— Вот ведь бридиит! — воскликнул Нифрон. — Только такой реакции и можно ожидать от подобного типа, и именно поэтому Лотиану не следовало передавать бразды правления Ристом никому, кроме инстарья.
— Нифрон, ты отказался выполнить прямой приказ фэйна и сломал челюсть командующему. Чего ты ожидал?
Нифрон пожал плечами.
Сикар посмотрел на него недоверчиво, оглянулся на свой отряд и покачал головой, хлопнув себя по бокам.
— Нифрон, фэйн вправе потребовать твоей казни. Зачем ты это сделал?
— Разве ты не видел Петрагара? — спросил Нифрон и улыбнулся.
Сикар вздохнул.
— Это не смешно. Когда я вернусь, мне придется доложить о тебе.
— Если считаешь необходимым, докладывай.
— И что потом? Я не хочу, чтобы именно мне поручили тебе привести или что похуже…
Нифрон улыбнулся. Похоже, галанта забавляла создавшаяся ситуация. Однако Сикору совсем не было весело.
— Думаешь, тебе удалось бы?
Сикар посмотрел на него, сделав суровое лицо.
— У меня не осталось бы выбора… Нифрон, твой отец мертв. Лотиан победил. Он новый фэйн, и ему нельзя бросить вызов снова, пока не пройдет три тысячи лет. Так что тебе придется с этим жить. Даже если он умрет до Ули Вермара, ему наследует сын, и что ты будешь делать тогда? Бросишь вызов? Повторишь ошибку отца? Мечом Искусства не одолеть. Ты там был. Ты видел, что случилось на арене.
Вид у Нифрона стал не таким жизнерадостным, и он принялся ходить кругами вокруг Сикара.
— Шегона убил рхун, — напомнил Нифрон. — Что доказывает: сражаться рхуны способны.
— По словам Мэрила, в момент смерти Шегон был без сознания.
— Таких подробностей не знаю, только разве это отменяет тот факт, что рхуны теперь понимают, на что способны? Фрэи не могут убивать фрэев, а вот рхуны очень даже могут. Если их спровоцировать, они дадут отпор.
Сикар покачал головой.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Положим, я не намерен повторять ошибок своего отца. — Нифрон остановился и хлопнул Сикара по плечам, обнял и заглянул в глаза. — Что скажешь ты? Почему бы вам не присоединиться к нам?
— Ты серьезно? Это недопустимо. Не нам оспаривать власть фэйна. Его назначил наш верховный бог Феррол…
Нифрон оттолкнул Сикара.
— И слышать не желаю! Феррол не выбирал Лотиана. Он сын Фенелии, потому и получил Лесной Трон. До прихода в нашу жизнь Искусства поединки были справедливыми! Теперь неважно, кого выберет Аквила. Мы обречены на правление миралиитов, а Лотиан — просто следующий в очереди. Он — самовлюбленный представитель элиты, который считает любого фрэя из другого сословия низшей расой. Для него мы всего лишь рабы. Мой отец единственный, кто смог заявить об этом в открытую и подкрепить свои слова мечом!
— И теперь он мертв, — заметил Сикар.
— Лучше умереть, чем жить рабом! — парировал Нифрон.
Сикар посмотрел на стену, облепленную зрителями, и вздохнул.
— Ты можешь погибнуть скорее, чем думаешь.
— Ты о чем?
— Я о том, что за тобой могут послать не меня. Рист ждет гостью из Эстрамнадона.
— Гостью?
— Ее зовут Арион.
Галанты переглянулись. Похоже, имя им было незнакомо.
— Ходят слухи, что она наставница принца, — добавил Сикар.
— Миралиит, — мрачно проговорил Нифрон.
— Наставница принца, — добавил Тэкчин. — Дело плохо.
Сикар кивнул.
— Петрагар едва из штанов не выпрыгнул, готовясь к встрече. Вымуштровал почетный караул, развесил стяги и отскреб стены. Нифрон, ее называют Цензлиор.
— Стремительный ум?
Сикар кивнул.
— Так ее прозвала сама Фенелия!
— Думаешь, ее отправили за нами?
— К чему еще миралииту, причем из круга приближенных к фэйну, приезжать с визитом в Рист? — На лице Сикара проступило глубокое сочувствие. — Хуже было бы только, если бы в дорогу отправился Гриндал или сам фэйн. — Сикар вздохнул. — Послушай, меня не было в Эстрамнадоне во время поединка. Я не видел, но мне рассказывали о том, что Лотиан сделал с твоим отцом… Тебе нужно бежать! Просто исчезни.
Нифрон покачал головой.
— Не поможет. Никому не скрыться от миралиита.
Сикар кивнул и протянул руку.
— Есть идея, где бы нам поискать убийцу Шегона, чтобы наша вылазка не оказалась совсем уж провальной? Может, Петрагару полегчает, если мы вернемся не с пустыми руками.
Нифрон обернулся и посмотрел на Рэйта.
— Я почти уверен, что он на юго-востоке.
— Что? Неужели в Мэнахане?
— Вероятно.
— Отлично. Обожаю овечью вонь. — Сикар вздохнул. — Удачи тебе!
Нифрон схватил Сикара за руку, и они столкнулись плечами.
— Надеюсь никого из вас больше не увидеть, — объявил Сикар и добавил, повернувшись к Тэкчину: — Особенно тебя!
— Сикар, ты говоришь, как отвергнутый поклонник. — Тэкчин рассмеялся.
Сикар захохотал вместе со всеми и ушел. На ходу он обернулся и крикнул:
— Тэкчин, неужели ты забыл, сколько мы проиграли тебе в карты? Прощайте!
Тэкчин насупился и мрачно смотрел им вслед.
Сури проспала все утренние события, включая вылазку к колодцу и стычку у ворот. Определенными делами следует заниматься при свете луны, и недавно у Сури было, чем заняться. Проснулась девочка-мистик далеко за полдень, ее разбудили вопли.
К тому времени, как она выползла из домика Роан, шум прекратился. На траве у чертога лежал мужчина — точнее, перекрученная груда окровавленных тряпок — и он давно не дышал. Некоторые части тела отсутствовали. Точнее, большая часть тела. Сури приходилось видеть подобное пару дюжин раз в лесу: искалеченные олени, волки, лисы и опоссумы, слегка объеденные хищниками, которые либо уже насытились, либо удрали из-за того, что их вспугнули. Поглазеть на зрелище сбежалась большая часть жителей далля. Даже фрэи смотрели с интересом.
Коннигер вышел на крыльцо и громко вещал.
— Это работа медведя, который убил Рэглана, Манна и Освальда! Крир собирал дрова на краю леса. — Коннигер указал на покрытую деревьями гору. — Он рубил бревно. Пришедшие с ним люди отправились за волокушей. Их не было всего несколько минут. Когда они вернулись, Крир исчез. Они пошли по кровавому следу и обнаружили тело там, куда его оттащил зверь.
Жена Крира голосила в толпе, держась на ногах лишь благодаря помощи соседей.
Сури потянулась к своей сумке, достала из нее обгорелую куриную ногу и задумчиво потерла ее пальцем.
— Что думаешь? — спросила она у Минны, расположившейся подле нее и не желавшей пускаться в досужие домыслы. — Ведь ты такой умный волк.
Знаки на кости сказали, что грядет чудовище, и сообщили Сури его имя. Хотя получить такие подробности от цыпленка удавалось редко, мистик знала, что все поняла правильно. Насчет Бурой Грин не было ни малейшего сомнения — кость открыла, что она не просто медведь. Похоже, это демон.
Злые духи часто вселяются в людей или животных. Тура сражалась с одним рэйо после того, как они наткнулись на его логово из костей. Она утверждала, что некогда этот рэйо был несчастной женщиной, заблудившейся в лесу. В ослабевшую от голода женщину вселился демон, и получился рэйо. Так оно обычно и бывает. Только вот Грин не рэйо. Сури сузила выбор до трех сущностей: яккус, морвин или бэндиго. Она склонялась к морвин, поскольку они появляются в результате поедания зверями человеческой плоти. Бурая явно питала пристрастие к человечине. Тем не менее, Сури должна была убедиться. В обязанности мистика входит выслеживание и убийство демонов ради блага края, и ошибка может обернуться гибелью…
Коннигер вернулся в чертог.
Сури не нравилось бревенчатое строение. Входить внутрь все равно, что лезть в гниющие мертвые тела друзей, однако ей следовало выяснить побольше о демоне, с которым придется иметь дело, и это время ничуть не хуже любого другого. Девочка-мистик взобралась по каменным ступеням и нырнула в деревянную пещеру.
Огонь в костровой яме все еще горел. Она поискала Коннигера, но, видимо, он уже ушел наверх. Она слышала, как скрипят ступени, и раздается шарканье ног. Сури пробралась вдоль края ямы и медленно приблизилась к лестнице. Потолок поддерживало двенадцать колонн, расположенных по три в четыре ряда.
«Они набивают свои залы трупами благородных существ».
Чертог смердел дымом и жиром. На стенах висели квадратные щиты, раскрашенные в разные цвета, и длинные копья с привязанными к ним лентами и перьями. На полу лежали шкуры животных: оленьи, рысьи и две медвежьих — одна черная, другая коричневая. Сури обошла их, скривившись. Обернувшись к входу, она обнаружила, что яркий дневной свет гаснет в дверном проеме. Логово хищников, убийц и воров!
Неудивительно, что демон принял облик медведя.
Мальчик, присматривающий за костром, бросил в огонь полено и робко взглянул на нее и Минну. Он улыбнулся им. Сури улыбнулась в ответ.
— Я понял! Сказал же, понял! Теперь оставь меня в покое! — прогремел наверху голос Коннигера, эдакий ущербный домашний гром.
Девочка-мистик направилась к лестнице, Минна неслышно ступала следом. Наверху хлопнула дверь.
— И куда ты собралась? — На лестнице стояла Мэйв, яростно сверкая взглядом. Лицо ее раскраснелось, в глазах был то ли гнев, то ли слезы. Сури частенько их путала, по крайней мере, у людей.
— Мне нужно поговорить с вождем Коннигером.
— О чем же? — Мэйв не сдвинулась с места, держа руку на перилах и загораживая путь.
— Я гадала на костях. Уже несколько раз. То, что убило сегодня человека, Бурая Грин, вовсе не медведь.
— Конечно, нет! — Неожиданно громко и пронзительно ответила Мэйв.
Сури сделала шаг назад, удивленная вспышкой ее гнева. Минна отошла на два.
— Итак, ты знаешь. Хорошо. Поэтому мне и надо поговорить с Коннигером. Это очень сильный демон. Он сказал так в тот день, когда принесли тело Рэглана. Он с ним сражался. Если я задам ему пару вопросов и узнаю побольше о природе демона, то буду готова. Демон придет при свете полной луны, только я не знаю точно, с каким именно демоном мы имеем дело. Если бы я смогла…