредив пол прямо перед лестницей. Земля под ногами подалась, и Персефона кувырком полетела в темноту.
«Я жива!» Это была первая мысль, пришедшая в голову Персефоны. Затем она поняла, что тонет.
Она все еще крепко сжимала осколок светящегося камня, однако кромешную тьму под водой ему было не одолеть. Персефона заработала руками и ногами, вынырнула на поверхность — и в тот же миг приложилась лбом о камень. Светящийся осколок позволил увидеть, что она находится под низким потолком. Расстояние между водой и камнем не превышало дюйма: ровно столько, чтобы прижать губы и нос и дышать.
«Я просто упала. Как же я оказалась в ловушке под каменным сводом?»
Вскоре ответ стал очевиден. Хватая воздух ртом, Персефона почувствовала, как камень скользит под кончиками пальцев. Ее волокло мощное течение, струившееся под низким сводом цельной скалы.
Мортон Уиппл!
Персефона не вспоминала о нем несколько десятков лет, но теперь не могла думать больше ни о чем другом. В холодной тьме она снова увидела лицо Мортона — так же ясно, как тогда на озере.
Уипплы возделывали два поля у леса, на краю долины у березовой рощи. У них было шестеро детей, ни один из которых не дожил до зрелого возраста. В ту пору у них еще оставалось двое — Мортон и Эллисон.
Теплым зимним деньком Ария, Сара и Уипплы присоединились к Персефоне, чтобы отправиться к Сумрачному озеру. Метель прекратилась; рыбаки рассказывали, что ветер сдул снег, и озеро обнажилось. Ребятишки задумали покататься. Придя, они увидели, что рыбаки не соврали. Ледяная поверхность замерзшего озера была почти вся голая и гладкая как масло. Они принялись по ней бегать и скользить, пихая друг друга в подтаявшие сугробы.
Вскоре все вымокли от пота и талой воды. Мортон издал хвастливый рык, стукнул себя в грудь и бросился бежать, надеясь проскользить по льду дальше Арии. К сожалению, мальчик выбрал не то направление. Наверное, он не думал, что проедется так далеко — да и никто из них не думал, — и все с ужасом смотрели, как он угодил в прорубь. Он исчез почти без всплеска.
Поверхность озера была гладкая как стекло, подогретая лучами солнца. Персефона видела лицо Мортона, прижатые ко льду пальцы и ладони. Эллисон Уиппл, жить которой оставалось всего два года — она потом утонула в реке Белый Дуб, — стучала по льду, пытаясь его разбить. Маленьким кулачкам было не проломить четыре дюйма промерзшей воды. Мортон держал рот открытым. Это Персефона помнила хорошо. В тот момент она не поняла, почему. Позже она узнала, что между льдом и водой был тонкий слой воздуха, которым мальчик дышал. Еще он двигался. Озеро питали ручьи, стекавшие с гор, и с южного конца оно заканчивалось рекой Белый Дуб. Летом течение было ощутимо, весной — опасно, зимой — смертельно. Разумеется, зимой не купался никто — до той поры, пока под лед не провалился Мортон Уиппл.
Яркая картина — глядящий сквозь ледяную стену Мортон — преследовала Персефону много месяцев. А весной охотники обнаружили останки мальчика ниже по течению, и кошмары вернулись. Во сне Персефона менялась с ним ролями. Она прижималась щекой к холодной поверхности, втягивая воздух вытянутыми как у рыбы губами, а течение волокло ее все дальше. Ария и Сара бежали вперед, расчищали от снега окошко, чтобы увидеть, как она проносится мимо, и вновь срывались с места, чтобы повторить все заново. И все это время Персефона слышала стук разбитых в кровь кулачков Эллисон.
Теперь кошмар сбывался, только вместо льда над Персефоной тянулась стена из камня. Эллисон здесь не было, Арии или Сары тоже. Они мертвы. Наверное, и ее спутники погибли. Насколько Персефона могла судить, она осталась одна.
Пальцы отчаянно искали трещины или выемки, однако вода отполировала поверхность, и зацепиться было не за что. И даже если бы удалось остановиться — что толку? Оставалось лишь надеяться, что рано или поздно течение перенесет ее туда, где можно выбраться из воды.
Как во всех кошмарах, стало не лучше, а хуже. Маленький прогал между водой и камнем исчез, Персефону потянуло вниз. Она погружалась все глубже и глубже, ее крутило и вертело как щепку… и буквально в последний момент, задыхаясь, она опять вынырнула на поверхность. Каменный потолок никуда не делся, зато прогал стал шире — в него спокойно помещалась голова.
«Спасибо тебе, Мари! Спасибо тебе, Мари! Спасибо тебе, Мари!»
Персефона плыла, держа в одной руке светящийся камень, другой же вела пальцами по скользкому потолку. Поток набирал скорость, пальцы онемели. Вдруг она стала падать. Несколько секунд Персефона летела кувырком. Она едва не завопила, однако сдержалась, потому как знала почти наверняка, что снова попадет в воду. Предчувствия оправдались. Персефона очутилась в пещере и услышала рев падающей воды. Как только она начала уставать и отчаиваться, кто-то схватил ее за руку.
— Все хорошо! Это я.
Персефона посветила и увидела лицо Брин.
— Брин!
Девочка подтянула Персефону к каменному выступу, и они выбрались из воды.
— Ох, Брин! Ты цела!
Брин дрожала. Воздух здесь был заметно холоднее, к тому же обе насквозь промокли. Персефона осмотрела девочку и обнаружила на макушке кровоточащий порез.
— Ты ранена!
— Ты тоже, — сказала Брин, коснувшись лба Персефоны и показав ей окровавленные пальцы.
Сквозь шум воды раздался крик. Персефона сжала светоч в кулаке. Они стояли в маленькой узкой пещере, выточенной подземной рекой. С одной стороны был водопад, низвергавшийся через отверстие в потолке. С другой стороны зал сужался, заканчиваясь стоком. Осветив поверхность воды, Персефона обнаружила две вынырнувшие головы.
— Подержи-ка. — Персефона отдала Брин светоч и отправилась помогать Мойе и Роан.
Едва они выбрались на берег, как выплыли Арион, Сури и Минна, потом один за другим вынырнули три гнома.
Долгое время никто не сказал ни слова. Все долго откашливались, сплевывали и пытались отдышаться, дрожа то ли от страха, то ли от холода.
— Поверить не могу, что мы выжили! — воскликнула Мойя. Голова ее была опущена, с волос капала вода.
Брин кивнула.
— С тех пор, как та тварь меня разбудила, я раз пять думала, что умерла! Это был рэйо?
Все ждали ответа Сури, но она промолчала. Мистик стояла поодаль, глядя на водопад.
— Да, — ответила Персефона. — Мы так думаем.
Брин содрогнулась.
— Вы тоже приложились головой о камень? — поинтересовалась Мойя.
В ответ раздались стоны.
— Почему ты ничего не сделала? — спросил Потоп у фрэйи, и сидевший возле брата Мороз мрачно кивнул. — Ты могла его остановить. Убить в один миг. Мы там чуть не погибли!